«Майору Вихрю» – 100 лет

Трудно в это поверить, но Алексей Ботян родился еще при царе-батюшке – до Февральской революции 1917 года! Тогда его деревня входила в состав Литвы, а ныне находится в Минской области Беларуси. Поскольку в марте 1921 года эта территория была занята Польшей, то Алексей по окончании школы был призван в польскую армию, в составе которой, командуя расчётом зенитного орудия, в сентябре 1939 года участвовал в боях с немцами. Под Варшавой он сбил три самолёта «Юнкерс». После разгрома польской армии Алексей оказался на территории Восточной Польши, которая была занята Красной Армией и воссоединена с Советским Союзом. Он принял советское гражданство, некоторое время проработал учителем, а в 1940 году направлен на службу в органы НКВД СССР. В 1941 году Алексей Ботян окончил разведывательную школу и в июле 1941 года был зачислен в состав Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН) НКВД СССР – спецназ госбезопасности, об истории которого мы неоднократно говорили. Это разведывательно-диверсионное соединение подчинялось непосредственно наркому внутренних дел Лаврентию Павловичу Берия и входило (с 18 января 1942 года) в состав 4-го (диверсионного) Управления НКВД СССР, начальником которого был Павел Анатольевич Судоплатов.

– В ноябре 1941 года я, командир разведывательно-диверсионной группы, в первый раз сходил со своими бойцами в немецкий тыл на «языков», – рассказывает Алексей Николаевич. – Задачей нашей группы были диверсии в ближних немецких тылах. Мы фашистам покоя не давали, делали так, что под ногами у злодеев буквально горела земля… Поезда взрывали, мосты жгли, дороги минировали. По-военному это называется нарушением коммуникаций врага. В 1942 году нас самолетом отправили ночью в глубокий тыл, почти ко мне на родину, в оккупированную врагом Белоруссию. Потом – на Украину. Там я стал одним из предводителей крупного партизанского соединения, правой рукой знаменитого «батьки» Виктора Александровича Карасева (заместителем по разведке – А.В.).

При непосредственном руководстве Алексея Ботяна был взорван немецкий гебитскомиссариат в городе Овруч Житомирской области Украинской ССР, когда там находилась инспекция из Берлина, в результате чего было уничтожено более 100 немецких офицеров. Партизан Яков Каплюк устроился в немецкую контору истопником, и за несколько недель до диверсии вместе с женой смог заложить в здание 150 килограммов тола. За эту операцию Алексей Ботян был представлен к званию Героя Советского Союза, но тогда по разным причинам не получил его. Звезду Героя разведчик получил только в год своего девяностолетия – в 2007 году.

Алексей Николаевич лично участвовал в операциях. По его словам, он переодевался в униформу польского железнодорожника, и, зная местный язык и обычаи, с поддельным «аусвайсом» благополучно проходил немецкие посты. В мае 1944 года во главе группы из 28 человек он получил задание обеспечить продвижение Красной Армии к городу Кракову. Пришлось наладить связи с местными польскими антифашистами. В городе Илжа бойцы Армии Людовой попросили Ботяна помочь освободить своих подпольщиков. «Я сперва засомневался, - вспоминает он. - Группа должна была выйти к Кракову без потерь. Провели разведку, обрезали немцам телефонную связь и вошли в город с наступлением ночи. Пулеметным огнем мои ребята заперли гитлеровцев в казарме. А поляки вытаскивали своих товарищей из тюрьмы, громили почту, банк, опустошали склады. Целую ночь город был в наших руках. Освободили под сотню польских патриотов, ожидавших казни, взяли склад с оружием и солдатской амуницией. Потом трофеи очень пригодились партизанам». В память о тех событиях в городе Илжа установлен памятник с именами советских и польских братьев по оружию.

В конце 1944 года под Краковом Ботяну удалось завербовать польского инженера-картографа Зигмунда Огарека, призванного в вермахт. Он и рассказал, что немцы завезли тонны динамита в Ягелонский замок. Если бы этим боекомплектом удалось заминировать Рожновскую плотину на реке Дунаец, по которой шла в наступление Красная армия, то она оказалась бы под водой. Погиб бы и старинный Краков. Тем временем Ботяну удалось устроить грузчиком в замок своего агента из числа польских партизан. Он поставил мину с часовым механизмом и успел уйти. 18 января 1945 года весь пакгауз в назначенный час взлетел на воздух. А сутки спустя в уцелевший Краков уже входили передовые части 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Ивана Степановича Конева. «Спасение Кракова – это, наверное, самое важное, что я сделал в своей боевой биографии», считает Алексей Николаевич. Именно этот эпизод лег в основу фильма «Майор “Вихрь”», сценарий к которому написал Юлиан Семёнов. «На самом деле все было не так, как в кино, – смеется Алексей Николаевич. – Майором “Вихрем” мог бы быть любой из моего отряда». Закончил войну Алексей Николаевич в Чехословакии, где развернул диверсионные действия в тылу немецкой группировки.

С 1945 года Алексей Николаевич Ботян проходил службу в оперативном составе 1-го Управления (внешняя разведка) НКГБ-МГБ СССР. Планировалась его работа в Польше, но по личному распоряжению генерал-майора госбезопасности Эйтингона он был направлен в Чехословакию, где встретил свою любовь – Гелену Владимировну Гинцель, чешку по национальности. У них выросли прекрасные дети, внуки и правнуки.

Одним из учеников Алексея Николаевича был полковник Яков Фёдорович Семёнов – «карельский Рэмбо», командовавший в 1979 году во время штурма дворца Амина в Кабуле группой спецназа госбезопасности «Зенит». Я планировал встретиться с Яковом Фёдоровичем и вместе подготовить эту статью к 100-летнему юбилею его друга и учителя. К несчастью, два дня назад полковника Семёнова не стало… Для меня это невероятная потеря, поскольку я знал Якова Фёдоровича с детства, очень любил его. Как рассказывал Яков Фёдорович, преподаватели КУОС КГБ СССР, где готовился резерв спецназа госбезопасности на случай военных действий, в 1970-е годы проводили сборы резервистов по линии 8-го Отдела Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР на базах бригад спецназа ГРУ и ВМФ. 

Резервисты – это люди с высшим образованием, владеющие иностранными языками, физически подготовленные. «Первая командировка – старинный городок Изяслав Хмельницкой области, – вспоминал Яков Фёдорович. – Руководителем сборов назначен Алексей Николаевич Ботян, легенда спецназа КГБ. В поезде коротаем время за шахматами, я играю неплохо, и наши сражения в целом заканчивались в мою пользу. Но надо видеть, насколько эмоционально и азартно играл Алексей Николаевич, как он переживал за промахи и искренне радовался удачам! Полевые занятия, ночные 30 км переходы, давали возможность офицерам спецрезерва проявить себя, почувствовать уверенность в своих силах… Я рисковал, когда посылал слушателей не на учебные, а на реальные объекты. Иногда офицеров задерживали, и тогда вмешивался А.Н. Ботян. Такая подготовка во многом способствовала успехам подразделения «Каскад» на территории Афганистана в 1982-1985 годы. 

Славное боевое прошлое Алексея Николаевича мне было уже известно по архивным материалам партизанского отряда «Олимп». Он всю войну воевал в тылу врага и организовал взрыв здания гебитскомиссариата в городе Овруче на Украине, где было уничтожено больше сотни высокопоставленных фашистов. Кроме того, ему удалось уничтожить замок Ягелло в районе Кракова, в котором немцы складировали запасы взрывчатых веществ, что во многом предопределило спасение самого города. Позже, когда наши отношения переросли в дружеские, я узнал от Алексея Николаевича о его жизни в послевоенный период. Центр решил направить Алексея Николаевича на нелегальную работу в Чехословакию, так как с территории Чехословакии было гораздо легче работать по западным странам и, что особенно важно, легче было проникнуть на территорию США. Под видом беженца из Житомирской области Украины он без документов, без знания языка сумел устроиться слесарем на завод недалеко от Праги. Чтобы расширить разведывательные возможности, он решил поступить в техникум. Директор техникума, выслушав внимательно просьбу Алексея Николаевича, поставил условие – выучить за ночь текст на чешском языке и сдать экзамен по чешскому языку. Ботян выполнил условие и был принят в техникум. Начались годы изнурительного труда, днем – завод, вечером – техникум. В конечном итоге он в материальном и социальном плане стал вполне респектабельным гражданином Чехословакии, и тогда Центр, наконец, восстановил с ним связь. После смерти И.В. Сталина, расстрела Л.П. Берия, ареста П.А. Судоплатова он был возвращен в страну и уволен из органов госбезопасности. Знания иностранных языков позволили ему устроиться метрдотелем в ресторан «Прага». Там произошла его встреча с другом, бывшим партизаном в Словакии, а позже видным государственным деятелем Чехословакии, который и поспособствовал возвращению Ботяна на службу в КГБ. О том, как доверительно относится ко мне мой старший товарищ, свидетельствует такой факт. Весной 1980 года в Польше назревали события, схожие с афганскими. Тогда на Алексея Николаевича возложили задачу подготовить план проведения острых оперативно-боевых мероприятий по поддержке здоровых, просоветских сил в стране. Ботян признался позже, что основным кандидатом на роль командира оперативно-боевой группы для этой операции он видел только меня. После той первой командировки мы по-настоящему подружились, и я как мог помогал ему в решении бытовых вопросов в трудные 90-е годы. В 2007 году ему присвоили звание Героя России, мы собрались в дружеской компании, в скромной обстановке поздравили Алексея Николаевича с давно заслуженной наградой. Несмотря на возраст, он ведет активный образ жизни, часто выступает перед молодежью. При общении с аудиторией он вызывает у всех восхищение как своими прошлыми подвигами, так и жизнеутверждающей позитивной оценкой сегодняшних событий. Это действительно добрый, хороший, человечный человек».