Восхождение

(На основе литературной вселенной «Полдень ХХ I век» братьев А. и Б. Стругацких. Использованы герои и образы из романов: «Жук в муравейнике», «Ветер гасит волны»)



Тойво Глумов, метагом
Где-то за орбитой Плутона


«Метагом! Metahomo, - как много в этом слове. - Люден, сверх –над – человек. Тьфу! Какая гадость. Само это слово, не человек мол». – Тойво размышлял. То, что он в данный момент представляет собой некое магнитно-электро-гравитационное поле нимало его не смущало. Главное, что «Оно», это поле было живым и мыслящим существом по имени Тойво.
«Я мыслю, а значит, я существую»,- подобная сентенция не раз приходила в голову бывшему комконовцу и отставному прогрессору. – «А все-таки гады, эти из института Чудаков. И самый главный из них Логовенко. Знал бы, чем это обернется, еще бы сто-двести раз бы подумал, а стоит ли? Вся эта чёртова инициация и активация. Хотя, чего уже жалеть. Что есть, то есть. Весь мир, как говорится на ладони. Вся вселенная. Ноосфера, знание, звезды. Шаг туда, и ты уже на Плутоне, еще парочка шагов и ты стрелой мчишься к черной дыре и опасно маневрируя, заглядываешь внутрь ее. И с диким восторгом ощущая, как тебя затягивает в бездну, напрягаешься и вырываешься из ее смертоносных объятий. А после, медленно и лениво перемещаться в поле астероидов, среди останков погибшей планеты. И искать на них следы былой цивилизации, ее последние записи и артефакты…

Почему-то, в последнее время вспомнил маму. Все-таки сволочи мы все. Людены и метагомы. Бросать своих любимых и близких ради чего? Ради вселенной? А стоит ли оно того? Вот я здесь летаю и развлекаюсь, а они там: мама и Ася. Асенька!!! Как последний подлец, ведь даже не сказал ничего. Просто ушел. Больно то как. Интересно, а где у меня сейчас сердце? Знал бы где, вырвал бы ко всем чертям. Чтобы не так болело…»



Максим Камерер
Луна, база «Орхидея»
(по слухам любимый курорт для отставных прогрессоров)


Не успел я принять душ и позавтракать, как тоненько затренькал сигнал виома. Накинул пижаму и нажал клавишу приема.
В небольшом голографическом окне я увидел знакомое лицо,
- Майя Тойвовна, какими судьбами? Столько времени не виделись?
Женщина в пространстве экрана улыбнулась и помахала рукой,
- Здравствуйте Макс. Еще бы столько лет вас не видеть. Вас и вашу контору. Да и вы сами запрятались так, еле вас смогла найти.
- А вот это уже интересно Майя Тойвовна. К нашему пансионату,- тут Максим повел рукой вокруг себя,- доступ вообще-то ограничен. Просто в силу особенностей характеров его обитателей. И ваш звонок меня несколько даже удивил.
- Ах, Максим, Максим. С кем поведёшься от того и наберёшься. Я бывшая подруга одного и мать другого прогрессора и не смогу найти какого-то отставника?
- Что-то случилось Майя? Ведь вы не просто так искали меня. Зная вашу нелюбовь ко всему этому.
- Даже не знаю, как это вам сказать Максим. Да вроде и ничего не случилось. Сны какие-то странные стали сниться. Да и сердце закололо что-то,- и, видя, как встрепенулся Максим, женщина успокаивающе взмахнула руками, - да проверялась я уже. Все нормально,- врачи говорят, не в этом суть. Я сны свои ведь почти не помню. Но этот запомнила. Вчера ко мне, во сне, приходил Тойво. Грустный такой. Говорит мне о чем-то, а что не понять. Улыбается, как всегда. А глаза как у побитого спаниеля.
- Даже не знаю, что и подумать. Может передать, что хотел таким способом? Хотя и это довольно странно. Метагомы, они ведь от Земли и от нас очень сильно отрываются.
- Сердце матери не обманешь. Я думаю, он попрощаться приходил. Первый раз за столько –то лет весточку мне подал. Что-то должно случиться. Как мне с ними связаться, с этими как их, Люденами-метахомо. С этим Логовенко. Я ездила в их институт Чудаков и никого там не нашла. Говорят, все людены покинули Землю.

- Знаете, что? Майя Тойвовна? Я попробую найти на них выход. Через Всемирный совет.
Постараюсь проверить по старой памяти КОМКОНа, что там творится в мире. Тряхну так сказать косточками. Что узнаю, сразу к вам позвоню…



Тойво Глумов, метагом
За пределами солнечной системы


… Черная комета, под очень высоким углом, войдет в плоскость солнечной системы. «Черная» - потому, что не будет видна ни для одного из известных на Земле устройств слежения. С огромной скоростью. И, что более всего важно, судя по траектории, пересечет земную орбиту. Человеческий мозг холодно просчитывал ситуацию. И хотя «человеческим» его можно было назвать с очень большой натяжкой, сути дела это не меняло…
Тойво усмехнулся полученной тавтологии. То состояние, в котором он находился нельзя было описать в понятиях обычного человеческого. Его мозг, на данный момент по сути огромный суперкомпьютер с безграничными мощностями, только что просчитал ситуацию с Черной кометой, из которой было ясно, что ни предупредить, ни позвать кого-либо на помощь Тойво просто физически не успевает. Счет шел на сотые доли секунды, а результат как ни крути был весьма и весьма плохим, как для людей, Земли, так и для всего человечества. Бывший прогрессор привык действовать по наитию и сейчас, немедля, протянул силовые линии своей сущности Метахомо по направлению к солнечной системе. Невидимые и неосязаемые волновые структуры уплотнялись и распространялись веерообразно, создавая невидимый и прочнейший щит над плоскостью эклиптики. Беря материю и энергию из окружающего пространства, Тойво конструировал силовой щит, в тщетной попытке защитить родную планету. И прекрасно при этом понимая, что не успевает и, что просто может не хватить сил…
Но, как это ни странно, в какой-то момент Тойво вспомнил свою жену Асю, и отделив часть своей полевой структуры, отправил тоненький лучик своей сущности в сторону …



Ася Глумова
Пандора –Земля. Разговор по виому


- Здравствуйте Майя Тойвовна.
- Здравствуй моя девочка, Асенька. Какими судьбами? Что случилось, как ты там?
- Даже не знаю, как и сказать, Майя Тойвовна. Чертовщина какая-то. В смысле, сама не могу ничего понять.
- Да говори уже дочка, не томи, что-то с Тойво? Сердце матери ведь не обманешь,
- Так в том то и дело, что не пойму сама. То ли быль, то ли сон. Простите меня, я волнуюсь. В общем дело было так:
«Вчера вечером я пришла с заседания нашего Пищевого комитета, устала и, вроде как задремала. А тут слышу, кто-то меня зовет по имени: Асенька. Так меня только Тойво звал,- тут Ася не выдержала и заплакала, сидя в створе виома напротив Майи Тойвовны,
- Ну-ну девочка моя, не плачь, держись. Рассказывай.
- Да уж, рассказывай! – Ася не удержалась и утерев рукой слезы улыбнулась,- так ведь никто не поверит. Открываю глаза, а Тойво, мой любимый и таинственный, сидит рядышком подле меня на кровати и гладит меня по голове. Представляете? И это после всего что было, после всех этих ужастиков с метагомами и люденами?
- Тебе очень повезло Асенька, что Тойво вернулся,
- Да как сказать, он держал меня за руки и глядел мне в глаза. Правда, после сказал, что у него очень мало времени. А потом мы обнимались и любили друг друга… а когда я проснулась его рядом уже не было. И постель оказалась холодная…
- Я что-то подобное и представляла себе, ведь и ко мне сын во снах приходил…
- Ах, да и еще Майя Тойвовна, ваш сын сказал, что если у меня родятся мальчики, то назвать их: Левушка и Рудик.
- Как ты сказала, девочка моя?
- Да именно так и сказал Тойво, что, если у него родятся мальчики-близнецы, то надо будет дать им имена: Лев и Рудольф!
- Веточки корявые, мальчик мой! Святые угодники! Ася! – тут Майя Тойвовна не удержалась и расплакалась. Глядя на нее стала хлюпать носом и её собеседница.

… в пространстве мирового эфира, на канале устойчивой связи виома, летели фотоны и передавали изображения плачущих в унисон женщин.



Mетахомо
Где-то в окрестностях солнечной системы


… Волновая структура все разрасталась и становилась прочнее. Её уже можно было видеть в некоторых слоях спектра. Такая концентрация энергии была замечена следящими системами людей, но они даже и не подозревали о грозящей им опасности…
- Здравствуй младший наш брат! – Слова эхом отозвались в сознании Тойво,- мы знаем, и мы уже здесь…
Огромная кинетическая энергия Черной кометы, не могла быть поглощена тонких слоем силовых полей, несмотря на все старания Тойво, Черная гостья продолжала свое несокрушимое движение в сторону земной орбиты. Но в этот момент метагом почувствовал, что у него словно бы появились крепкие крылья, в него вливались потоки энергии, силовая паутина стала многократно усиливаться, усложняться и становиться мощнее. Его словно бы поддерживали многочисленные руки друзей, братьев по духу и по крови – люденов, вставшим одномоментно с ним на защиту родной вселенной…

- Мы сможем, мы вместе…



Мировой совет, экстренное заседание
(Post Scriptum)
Планета Земля, выступление М. Камерера


- Таким образом, мы имеем все необходимые доказательства проникновения некоторой массы космического вещества, впоследствии названной, как Черная комета. И её угрозы всему живому в обитаемой вселенной. Также доподлинно известно о роли во всем этом небезызвестных вам всем Люденов, или как еще они могут быть поименованы,- Метагомов. Именно они смогли раcпознать грядущую угрозу. И именно их совместными усилиями угроза была ликвидирована... К большому моему сожалению, равно как и всех нас, мы ничего не знаем о дальнейшей судьбе Метагомов. Их было всего, не более пятисот человек. Да именно так. Я по прежнему называю их людьми, лучшими людьми нашего мира, - тут Камерер закашлялся,- несмотря на все инсинуации в отношении люденов и метагомов. И мы, все человечество, в огромном долгу перед ними...



Земля, окрестности Малой Пеши. Россия
(Post Factum)
Прошло несколько лет


Молодая и красивая женщина стоит в легком платье по колено в густой траве. Рядом с нею в траве возятся мальчики-близнецы. Неподалеку от них скромный памятник- обелиск.
«Прямо из основания большого куска гранита торчат человеческие руки, широко распахнутыми ладонями они прикрывают маленький земной шарик, который лежит в уютной выемке».
- Мамочка, а правда, что наш папа герой? – один из близнецов с перемазанной физиономией пытается залезть на постамент.
- Да Лёвушка, он спас наш мир. Видишь руки этих людей в камне, - Ася Глумова, показала на постамент, - вот так наш папа и его браться спасли всех нас.
- Мама, а Лёвка говорит, что папа на нас смотрит. Скажи ему, что это все враки,- второй близнец с ободранной коленкой скорчил ехидную рожицу и показал брату язык.
- Ну, Рудик, может он в чем то и прав. И наш папа сейчас смотрит на нас с небес и радуется какие у него замечательные растут сыновья.
- Мама, ты говоришь ненаучно. Папа не может смотреть на нас с небес. Ты же сама говорила, что папа у нас вот здесь,- и мальчик приложил правую руку к своему сердцу...



Кузнецов Николай aka kraft-cola 07.06.15
Примечание автора:
Лев Абалкин, Рудольф Сикорски, Максим Камерер, Майя Тойвовна Глумова, - герои трагической истории, описанной в романе А. и Б. Стругацких «Жук в Муравейнике».
Частично те же герои, плюс сын Майи Тойво и его жена Ася, в следующей истории из романа о вертикальном прогрессе человечества: «Ветер гасит волны».
«Люден», «метахомо»,- термины описывающие группу людей, которые ушли очень далеко в своем развитии от обычных людей. Есть версия происхождения термина по имени первого людена Павла Люденова. Так-же есть вариант , что это с латыни от «Homo ludens»- «Человек играющий».
«Metahomo»,- в переводе с латыни «Над человек» …


tags: metahomo, ludens, Strugatsky, Максим Камерер, Тойво Глумов, братья Стругацкие, АБС, метагом, люден,