Как все устроено. Футбольные арбитры

– Когда вам в последний раз было страшно?

– Всегда страшно, когда самолет идет на посадку в грозу. В последний раз это было в мае.

– Пока вы работали в низших лигах, на вас давили руководители клубов?

– Мне кажется, те, на кого давят, сразу заканчивают судить. Это путь в никуда. Сегодня надавили, ты проломился, а завтра что будешь делать?

– Но можно же не ломаться.

– Из таких что-то и вырастает, да.

– У вас открыты личные сообщения во «ВКонтакте». Вам когда-нибудь угрожали?

– Получал сообщения. Разные.

– Как вы с ними поступаете?

– Не вступаю в дискуссии. Это бесполезно: никого ни в чем не убедишь.

– Если вы почувствуете, что угроза серьезная, вам выделят телохранителя?

– Да не все так плохо и так страшно. Все заканчивается разговорами.

– В России есть правило, что клубы могут дарить арбитрам сувениры не дороже 150 евро. Что самое необычное преподносили вам?

– В основном дарят игровые футболки. У меня большая коллекция, я их собираю. Самое ценное, когда дарят футболку человека, который только что играл. Я был резервным арбитром на товарищеском матче «Зенита» и «Баварии», и мне подарили футболку Арьена Роббена. Дарили футболки Саши Кержакова, Алана Касаева, теперь и Игоря Акинфеева есть. Еще я судил молодежную Лигу чемпионов, «Шахтер» – «Манчестер Юнайтед» – там мне подарили футболку Видича. Самюэль Это'О, Роберто Карлос – их футболки тоже есть. Но для меня самая ценная – моя судейская форма с дебюта в Премьер-лиге.

– Если на поле мат обращен не к вам, вы удалите игрока?

– Я его не услышу.

– А если к вам?

– Не факт, что услышу. Не потому что я глуховат, а потому что полный стадион и гарнитура на одном ухе. Но у меня был случай, когда я удалил человека спустя 15 секунд после его выхода на поле. Он выругался в мою сторону, я показал прямую красную карточку. Это была игра «Кубани» с «Динамо», игрок – Давид Цораев.

– Вы понимаете мат на иностранном языке?

– Конечно. У нас много англоговорящих футболистов, игроков с Балкан – все понимаем. К тому же я судья международной категории, должен знать языки.

– С кем из легионеров сложнее всего общаться на поле?

– Думаю, с Чорлукой. Он по-русски говорит хорошо, но формально-то он легионер. Еще тяжело с Буссуфой. Они оба классные футболисты, но общаться на поле с ними непросто.

– Есть ли игроки, к которым вы на поле обращаетесь по имени и отчеству?

– Да. Правда, он сейчас опять закончил играть. Руслан Алексеевич Аджинджал – 700 матчей, уважаемый человек.

– А с другими игроками на поле – на «вы» или на «ты»?

– Стараюсь на «вы». Получается не всегда.

– А они к вам?

– По-разному. Тимофей Калачев, например, не очень дисциплинирован, но всегда на «вы». В основном – на «ты». Сейчас у нас футболисты и судьи почти одного возраста. Наши арбитры ведь самые молодые в Европе, если брать средний возраст. Так что никакого панибратства. Вот когда судье 45, а тебе – 20, не совсем корректно обращаться на ты

– Все ли футболисты хорошо знают правила?

– Я бы сказал, что футболисты вообще правил не знают. Так, в общих чертах, не вдаваясь в детали. У меня был эпизод: вратарь сборной России отдал пас защитнику сборной России, мяч не покинул пределов штрафной, а я попросил перебить. Они очень удивились. Пришлось пояснить, что по правилам удара от ворот мяч должен выйти за пределы штрафной. Мне сказали: «По десять лет играем в сборной, первый раз об этом слышим». А ведь это элементарные вещи.

– Какой стимул работать судьей в России? Болельщики ненавидят, футболисты орут, тренеры критикуют на пресс-конференциях. Только деньги?

– Судей нигде не любят. Я изначально занимался футболом, но великий футболист из меня не получился. Футбол для меня – это жизнь. Но деньги – тоже хороший стимул.

– Какой самый ценный совет дал вам отец?

– Всегда стараться поступать по совести. Правила футбола – самое главное.

– На какое место среди российских арбитров вы бы поставили себя?

– Некорректно было бы себя ставить на какое-то место. У нас сейчас все арбитры сильные. Есть два-три лидера: Алексей Николаев, Сергей Карасев и Влад Безбородов. Остальные – одного уровня. Себя я никуда ставить не буду.

– С 2006 года российских судей не было на крупных турнирах.

– Это никак не связано с нашей работой. Так складывались обстоятельства. Надеюсь, Сережа Карасев в следующем году попадет на Евро, а в 2018-м – на чемпионат мира. Тогда пробел будет ликвидирован.

– Ссылка во вторую лигу из-за частых ошибок – серьезный удар по самолюбию?

– Думаю, да. Во-первых, это неприятно, а во-вторых, там игры ничем не проще. Немножко все по-другому. Ниже скорость, класс футболистов тоже ниже, но там больше борьбы и непредсказуемых действий. В Премьер-лиге ты занял позицию и знаешь, что мяч туда сейчас прилетит. А во второй лиге защитник отдает вратарю, внезапно поскальзывается, а дальше неизвестно, что было – фол или не фол. Очень тяжело предугадать, где нужно находиться. Но если нужно потренироваться на непредсказуемости, можно посудить мужское первенство города.

– У вас когда-нибудь ломалась судейская гарнитура?

– К сожалению, у нас они древние, поэтому ломаются часто.

– И что делать?

– Да ничего: выходишь и работаешь. Мы же начинали судить без гарнитур, а теперь воспринимаем их как хороший бонус, который никак не улучшает нашу работу.

– Какие функции у секундомера, который на руке?

– Время отсчитывать. Самые обычные часы. Несколько лет назад нам выдавали систему Polar: она измеряла пульс и километраж. В России сейчас это необязательно, а в Европе требуют.

– Каким должен быть пульс?

– В зависимости от матча. Бывает и под 200: тяжелая игра на жаре. В основном – 180.

– Вас узнают в метро?

– Не могу сказать, что часто, но бывает. Делают селфи, просят автографы. Никому не отказываю.

– Самый эмоциональный тренер в Премьер-лиге?

– Я застал Дана Петреску – сложно представить кого-то эмоциональнее. Это комок нервов и эмоций. Причем он во время игры мог кричать, ругаться, злиться, а после – извиниться и сказать: «До новых встреч». Сейчас самый эмоциональный – Станислав Черчесов. Но он не переходит грань.

– Была ли в вашей карьере критика, которая вас задела?

– Любая критика задевает. Конструктивная критика – это хорошо, но если ты понимаешь, что ты прав, а тебя критикуют, то становится неприятно. У нас есть судьи, которые ничего не читают и не смотрят. Я – наоборот.

– Коллина после завершения карьеры признался, что болеет за «Лацио». У вас есть любимый клуб?

– Нет, я за футбол.

– За кого переживали в финале Лиги чемпионов?

– За Чакыра. Он круто отсудил. А человек за воротами увидел руку Неймара. Очень качественная судейская работа.

– Видеоповторы – нужная вещь?

– Знаете, в чем проблема видеоповторов? На сборах арбитрам показывают момент на большом экране. 30 человек говорят, что пенальти был, 30 – что не было, симуляция. Мне кажется, видеоповторы не нужны: о чем газеты будут писать? Скандалы – это всегда интересно. Вторая причина – падение авторитета арбитра: когда ты принимаешь одно решение, а тебе в рацию говорят, что все иначе, а потом выясняется, что изначально ты был прав – это плохо. Технологии нужны, только чтобы понять, пересек мяч линию или нет. Если кому-то хочется повторов, можно играть в PlayStation – там все классно, судьи вроде бы неплохо работают.

– Вообще-то, очень часто ошибаются.

– Да? Вот видите: везде плохо судят. И в нормальной жизни, и в Лиге чемпионов, и даже на PlayStation. Это нормально, когда люди так думают.

– Самое важное качество для судьи?

– Психология. Без физподготовки и знания правил футбола ты ничего не добьешься, но самое главное – психология. Не сломаться, когда на тебя давят.