Как в Америке хранят фильмы на случай конца света

Таких организаций несколько: одну из них основал Джордж Истмен, создатель компании Kodak, другая принадлежит Нью-Йоркскому Музею Современных Искусств. Популярные блокбастеры чаще всего хранятся в личных архивах крупных студий вроде Columbia, Warner Bros. и Universal.

Но есть и множество небольших, независимых фильмов, создатели которых чаще всего не могут позволить себе подобную «страховку». Таким проектам на помощь приходит хранилище, связанное с Библиотекой Конгресса США, безвозмездно принимающее в свои архивы тысячи лент, куда они отправляются после тщательной реставрации и оцифровки. Хранилище, основанное сыном одного из создателей корпорации HP (Hewlett-Packard), занимает здание списанного после Холодной войны бункера, который предназначался для постапокалиптического хранения львиной доли капитала восточного побережья. Корреспондент журнала Wired посетил это удивительное место и узнал, какой путь проходят фильмы, прежде чем безвременно отправиться на полки истории.

Джордж Уиллеман руководит архивом, где хранятся старинные киноленты. В его власти более 160 тыс. хрупких легковоспламеняемых катушек, на которых записаны различные шедевры американского кинематографа – от «Великого ограбления поезда» 1903 года до совсем недавних картин. И каждую неделю Джордж принимает новые поступления.

Пленочные ленты поступают в хранилище через государственные, благотворительные или частные организации, и они являются лишь небольшой частью полуторамиллионной коллекции кино-, теле- и видеозаписей, под которую выделено более сотни помещений. В каждой комнате поддерживаются особые условия – температура 4 градуса по Цельсию и относительная влажность в 30% – все для того, чтобы сохранить хрупкую кинопленку в наилучшем состоянии.

Но есть и гораздо более серьезная проблема, чем естественное изнашивание – пленка очень легко воспламеняется и взрывается. Из-за одной единственной искры все накопленное в архиве может сгореть за считанные минуты, и остановить такой пожар будет практически невозможно.

Чтобы избежать катастрофы, шкафы с фильмами разделяют железобетонными перегородками. Сам архив при этом находится под непрекращающимся пристальным наблюдением системы пожарной безопасности – в случае чего на задетые огнем стеллажи обрушится сильнейший поток воды, примерно 90 килограммов на квадратный дюйм.

Большей части материала (киноленты, видеокассеты, рукописные копии сценариев, постеры, радиозаписи, музыка, а с недавних пор и игры) прежде чем отправиться в архив, требуется реставрация, а порой и полное восстановление. Процесс «омолаживания» может занимать годы и обойтись в десятки, иногда сотни тысяч долларов. Работники хранилища постоянно сталкиваются с нехваткой ресурсов – количество поступаемых произведений несоизмеримо превышает т.н. «пропускную способность» лаборатории, где их реставрируют.

По словам Роба Стоуна, куратора киноотдела, ему несколько раз предлагали просто отказаться от некоторых новинок, чтобы снизить нагрузку на сотрудников: «Я так не могу. Есть вещи, которые просто исчезнут, если мы за них не возьмемся. Лучше потратить на реставрацию десять лет, и потом посмотреть когда-нибудь это кино, чем дать ему благополучно исчезнуть». Майк Мэшон, один из главных управляющих хранилища, устраивает экскурсию – стоит прогуляться по коридорам, заглянуть в комнаты, и становится понятно, откуда появилась такая трепетная политика. На одном столе лежат буквально сто лет истории кинематографа от «Франкенштейна» до «Большого Лебовски», а в соседнем помещении находится 205-местный кинотеатр в стиле ар-деко, где современные картины можно пропустить через проектор «из сороковых». И как в таких условиях можно отказываться от пополнения монументальной коллекции?

Тем не менее, архивариусы выбирают произведения, руководствуясь определенными правилами. Существует особый акт, регламентирующий критерии картин, достойные оказаться в первых рядах очереди на сохранение. Каждый год с помощью этого акта составляется список из двадцати пяти наиболее значимых фильмов (они должны быть как минимум десятилетней давности), который оглашает заведующий Библиотекой Конгресса.

Реставрация картины может проходить по-разному. Некоторым лентам требуется полное фотохимическое восстановление – для этого в лаборатории фактически производят новую пленку и постепенно «копируют» исходный киноматериал. Те, что не повреждены, просто сканируются и конвертируются в цифровой файл. В независимости от того, нужно ли пленку реставрировать, ее сначала отмачивают в ванне с тетрахлорэтиленом – это позволяет залатать микроскопические трещины и царапины. Затем лента переходит в руки сотрудника, который вручную «чинит» пленку специальной аппаратурой и заклеивает крупные трещины. Восстановление пленки может длиться месяцами, а на реставрацию экранизации «На Западном фронте без перемен» Ремарка (1930) ушло целых десять лет.

В зале, где оцифровывают кассеты, царят роботы. На полках здесь расставлены видеопроигрыватели самых разных форматов: как известные (VHS, Betamax), так и редкие, наподобие Digibeta, Hi8 или DVCAM. Участие человека не требуется, весь процесс полностью автоматизирован – четыре массивные машины шустро перебирают кассеты цепкими «лапами», переписывая фильмы на диски. Говорят, за десятки лет работы, железные «писатели» успели обработать более полумиллиона кассет.

Но не все так просто – пусть сам процесс сохранения хорошо налажен, важную роль играет временной фактор. VHS из семидесятых и восьмидесятых уже сейчас начинают портиться и размагничиваться, теряя записанную на них информацию. Стоун уверен, что основная задача «кассетного цеха» – банально обогнать время и успеть переписать как можно больше кассет до того, как они умрут: «Некоторые кассеты уже не работают, так что мы имеем дело с весьма недолговечным форматом. Мы не можем терять время, иначе уже через пару лет все это превратится в бесполезную груду пластика».

Более современные форматы – JPEG 2000 и MP4 – хранятся на первом этаже, в огромной серверной. По словам Стоуна, на данный момент в хранилище находится около восьми петабайт (8 миллионов гигабайт) данных. Главная достопримечательность этого отдела в том, что от серверной до вашингтонского Капитолия тянется 75 миль суперсовременной оптоволоконной проводки – что позволяет обращаться к архиву напрямую из Библиотеки Конгресса. Время обработки запроса в среднем составляет три минуты.

«До сих пор не могу поверить, что все это работает», – говорит Мэшон. В самом деле, все это похоже на декорации научно-фантастического фильма из восьмидесятых, зрелище поистине впечатляющее. Но хочется верить, что услуги подобных архивов человечеству не понадобятся.