Алма-Ата-криминальная столица СССР во времена ВОВ

Одним из тех, кому довелось бороться с преступностью в военные годы в Алма-Ате, был бывший командир Кавалерийского дивизиона по охране общественного порядка подполковник милиции в отставке Владимир Иосифович Григорьев (на фото). Незадолго до его смерти 20 ноября 2007 года мне удалось встретиться с ним и поговорить о том времени и о его работе. По словам подполковника Григорьева, к осени 1941 года Алма-Ату заполонили толпы эвакуированных, среди которых находилось немало молодых здоровых мужчин. Причем многие из них всеми возможными путями пытались избежать отправки на фронт. Они выклянчивали, а может, и покупали у врачей справки о том, что страдают неизлечимыми недугами – от плоскостопия до туберкулеза.

Алма-Ата и в предвоенные годы особенным спокойствием не отличалась. Самыми «безобидными» представителями местного преступного мира являлись воры – карманники и домушники. Но иногда случались убийства, обычно на семейно-бытовой почве.

Оперативники вынуждены были часто выезжать в перенаселенные дома для разбирательств бытовых краж и пьяных дебошей. С началом войны многие алмаатинцы надеялись, что перед лицом страшной беды криминалитет прекратит воровать и грабить, и преступность исчезнет сама собой.

Алма-атинская улица в годы войны – ныне проспект Жибек жолы.

Но все оказалось иначе: в августе-сентябре 1941 года вместе с эвакуированными жителями западных районов РСФСР, Украины, Молдавии и Белоруссии в Алма-Ату хлынули московские, киевские, харьковские, кишиневские, минские карманники и налетчики. Едва осмотревшись, они принялись воровать и грабить. Особенно много проблем милиции и горожанам доставляли квартирные воры и рыночные карманники. Они не просто обворовывали граждан, но постоянно обменивались друг с другом своим опытом и обучали коллег новым методикам краж.

Коллектив ГУВД Алма-Аты в годы войны боролся с уголовниками, приехавшими из нескольких республик.

Богданов – нарком внутренних дел Казахстана в годы войны.

Например, московский вор по кличке Серый обучил своих местных собратьев-форточников красть при помощи особых длинных крюков. Просовывая изготовленные из железной проволоки крюки в окна и форточки, воры ухитрялись даже снимать ими наволочки с подушек и вытаскивать из шифоньеров одежду.

Среди жертв учеников Серого однажды оказались двое работников райкома партии. Неизвестные злоумышленники выкрали у них служебное табельное оружие – револьвер системы наган и пистолет браунинг, спрятанные под подушками. Найти похищенное оружие не удалось, из-за этого потерпевших освободили от должностей и направили на фронт.

Заслуженный работник культуры Республики Казахстан, заслуженный тренер СССР и Казахстана, профессор Петр Филиппович Матущак во время войны вместе со своими родителями жил в Алма-Ате.

– Точнее, не в самом городе, а в 6 км от него, в колхозе «Заря Востока». В 1941 году мне было 14 лет, – вспоминает Петр Филиппович. Сильное впечатление на меня произвели проводы солдат на фронт. На вокзале дети, жены и матери солдат рыдали так, что их стенания были слышны издалека.

Алмаатинцы отправляются на фронт.

– Я устроился на Алма-Атинский завод тяжелого машиностроения (АЗТМ) токарем и каждый день пешком проходил по 12 км на работу и обратно. И так ежедневно в течение нескольких лет, ни выходных, ни праздников у нас не было. Преступность в Алма-Ате, конечно, была, но в поселке «Заря Востока» все жили очень дружно, и я ни разу не слышал не только об убийстве, но даже о краже. Нечего у нас было красть!

А вот заслуженный тренер Республики Казахстан, бывший главный тренер сборной Казахстана по спортивной гимнастике, судья международной категории, кандидат педагогических наук, профессор Михаил Иванович Горанько, которому в 1941 году исполнилось 12 лет, не только сталкивался с алма-атинскими грабителями, но и сам стал жертвой неизвестного вора.

– Мы с родителями жили тогда в районе железнодорожного вокзала Алма- Ата I, на улице Свердлова, – рассказывает Михаил Иванович. – Когда в сентябре 1941 года в наш город прибыл эвакуированный электротехнический завод, меня приняли туда учеником слесаря-сборщика аппаратуры связи. Работали мы по 14–16 часов в сутки, возвращаться домой приходилось затемно через глубокий лог. Сейчас на том месте находится городская клиническая больница №4. Место было страшное, поговаривали, будто там собирались шайки налетчиков. Несколько раз я их видел своими глазами. Они окликали меня и спрашивали, откуда, мол, идешь? Я отвечал, что с работы. Подходили, осматривали и, увидев промасленную телогрейку и запачканные руки, сразу теряли ко мне интерес. Ясно, что в хорошей одежде, а тем более с часами или кольцами там лучше было не показываться. Помню, как у меня из кармана выкрали хлебную карточку, по которой я ежедневно в течение месяца получал по 800 граммов хлеба. В другой раз у нас выкопали всю свеклу и картошку, которую мы посадили на своем маленьком участке. Пришлось очень туго…

Днем еще можно было обратиться к постовому, а ночью лучше было не выходить.

Главной городской тусовкой алма-атинского криминалитета в годы войны стал Никольский базар, где буйно расцвела спекуляция. В то время, когда большинство граждан отоваривались по продовольственным карточкам, там можно было купить все, что угодно. Но оплачивать товар следовало наличностью, а еще лучше – золотом. Так, весьма высоко ценились золотые монеты царской чеканки, не брезговали «продавцы» и ювелирными украшениями.

На рынках не было недостатка в продуктах, но цены были заоблачными, многие приходили просто посмотреть.

Оперативники выяснили, что промышленные товары, одежда и продукты питания попадают к спекулянтам прямо… с городских складов и из магазинов! Пройдя по цепочке и отследив передвижения главной алма-атинской спекулянтки Тамары Фастовской по прозвищу Томка, оперативники разом накрыли всю сеть. Подозреваемую Фастовскую задержали летом 1942 года прямо на ее рабочем месте – за одним из прилавков Никольского рынка. На допросе задержанная призналась, что наладила тесные контакты с работниками нескольких складов и магазинов, в частности, магазина №5. Предприимчивая Томка оптом скупала у них дефицитные продукты: соль, сахар, мыло, чай, сало и керосин. Естественно, продавала она все это в пять раз дороже, а выручку делила со своими поставщиками. При обыске в ее частном доме милиционеры обнаружили под половицами 10 тысяч советских рублей, около 1,5 кг золотых ювелирных украшений, 1529 долларов США, 26 английских фунтов стерлингов, облигации Государственного займа СССР на 107 тысяч советских рублей и, главное, 8 тысяч 227 золотых рублей царской чеканки! Фастовскую посадили на 15 лет с конфискацией всего имущества.

Кроме воров, грабителей и спекулянтов алма-атинским милиционерам пришлось столкнуться с бандитами и убийцами.

В 1942 году в городе появилась банда с точно таким же названием, как в кинофильме «Место встречи изменить нельзя», – «Черная кошка». Правда, среди входящих в ее состав семерых уголовников не было ни одного горбуна. Однако бандиты ни в чем не уступали своим экранным коллегам. Они убивали людей за продуктовые карточки, не говоря уже о золотых часах или ювелирных украшениях. Налетчики гастролировали по всему южному Казахстану – Чимкент, Кзыл-Орда и Джамбул. Обезвредить банду удалось только после войны. В 1946 году сотрудники МГБ (Министерства государственной безопасности) вместе с милиционерами оттеснили кровожадную шайку в горы и там уничтожили.