"Я — жертва аборта"

Моя мама не хотела, чтобы я появилась на свет.

Дербент, Дагестан. Мои родители живут в большом полутораэтажном доме на улице Мамедбекова, где моя мама делит быт с тремя золовками и ещё одной невесткой. И у всех по трое детей. К 30 годам мама обзавелась двумя здоровыми и красивыми детьми разного пола. Когда им было по 10 и 5 лет, родители купили квартиру и переехали жить туда.
Предложения отца завести ещё одного наследника были обрублены на корню: она уже не могла слышать детский плач. При первом же приступе токсикоза мама поняла, что судьба распорядилась иначе. Споры о том, суждено мне появиться на свет или нет, слышал весь район Проспекта, где жила моя семья. Отец орал, грозился выгнать мать из дома, если она посмеет сделать аборт. Но она была непреклонна. Рано утром, пока папа спал, она пришла в местную железнодорожную больницу.
Лучший гинеколог в городе — Эльханова Тамара Яндиевна — согласилась принять пациентку только благодаря влиятельной фамилии. УЗИ показало, что в утробе находятся два плода. Если до этого мама ещё как-то сомневалась, то теперь решила твёрдо: аборт. Опытный врач справилась с прерыванием беременности за полчаса. На этом история моей неначавшейся жизни могла завершиться, но не тут-то было.

32 дня я не подаю признаков жизни. В жаркий августовский день во время похода по рядам дербентского рынка мама снова чувствует ненавистные рвотные позывы. Тошнота не отступает несколько дней.
- "Неужели опять?" — думает она.

Снова регистратура железнодорожной больницы, в которой маму нещадно рвёт, и округлённые глаза гинеколога Тамары Эльхановой. Тщательное обследование показывает, что удивительным образом врач избавилась лишь от одного плода, ну, или по половинке от каждого. У матери подкашиваются ноги, в голове только одна мысль:
- "Родится урод".
Вмиг потерявшая к себе доверие Тамара Яндиевна направляет мать к завотделением гинекологии Рамазану Рамазанову. В кабинете врача мать истерит, требуя сейчас же сделать ей аборт. Седовласый врач тоже на повышенных тонах отказывается. Угрозы моего отца и звонок влиятельного деда ситуацию не спасают. Аборт на четвёртом месяце может убить пациентку.

Рамазанов уверяет родителей, что плод нормальный, ребёнок родится с обеими руками, ногами, а может, даже будет симпатичным. Утешения не действуют. Мама плачет, не хочет ребёнка-инвалида. Врач твёрдым голосом говорит: "Я не возьмусь за аборт. Если ребёнок родится с отклонениями, я заберу его себе. Даю слово".

Поздний срок не единственная причина, по которой Рамазан отказался делать аборт. "Чёрным делом" он не занимался вот уже несколько лет. Единственный сын уважаемого во всей республике доктора трагически погиб в юном возрасте: юноша и его возлюбленная задохнулись угарным газом, сидя в машине.

Убитый горем отец в смерти сына винил только себя — Рамазан твердил всем подряд: это расплата за тысячи убиенных невинных душ. Тяжёлая утрата побудила Рамазана дать непреложную клятву больше никогда не решать за Бога.

Тётушки, подружки, соседки и даже врачи с медсёстрами ещё пять месяцев будут накручивать маму. А сама она, несмотря на положительные результаты УЗИ, будет ждать появления на свет "ребёнка Розмари".

Промозглой ноябрьской ночью ровно в назначенный срок я была готова раскрыть интригу и появиться на свет. Два часа, пока длились схватки, держали в напряжении не только отца, гинеколога Тамару, сделавшую аборт, но и всю дербентскую железнодорожную больницу — от акушерок до рожениц, собравшихся посмотреть на чудо-ребёнка. Я родилась.

P. S. Эту историю я узнала в 22 года. Больше всего я сожалею о том, что не смогу сказать "спасибо" своему спасителю — врачу Рамазанову Рамазану. Месяц назад он погиб под колёсами автомобиля.