Козьма Фирсович Крючков - донской казак, зарубивший в бою 11 немцев и получивший 16 ран

Козьма Фирсович Крючков родился в 1890 г. на хуторе Нижне-Калмыковском Усть-Хоперской станицы Усть-Медведицкого округа Войска Донского в семье коренного казака-старовера Фирса Ларионовича Крючкова. В детские и юношеские годы Козьма учился в станичной школе и помогал отцу по хозяйству, а в 1911 г. был призван на действительную службу в 3-й Донской казачий полк имени Ермака Тимофеева. К началу войны он уже имел чин приказного, соответствующий ефрейторскому званию, и в свои 24 года считался одним из наиболее опытных бойцов полка. Свою репутацию он подтвердил в первом же бою в конце июля 1914 г. (по Юлианскому календарю), подробности которого изложены на основе его собственного рассказа.

Часов в десять утра направились мы от города Кальварии к имению Александрово. Нас было четверо — я и мои товарищи: Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков. Начали подыматься на горку и наткнулись на немецкий разъезд в 27 человек, в числе их офицер и унтер-офицер. Сперва немцы испугались, но потом полезли на нас. Однако мы их встретили стойко и уложили несколько человек. Увертываясь от нападения, нам пришлось разъединиться. Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважныя. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею по одиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими. На земле лежали двадцать четыре трупа, да несколько нераненных лошадей носились в испуге. Товарищи мои получили легкие раны, я тоже получил шестнадцать ран, но все пустых, так — уколы в спину, в шею, в руки. Лошадка моя тоже получила одиннадцать ран, однако я на ней проехал потом назад шесть верст. Первого августа в Белую Олиту прибыл командующий армией генерал Ренненкампф, который снял с себя георгиевскую ленточку, приколол мне на грудь и поздравил с первым георгиевским крестом.

Из Иллюстрированного журнала «Искры Воскресенье» от 24 августа 1914 года:
Казак Крючков. Разведочный отряд из четырех казаков, в котором находился Кузьма Крючков, благополучно перешел границу. Неприятеля нигде не было видно. Мало-помалу отряд углубился в Пруссию. В небольшой роще казаки заночевали. Утром в нескольких верстах от них показался разъезд прусской кавалерии в 27 человек. Когда пруссаки приблизились на расстояние ружейного выстрела, казаки спешились и открыли огонь. Офицер, начальник немецкого отряда, что-то скомандовал. Прусские кавалеристы стали быстро удаляться. Казаки вскочили на коней и с гиканьем помчались на неприятеля. Кузьма Крючков на своей резвой лошади обогнал товарищей и первый врезался в неприятельский отряд. Подоспевшие остальные казаки на мгновение увидели Крючкова, окруженного пруссаками и размахивающего своей шашкой направо и налево. Затем люди и лошади, — всё смешалось в общей свалке. Один из казаков увидел, как в этой свалке к Крючкову протискивается прусский офицер с обнаженной шашкой. Казак выстрелил. Прусский офицер упал. Крючков тем временем тоже выхватил винтовку и хотел выстрелить в прусского унтер-офицера, но тот ударил Крючкова саблей по руке, рассек ему пальцы, и казак выронил винтовку. В следующий момент, несмотря на полученную рану, Крючков рассек унтер-офицеру шею. Два пруссака с пиками набросились на Крючкова, пытаясь выбить его из седла, но Крючков ухватился руками за неприятельские пики, рванул их к себе и сбросил обоих немцев с коней. Затем, вооружившись прусской пикой, Крючков опять бросился в бой. Прошло несколько минут — и из 27-ми пруссаков, сражавшихся с 4-мя донскими казаками, остались на конях только три, которые и обратились в дикое бегство. Остальные были или убиты или ранены. Казаки послали вслед бегущим еще несколько пуль. Кузьма Крючков один свалил 11 немцев и сам получил 16 ран. Ранен пулей. Шашкой разрублена рука. Остальные поранения пиками. Несмотря на все это, Крючков до самого конца боя оставался в строю. Командующий армией по телеграфу поздравил наказного атамана войска Донского с награждением первым Георгиевским крестом в армии казака хутора Нижний-Калмыков, Усть-Медведицкого округа, Кузьмы Крючкова, который один убил 11 немцев, получил 16 ран пикой в себя и 11 в лошадь. Крючков родился в старообрядческой семье. Грамоте учился дома. Он не силен, но очень гибок, увертлив и настойчив. Всегда был первым во всех играх, требовавших ловкости. Отец Крючкова небогат, занимается земледелием. После женитьбы Крючков и его жена были главной опорой всей семьи. Среди хуторян Крючковы пользуются заслуженной репутацией домовитых и религиозных хозяев.

Слава не вскружила ему голову. Он был не только картинкой с пачек сигарет и плакатов на стенах, но и вполне живым человеком. У него, например, была жена и двое детей. Заслуженный отпуск, внимание прессы, фотографов, высокопоставленных особ – все это, конечно же, приятно. Но война продолжается и конца-края ей не видно. Из родной станицы и столиц, приветствовавших прославленного героя, Крючков возвращается в свой 3-ий Донской Казачий, где и исправно воюет на Румынском фронте. Помимо новых наград, он получает и новые ранения. В конце 1916 года, когда он лежал в госпитале в Ростове, у него украли награды. Этот досадный инцидент стал причиной последнего всплеска внимания прессы к герою первых дней войны.

Впрочем, при штабе Козьма прослужил недолго. Ему было ясно, что его здесь держат для "показа", роль выставочного экспоната ему вскоре надоела, и он по собственному желанию вернулся в полк.

Все последующие военные годы Козьма Крючков участвовал в ожесточенных сражениях, получил новые раны, заслужил новые награды. Германскую войну закончил, имея два Георгиевских креста и две Георгиевских медали "За храбрость", в звании вахмистра, на должности взводного урядника.

После февральской революции Крючков был избран председателем полкового комитета, а после развала фронта в результате "революционной пропаганды" в декабре 1917 г. вместе с полком вернулся на Дон. Но мирной жизни у казаков не получилось и на родной земле. Кровавая большевистская межа разделила отцов и детей, братьев и друзей.

После февральской революции Крючков был избран председателем полкового комитета, а после развала фронта в результате "революционной пропаганды" в декабре 1917 г. вместе с полком вернулся на Дон. Но мирной жизни у казаков не получилось и на родной земле. Кровавая большевистская межа разделила отцов и детей, братьев и друзей.

В конце августа 1919 г.,на 29-ом году жизни, Козьма погиб в селе Лопуховки Саратовской губернии. Во время обстрела села красными сразу несколько ружейных пуль, выпущенных залпом, сразили его в живот. Товарищи тут же вынесли его из-под огня, но рана была настолько страшная, что все сразу поняли: смерть героя неизбежна. На попытку доктора сделать перевязку Крючков мужественно заметил: “Доктор, не портите бинтов, их и так мало… а я уже отвоевался”.

Через полчаса хорунжий Козьма Фирсович Крючков скончался. Он был похоронен на кладбище родного хутора.

Более достоверно не известно ни одного случая награждения нижних чинов Русской армии орденом Святого Георгия.