Из истории «оружия возмездия»

В ночь на 13 июня 1944 года самолет, который трещал подобно мотоциклу, спикировал в черте британской столицы и взорвался. Проведенный осмотр местности выявил одну особенность: пилота в летательном аппарате не было. Так англичане открыли для себя новое немецкое средство воздушного нападения — крылатую ракету Фау-1. В те годы подобные аппараты предпочитали называть «самолетом-снарядом».

Первые проекты управляемых ракет большой дальности, снабженных крыльями, предлагали еще в годы Первой мировой войны. В межвоенный период опытно-конструкторские работы над крылатыми ракетами с ЖРД велись во многих странах, в том числе в Советском Союзе и Германии. Тот факт, что Третьему рейху первым удалось применить новое оружие, вполне объясняется теми средствами, которые были вложены в проект, а также традиционно высоким уровнем развития немецкой промышленности.

Руководство германских ВВС заинтересовалось самолетами-снарядами в 1939 году. Инициирование их разработки стала своего рода ответом ведомства Г. Геринга на «армейский» проект баллистической ракеты А-4, позднее ставшей широко известной под наименованием Фау-2. В середине лета 1941-го фирмами «Аргус» и «Физелер» был предложен проект крылатой ракеты с расчетной дальностью полета порядка 250 км, который основывался на идеях беспилотного самолета Ф. Госслау и предельно простого пульсирующего воздушно-реактивного двигателя П. Шмидта, работающего на дешевом горючем. Оккупация северной Франции позволяла обстреливать подобными снарядами Лондон и многие другие города Англии.

В январе 1942-го проект, именуемый в целях секретности FZG-76 (летающая мишень для обучения боевых расчетов ПВО), был представлен руководству министерства авиации, а в июле о нем доложили начальнику технической службы Люфтваффе, фельдмаршалу Мильху. Простота и низкая стоимость обеспечили проекту статус «высшего приоритета». Было решено принять «мишень» на вооружение не позднее декабря 1943 года.

Уже в апреле 1942-го с планами разработки крылатой ракеты ознакомили Роберта Люссера, занимавшегося на заводе «Физелер» в Касселе различными задачами по самодвижущимся авиабомбам. Зная это, координатор проекта штабной инженер Брее из министерства авиации утвердил фирму «Физелер» главным разработчиком. Поставщиком системы управления выбрали фирму «Аскания». Люссер привлек к работе коллективы предприятий DFS, «Хеншель» и «Шварц», проводивших в 1930-1937 годах работы в смежных областях.

Это позволило в декабре 1942-го испытать опытный образец в планирующем полете после сброса с самолета FW-200 «Кондор». А всего через несколько дней прототип FZG-76 совершил свой первый полет на расстояние 2,7 км с работающим двигателем. После 50 пусков определились основные характеристики крылатой ракеты: дальность — 240 км, скорость — 550-600 км/ч, высота полета — 200 — 2000 м, вес боевого заряда — 700 кг. Одновременно проверялись возможности ракеты по преодолению британской противовоздушной обороны. Произвели несколько учебных перехватов нового летательного аппарата трофейным истребителем «Спитфайр» Мк.V. Это, кстати, привело к недооценке сил противника, так как скорости последующих модификаций английских перехватчиков «Спитфайр» и «Темпест» были гораздо выше.

В мае 1943 года авторитетная комиссия на полигоне в Пенемюнде заслушала сравнительные характеристики FZG-76 и баллистической ракеты V-2 (Фау-2). Состоялись показ и практические стрельбы. Запуск двух Фау-2 прошел достаточно успешно, а оба пуска FZG-76 закончились взрывом через несколько секунд после старта. Тем не менее, пуски ракет выглядели настолько впечатляюще, что даже эти аварии не поколебали уверенности германского руководства в новом оружии. Комиссия постановила максимально ускорить серийный выпуск и рекомендовала применять оба вида ракет в комплексе. Крылатая ракета получила наименование Fi-103, но более известна стала под неофициальным названием V-1. «V» (немецкая «фау») означала Vergeltungswaffe, «оружие возмездия». Геббельсовской аппарат объявил, что оно предназначено для «ударов возмездия» за варварское разрушение американо-британской авиацией Любека и Гамбурга.

Была разработана программа производства самолетов-снарядов с августа 1943 года по июль 1944-го, предусматривавшая выпуск 24,5 тыс. Фау-1, с доведением к маю 1944-го ежемесячной сборки до 5000 штук. Но министерство вооружений оказалось не в силах обеспечить такие темпы работ. Ведь только для ежемесячного изготовления 3 тыс. Фау-1 от химической промышленности требовалось 2 тыс. т низкооктанового бензина и 4,5 тыс. т взрывчатки. Не лучше обстояло дело с другими требуемыми материалами и полуфабрикатами. К тому же только в сентябре 1943-го было сделано более 150 дополнений и изменений к проекту.

Несмотря на это, весной 1943-го началось ускоренное формирование ракетных частей. На испытательном полигоне Циннтовитц (остров Узедом) сформировали 155-й зенитный полк под командованием полковника М. Вахтеля. Наименование «зенитный» и зашифрованные имена командира «Михаэль Вагнер» и «Мартин Вольф» были даны из соображений конспирации. В полк входили четыре дивизиона, включавшие по четыре огневые и две вспомогательные батареи (обслуживания и снабжения).

С октября 1939-го английская разведка начала получать данные о немецких разработках в области ракетного оружия. Сведения были скупы и разрозненны, но из них следовал вывод, что в Германии буквально кипит работа над баллистическими и крылатыми ракетами огромной разрушительной силы. Испытания проводятся на таинственном полигоне где-то в Северном море, пусковые позиции готовят на побережье Ла-Манша, а на заводах уже идет массовое производство.

Поток информации постепенно нарастал. Об этом докладывали группы Сопротивления из Польши и Франции, плененные генералы Грювель и Том, инженер-антифашист Ганс Куммеров, работавший в Берлинской высшей технической школе. 15 мая 1942-го фоторазведчик «Спитфайр» сделал первый снимок полигона и аэродрома в Пенемюнде. С тех пор остров Узедом не выходил из-под пристального внимания английской разведки.

Кропотливая работа разведчиков воплотилась 17 августа 1943 года в операцию «Гидра» — удару по Пенемюнде. Для дезориентации Люфтваффе восемь «Москито», сбросив над полигоном алюминиевую фольгу, которая «ослепила» радары ПВО, устремились на Берлин. Вслед за ними поднялись 597 тяжелых бомбардировщиков, летевших только до «таинственного острова». Обнаружив огромное скопление самолетов над Балтикой, и проследив путь восьми «Москито», немцы решили, что ожидается массированный налет на столицу.

Когда «Москито» достигли Берлина и сбросили осветительные и маркировочные бомбы, немецкое командование отдало приказ поднять в воздух 160 ночных и дополнительно привлечь 55 дневных истребителей. В суматохе они атаковали свои же ночные перехватчики, далее присоединилась зенитная артиллерия. В течение двух часов над Берлином шел «воздушный бой» без участия самолетов противника. А в это время почти 1600 т фугасных и более 280 т зажигательных бомб обрушились на Пенемюнде. В результате налета погибло 732 человека. Было разрушено 50 из 80 зданий полигона и 18 из 39 бараков для рабочих, электростанция и завод на котором производился 20-40 жидкого кислорода. Англичане потеряли 42 самолета.

Между тем аэрофоторазведка побережья Ла-Манша приносила все более интересные сведения. За два дня, с 8 по 10 ноября, количество стартовых позиций увеличилось с 19 до 26, а через две недели их стало уже 95. Сравнивая несколько снимков полигона Пенемюнде, одна из шифровальщиц обнаружила такие же позиции, но оборудованные рельсовыми направляющими. На них стоял небольшой самолетик без кабины с прямым коротким крылом, которому в английской разведке присвоили название «Пенемюнде-20».

Почти за год до начала ракетного нападения стало ясно, что из двух видов нового оружия — баллистических ракет и «летающих бомб» — наибольшую опасность будут представлять последние. Плененные немецкие летчики из эскадры КG-100, имевшей на вооружении бомбардировщики Не-111, рассказывали, что они экспериментировали с пусками крылатых снарядов. А в донесении, поступившем начальнику отдела научно-технической разведки министерства авиации, отмечалось, что этот тип оружия будет применен первым.

Английское командование решило помешать планам противника при помощи бомбардировок предприятий, изготавливающих беспилотные самолеты и пусковые установки. С 5 декабря 1943 года американские и английские самолеты начали бомбить стартовые площадки и склады ракет Фау-1. В течение полугода из 52 стартовых площадок было полностью уничтожено 36, а из 96 складов самолетов-снарядов — 88. В общей сложности на ракетные объекты, расположенные вблизи побережья, союзные бомбардировщики совершили более 25 тыс. самолетовылетов.

Но и после этого англичане не могли вздохнуть спокойно, так как немецкая игра в «кошки-мышки» заставила их бросать бомбы в песок. Немцы все силы направили на строительство небольших бетонных площадок. К июню 1944-го разведка уже обнаружила 69 таких объектов. Аналитические отделы британской разведки и не подозревали, что для установки 6-метровой секции сборной конструкции с направляющими рельсами нужно всего 48 часов.

В декабре 1943 года командование ПВО Англии получило приказ разработать план защиты от Фау-1. Необходимо было реорганизовать сложившуюся систему противовоздушной обороны, которая во время «битвы за Британию» прикрывала Лондон и промышленные города средней Англии. Положение было довольно сложным: ведь с Фау-1 могли успешно бороться только «Темпесты» и «Спитфайры» XIV. Да и то с них снимали все лишнее оборудование, смывали защитную краску и полировали обшивку до блеска. Только при таком раскладе, при росте скорости на 35—50 км/ч, они становились для крылатых ракет действительно грозным противником.

6 июня 1944-го (через несколько часов после высадки союзного десанта в Северной Франции) радист 155-го «зенитного» полка самолетов-снарядов принял кодированную шифрограмму. Штаб 65-го армейского корпуса приказывал полковнику Вахтелю привести к 12 июня свой полк в боевую готовность. 10 июня через Гент к передовым складам последовал первый поезд с 90 самолето-снарядами Фау-1. Вахтель намеревался отложить пуски ракет до 20 числа. Он докладывал, что испытывает недостаток топлива и многих предметов снабжения, не подготовлены в полном объеме сборные пусковые установки. Но командование не обратило на доклад никакого внимания и отдало приказ о нанесении в ночь на 13 июня ударов по Лондону.

Всего за период систематического обстрела Лондона, с 13 июня по 5 сентября, по английской столице было выпущено 9017 ракет, но часть пусков оказалась неудачной. Около 2 тыс. Фау-1 взорвались вскоре после старта или на траектории полета к цели. В начале эффективность применения оказалась очень высокой. 82% Фау-1 разорвались в черте Лондона в течение первой недели пусков, однако к концу месяца это число снизилось до 60%.

Для затруднения борьбы с новым оружием немцы по ходу одного «пускового» дня чередовали массированные залпы со всех установок и одиночные беспокоящие запуски. Мало кто знает, но высота полета крылатых ракет, равная 900-1000 м, была выбрана не случайно. Ракеты шли ниже рубежа поражения тяжелой артиллерией и выше эффективной зоны огня артиллерии малого калибра. На этой высоте малогабаритная крылатая ракета плохо засекалась радиолокаторами и представляла собой трудную мишень для автоматической и ручной наводки зениток и приборов управления огнем.

От летчиков-истребителей также требовалось большое мастерство и немалое мужество, чтобы, нередко в плохих погодных условиях, уничтожить малоразмерную цель. Ее нужно было поразить сзади-сверху с расстояния более 100 м, так как подрыв 800 кг взрывчатки представлял смертельную угрозу и для атакующего самолета.

Все это породило и необычные способы борьбы с самолетами-снарядами. Один из французских офицеров в составе королевских ВВС, капитан Жан-Мари Маридор, вплотную подвел свой «Темпест» к летящей ракете и опрокинул ее консолью крыла. Тактику Маридора приняли на вооружение и другие летчики, а мужественному 24-летнему пилоту генерал Шарль де Голль вручил орден Почетного легиона. Отважный летчик погиб 4 августа 1944 г., протаранив полого пикирующий Фау-1.

Использовался и другой прием уничтожения Фау-1 без применения стрелкового вооружения: некоторые пилоты «Темпестов» струями винта своего истребителя заставляли крылатую ракету перевернуться и врезаться в землю. Хотя эти способы и приносили победу в борьбе с «летающими бомбами», большинство пилотов обходилось штатным вооружением, достигая при этом значительных успехов. Одним из наиболее результативных стал командир эскадрильи Т. Бэрри, на его счету было 37 уничтоженных крылатых ракет.

Сборные пусковые установки Фау-1 легко восстанавливались после налетов бомбардировщиков союзников. Поэтому, несмотря на все усилия союзников, в июне-июле 1944-го интенсивность налетов Фау-1 заметно не снизилась. В некоторые дни в зону патрулирования британских ВВС прорывалось до 160 крылатых ракет.

Чтобы как-то решить эту проблему, американцы разработали достаточно экстравагантный план «Наковальня», по которому роль высокоточного оружия выполняли отслужившие свой срок самолеты В-17. У «летающих крепостей» срезали верхнюю часть кабины для облегчения покидания самолета двумя членами экипажа, устанавливали телевизионную аппаратуру и радиокомандную систему управления. После того как загруженный взрывчаткой В-17 поднимался в воздух, члены экипажа выводили самолет на курс и покидали бомбардировщик с парашютами. Дальнейшее управление В-17 осуществлялось с истребителя, который летел параллельным курсом. С высоты 6000 м пилот истребителя обнаруживал и распознавал цель, после чего переводил радиоуправляемый бомбардировщик в пикирование. 4 и 6 августа таким образом были уничтожены цели, надежно защищенные прочными железобетонными укрытиями, в районах Спракота, Ваттона и Вирзена.

Со второй половины июля снова возобновились бомбардировки баз снабжения и заводов, связанных с производством ракет. За неполный месяц было совершено 20 крупных налетов стратегической авиации союзников на склады Фау-1. На объекты ракетной промышленности совершено 15000 самолетовылетов и сброшено 48 000 т бомб.

Новые 6-тонные бомбы «Толлбой» применялись против подземного склада ракет в Сент-Езерне, завода «Фольксваген» в Фаллерслебене, опытного завода в Пенемюнде и предприятия «Опель» в Рюссельгейме. Впрочем, удары по промышленным объектам Германии не смогли оказать какого-либо серьезного влияния на выпуск крылатых ракет. Темпы производства даже возросли. В первую очередь из-за того, что с июля 1944 года сборка Фау-1 сосредоточилась в Нордхаузене, на неуязвимом для воздушных налетов подземном заводе.

Система противоракетной обороны Англии состояла из четырех зон: внешней и внутренней зон прикрываемых истребителями, зоны береговой зенитной артиллерии и зоны аэростатов заграждения. Во внешнюю зону входило воздушное пространство над Ла-Маншем до побережья Британии. Там патрулировало от четырех до шести истребителей «Мустанг» Мк.III и «Спитфайр» Мк.ХIV днем, или 3-4 самолета ночью. Здесь же расположили 15 кораблей радиолокационного дозора, наводивших на цели перехватчиков. Их легкие зенитные пушки также вели огонь по пролетающим крылатым ракетам.

В течение лета 1944-го потери английского населения от ракет составили порядка 21400 человек убитыми и ранеными. Было полностью разрушено 25511 домов, а огромное количество зданий получило повреждения различной степени. Только в густонаселенных районах Лондона и его пригородах пострадало до 75% строений. Это все, чем могли «гордиться» создатели «чудо-оружия».

Оставшись без системы стартовых позиций в результате летнего наступления союзников, немцы отказались от запуска Фау-1 по Англии с территории Франции и передислоцировали 155-й зенитно-ракетный полк из Голландии в Германию. Новыми целями стали города Антверпен, Брюссель и Льеж. Боевой опыт запуска Фау-1 с самолетов-носителей, впервые проведенный 8 июля, позволял наносить удары по Британии с различных направлений в обход уже сформировавшейся системы ПВО. Было использовано около ста самолетов-носителей из трех авиагрупп.

До 14 января 1945-го по городам Англии с бомбардировщиков запустили около 1200 Фау-1. Для экипажей самолетов-носителей это было совсем не простым занятием. Ночной полет без наземных ориентиров над морем на высоте 100-300 м, выход на рубеж пуска на удалении 50-60 км от береговой линии, набор высоты в несколько тысяч метров, выдерживание точного курса во время сброса Фау-1 представляли немалые трудности. При этом необходимо остаться невидимым для радиолокационных станций и ночных перехватчиков. Сюда же следует добавить угрозу, которую представлял для экипажа собственный самолет-снаряд: из 77 экипажей Не-111, не вернувшихся на свои аэродромы, 30 погибло в моменты запуска ракет.

Хотя «Хейнкели» и сделали ракетный террор более мобильным, но они действовали эпизодически, а масштаб их применения был относительно невелик. Англичанам по-прежнему удавалось сбивать около половины самолетов-снарядов.

Однако в феврале 1945-го немецкие конструкторы создали усовершенствованный вариант Фау-1, с увеличенной до 370 км дальностью пуска. На территории Западной Европы успели построить три наземные стартовые позиции, нацеленные на Лондон. После того, как это стало известно английской разведке, две из них были уничтожены. С третьей же пусковой установки, расположенной около города Дельфта, в течение всего марта производились старты.

В феврале 1945 года Гитлер заявил, что секретное «чудо-оружие» в последний момент изменит обстановку в пользу третьего рейха. Это говорилось всего за два месяца до падения Берлина. Ставка на ракетное оружие явно провалилась, но вновь и вновь шли приказы увеличить производство Фау-1, сократившееся до 2000 экземпляров в месяц. Новыми самолетами-носителями должны были стать реактивные бомбардировщики «Арадо» Аг-234С-2. Предусматривалась буксировка и запуск Фау-1 при помощи жесткой сцепки.

В альтернативном варианте самолет-снаряд должен был устанавливаться на подъемной пусковой рампе над фюзеляжем ракетоносца. Ракетных специалистов, техническую документацию, уникальные опытные образцы и новейшее оборудование эвакуировали в Нордхаузен, где изо всех сил продолжался выпуск ракет. Последний самолет-снаряд упал на территорию Англии 29 марта 1945-го.

Советское военное командование также учитывало возможность применения фашистами Фау-1 на Восточном фронте. С началом первых боевых пусков по Англии Ставка приказала командующему артиллерией Н. Воронову принять все меры по защите Ленинграда и других крупных городов от беспилотных средств. 19 июля 1944-го были утверждены и направлены в войска ПВО «Предварительные указания по борьбе с самолетами-снарядами». По специально разработанному плану с выделением необходимых сил и средств в зоне ответственности ленинградской армии ПВО были созданы два сектора: северо-западный и юго-западный. Но стремительное отступление на Восточном фронте, а также желание нацистской верхушки хоть напоследок покарать «туманный Альбион» не дали возможности применить Фау-1 против Советского Союза.

Большой разброс (до 80% снарядов падало на расстоянии свыше 6,5 км от точки цели) и невозможность прицельной стрельбы из-за отсутствия коррекции по дальности и боковому сносу привели руководство Люфтваффе к созданию на базе Фау-1 ее пилотируемого варианта.

Идейными вдохновителями проекта стали оберштурмбанфюрер СС Отто Скорцени, известный диверсант, террорист, разработчик и исполнитель различных тайных операций, и лучшая немецкая летчица Ханна Рейч. Начальник штаба Люфтваффе Гюнтер Кортен приказал командиру эскадры специального назначения КG 200 полковнику В. Баумбаху сформировать отдельную учебно-боевую группу. Таким образом внутри КG 200 образовалась эскадрилья «Leonidasstaffel», в которую вошли 60 опытных пилотов и летчиков-испытателей исследовательского центра в Рехлине.

Завод в Даннебурге переделал 175 Фау-1 в пилотируемые самолеты-снаряды. С них снимали систему автоматической стабилизации, а на месте баллонов со сжатым воздухом оборудовали кабину пилота с органами управления и минимальным числом приборов, крыло оснастили элеронами. Были изготовлены одно- и двухместные учебные варианты пилотируемого самолета Fi-103 с посадочной лыжей, а для боевого варианта вообще никакого шасси не предусматривалось.

Одновременно строилось несколько экземпляров четырех вариантов пилотируемых снарядов под названием «Рейхенберг». Это «Рейхенберг I» — двухместный, учебно-тренировочный, с увеличенным размахом крыла, без пульсирующего воздушно-реактивного двигателя (ПуВРД), «Рейхенберг II» — одноместный, учебно-тренировочный, с ПуВРД, «Рейхенберг III» — с весовым макетом боевой части и посадочной лыжей, «Рейхенберг IV» — с боевой частью, ПуВРД, без посадочной лыжи.

Первое же испытание пилотируемого снаряда «Рейхенберг III», за которым с земли наблюдали Скорцени и Рейч, закончилось катастрофой. После отстыковки от самолета-носителя летательный аппарат некоторое время выдерживал заданное направление и высоту, а затем вдруг резко пошел вниз, скрылся за лесом и взорвался. Дальнейшие испытания Ханна Рейч, имевшая опыт полетов на Ме-163, проводила уже сама.

В ходе исследовательских полетов выяснилось, что «Рейхенберг» имеет неудовлетворительные летные данные. Причем особенно опасен он был на посадке с выпущенной лыжей, что отмечали и другие летчики-испытатели. Осуществить же запланированное ранее покидание пилотируемого снаряда на парашюте не было никакой возможности, так как непосредственно за фонарем зиял воздухозаборник двигателя. Требовалась катапульта.

Провальные результаты испытаний «Рейхенберга» не остановили верхушку нацистского руководства. Для улучшения летных характеристик фирме «Порше» было выдано техническое задание на разработку турбореактивного двигателя одноразового применения «109-005» мощностью 5000 л.с. С заводских стапелей начали сходить боевые образцы пилотируемого снаряда «Рейхенберг» IV, 28 из которых даже поступили в учебно-боевую часть. Но до их боевого применения дело так и не дошло.

За годы войны немецкая промышленность изготовила более 20440 крылатых ракет (из 60000 запланированных). С июля 1944-го по март 1945-го только на Англию было выпущено 10492 Фау-1. Из них 2419 поразили Лондон, на другие города упало 1112 «летающих бомб». 8696 запущено по Антверпену и 3141 по Льежу. Хотя из этого количества 1847 оказались сбитыми перехватчиками, 1878 — зенитной артиллерией, 232 штуки попали в тросы аэростатов заграждения, а 3004 просто не долетели из-за низкой технической надежности, военным и политикам стало ясно, что появилось новое средство ведения войны с огромными потенциальными возможностями.

Подводя итоги боевого применения первых в мире серийных крылатых ракет Фау-1, можно утверждать, что они не смогли оправдать ни военные, ни политические ожиданий руководства Третьего Рейха. Несмотря на действительно сильное моральное воздействие, произведенное на население Великобритании, особенно в первом периоде применения Фау-1, решимость англичан вести войну до победного конца не поколебалась.

Однако история Фау-1 не закончилась с капитуляцией Германии. Захваченные в конце войны баллистические и крылатые ракеты, несколько тонн технической документации, стартовое оборудование, технология производства, пленные специалисты и опыт, накопленный ими, — вот что было самым ценным трофеем победителей.

Многие страны стали срочно испытывать, дорабатывать и спешно ставить на вооружение своих армий последние немецкие разработки в различных областях военной техники. Первыми к этой гонке вооружений приступили Соединенные Штаты. Уже 9 июня 1944 года обломки неразорвавшейся Фау-1 были доставлены самолетом на авиабазу «Райтфилд». Группа авиаконструкторов в срочном порядке реконструировала узлы и агрегаты крылатой ракеты, а всего через семнадцать дней уже был готов первый реальный образец самолета-снаряда. Серийное изготовление ракет под обозначением В-2 поручили фирме «Рипаблик», а производство пульсирующего двигателя — компании «Форд». До конца войны американцы изготовили около 1200 ракет, получивших название KUW-1 «Лун», но применить их так и не успели. Развитием Фау-1 стал самолет-снаряд SSM-N-8 «Регулус I», запущенный американцами в начале пятидесятых в серийное производство для оснащения тяжёлых крейсеров и крупных специальных субмарин.

Не остался в стороне и Советский Союз. Несмотря на то, что наши военные специалисты были крайне невысокого мнения о боевых возможностях самолета-снаряда Фау-1, к концу 1944 г. на авиазаводе №51 началась постройка аналога германской ракеты на основе полученных из Британии образца Фау-1 и отдельных частей и узлов, обнаруженных на территории Польши. Испытания самолёта-снаряда, названного «10Х», провели в августе 1945 года. Дальнейшее последовательное развитие крылатой ракеты 10Х шло под руководством В.Н. Челомея.