Не святой Валентин. За что Катаева называли «двуликим Янусом»

Катаев писал всё — романтическую поэзию, увлекательные пьесы, смешные фельетоны, сказки, юношеские и «одобренные» соцреалистические романы. Никто из современников не сомневался в большом таланте этого автора, зато как человека его недолюбливали: коллеги по перу называли Катаева циником и подлецом.

Валентин Катаев родился в Одессе в 1897 году в семье учителя и дочери генерала, которые прививали своим детям любовь к чтению буквально с пелёнок.

Результат не заставил себя долго ждать — уже в 9 лет Катаев сам начал сочинять стихи — и «мучить» ими своих близких. Мальчик без конца читал произведения собственного сочинения школьным товарищам, родителям, знакомым родителей, младшему брату (будущему автору романа «Двенадцать стульев» Евгению Петрову). И, конечно же, штурмовал одесские редакции, в которых рукописи юного автора принимали, но печатать не торопились…
Наконец, в 1910 году мечта 13-летнего мальчишки (которого к этому времени гимназистки уже прозвали сумасшедшим) сбылась — в газете «Одесский вестник» было опубликовано его лирическое стихотворение «Осень». Окрылённый успехом юноша ещё чаще стал появляться в редакциях, и всякий раз тащил туда своего младшего брата, который позже вспоминал: «Он… водил меня по редакциям. «Женька, идём в редакцию!» Я ревел. Он водил меня потому, что ему одному было идти страшно».

Бесконечный поток однообразных юношеских стихотворений продолжался до тех пор, пока один из журналистов не посоветовал Катаеву обратиться за советом к «настоящему писателю». Им оказался Александр Фёдоров, который разглядел талант в самоуверенном авторе и стал его добрым наставником. Он же познакомил Катаева с Иваном Буниным, раз и навсегда изменившим отношение юноши к поэзии: «Я увидел чудо подлинной поэзии: передо мной открылся новый мир. В тот же вечер я попросил папу купить мне книгу стихотворений Бунина. Отец посмотрел на меня сквозь пенсне глазами, на которые — по-моему — навернулись слезы умиления: наконец, его оболтус взялся за ум. Он просит купить ему не коньки, не футбольный мяч, не духовой пистолет, не теннисную ракетку, а книгу. И не «Шерлока Холмса» Конан-Дойля, не «Тайну жёлтой комнаты» Гастона Леру, а прекрасную книгу русского поэта. Быть может, это был единственный подлинно счастливый день в его жизни».

Со временем у молодого поэта появились не только достойные наставники, но и возлюбленная, которой он мог посвящать свои произведения. Музой Катаева стала соседская дочь Ирина Алексинская, настоящая красавица. Но в 1915 году беззаботные годы гимназиста прервала суровая правда жизни, и Катаев добровольцем ушёл в действующую армию.

«Получил Ваше письмо. Спасибо. Оно согрело меня, а это очень кстати: в землянке сыро, холодно, со стен течет, спать можно лишь согнувшись, да, кроме того, единственное стёклышко окна разбилось от звуков стрельбы, и теперь сидим в темноте, так как пришлось заделать дыру доской... В Вашем письме поразительно верно сказано о моей теперешней и прежней жизни. Именно такое сознание и у меня: что-то навеки потеряно. Вспомнил, что еще прошлым летом, в прошлой жизни, нацарапал стишки, которые вдруг вспомнил…Тогда я, каюсь, был немного в Вас влюблен. Помните, моё идиотское объяснение в любви у Вас на балконе осенью? Но почему же «я о ком-то дальнем думал?» А славное все-таки было время. Но его уже никогда не вернешь...», — писал с фронта своей бывшей возлюбленной слишком быстро повзрослевший поэт.


На войне Катаев был дважды ранен и отравлен газами (из-за чего его голос до конца жизни остался хрипловат). Ему присвоили чин подпоручика, титул личного дворянства, а также наградили двумя Георгиевскими крестами и орденом Святой Анны IV степени. Но самое главное, место романтической поэзии в его творчестве заняла прагматичная проза и очерки об «окопной» жизни солдат.

Что мне Англия, Польша и Франция!
Пули, войте и, ветер, вей.
Надоело мотаться по станциям
В бронированной башне своей.
Что мне белое, синее, алое, -
Если ночью в несметных звездах
Пламена полноты небывалые
Голубеют в спиртовых снегах.
Ни крестом, ни рубахой фланелевой
Вам свободы моей не купить.
Надоело деревни расстреливать
И в упор водокачки громить.

В официально существующей в Советском Союзе биографии писателя говорится, что 1919 году он был призван в Красную армию, где исполнял обязанности командира батареи, а после его демобилизовали. Но есть и другая версия, согласно которой Катаев некоторое время был добровольцем в белой армии генерала Деникина и только после 1920 года воевал на стороне большевиков.

Так или иначе, в 1920 году писателя арестовали за контрреволюционную деятельность. Его сын Павел Катаев вспоминал: «Кем был в то время мой отец? Сын преподавателя епархиального училища, получивший чин дворянина (по наследству не передающийся), бывший гимназист и вольноопределяющийся царской армии, участник войны с Германией, дослужившийся по прапорщика и награжденный тремя боевыми наградами, молодой одесский поэт...». Никакого конкретного обвинения в контрреволюционной деятельности Катаеву предъявить не смогли, но из-за того что биография писателя считалась «подозрительной», на протяжении нескольких месяцев он находился в тюрьме в ожидании сурового приговора. Писателя спасла счастливая случайность: один из чекистов, бывавший на выступлениях Катаева в одесском обществе поэтов, решил помочь талантливому автору.

Вырвавшийся из смертельного страха и голода поэт больше всего желал покоя, денег и доверия начальства, за что у своих современников получил неприятное прозвище «двуликий Янус».

Знаменитый русский публицист Олег Волков писал: «В среде советских литераторов, где трудно выделиться угодничеством и изъявлениями преданности партии, Катаев всё же превзошел своих коллег». Исаак Бабель тоже недвусмысленно отзывался о творчестве своего коллеги: «У меня плохой характер. Вот у Катаева хороший характер. Когда он изобразит мальчика бледного, голодного и отнесет свою работу редактору, и тот ему скажет, что советский мальчик не должен быть худым и голодным, — Катаев вернётся к себе и спокойно переделает мальчика, мальчик станет здоровым, краснощёким, с яблоком в руке. У меня плохой характер — я этого сделать не могу».
Своих мотивов Катаев даже не скрывал. «Я люблю модерн», — говорил писатель, имея ввиду мебель и квартирные условия в стиле «модерн». Надежда Мандельштам вспоминала, что не раз слышала слова из уст «хорошего советского писателя»: «Не хочу неприятностей... Лишь бы не рассердить начальство».
Однако о чём бы ни писал Катаев — о стройке, революции, войне, соцреализме — он не предавал своего таланта. Как говорил знаменитый критик Александр Нилин: «Цинизм Катаева — цинизм ребёнка, у которого для строгих родителей есть запасной, помимо того, что предъявляют в школе, дневник… Но, к огорчению всех благородных и порядочных людей, рискну сказать, что дару Катаева ничего не вредило».

Катаев осуждал Бориса Пастернака, подписал письмо против Александра Солженицына, голосовал за исключение Лидии Чуковской из Союза писателей. Однако жизнь научила его не только приспосабливаться, но и помогать другим. В 1937 году он был одним из немногих, кто осмелился публично защищать вернувшегося из ссылки Осипа Мандельштама, а в 1946 году открыто навещал Михаила Зощенко, которого в то время называли антисоветчиком.


После смерти Сталина всё тот же Катаев основал «Юность» — один из самых смелых советских литературных журналов. В нём печатали многих поэтов-шестидесятников: Василия Аксёнова, Андрея Вознесенского, Беллу Ахмадуллину, Евгения Евтушенко.
Катаев оставался главным редактором журнала почти 7 лет. Считается, что он был снят со своей должности в 1961 году за публикацию романа Аксёнова «Звёздный билет». Но к двадцатилетию журнала бывший главред написал статью, в которой утверждал, что «ушёл со своего высокого поста, совершенно добровольно и без всякого скандала покинул хлопотливую должность, чтобы уже как частное лицо всецело отдаться радостям тихой семейной жизни и свободному литературному творчеству». Говорят, что из-за того, что текст содержал язвительные намёки, и в тот раз были уволены сотрудники, допустившие его в печать.

Нам не нужно адов, раев,
Только б Валя жил Катаев.

Написал однажды эпиграмму Сергей Есенин. Катаев, побывавший на трёх войнах, дважды раненый, травленый газами, переживший тиф, тюрьму, смену власти, рак и операцию, будто следуя завету своего товарища, дожил почти до девяноста лет. Знаменитый писатель скончался в Москве в 1986 году, оставив после себя более 130 произведений.