Великие бастарды

Можно сказать, что Вильгельм буквально зубами выгрыз у судьбы герцогскую, а затем и королевскую корону. Он родился от связи нормандского герцога Роберта I и некоей Герлевы. Хотя на тот момент нормандцы уже больше века считались христианами, в матримониальных делах они все еще оставляли поле для маневров, тяготясь строгостями церковного брака. Наличие любовницы было обычным делом, также большой популярностью пользовался брак скандинавского типа, который можно было легко отменить, если политические соображения требовали союза по христианскому обряду.

Однако в случае Вильгельма общество не проявило обычной терпимости, ведь он был бастардом — его так и прозвали. Хотя отец официально объявил его наследником, Вильгельму пришлось приложить немало усилий для того, чтобы укрепить свое положение в качестве законного герцога Нормандии. Этому способствовал и брак с Матильдой, дочерью могущественного графа Фландрского. Считается, что Вильгельм, столько претерпевший из-за своего статуса незаконнорожденного, хранил верность супруге не в пример своим «коллегам по цеху».

Тем не менее, амбиции герцога простирались гораздо дальше. В 1066 году Вильгельм вместе с войском переправился через Ла-Манш, задумав ни много ни мало стать английским королем. Предпринятый им поход стал первым со времен римских завоеваний вторжением в Британию и оказал колоссальное влияние на историю, а сам Вильгельм наконец сменил постыдное прозвище Незаконнорожденный на Завоеватель.

Великий Леонардо был незаконнорожденным сыном флорентийского нотариуса сэра Пьеро и женщины по имени Катерина. Пьеро не имел права жениться на матери своего сына, так как та имела более низкий социальный статус. Тем не менее, когда мальчику было три года, отец забрал его в свою семью. Будучи незаконнорожденным, Леонардо не мог поступить в университет или унаследовать профессию отца. Тем не менее, он сумел стать образованнейшим человеком эпохи, хотя почти всему научился сам, а его единственным учителем был скульптор и живописец Андреа Вероккьо. При этом Леонардо называл себя «неграмотным», потому что для него это означало свободу от чужих идей и заблуждений, которые бы он непременно приобрел, находясь в рамках системы.

История появления на свет этого талантливого поэта, автора первого российского гимна (кстати, это вовсе не «Боже, царя храни!»), переводчика «Одиссеи» и воспитателя будущего Александра II, полна драматизма и потянет на хороший любовный роман. Жуковский родился от связи тульского помещика Афанасия Бунина и пленной турчанки Сальхи (в крещении — Елизаветы Дементьевны Турчаниновой) и получил отчество и фамилию от крестного, мелкопоместного дворянина Андрея Жуковского, проживавшего в поместье Буниных.

По законам того времени мальчика ждала участь крепостного: ни отец, ни крестный не могли ни усыновить его, ни передать ему статус дворянина. Афанасий Бунин не желал сыну такой участи и предпринял поистине титанические усилия для того, чтобы сделать Василия Жуковского дворянином: в ход пошли личные связи, подлог и фальсификация. Документы на получение дворянства были составлены чиновниками Тульского губернского дворянского депутатского собрания при участии наместника генерал-аншефа М.Н. Кречетникова и утверждены ни много ни мало президентом Военной коллегии князем Г.А. Потемкиным после фиктивного прохождения Жуковским (тогда еще шестилетним ребенком) военной службы. Как в Российской империи проходили военную службу практически младенцы, хорошо всем известно по роману «Капитанская дочка», проблема была только в одном — означенный отрок должен был быть дворянином. Замкнутый круг? Отнюдь. Исключение делалось для иностранцев. И Жуковский становится… польским шляхтичем.

Дело стоило хлопот — дворянство помогло Жуковскому получить прекрасное образование и сделать карьеру при дворе, став наставником наследника престола, а также другом и наставником Александра Сергеевича Пушкина.

Эпоху Возрождения иногда называют «развратной» — и не без основания: на смену религиозному аскетизму и отрицанию всего мирского пришли интерес к реальному миру, стремление к удовольствию и наслаждению, интерес к человеку как плотскому существу. Не миновали этого поветрия и прелаты католической церкви. Кардиналу Родриго Борджиа, будущему папе Александру VI, высокий сан не помешал сожительствовать с многочисленными любовницами и иметь от них детей, которых он всячески опекал.

Один из них — Чезаре Борджиа — снискал себе неоднозначную славу. Его обвиняли в сексуальной распущенности, жестокости, вероломстве и беспринципности. И в то же время он был талантливым полководцем: в качестве гонфалоньера церкви (главнокомандующего папской армией) он предпринял небезуспешную попытку объединить Италию, существенно расширив территорию, подконтрольную Ватикану. Его делами вдохновлялся Макиавелли, работая над «Государем». А на могиле Чезаре была высечена эпитафия: «Здесь покоится тот, кого боялись все, ибо держал он в руках своих мир и войну».

Любимая дочь Петра I имела в глазах современников сомнительный статус, а потому долгое время ее сбрасывали со счетов, когда речь заходила о престоле. Елизавета родилась до того, как ее родители, Петр и Екатерина, вступили в брак. Венчавшись в 1712 году, Петр официально признал (как тогда говорили, «привенчал») дочь и даровал ей титул царевны. Русский царь поступил в соответствии со старинным обычаем, но самонадеянно не учел закон.

А ведь согласно Соборному уложению 1649 года, главному своду законов России, незаконнорожденный ребенок ни при каких условиях не мог поменять статус и наследовать отцу. Таким образом, формально Елизавета оставалась незаконнорожденной. И это был один из аргументов, который приводили политические противники дочери Петра, утверждавшие, что бастард недостоин российского престола. Однако ж наследственность не пропьешь: в 1741 году Елизавета поступила по-отцовски решительно и совершила государственный переворот, став российской императрицей.

В случае с другой Елизаветой ее папа Генрих VIII блестяще продемонстрировал, что иногда короли могут все, ну или почти все. Будущая «добрая королева Бесс» родилась в законном браке, по крайней мере так считал ее отец. Ради супружества с Анной Болейн, матерью Елизаветы, любвеобильный монарх пошел на беспрецедентное аннулирование брака с первой женой, Екатериной Арагонской, разрыв отношений с Ватиканом и переход в протестантизм. Однако одной только королевской воли было недостаточно: в глазах большинства европейцев и многих англичан Анна по-прежнему оставалась королевской любовницей, а ее дочь — бастардом.

Положение Елизаветы ухудшилось, когда король, одержимый идеей родить наследника мужского пола, решил поменять супругу. Анна Болейн была казнена, а Елизавета официально признана незаконнорожденной (как до этого Мария, дочь Генриха от Екатерины Арагонской) — таким способом Генрих защищал права детей от каждой новой супруги. В завещании английского короля Елизавета значилась третьей в очереди престолонаследия после Эдуарда, сына Генриха от Джейн Сеймур, и Марии.

Благодаря осторожности, мудрости и толике везения Елизавета сумела пережить полные тревог годы правления юного брата, а потом сестры — фанатичной католички. В 1558 году она вступила на престол, ознаменовав начало золотого века в истории Англии. Елизаветинцами были Уильям Шекспир и Френсис Бэкон. При ней Англия стала хозяйкой морей, нанеся сокрушительное поражение испанской Великой армаде. Именно Елизавета положила начало английской колонизации Нового Света.

Николай Корнейчуков (именно так на самом деле звали будущего писателя) родился от незаконной связи крестьянки из Полтавской губернии и некоего Эммануила Левенсона, в семье которого девушка работала кухаркой. Это был чистой воды мезальянс без каких-либо шансов на будущее, поэтому через три года незадачливый папаша женился на «своей», а Николай с матерью и сестрой переехал в Одессу. Позже он напишет в дневнике, что у него «никогда не было такой роскоши, как отец или хотя бы дед».

Незаконнорожденность служила источником постоянной душевной боли для Чуковского: из-за низкого происхождения он был отчислен из гимназии, а в анкетах приходилось стыдливо ставить прочерк в графе «отец». У него даже не было официального отчества, так как оно не полагалось незаконнорожденным детям. Лишь после 1917 года литературный псевдоним Корней Иванович Чуковский стал его настоящим именем. Чуковский был блестящим литературоведом и критиком, а широкой публике запомнился как автор «Айболита», «Крокодила», «Мойдодыра» и других стихотворений, на которых выросло не одно поколение детей в СССР и постсоветском пространстве.