Валентина Леонтьева была простой в общении.Вспоминают коллеги

— С Валентиной Михайловной мы работали вместе и были в дружеских отношениях, — говорит Наталья Голубенцева. — У нас примерно одного возраста дети, поэтому по многим вопросам мы советовались. Я пришла на телевидение молодой девчонкой, а Валентина Михайловна уже была там весомым человеком. Но при этом оставалась очень естественной, держалась с нами, начинающими коллегами, на равных.
— В молодые годы Валентина Леонтьева была столь привлекательна, что ее фото не раз украшали обложки зарубежных журналов. Об этом мало кто знает.
— Валентина Михайловна была очень красивая женщина. После ее смерти я посвятила ей стихотворение: «Я помню, как мы с нетерпеньем ждали, когда придет к нам в гости тетя Валя. Поправит волосы, припудрит нос чуть-чуть»… У нее были прекрасные волосы. Их она никогда не красила, даже когда стала седеть. Седина ей шла. Одевалась Валентина Михайловна элегантно. Любила костюмы, блузки. А вот украшений практически не носила.
— В одном интервью Валентина Леонтьева сказала, что «повенчана с телевидением».
— Ему она отдала всю свою жизнь, без него не могла существовать.

— А каким человеком Валентина Михайловна была вне экрана?
— Запомнились наши выступления в разных городах. Ее всюду встречали овациями. А когда мы шли на рынок, Валентину Михайловну все спешили чем-то угостить — яблоками, помидорами… Давали все это ей с собой. И она никогда не отказывалась, чтобы не обидеть людей. Запомнилась наша поездка в Харьков. Обедали мы в горкомовской столовой. И вот к Валентине Михайловне подошел один человек с какой-то просьбой, потом — второй, третий… Спокойно пообедать мы так и не смогли. Все знали, что Леонтьева никому не откажет в помощи.
— Всю жизнь Валентина Михайловна была стройной. Соблюдала какие-то диеты?
— Нет. Помню, как однажды в гостинице я, мой муж и она втроем встречали Новый год. На столе у нас были разносолы. И я не видела, чтобы она себя ограничивала. Да и разговоров о каких-то диетах при мне никогда не вела.
— Читала, что два года Валентина Леонтьева жила в Америке с мужем-дипломатом, с которым спустя время разошлась.
— Да, это так. Запомнился ее рассказ о том, как американцы воспитывают детей. «У нас их постоянно одергивают: это не делай, то не делай, — говорила она. — В Америке же все по-другому. Как-то гуляю, а у детей из сугробов одни ноги торчат. И никто не обращает внимания, не делает им замечаний». Ее сын Митя был тогда совсем еще маленьким.
— Читала, что с сыном Дмитрием у нее отношения были сложные.
— Не знаю, кто что говорит. Когда я была у Валентины Михайловны дома, видела Митю и его жену. Мы хорошо тогда пообщались. Валентина Михайловна сына очень любила. От нее я всегда слышала «Митенька, любимый мой Митенька»… Мой сын пошел в школу на год раньше Мити. Помню, как она все время спрашивала: ну как там? Нравится ли ему? Трудно ли учиться?
— В одном интервью Валентина Леонтьева рассказывала, как сын, будучи маленьким, обижался на нее, что она «всехняя» мама…
— Ревновал. Так бывает. Все дети разные и воспринимают все по-разному.
— Какой Валентина Михайловна запомнилась вам в быту?
— Квартира у нее была хорошая, уютная. Но вообще жила достаточно скромно. Помню, как в харьковской гостинице ей дали номер-люкс с фортепиано, огромными диванами… Она говорила: «Зачем мне все это нужно?» Но ей такой номер полагался по статусу.
— Говорят, за всю историю только два диктора были удостоены звания народных артистов СССР — она и Игорь Кириллов.
— Да? Этого не знаю. К слову, еще расскажу о быте. Валентина Леонтьева так всегда была загружена на работе, что в выходные и праздники занималась прозаическими хозяйственными делами. Однажды Валентина Михайловна рассказывала мне, как накануне Нового года, затеяв у себя в квартире ремонт, шла с тазиком, полным цементного раствора, и споткнулась. Содержимое вылилось на пол. И всю новогоднюю ночь ей пришлось заниматься ликвидацией следов аварии. Рассказывала Валентина Михайловна об этом с юмором. Вообще, она была хорошей рассказчицей. В передаче «Спокойной ночи, малыши!» одна из рубрик называлась «Тетя Валя рассказывает…» Валентина Михайловна умела увлечь детей историями. И что интересно, в текст не смотрела никогда. Перед ней не было никаких бумажек с записями. Рассказывала так вдохновенно, что ее нельзя было остановить, а время-то программы ограничено. Так было и на гастролях. Когда дети выходили на сцену вручать ей цветы, каждого спрашивала: «Ты меня любишь?» Для нее было очень важно, чтобы ее передачи нравились ребятам.
— В последние годы Валентина Михайловна страдала от того, что не имела прежней востребованности на телевидении?
— Любого человека, когда он выходит на пенсию, тоска съедает. Тем более остро воспринимают подобные перемены артисты, дикторы, которые привыкли находиться в центре внимания. Мы общались уже нечасто. Как-то встретились в «Останкино». И выясняли, не родственники ли мы, так как у меня есть родные с фамилией Леонтьевы. Это была последняя наша встреча. Несмотря на возраст, Валентина Михайловна была бодра. Правда, очень худенькая. Когда стала болеть, переехала к сестре в поселок Новоселки Ульяновской области. Там и умерла. В Новоселках родные сумели создать ей бытовые условия, к которым Валентина Михайловна привыкла в Москве. Комнату, где она жила, обставили ее мебелью, любимыми вещами. Однако, думаю, она очень тосковала по телевидению, которому отдала всю свою жизнь.
— Видела программу, в которой Валентина Михайловна рассказывала о том, как с ней познакомился Юрий Гагарин, о том, что они дружили.
— Ею многие восхищались. Она же вела не только детские передачи, но и праздничные «Голубые огоньки», очень популярную программу «От всей души!», в которой встречались старые друзья, потерявшие друг друга родственники. Многие на сцене и в зале плакали.
— А она, по ее признанию, плакать не могла, боялась, что потечет тушь на ресницах.
— И я никогда не видела ее в слезах. Как бы ни было трудно, она умела себя держать в руках, никогда ни на что не жаловалась.
— В одном из последних своих интервью Валентина Михайловна сказала: «Честно говоря, я уже устала жить. Говорю абсолютно серьезно. Никогда не наложу на себя руки, но я не хочу жить больше… Правда. Не хочу — и все. Я знаю, что там маму увижу…»
— Знаете, старость вообще редко бывает радостной.
— Какая черта Валентины Леонтьевой вас поражала?
— Она была простой в общении. На работе у нас ее обожали. Все, включая рабочих сцены, были с ней на ты. А еще меня восхищал ее профессионализм. У нее была великолепная память — Валентина Михайловна помнила все имена, фамилии и никогда ничего не перепутала. От зрителей она всегда получала мешки писем. Причем большинство писали просто «Москва. Тете Вале». И все письма, представьте, доходили. Когда мы ездили с ней на гастроли, дети дарили ей мишек, кукол… Однажды Валентина Леонтьева сказала девочке: «Ну зачем же ты отдаешь мне свою любимую игрушку?» В ответ малышка так разрыдалась, что ее еле успокоили.
— Что бы вы сказали Валентине Леонтьевой сегодня, если бы она могла вас услышать?
— Я бы сказала, что мне очень нравилось с ней общаться и работать .