Семья

Мурат и Орынбасар Кабылбаевы усыновили 10 детей, причем троих из них они привезли в свой дом несколько дней назад. Мы оказались там в этот особый момент, чтобы рассказать историю этой удивительной семьи.

Девять лет Мурат и Орынбасар из казахского поселка Кенесары были бездетной парой. Когда родился долгожданный первенец Ибрахим, радости родителей не было предела. А через год корова Мурата принесла бычка с отчетливой цифрой семь на лбу.

Верующий Мурат воспринял это как знак, что пора осуществить его давнее желание — взять на воспитание семерых детей из детдома.
Четыре года тому назад Адель, Тамерлан, Толеген, Коля, Болат, Оксана и Маша обрели семью.

Весной он увидел Настю, Фатиха и Эмре — родных по матери сестру и братьев, и понял, что это те самые дети, которых он искал.

Рано утром Мурат едет за детьми в детский лагерь «Родничок», который находится в поселке Аккуль, неподалеку от Щучинска. Несмотря на то, что дорога совсем плохая и ощутимо трясет на кочках, Мурат засыпает. В последнее время он совсем не высыпается, а в прошлую ночь не смог заснуть от переживаний.

— Когда я определился с выбором, сразу собрал детей на семейный совет. У всех было одно мнение — нам никто больше не нужен, нас вам хватает, так они мне твердили. Я стал их уговаривать, говорил, поставьте себя на их место, когда вы были еще в детдоме. Или по вашей вине я не смогу взять Настю, Фатиха и Эмре? Оставлю их в детдоме — и они останутся сиротами. Эти слова дошли до них, они задумались и согласились. Я так рад, что дети меня поддержали. Конечно, для каждого родителя его ребенок самый лучший, но мои дети действительно мудрые.

Семилетний Фатих и пятилетний Эмре уже видели Мурата и с радостью его встречают.

А их старшая сестра, двенадцатилетняя Настя, серьезная не по годам девочка, сдержанно реагирует, но все же не может скрыть слез.

На крыльце собрались все ее подружки, чтобы попрощаться с ней. Молодая воспитательница пытается ее успокоить и сама плачет от радости. Мурат растерян, такие дела лучше решает его жена.

— Несколько лет тому назад я хотел усыновить девять детей, но двое не захотели пойти в семью. Все это время у меня внутри сидела мысль, что у меня должны быть еще дети, что они где-то ждут меня. Все эти три года я испытывал в душе беспокойство. Интуитивно чувствовал, что не реализовал все возможности. Мы привозили несколько детей по гостевому договору, но они возвращались в детдом. Были разные обстоятельства, как- то не складывалось.

— Мне рассказали, что в Астанинском детдоме есть сестра и двое братишек, показали их фото. Я посмотрел на них, и что-то в сердце зашевелилось. На первой нашей встрече мальчики молчали, а Настя сразу сказала, что они не пойдут в нашу семью. Я опешил: как это ребенок не хочет в семью? А потом узнал, что у них есть бабушка и Настя боится, что не сможет больше с ней общаться. Я сразу ей сказал: «Я только за то, чтобы родственные связи не прерывались. Тем более твоя старенькая бабушка действительно не может содержать вас всех троих». После Настя посоветовалась с бабушкой, а она ей сказала идти в семью.

Самой первой к Насте подбежала Оксана — последние два дня она только и говорила о грядущей встрече. Между девочками сразу возникло притяжение. В семье Оксана самая теплая и открытая, у нее мягкий и нежный характер, как у жены Мурата, Орынбасар. Многому она научилась у мамы, но и сама умеет проявлять душевную теплоту.

Все трое чувствуют себя скованно, особенно младший. Рядом стоящий Коля сразу замечает, что Эмре плачет. Увидев, что мальчики чувствуют себя неуютно, Орынбасар пытается найти дорогу к их сердцам.

Большинство детей одногодки, кроме самых маленьких — пятилетних Ибрахима и Маши. Поэтому Мурат не сомневается, что они смогут быстро подружиться и найти общий язык.

В этот же день был день рождения у одного из мальчиков, Коли, и потому на столе всех ждал праздничный завтрак.

Самый младший — тихоня Ибрахим, которого родная мама забывает иной раз покормить, пытается что-то пожелать имениннику, но всю серьезность обстановки нарушает громкая отрыжка.

— Ибрахим, как тебе не стыдно? — со всех сторон кричат сквозь хохот его братья и сестры. А он прикрывает рот и забывает от смущения все слова.

У новенькой Насти тоже есть свои слова пожелания. Как самая старшая в своей семье, Настя привыкла быть ответственной. Она стесняется, но все же находит те самые слова, которые сразу всем нравятся. Орынбасар не сводит восхищенных глаз с Насти и тихо радуется:

— Наконец-то, еще одна дочка! А какая красавица и умница, сразу видно!

Орынбасар старается готовить и накрывать на стол так, чтобы детские глаза наелись. В первые годы дети съедали все без остатка и просили добавки, а теперь к пище относятся спокойно, даже стали капризничать. Но Орынбасар, большая часть жизни которой проходит на кухне, только рада их баловать.

Мурат, вздохнув немного, неторопливо рассказывает за чаем историю их семьи, которая так непросто складывалась.

— За эти три года мы состоялись как семья. Дети сильно изменились. Старались не только мы с женой, они тоже. Для них важно значение семьи, они ценят, что у них есть папа и мама. Был такой момент, когда я тяжело заболел и супруга запретила ко мне подходить, чтобы не заразиться гриппом. Маша пробиралась ко мне ночью и гладила по руке, приговаривая: эке ты мой… Остальные тоже ходили молча, с опущенными головами, по ним было видно, что сильно переживали. Они уже прошли через определенные трагедии и теперь боятся снова потерять близких людей.

— Моих детей все любят. Даже когда они по улице идут, знают человека или не знают, со всеми поздороваются на всю улицу. Они создают такое хорошее настроение и так искреннее улыбаются, что никто не может устоять перед их улыбками. Учительница мне рассказывает про Оксану: «Ваша дочь так со мной здоровается, что тепло становится на душе…».

— У меня есть фото, когда Оксану привезли — там она такая маленькая и зажатая девочка. Сидит на диване, как птенчик и ножки не достают до пола. Недавно мы снова ее сфотографировали, теперь это уже совсем другой ребенок. Даже внешне изменилась. Если раньше носила обувь 31 размера, то теперь 37-й покупаем. Один раз меня пригласили в школу на утренник, и я увидел ее совсем другими глазами. Она была ведущей на концерте, рассказывала стихи, пела и танцевала. Ребенок расцвел во всем. Я возвращался домой с тихой гордостью… Какой бы ни был хороший детский дом, какое бы ни было финансирование — лучше семейной теплой обстановки для ребенка нет — это то, что я понял…

— Но саму суть и горечь сиротства из всех своих детей я увидел в Маше. Наверное, потому что все остальные были постарше и как-то умели скрываться за улыбками. А в ее убитые горем глаза было страшно смотреть. Ей было всего три года, когда ее привезли. Она была полностью детдомовским ребенком. В ее глазах читалось: я сирота и я никому не нужна! Самая первая ночь была бессонной, я убаюкивал ее на руках до утра, а потом заснул на несколько минут. Когда проснулся, вижу, она спит как звереныш под компьютерным столиком с заплаканным лицом. Нам потребовалось три месяца, чтобы Маша ожила. Теперь, Маша самая большая проказница в доме.

— В прошлом году мы ездили в Астану на экскурсию. Это был первый случай, когда мы выехали всей семьей. Маша боялась сесть в машину. В доме малютки, где она жила, машина ассоциировалась у нее с переломным моментом, что ее куда увозят, что от нее отказываются. Мы едем в Астану, а она уткнулась в спинку кресла и плачет. Когда мы приехали, она не хотела выходить, вцепилась в кресло и начала еще сильнее рыдать. А потом, когда поняла, что все хорошо, что никто не собирается от нее отказываться, развеселилась и снова вошла в свою роль. Возвращались мы уставшие. Маша легла мне на плечо и гладит по руке: «эке ты мой…».

Мы уснем, потом проснемся, она снова меня гладит.
А когда вернулись домой, радости ее не было предела. Маша вбежала в дом и начала носиться по всем этажам. Оказалось, что у нее есть дом, мама и папа, и ее никто не собирается отдавать… Вот так складывалась наша семья.

— На лето по гостевому договору сначала мы привезли четверых детей, рожденных от одной матери и разных отцов. Все лето прошло весело, дети привыкли к друг другу. А когда наступил сентябрь и пора было возвращаться, у них начало меняться настроение. Захожу я в спальню мальчиков, Коля отвернулся и плачет, говорит, не хочу уходить. Я сразу собрал семейный совет. Толеген тогда еще был эгоистом, говорит Коле: «Скажи эке, пусть он вас увезет, не переживай, вы вернетесь в детдом». Коля сидит молча и голову опустил. Оксана говорит Толегену:

«Какой ты интересный! Ты будешь жить с мамой и папой, а мы вырастем и будем бродяжничать?»

— Оксане тогда было всего восемь лет, а она уже знала, что такое бродяжничать. Потом она мне рассказала, что их с мамой выгнал дядя, видимо, сожитель матери, и они бродили по улицам, было очень холодно. Потом мама нашла заброшенный дом, кроме печки там ничего не было, затопила ее и ушла. А потом пришли органы опеки и забрали их в детдом. Поэтому она так знающе ответила Толегену. Я не выдержал и зашел в комнату, чтобы прервать такой тяжелый разговор. Что самое удивительное, 3-хлетняя Маша, которая и минутки не может сидеть на одном месте спокойно, в тот вечер была тихой-тихой, заглядывала всем в лица, когда каждый говорил свое мнение. И тогда я сказал свое слово, что никого не отдам, что вы все мои дети, а она подбежала ко мне и поцеловала…

Мурат прерывается и уходит на вечернюю дойку. Уход за небольшим хозяйством из коров, овец и прочей живности он взял на себя. Орынбасар главная в доме, а он — во дворе. Мурат каждый раз подчеркивает:

— Без моей жены у меня ничего бы не получилось!

Пока он возится с коровами, дети показывают Эмре и Фатиху танец, который поставил их папа. Дети постоянно участвуют во всех конкурсах и берут призовые места. За день дети привыкли друг к другу, Эмре позабыл про свои слезы. Он и в детдоме хорошо танцевал, а теперь Мурат сделает из него звезду!

Спустя несколько дней Мурат сказал нам:

— Я думал, что восемь детей — это одно, а одиннадцать — это уже намного больше. Значит, надо больше всего во всех смыслах. Надо больше уделять времени детям, надо больше места, надо больше еды готовить. Но оказывается, еды, приготовленной для восьмерых, достаточно и еще на троих. Ничего не увеличилось, дома не стало больше шума или меньше места. Настя, Фатих и Эмре вошли в наш дом и так сроднились, так гармонично влились, будто мы всю жизнь вместе. И я себя так комфортно чувствую, как будто пазл сложился. Я только сейчас успокоился. Когда меня обнимает Эмре, у меня такое счастье…

На дворе уже поздняя ночь, все дети уложены и можно прочитать не спеша ночной намаз. Орынбасар еле держится на ногах от усталости. Все эти годы она была рядом и поддерживала мужа во всех решениях. У нее сегодня особенный подарок — еще одна дочка, которую она уже успела полюбить всем сердцем. И у Всевышнего она просит не денег или нарядов, она молится за благополучие мужа и детей. Это долгожданный день для Мурата и всей его семьи. А завтра будет новый — и неважно, каким он будет — радостным или печальным, они его пройдут вместе.