Как найти противоядие от идеологии терроризма

И если предложение Российской академии наук об объявлении 2017 года годом философии будет поддержано правительством, то нас ждут очень интересные дискуссии не только о далёких от жизни категориях, но и на самые актуальные темы. А мы порассуждаем о них сейчас, не дожидаясь года философии.

Будь Родион Раскольников английским парнем, а Фёдор Михайлович – английским писателем, то «Преступление и наказание» было бы обычным детективом. Несостоятельный должник убивает ростовщицу, чтобы не отдавать долг. Полиция расследует убийство, поскольку должников у убитой было много, и у каждого был мотив.

Но мы в России. Поэтому Раскольников убивает старуху не корысти ради. Он ставит себя в ситуацию экзистенциального выбора: «Тварь я дрожащая или право имею?» А после он весь роман рефлексирует и доводит себя до состояния невозможности носить в себе своё преступление без наказания. Всё очень по-русски.

Конечно, мы не ожидаем от боевиков ДАИШ мук совести, которые переживал Раскольников – совесть свою они давно сожгли. Да и не одну старушку они убили. Только на опубликованных бандитами видеозаписях специалисты насчитали более 5000 казнённых. Это вам не русский студент, который дрожмя дрожал, убивая старуху. Эти убивают демонстративно. Даже с какой-то своеобразной эстетикой. И у них нет никаких сомнений в своей правоте.

Кто-то вспомнит, что когда-то в Европе публичные смертные казни были обычным делом. Но с тех пор европейцы сильно увлеклись гуманизмом. Сначала в Европе отказались от мучительных способов казни. Потом эшафоты убрали с улиц и площадей. А в наше время смертная казнь и вовсе отменена.

Кроме убийств боевики ДАИШ совершают и другие преступления. Это торговля людьми и обращение в сексуальное рабство не только взрослых, но и детей. Отдельной строкой идёт уничтожение культурных ценностей. Контрабандная торговля нефтью и наркотиками выглядят на этом фоне невинными занятиями.

Почему же мы воспринимаем их за воплощение Зла? Да потому что действия боевиков ДАИШ выходят за рамки обычной военной жестокости и даже за рамки обычной преступной жестокости. Их можно сравнить с эсэсовцами, которые устраивали карательные акции против гражданского населения оккупированных территорий.

Что ещё общего у ДАИШ и СС? Человеконенавистническая идеология. Согласно этой идеологии, все люди делятся на правильных и неправильных. Правильные достойны жизни, а неправильные – нет. Вот потому так и отличались по самому характеру друг от друга Первая и Вторая мировые войны. Первая война была попыткой европейских держав разрешить неразрешимые мирным путём противоречия. Вторая же велась под лозунгом установления господства высшей расы и истребления низших. Деды наши показали, кто тут чего стоит.

Вот потому и отличается наша война с ДАИШ от обычной контртеррористической операции. Убить бандитов – дело нехитрое, с которым очень успешно справляются наши ВКС. А вот как убить идеологию этих бандитов? Ведь есть в ней что-то, на что люди клюют. В рядах ДАИШ полно людей из благополучных европейских стран. Даже с других континентов едут. И многие из них не являются мусульманами по рождению. Но что же нужно такое сказать человеку, чтобы он бросил свою спокойную и относительно благополучную жизнь, работу, друзей и уехал за тридевять земель, чтоб бегать там по пустыне с автоматом?

Ведь кто же мог подумать в начале ХХ века, что немцев, давших миру гениальных писателей, философов, композиторов, инженеров и учёных можно будет распропагандировать до того, что они посреди Европы будут строить концлагеря для массового убийства тех, кого они сочли недочеловеками? Вот такова сила слова. Такова сила пропаганды. И этим никогда нельзя пренебрегать.

С нацизмом, казалось, разобрались в 1945-м и однозначно осудили и за теорию, и за практику. Но пройдёт всего пятьдесят лет, и мы увидим то, что считали невозможным: марши ветеранов СС в Прибалтике и начало реабилитации фашистских прихвостней на Украине. Никто кроме нас не обращал на это внимание. И уже через 20 лет по Киеву будут ходить бритоголовые молодчики с нацистской символикой и вскинутыми в нацистском приветствии руками.

Можно сказать, что за давностью лет изрядно ослабло ощущение ужаса, который несёт в себе нацизм. Но вот ужас, который несёт с собой идеология ДАИШ, мы видим почти в прямом эфире. И ведь находятся люди, которые хотят быть творцами этого ужаса.

А как подсчитать сочувствующих им, которые сами не едут в места боевых действий, но оказывают финансовую и пропагандистскую поддержку боевикам? Получается, что человеконенавистническая идеология для большого количества людей оказывается привлекательнее гуманизма. Идеология смерти оказывается сильнее идеологии жизни.

Очевидно, что ответить на эти вопросы смогут только философы. Ведь они знают историю философии. Они разбираются в тонкостях идей и идейных концепций, которые появлялись на протяжении всей человеческой истории. Знают они о влиянии разных концепций на индивидуальную жизнь человека и на судьбу народов и государств, которые увлекались какой-нибудь одной идеей.

Но это одна половина дела. Другая половина – создать привлекательную для современного человека доктрину, которая могла бы стать противоядием от смертоносных идеологий вроде нацизма. После войны была сделана очень важная работа – нацизм был осуждён. Но что было предложено вместо противоядия? По сути-то ничего, если не считать идеологии потребительства и гедонизма. И в итоге – духовный вакуум рядового потребителя, душа которого тоскует по чему-то настоящему. По какому-то великому делу.

Задача философов - предложить людям идеал, который вдохновил бы их на великое дело, на дело жизни и созидания. Ведь любой человек когда-нибудь да задаёт себе по виду очень простые вопросы: Кто я такой? Зачем я здесь? Куда я иду? В чём смысл жизни?

Ответить на них поможет философия. А пока философы собираются с думами о том, как победить радикальный ислам в душах людей, наши ВКС побеждают террористов на деле.

Евгений Радугин