Куда податься? Британия: поезд в прошлое

На лондонском вокзале «Виктория» среди современных поездов и электричек этот поезд выглядит как сказочный «Хогвардс-экспресс», вот-вот готовый отойти от платформы. Не хватает только клубов дыма паровоза, чтобы окончательно потеряться в веках — сейчас начало двадцать первого столетия или все-таки двадцатого? Паровоз к поезду «Бритиш Пульман» цепляют не чаще двух раз в месяц. Сегодня же десять вагончиков фирменной темно-коричневой окраски с кремовыми верх­ними панелями, сверкающие начищенной медью перил и дверных ручек, тащит дизельный тепловоз. Но это — единственная деталь, не позволяющая забыть про шумный мегаполис и лондонские пробки, по которым мы добирались до вокзала.

Остальное — улыбающийся стюард в черной ливрее, галстуке-бабочке и белых перчатках, хрустящие скатерти, плюшевые кресла, шампанское в серебряных ведерках со льдом, красные ковры в желтый ромбик на полу вагона — похоже на обещание путешествия в неторопливый век назад. Когда поезда компании «Бритиш Пульман» означали роскошь и класс, и когда кареты, запряженные лошадьми, еще вполне могли двигаться параллельным маршрутом. И с примерно равной поезду скоростью.

Десять вагонов — все, что осталось от некогда огромной компании Pullman, чьи поезда ходили по Америке и Европе, начиная с 1874 года. «Пульман» и тогда и сейчас обозначает путешествие первым классом. Когда железные дороги стали более демократичными, большая часть вагонов «Пульман» нашла свое новое пристанище в музеях или у частных коллекционеров. Так, один из «спасенных» и вновь отреставрированных вагонов нашего сегодняшнего поезда три десятка лет назад был найден ржавеющим в чьем-то огороде. Другой — восстановлен после бомбежки Лондона в 1940 году.

Некоторые из вагонов строились специально для членов британской королевской семьи. В других путешествовали знаменитости вроде Шарля де Голля, Нельсона Манделы и Никиты Хрущева. А два вагона даже были частью погребального поезда Уинстона Черчилля — подробность, которой особенно гордится старший стюард Алан Даулинг. У него седой короткий ежик волос и серые живые глаза, в которых спрятаны искры улыбок. Наверное, потому что его пассажиры расточают ответные улыбки столь же щедро, как стюарды наливают гостям шампанское — бокал за встречу, потом за отправление, бокал за путешествие и даже за возвращение.

«99 процентов времени, что я провожу, следя за обслуживанием пассажиров в поезде — для меня удовольствие, потому что я все время вижу улыбающиеся лица», — говорит 52-летний Алан. Убедившись, что его стюарды готовы подавать обед, Алан любезно соглашается провести экскурсию по всем вагонам, под перестук колес открывая все новые и новые подробности, обращая внимание на детали, которых в каждом вагоне так много, что без опытного гида многое можно и пропустить.

Например, пятьдесят пород дерева, используемых в отделке стен и дверей. В каждом вагоне на стене новая инкрустация — чаще целое панно: то «Орфей», то «Эвридика». В туалетах — мозаичные полы и раковины из цельного мрамора. Ручки и оконные рамы из темной меди, тонкий фарфор, тканевые абажуры на столах и снова шампанское: «для выхода на платформу».

Но главное — кресла, ничуть не похожие на обычные «привинченные» сиденья в поездах. Настоящие кресла на четырех ножках, которые можно удобно развернуть: хоть к столу, хоть поставить в круг и сыграть с попутчиками в игру, коротая время.

Этим и занимается компания, арендовавшая весь соседний вагон «Минерва». Веселые дамы, отмечающие 40-летие подруги, разгадывают «таинственное убийство» — игру, предложенную двумя нанятыми актерами. Вся компания будто сошла со страниц романа «Великий Гэтсби» — в платьях мягкого покроя в стиле 1920-х и замысловатых шляпках-клош с перьями и стразами.

Дресс-код для поездки строгий: смарт-кэжуал, исключающий джинсы, куртки и кроссовки. На деле все оказывается еще более нескромно — большая часть пассажирок в вечерних платьях и жемчугах, мужчины — в костюмах. Шестичасовая поездка стоимостью в 345 британских фунтов — не для бекпэкеров. Самое смешное, что эта поездка в общем в никуда... Отправляясь с вокзала «Виктория», поезд движется на морской курорт Брайтон, стоит пятнадцать минут на брайтонской платформе, давая пассажирам возможность размять ноги в танце — для этого даже заготовлен целый оркестр. Потом свисток, отправление — поезд делает круг и возвращается в Лондон. Весь маршрут — кольцо в 300 километров — он «проползает» за шесть часов со средней скоростью 50 километров в час, давая возможность насладиться деталями пейзажа за окном. Снова здравствуй, вокзал «Виктория»! И никаких обремененных чемоданами пассажиров, торопящихся по домам. Цель поездки — вовсе не перемещение в пространстве, а обед на серебре и мелькание пейзажей за окнами.

«Поезд — вот что главное, а куда он едет­ — на самом деле не важно», — делится впечатлениями пожилая пара: она в жемчугах, он во фраке. Отмечают серебряную свадьбу. Они мечтали об этой поездке давно, а места бронировали за полгода. Хотя именно сегодня поезд не полон. На 240 мест — 200 пассажиров, 30 стюардов и четыре вагона-кухни. Самые популярные поездки — на Рождество, места на них бронируются за год.

Этот поезд — единственный, и его расписание известно на год вперед. В 2015 году он совершит 136 поездок по Великобритании. Самые популярные направления: Кембридж, Бат и Йорк. Цены на билеты зависят от продолжительности поездки: начинаются с вполне демократичных 250-ти фунтов и переваливают за одну тысячу. Последнее — за путешествие по графству Корнуэлл длиной в два выходных.

В одном вагоне — что-то вроде корпоратива, шумно и весело, в соседнем — чинно и тихо: несколько пар, явно настроенных на романтический лад, среди которых опознаются двое американцев: по избыточному весу и ярко-белым зубам. «Для нас поезд — это вообще квинтэссенция Старой Европы, — говорят Кейт и Дейви. — Мы живем в Аризоне, на поезде не ездили ни разу в жизни». Они непрерывно смотрят в окно и с детским восторгом хлопают в ладоши, когда появляется синяя полоса моря.

Хотя видно в окно почти одно и то же: скромные анг­лийские пейзажи — зеленые поля да аккуратные домики с красными крышами. Наверное, если бы поезд шел в Корнуэлл или Йоркшир, вид из окна был бы интереснее: каменные замки и старые церкви. Но дорога до Брайтона оказывается прозаичнее. Не красит ланд­шафт и знаменитая британская погода — моросящий дождь и хмурое небо. «Когда у нас на острове хорошая погода, об этом событии пишут в газетах», — в полушутку сообщает мне соседка.

То, что происходит внутри поезда — гораздо интереснее, чем снаружи. Например, серебряные супницы, из которых наливают тыквенный суп в пустые фарфоровые тарелки, стоящие на столе. «Если принести тарелку уже с супом, от тряски он расплескается по краям — будет некрасиво», — делится опытом Алан.

Сегодня кроме тыквенно-морковного супа подают тартар из лосося, запеченное филе морского окуня с грибами шиитаке, а на десерт — тарелка местных сыров.

Как только поезд «переползает» мост через Темзу и замирает в ожидании, когда на вокзале «Виктория» освободится его законная платформа «номер один», становится понятно, что путешествовать — в любом случае означает меняться. И пусть даже никакой смены прост­ранственных координат не произошло. Но перемещение во времени удалось точно.