Как появился чай на Руси

Появление чая на Руси - особенное явление для всей русской истории.
А знаете ли вы, что на Руси чай попробовали раньше, чем в Англии и Голландии?
В правление Ивана Грозного, в 1567 году, казачьи атаманы Петров и Ялышев, побывав в Китайской Империи, слагали небывалые похвалы вкусному местному напитку китайцев, называя его "китайской травой".
В западной же Руси чай впервые отведали в 1618 году, когда китайский посол подарил царю Михаилу Федоровичу, первому из Романовых, несколько сундуков чая. Но это скромное начало чайной истории на Руси вскоре забылось.
В далеком 1638 году монгольский хан Алтан Кучкун принимал в гостях русского посла, бояринова сына Василия Старкова, который прибыл к нему из Москвы с дорогими подарками. По душе монгольскому правителю пришлись дорогие соболя, золото, сукно и дикий мед. И в долгу он не остался — московскому царю отправил в подарок богатый караван, который вез ответные дары.
Среди знаменитых монгольских атласов и мехов лежали свертки с сухими листьями — четыре пуда чая, ценою в 100 соболей или, по тогдашним ценам, в 30 рублей. Посол Старков отказывался брать неизвестную ему сушеную траву, боясь гнева государева. Просил заменить ее мехами или драгоценными камнями, но хан настоял на своем. Дипломатические соображения пересилили, и московские послы были принуждены везти этот "негодный товар" в подарок царю.

В Москве царь Михаил Федорович повелел боярам испробовать заморской травы, присланной Алтын-ханом в подарок. Бояре собрались на совет и спустя три часа пришли к государю с докладом: "Пробовали всяко — трава жесткая, плохо жуется, на вкус горькая." Думал даже царь на хана обидеться — мыслимо ли дело: он хану в дар соболей дорогих отсылал, а тот в ответ горькую траву пожаловал.
К счастью, расспросил царь у посланника своего, что хан с травою делал. "Не знаем, листья какого дерева или травы, но варят их в воде" — отчитался посол Старков перед государем.
Тогда царь Михаил Федорович пригласил бояр на дегустацию заваренного чая, и, испробовав его, поминал ханский подарок только добрыми словами. А все сидевшие за столом бояре были очарованы ароматным бодрящим напитком.
Однако скоро присланные Алтын-ханом четыре пуда чая закончились, и вкус чая в Москве стали забывать.
Вспомнили о чае как о целебном напитке только в 1665 году, когда царь, уже Алексей Михайлович, вдруг занемог желудком. Незадолго до того русский посол Иван Перфильев вновь привез из Китая чай.
Прежде чем напоить царя, придворный лекарь Самойло Каллинс с дрожью в коленях сам отведал того зелья. Наконец Каллинс дал заключение, гласившее, что "питие это доброе" и царю давать можно. Царю полегчало, и чайный напиток произвел на него впечатление.
Слух об "изрядном лекарстве", спасшем царскую особу, быстро распространился, и чай стал использоваться как целебный напиток. Было замечено, что он "освежает и очищает кровь", снимает похмелье, а также "отвращает от сна" во время долгих церковных служб и от утомительного сидения в Думе боярской.
И уже когда монгольский хан приехал на праздничную церемонию в Москву, чай занял почетное место на русском столе и получил достойную оценку. С той поры чай стал входить в моду.

Путь чая из Китая в Россию был назван "Великим чайным путем" — это часть Сибирского тракта — старинного сухопутного транспортного пути из Китая до западной России. Путешествие было не из легких: около 11 000 верст занимали 16 месяцев пути.
Высушенные чайные листья доставлялись из Северных провинций Китая, где их называли "ча-э". Отсюда пошло русское название напитка — чай. В Европу же чай попал морским путем из Южного Китая, где его название произносилось иначе — "те-е", поэтому в большинстве европейских языков так оно и звучит.
Дюма-отец, автор кулинарного словаря, писал: "Лучший чай пьют в Санкт-Петербурге и в целом по всей России", и объяснял это тем, что чай чрезвычайно страдает от длительных морских перевозок и из всех европейских стран только Россия может ввозить чай по суше прямо из Китая. И долгие годы именно "чай из каравана" ценился выше, чем привезенный по морю, потому как перевозка чая в сырых и затхлых трюмах кораблей не позволяла сохранить его качество.
В Китае русских купцов особенно ценили. Поэтому Руси предлагались только самые высококачественные сорта, и даже императорские, эксклюзивные, хотя стоили они бешеных денег — примерно в десять раз дороже европейских. Самые элитарные чайные сорта доставлялись на территорию Руси, минуя западных соседей.
Наши далекие предки высоко ценили чай зеленый, желтый и белый, близкие по характеристикам. И не только как заморскую диковинку или бодрящее зелье. Из стародавних записей следует, что его использовали при лечении головокружений, отеков, лихорадки, малокровия, а знатные красавицы этим чаем умывались.

Простолюдины же по-прежнему пили сбитень, квас, питный мед, заваривали липовый цвет, травяные отвары и иван-чай. А чай оставался привилегией высшего аристократического общества. Известно, что в XVII веке чай в России пили лишь знатные бояре, в XVIII — дворяне и купцы. Производился бартерный обмен на меха.
"Караванный путь" оставался единственным для чайных поставок вплоть до открытия в 1880 году первых участков Транссибирской железнодорожной магистрали.

И только в XIX веке чай смогли пить все жители Руси, когда появился менее ценный напиток из Индии и с Цейлона, потом совсем дешевые грузинский и краснодарский. Понятное дело, бедным сословиям и чай доставался гораздо худшего качества, нежели богачам.
Спустя десять лет почти каждый житель Московии пил чай ежедневно, или, по крайней мере, довольно-таки часто. В Москве же можно было приобрести практически дюжину разных сортов.
К середине XIX века чай получил распространение по всей Российской Империи и, перевозимый от рынка к рынку, достиг даже самых отдаленных ее деревушек и стал русским национальным напитком.
К концу XIX в. Россия, как и Англия, окончательно становится чайным государством. При всем ее политическом отличии от Англии и при обоюдно враждебном настроении обеих стран в сфере восточной политики они сливаются в общей трогательной симпатии к чаю. По этому поводу один русский дипломат заметил: "Чем объяснить эти желудочные симпатии двух политических недругов? Я не решаюсь судить, но замечу, что в явлении этом есть сторона утешительная".

Но, самое главное, новое, что пришло с Востока вместе с чаем как заваркой — это особое ритуальное действие, своего рода праздник. Причина популярности чая отчасти была именно в самой церемонии, правда, адаптированной к психологии русского человека.
Какое же оно настоящее русское чаепитие?
Восточная чайная церемония в своей основе направлена на само углубление человека, общение со своим внутренним миром. Она как бы вырывает его из будничной суеты. Способы самой заварки чая и его подачи на стол — это подготовка почвы для отстранения от всего суетного.
Русская же церемония чаепития направлена на получение абсолютно противоположного эффекта — объединения духовного мира людей, собранных за столом, раскрытия каждой отдельной души перед обществом, семьей, друзьями, получение новых знаний. Чаепитие создает условия для задушевного разговора.
За чашкой чая решались все семейные дела, заключались торговые сделки, велись дружеские беседы, возникали новые знакомства. Сердечность и простота — характерная черта русского чаепития. Атмосфера русского чайного действа была душевной и приятной.
Было замечено долгим жизненным опытом, что чай приводит человека в мирное, благодушное настроение. После чая человек делается как-то мягче, добрее. За чаем, при успокоительном шипении самовара, разные жизненные невзгоды представлялись менее обостренными, в более мягком свете, многие ссоры иногда совсем прекращались после нескольких стаканов чая.
Чай, а точнее способ его приготовления, идеально вписался в нашу ментальность: доброта, теплота и близость, — все это создало свою национальную традицию чаепития.
Душистый полезный чай с медом, молоком, сладостями смешивался с терпкими ароматами весеннего вечера и располагал к долгим задушевным беседам и решению — в том числе и деловых — вопросов.
В отличие от традиций Китая и Японии, в России ценилось не только качество приготовляемого напитка, но и выпечка и сладости, подаваемые к чаю. Бисквит, сухари "аглицкие", бриоши, булочки, калачи и к ним варенье клубничное, земляничное или малиновое. Мёд, колотый сахар, ватрушки, баранки, пряники, пироги, фрукты и ягоды были непременными атрибутами русского чаепития.
Чаепитие стало в России особой национальной традицией. Чай пили несколько раз в день. Именно с него день и начинался, будь то дворец в Царском Селе или провинциальная усадьба с ее размеренным и неторопливым бытом.
Москва в скором времени стала "чайной столицей" России, где с утра до вечера "гоняли чаи". Чай стал истинно московским напитком. Настоящий чай по мнению москвичей, должен быть очень горячим, хорошего сорта и обязательно крепким, густым, он должен "бежать по чашке тёмною струей". И лучше пить чай не внакладку, а вприкуску, чтобы не перебивать сахаром его настоящего вкуса.
По приказу Петра Первого в Москве на западный манер учредили аустерии — ресторации, где чаем с кренделями угощали даром. Но лишь тех посетителей, кто читал приносимую сюда первую русскую газету "Ведомости". В стране открываются чайные, вырабатывается чайный этикет, появляется особый вид приглашения в гости "на чай".
Долгое время чай оставался "городским напитком", причем, преимущественно московским. Даже в Петербург, где был открыт только один специализированный магазин, чай привозили из Москвы, где их было уже около ста.
А.С. Пушкин, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой были ценителями и любителям чая и считали его напитком не только для тела, но и для души.
Чай широко используется в русских национальных праздниках, потребление чая остается отличительной русской чертой. И.Г.Коль пишет, что "чай является утренним и вечерним напитком русских, так же, как “Господи, помилуй! их утренней и вечерней молитвой". К. фон Шенкенберг упоминает в своем путеводителе чай как "повсеместно употребляемый и желанный напиток".

Чуть позднее было налажено производство специальных чайников для заварки, а через столетие после ввоза чая появился и первый на Руси самовар.
Само слово "самовар" не имеет аналогов в других языках, оно заимствовано из русского языка.
Кипяток, заваренный в нем, действительно получался вкуснее, а заваренный на его "верхушке" чай лучше распаривался.
"В четыре часа по всему Замоскворечью слышен ропот самоваров; — пишет Островский, — Если это летом, то в домах открываются все окна для прохлады, у открытого окна вокруг кипящего самовара составляются семейные картины..."
Подавали чай на стол парами. Такая пара состояла из небольшого чайника с заваркой, который устанавливали на самовар. Такой способ подачи чая — чисто русское изобретение.
Самовар становится непременным атрибутом каждого русского дома и главным участником русского чайного застолья. Никакое русское застолье не проходит без самовара и крепкого ароматного чая.
Из самоваров чай разливался в блюдца или чашки. В мещанских и купеческих семьях позволено было подавать чашки с горячим чаем на глубоких блюдцах, из которых его и пили вприкуску с сахаром или вареньем, держа блюдце в ладони с особым, показным шиком.
Для дворянской культуры чаепития было характерно употребление чая на английский манер, создавая целое красивое представление с умными беседами и обменом любезностями.

Распространение чаепития в России сопровождалось очень характерным явлением, какого в других странах не замечалось. По всей Руси великой вошло в обычай просить при каждом удобном случае "на чай, на чаек", и лишь немного оставалось местностей, где еще по старинному просили "на водку".
Выражение "на водку" заменилось более деликатной просьбой "на чай", и сложилась поговорка "ныне и пьяница не просит на водку, а все на чай". Термин "дать на чай" стал общим для всей России.
Впрочем, А. фон Гакстгаузен, путешествовавший по России в 1840-х гг., писал по этому поводу следующее: "Петербуржец, уже захваченный европейской культурой, шепотом просит на чай, москвич же честно просит на водку".

Конец 19 столетия оставил свой след в истории распространения чая появлением первой в России фальсификации чая. Его изготавливали купцы, а потребителями были, в основном, беднейшие сословия, которые не могли правильно оценить качество и вкус чая и довольствовались тем, что было.
Чай не знает социальных различий — он любим и в великосветских салонах Петербурга, и в деревенской избе, топившейся по-черному. Его пьют в трактирах Мещанской слободы и в фешенебельных ресторанах. Чаепитие в России — нечто большее, чем просто застольная традиция — это образ жизни, черта национального характера, символ хлебосольства и гостеприимства.
Все достоинства чая и сами чаепития делали жизнь русского человека более сносной, настроение — более оптимистичным, помогали и без того терпеливому русскому народу легче переносить разные житейские испытания и невзгоды.

За верность старинному чину!
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит кручину
Хлебнувшая чаю душа!

А. Блок