Как наказывали предателей

Первая жертва бывших соратников. Герой Гражданской войны, комбриг. После окончания войны служил в Разведупре, который курировал боевую деятельность коммунистических подпольщиков в Европе, в частности действия болгарских коммунистов. После теракта в соборе Святой Недели в 1925 году, когда коммунисты рассчитывали взорвать высшее военное командование Болгарии и самого царя, приехавшего на молебен, заявил о разрыве с советской разведкой из-за несогласия с подобными методами: в результате взрыва погибло более 200 человек, большинство из которых были простыми посетителями и среди которых было немало детей. Нестерович бежал в Германию, но уже через несколько месяцев был отравлен в одном из кафе агентами ОГПУ.

Первый по-настоящему крупный советский разведчик, бежавший в западную страну. После революции Агабеков служил в Красной армии, откуда перешёл в ЧК. Был направлен в Туркестан, который тогда был ареной борьбы сразу нескольких разведок. Принимал непосредственное участие в поисках Энвер-паши — видного турецкого деятеля, организовавшего антисоветское восстание в Туркестане. Под видом торговца Агабеков, выросший в Ташкенте и знавший язык, расспросил местных жителей и сумел выведать место, где находился штаб Энвер-паши, который был уничтожен неожиданной атакой советского отряда.

Благодаря знанию восточных языков работал в Иране и Афганистане, в конце 20-х сменил Блюмкина (расстрелянного за связь с Троцким) в Турции, однако уже через несколько месяцев бежал во Францию. Там он опубликовал разоблачительную книгу "ОГПУ: тайный террор" (в русском переводе получила название "ЧК за работой"), рассказывавшую о методах работы советской разведки, что привело к дипломатическому конфликту между Ираном и СССР, а также аресту нескольких советских агентов.

Сам он объяснял, что решился перебежать из-за несогласия с методами работы советских спецслужб, в СССР же его побег объясняли связями с троцкистами. В действительности причина оказалась в женщине: Агабеков влюбился в молодую англичанку, у которой брал уроки английского. Но такая связь по понятным причинам была невозможной, и, когда об этом стало бы известно в Москве, его непременно отозвали бы и наказали. Поэтому он и решился на бегство.

В СССР планировали выкрасть Агабекова для демонстративного суда, но сделать это было непросто, поэтому его просто решили уничтожить в назидание другим разведчикам. Агабеков хорошо знал методы работы советской разведки и достаточно долго избегал расставленных ловушек. В середине 1937 года он неожиданно исчез без следа. Только через несколько десятилетий, когда вышли мемуары Павла Судоплатова — главного советского диверсанта и разработчика операций по устранению политических противников Сталина, стало известно, что же в действительности случилось с Агабековым.

Оказалось, что советская разведка провела целую спецоперацию, чтобы заманить его в ловушку. Причём первая операция завершилась провалом. Было решено завлечь его на борт судна, для чего советский агент под видом греческого мультимиллионера обратился к нему с просьбой помочь в вызволении его семьи из СССР. Для достоверности на банковский счёт "грека" даже положили около ста миллионов франков, чтобы Агабеков мог убедиться, что это не подстава.

Он за существенное вознаграждение должен был лишь встретить семью "грека" в порту. Там его планировалось привести на советское судно. Однако Агабеков почувствовал подвох, на судно подниматься не стал и даже сумел так обернуть ситуацию в свою пользу, что румыны (встреча происходила в румынском порту) арестовали группу советских агентов, которые в свою очередь дали показания на агентов в других странах. Дело стало одним из самых громких провалов ОГПУ начала 30-х.

Агабекова на несколько лет оставили в покое. Но в 1937 году спецслужбы вновь смогли подобраться к нему. Его заманили на чекистскую квартиру в Париже под предлогом помощи богатой армянской семье в вывозе драгоценностей из охваченной гражданской войной Испании. В квартире его уже поджидал завербованный турок (которому, вероятно, объяснили, что надо убить человека, который виноват в смерти Энвера-паши, сыграв на его национальных чувствах) и советский агент Коротков (в будущем один из руководителей советской разведки), который должен был проконтролировать турка.

Турок зарезал пришедшего на встречу Агабекова, его тело спрятали в чемодане и утопили в реке.

Вырос в Австро-Венгрии, жил в Польше. В России впервые оказался в 21 год. Будучи коммунистом по убеждениям, принял решение остаться в "государстве рабочих и крестьян", где пригодилось его знание иностранных языков. Был направлен на подпольную работу в Польше, где его арестовали и приговорили к пяти годам, но он смог бежать. Затем работал во Франции, откуда был отозван в 1937 году.

Рейсс, хорошо осведомлённый о том, что отозванные в Москву, как правило, исчезают после этого навсегда, принял решение не подчиняться. Он разослал во французские газеты антисталинский манифест, в котором обвинял его в преступлениях против социализма, а также уничтожении коммунистов, и прислал соответствующее письмо в ЦК, вместе с ним вернув свои награды.

Можно было предположить, что этот шаг обезопасит его хотя бы на то время, что к нему было приковано внимание европейских СМИ. Однако в 1937 году карательный маховик раскрутился настолько, что перестал обращать внимание на условности. Несмотря на то что Рейсс никого не выдавал и не вербовался в другую спецслужбу, сразу же после его отказа вернуться в Европу выехала мобильная бригада ликвидаторов.

Уже через месяц после демарша Рейсса его тело, изрешечённое пулями, было найдено на дороге в Швейцарии. После отказа возвращаться Рейсс с семьёй спрятался в глухой швейцарской деревне, но агентам НКВД удалось вычислить его и заманить на встречу благодаря советской разведчице Шильбах, которая была другом его семьи. Она завлекла его на встречу под предлогом того, что тоже хочет порвать со Сталиным. После обеда в ресторане, где они встречались, советские агенты (бывшие на встрече под видом бизнесменов) инсценировали ссору с Рейссом и вытолкали его из ресторана, оглушили ударом по голове, положили в машину, по дороге выстрелили пять раз в голову и выбросили тело на шоссе.

Руководил операцией Сергей Шпигельглас, а непосредственными исполнителями были Борис Афанасьев — будущий заслуженный работник культуры РСФСР и заместитель главного редактора "Советской литературы" и Ролан Аббиа (Владимир Правдин) — шурин Рейсса и будущий главный редактор издательства "Иностранная литература".

По всей вероятности, Рейсс знал какие-то секреты, в связи с чем операция по его уничтожению была проведена в страшной спешке даже без формального заочного суда над ним. Более того, проведена настолько топорно, что вызвала громкий дипломатический скандал и арест целой группы советских агентов. Несмотря на это причастные к операции были награждены в СССР. Впрочем, главный ликвидатор НКВД Шпигельглас в скором времени сам стал жертвой большого террора и был расстрелян в СССР.

Родился в Австро-Венгрии, с детства увлекался языками, благодаря чему в совершенстве освоил почти все европейские языки. Будучи коммунистом по убеждениям, приехал в СССР, где пригодился разведке. Долгое время он занимался подготовкой советских нелегалов для европейских стран, а также сам работал в Германии.

В 1937 году, после бегства Рейсса, рассматривался как один из ликвидаторов беглеца, однако отказался участвовать в этом, поскольку хорошо относился к нему. После этого был отозван в Москву. Хорошо понимая, что это означает, бежал во Францию, где попросил политического убежища. Из Франции он выехал в США, где опубликовал книгу "Я был агентом Сталина" и писал в газеты статьи о репрессиях в СССР.

В 1941 году тело Кривицкого с простреленной головой было найдено в одном из номеров вашингтонского отеля. В комнате были обнаружены три предсмертных записки: одна адресованная семье, другая — адвокату, третья — подруге семьи.

Семья и близкие Кривицкого утверждали, что это убийство, адвокат также добивался расследования, ссылаясь на якобы сказанные ему Кривицким слова: "Если меня когда-то найдут погибшим в результате несчастного случая или самоубийства, не верь". Кроме того, пистолет Кривицкого был без глушителя, тогда как никто из соседей не слышал звука выстрела (ночью его должно быть очень хорошо слышно). Однако американские власти не желали осложнять международную ситуацию (уже началась Вторая мировая) и официального расследования не проводили. В СССР же официально считалось, что Кривицкий покончил с собой, "разочаровавшись в царстве капитала".

Но даже советские спецслужбы сталинского периода не были всесильны, и нескольким перебежчикам удалось избежать мести со стороны бывших коллег.

Видный советский агент, в 30-е годы работавший по всей Европе. Был одним из организаторов операции по вывозу испанского золота в СССР во время гражданской войны в этой стране. Он даже был выведен в качестве одного из персонажей книги Хэмингуэя "По ком звонит колокол".

В 1938 году получил приказ срочно прибыть на советское судно для встречи со Шпигельгласом для дальнейших инструкций. Зная об отзыве и уничтожении значительной части советских агентов, а также будучи осведомлённым о специфической деятельности ликвидатора Шпигельгласа, Орлов отказался подчиниться приказу и транзитом через Францию бежал в США, предварительно отослав в СССР письмо с обещанием сохранить в тайне всех известных ему агентов и никого не выдавать — но немедленно разоблачить всю советскую агентуру в Европе, если с ним или с кем-то из его родственников что-то случится.

Своё обещание Орлов сдержал. Хотя в 50-е годы он и опубликовал книгу "Тайная история сталинских преступлений", ни одного советского агента он так и не выдал. Советской разведке удалось разыскать его только в 60-е. Его пытались убедить вернуться, объясняя, что не рассматривают его как государственного изменника, но уже пожилой Орлов отказался, попросив оставить его в покое, поскольку он никого не выдал.

Последний перебежчик, пытавшийся сохранить свою жизнь, — Владимир Петров. Под видом секретаря советского посольства он занимался разведывательной работой в Канаде. После свержения Берии его ставленников в спецслужбах стали преследовать: самых высокопоставленных расстреляли, рангом пониже — уволили. Петров теоретически мог опасаться за себя, ожидая повторения 1937 года в связи со сменой власти. Поэтому он вышел на контакт с австралийской разведкой и предложил им передать всю имеющуюся информацию по советским агентам в обмен на политическое убежище и денежное вознаграждение.

Бежать он решил без жены Евдокии (тоже советского агента), поэтому после его перехода на сторону австралийцев советские агенты в штатском пытались насильно вывезти её. Фотографии, на которых агенты тащат смертельно испуганную женщину к самолёту, облетели весь мир. Однако австралийцы задержали агентов у трапа самолёта и предложили Петровой самой выбрать: уехать или остаться. Опасаясь последствий за действия мужа и сломанной карьеры, она решила остаться.

Петровы выдали практически всю советскую агентурную сеть не только в Австралии, но и в Англии. Всего было разоблачено около 600 человек, в том числе и один из главных советских агентов Ким Филби.

Советская сторона планировала похищение Петрова и его вывоз в СССР для показательного суда. КГБ не останавливало даже то, что Петровы жили под охраной. Однако к тому моменту, как возможность провести операцию появилась, Петров превратился в старика и в КГБ рассудили, что похищение и суд над пожилым перебежчиком скорее негативно отразятся на советском имидже, чем принесут реальную пользу.

Капитан Николай Хохлов не был высокопоставленным разведчиком, но был опытным диверсантом, прошедшим войну. Однако он отказался подчиниться приказу и сознательно провалил задание, бежав на запад. В 1954 году он был отправлен в ФРГ с заданием уничтожить одного из лидеров эмигрантской антисоветской организации НТС Георгия Околовича.

Не желая участвовать в убийстве, Хохлов сообщил о своём задании непосредственно жертве. После этого Околович созвал пресс-конференцию, объявив о попытке покушения на него и предложив Хохлову выступить на ней и остаться на западе. Хохлов подтвердил информацию и тут же получил предложение написать об этой истории книгу.

КГБ пытался ликвидировать отступника, отравив его таллием, однако Хохлов выжил благодаря тому, что Околович, которого он должен был убить, по своим каналам нашёл лучших врачей, сумевших быстро диагностировать причину болезни и обеспечить адекватное лечение. Уехав в США, он получил образование и в дальнейшем преподавал психологию в одном из университетов. После распада СССР был помилован Ельциным и даже приезжал в Россию.

В отличие от Хохлова Богдан Сташинский выполнил все задания, после чего пошёл и сдался правоохранительным органам. Выходец из украинской семьи, поддерживавшей УПА (многие его родственники состояли в ней), Сташинский был завербован советскими спецслужбами и стал их информатором.

Позднее, используя его происхождение, КГБ решило направить его на ликвидацию лидеров украинского националистического движения, живших в ФРГ. Сташинский убил Льва Ребета и самого Степана Бандеру, но позднее решил бежать в ФРГ. Живший в ГДР Сташинский женился на местной девушке, которая хотела бежать в ФРГ к своей тёте и поставила его перед выбором: либо они бегут вместе, либо расстаются. Он выбрал первое, и они бежали незадолго до строительства Берлинской стены.

В ФРГ его поначалу подозревали в работе на советскую разведку, и, чтобы избежать выдворения, он рассказал об операциях, в которых принимал участие. За убийства по приказу он получил восемь лет тюрьмы, но был досрочно освобождён через четыре. После этого ему была сделана пластическая операция, изменившая его внешность, чтобы защитить от мести КГБ, и выданы документы на другое имя. По данным различных источников, Сташинский до сих пор жив и живёт под чужим именем либо в США, либо в ЮАР.

Случай, о котором стало известно только после распада СССР. Шеймов служил в криптографическом отделе и занимался системами безопасности в советских посольствах. После нескольких лет службы решил вместе с семьёй перебраться в США. В обмен на денежное вознаграждение он предложил американцам раскрыть секреты советских систем безопасности, что позволило им читать советскую переписку.

Семью Шеймова американцы вывезли дипломатической почтой, спрятав в контейнере, не подлежащем осмотру. Самого Шеймова загримировали и в форме пилота провели в свой самолёт. В США ему предоставили дом, машину и оплатили учёбу семье. Однако в 2000 году он подал в суд на ЦРУ, сообщив, что за передачу информации ему обещали миллион долларов, тогда как заплатили только 200 тысяч, и выиграл процесс.

В настоящее время живёт в США, в нулевые годы владел компанией в сфере информационной безопасности. Каких-либо попыток преследования со стороны КГБ не предпринималось.

Если в сталинские времена советские агенты в основном бежали в попытке спасти свою жизнь, то позднее ситуация изменилась. В послевоенные годы большая часть советских агентов перебежала, либо желая повысить уровень жизни, либо опасаясь наказания за сотрудничество с зарубежными разведками. В то же время КГБ далеко не всегда мстило перебежчикам: от данной практики практически отказались. Широко известен лишь один подобный случай.

Кузичкин работал в советском посольстве в Иране и со временем был повышен до вице-консула. Однако на самом деле он служил в разведке. Начав сотрудничать с британской разведкой, он не только сдал всю советскую агентуру, но и стал виновником разгрома партии Туде, которая сотрудничала с СССР и была агентом советского влияния, поскольку англичане передали всю полученную информацию иранским спецслужбам.

Кузичкин был вывезен англичанами в Лондон по поддельным документам. В СССР решили наказать перебежчика — на заочном судебном процессе его приговорили к смертной казни. Попытка уничтожения Кузичкина действительно предпринималась силами просоветских иранских "комсомольцев". Они даже отчитались об успешном выполнении задания, и в СССР было объявлено о смерти Кузичкина.

На самом деле покушение было инсценировкой, а иранцы заодно работали и на британскую разведку. По другой версии, покушение с самого начала было организовано англичанами, чтобы сбить со следа КГБ. Затем информация о гибели Кузичкина была подброшена КГБ через заслуживавшие доверия источники.

С другой стороны, если уж перебежчик не успел бежать, наказывали его очень жёстко. Самые знаменитые из завербованных иностранными агентами советские разведчики Олег Пеньковский и Дмитрий Поляков были расстреляны. Хотя фамилия Пеньковского известна больше, на самом деле Поляков был гораздо более важным агентом. Генерал ГРУ, он более 20 лет работал на американцев и благополучно вышел в отставку. Известно об этом стало только в 1986 году. Считается, что за свою карьеру он передал на запад примерно тысячу документов на советских агентов. Полякова осудили и расстреляли уже при Горбачёве несмотря на потепление отношений с США.

С распадом СССР и от этой практики отказались. За последние 25 лет было не так уж много известных случаев, когда кадровые разведчики перебегали на ту или иную сторону. Помимо уже упоминавшегося Потеева можно вспомнить только Олега Калугина, который после своей долгой карьеры в разведке успел поучаствовать в политике, стать депутатом и написать несколько мемуаров, из-за которых на него и завели уголовное дело. В мемуарах и интервью Калугин весьма откровенно рассказывал о своей деятельности, в том числе раскрывая фамилии советских агентов, некоторые из них всё ещё продолжали работать. Калугин успел уехать в США в начале нулевых, а в России его заочно приговорили к 25 годам лишения свободы.

Особый случай — дело Василия Митрохина. Он не был разведчиком и всю жизнь исправно работал в архиве КГБ, понемногу копируя документы. Дождавшись распада СССР, Митрохин, к тому времени давно находившийся на пенсии, решил организовать прибавку к обесценившейся пенсии и предложил британской разведке свой немалый архив. Англичане им заинтересовались, и он обменял архив на вывоз его и всей его семьи в Британию. Поскольку дело происходило в 1992 году, когда страна ходила ходуном, дела до пенсионера из архива никому не было и никто даже не обратил на этот случай внимания. Правда, в том же году подполковник ГРУ Вячеслав Баранов, завербованный ЦРУ ещё в конце 80-х, был осуждён на шесть лет. Впрочем, его случай всё же отличается от Митрохина.

Что касается таинственного дела Литвиненко, то он никогда не был разведчиком и вряд ли мог владеть секретной информацией, поскольку служил оперативником отдела по пресечению деятельности преступных организаций. А с британской разведкой начал сотрудничать уже после своего увольнения из ФСБ. Поэтому назвать его перебежчиком в истинном значении этого слова вряд ли возможно.