Какая досадная ошибка!

Дело было в бытность мою студенткой медицинского института. Случилась у меня летняя практика в хирургическом отделении крупной городской больницы. Практика была врачебная, после 4 курса и практиковались на этом же отделении еще две мои подруги. Каждая была прикреплена к какому-нибудь врачу — руководителю практики.

У нас с ними было джентльменское соглашение — мы им писали все истории болезни (хирурги терпеть не могут писанины), а они нам спокойную жизнь, типа пришли попозже, ушли пораньше. Хирургические истории болезни — не «Война и мир», Жалобы на то-то, шов выглядит так-то, назначения такие-то. А поскольку это все-таки не терапия — ну какие там назначения?

Стол номер такой-то, обработка шва, полупостельный режим: Записи ведутся каждый день, в графе назначения — ничего нового, пишем каждый день — «назначения те же». И вот однажды сидим мы все в ординаторской и пьем чай. И вдруг заглядывает мужик из моей палаты. Спрашивает «моего» доктора:

— Доктор, извините, а можно мне что-нибудь съесть?

Доктор на него обалдело смотрит и говорит:

—Конечно, можно.

Тот уходит. Через пару минут опять заглядывает:

—Доктор, а Иванову из моей палаты можно что-нибудь съесть?».

—Можно, — говорит ничего не понимающий доктор.

Через минуту мужик опять:

— Доктор, а может, и Смирнову можно?»

—Да всем, всем можно! — кричит доктор, смотрит на меня, и тут до нас обоих доходит. Я на практике уже неделю. И всю эту неделю пишу: «Назначения те же».

А всем вновь поступившим в первый день назначается стол 0 — полный голод, чтобы анализы крови взять натощак, а дальше пишется обычный стол, 5 или там 7. У меня же две палаты неделю (!) ничего не ели. И только через неделю нашелся смельчак попросить покушать.

И вот пока мой доктор кидается ко мне меня убивать, две мои подруги, косясь на своих докторов, тихонько сползают со стульев и бегут исправлять свои истории. А в отделении слышны радостные крики, хлопанье дверцы холодильника, шелест мешочков и чавканье, чавканье.