Эхо войны. Погиб в неравном воздушном бою

В конце октября в район села Садовое, поисковики "Кубанского плацдарма" совершили две экспедиции. В результате первой, было обследовано место падения самолета. Установлен его тип - истребитель И-153 "Чайка", и его заводской номер - 7515. Проведенная документальная работа дала однозначный вывод - вместе с боевой машиной погиб летчик. И вторая экспедиция дала результат - рядом с местом катастрофы, обнаружены останки пилота истребителя...

В сентябре 1942 года накал боев на туапсинском направлении не только не снизился, но еще более увеличился. Фашисты были невероятно близки к достижению своей цели: выходу к Черноморскому побережью Кавказа в районе Туапсе.

Война в горах, это совершенно специфический вид боевых действий, в которых практически невозможно задействовать танки и тяжелую артиллерию. Боевые действия ведутся за высоты, с которых можно контролировать проходы в горных перевалах. В таких условиях, особое значение для успеха как наступающих, так и обороняющихся пехотных частей, приобретают действия авиации, которая может оказать им огневую поддержку.

С высоты птичьего полета, вершины гор, покрытых зеленым морем лесных массивов, даже для подготовленного летчика могут создать проблемы с ориентированием на местности. Поэтому как наши, так и немецкие пилоты пользовались естественными природными ориентирами, которых в горах не так много. На участке между равнинной частью Кубани и Туапсе таким ориентиром была широкая долина Псекупса. Синяя нить реки, петляющая по долине, лучше любого указателя безошибочно выводила пилотов на гору Агой с одной стороны долины и город Горячий Ключ с другой.

Именно по этому маршруту 23 сентября 1942 года повел на штурмовку войск противника группу из 9 И-153 командир эскадрильи 267 ИАП старший лейтенант Козарев. «Чайки» плавно одна за другой отрывались от земли с аэродрома Агой и ложились на курс, оставляя позади ровную гладь Черного моря. Сегодня их задачей было нанесение удара по живой силе и технике противника в районе города Горячий Ключ, сосредоточившимся для решающего броска на Туапсе.

Самолеты преодолели расстояние до цели менее чем за 15 минут и обрушили на головы врагов свой смертоносный груз. Судя по всему, появление в небе «чаек» стало не немцев полной неожиданностью, и прежде чем они успели опомниться, наши летчики успели полностью выполнить боевое задание и скрыться в широкой долине, защищённой с обоих сторон горами. Старший лейтенант Козарев мог быть доволен работой своих подчиненных: позади остались гореть уничтоженные склады с боеприпасами и техника противника, а главное группа возвращалась домой без потерь. Вскоре наши самолеты пересекли весьма символическую линию фронта. Какие-то из вершин под крылом самолетов контролировались советскими войсками, а на каких-то уже успели закрепиться немецкие горные стрелки, но плотная зеленая завеса деревьев скрывала это от глаз летчиков.

Настроение было отличное и ничто не предвещало беды, но именно в это же время со стороны Туапсе встречным курсом по долине Псекупса возвращались с боевого задания пилоты люфтваффе. Группа из 9 Ме-110 из состава II/ZG1 под прикрытием 2 Ме-109 из состава 6/JG52 встретилась с нашими «чайками» в районе села Садовое.

Огневая мощь «мессеров» в открытом бою против И-153 грозила нам нашим авиаторам серьезными неприятностями. С другой стороны, в этот период немцы базировались на аэродроме Краснодар и путь, который им пришлось проделать до цели, был в два раза больше, чем у наших самолетов, а значит и топлива у них осталось меньше, только на обратный путь до своего аэродрома. Этим обстоятельством решил воспользоваться Козарев, прекрасно понимая, что немцы не могут себе позволить ввязываться в длительный воздушный бой, а тем более преследовать наши самолеты, он приказал своим подчиненным уходить на юг, уклоняясь от прямого боестолкновения. Сам же вместе с ведомым лейтенантом Черемных остался чтобы связать противника боем.

В песне Виктора Третьякова «Четвертый день войны» есть такие строки: «…Бой был не очень долгим, что танкам трехлинейка…». Бой Козарева и Черемных против 11 мессершмитов был скоротечным, но и этого времени основной группе хватило что бы оторваться от противника и благополучно вернуться на базу. О том, как погиб командир, рассказал товарищам лейтенант Черемных, сумевший будучи раненым добраться до своего аэродрома в Агое и посадить поврежденную машину.

Старший лейтенант Козарев пытался увести противника на север, был сбит и его самолет упал в горах между населенными пунктами Садовое и Афапостик. Спустя 73 года, 07 октября 2015 года обломки его самолета были обнаружены поисковой группой «Кубанского плацдарма», а еще через 2 недели 21 октября, рядом с местом падения были найдены останки летчика.

Вскорости после гибели кто-то забрал документы, личное оружие, купол парашюта и похоронил тело пилота в 5 метрах от места падения. Так его и нашли поисковики, лежащим лицом вниз в наскоро отрытом окопчике, в надетом на грудь спасательном жилете и обвязке парашютной системы. В нагрудном кармане лежала запасная пачка патронов к пистолету ТТ.

Его имя могло так и остаться неизвестным если бы на стойке шасси не сохранился заводской номер самолета И-153 № 7515. Дальше уже было техники. В Приказе по 5 воздушной армии № 9/0257 от 03 ноября 1942 года «Об исключении из самолетно-моторного парка частей 5 воздушной армии самолетов и моторов, потерянных при боевой работе в период август-октябрь 1942 года» есть упоминание о самолете И-153 № 7515 с мотором М-62 № 1025 из состава 267 ИАП.

Останки пилота старшего лейтенанта Козарева Николая Петровича, командира авиаэскадрильи 267 иап.

Потребовалось два дня интенсивной работы с архивными документами, чтобы из 14 пилотов 267 ИАП, погибших при выполнении боевых заданий в этот период, вычислить старшего лейтенанта Козарева.