Азбука советской моды

оветское время у нас ассоциируется исключительно с дефицитом. Казалось бы — о какой моде может идти речь, если легкая промышленность опиралась исключительно на ГОСТы, которые не подразумевали никакого разнообразия и предлагали народу ходить в одеждах непримечательных цветов с одинаковыми силуэтами и для женщин, и для мужчин.

Несмотря на этот «застой», многие вспоминают этот период с любовью и считают, что никак нельзя открещивать его от моды. Те, кто хотел выглядеть хорошо и стильно, прилагали все усилия, чтобы делать это. Во все времена советские женщины находили ткани, шили, мастерили, переделывали, перелицовывали.

Вдохновленные стилем советской эпохи, который нет-нет да и проскальзывает сегодня в лукбуках модных брендов, мы заручились помощью возрожденного советского бренда кед «Два Мяча» и вспоминаем, какой же все-таки была настоящая, народная мода в СССР 60-70-х годов.

Итак, в 1957 году в Москве прошел фестиваль демократической молодежи, где, кроме прочего, советская публика познакомилась со стилем «нью лук» Кристиана Диора. Партийное руководство вынуждено было признать существование такого явления, как мода. Другое дело, что в Советском Союзе и модой пытались управлять...

Модницы, не обладавшие талантом портних, искали выкройки и шили одежду на заказ. Ателье были частью плановой экономики — им так же, как и остальным предприятиям, выделялись плановые ресурсы, от них так же требовали определенного количества выполненных заказов. Ателье делились на классы: люкс, первой, второй категории — в зависимости от квалификации портных и закройщиков. При этом результат все равно был совершенно непредсказуем.

Здесь, как и почти во всех сферах советской жизни, действовали двойные стандарты. Официально — всеобщее равенство, на деле все решали личные связи. СССР — это великое время блата, когда надеяться на хороший результат пошива в том же ателье можно было только после фразы «я от такого-то».

В 62-м году этот плащ из одноименного «парникового» материала покорил советских модниц новизной фасона и тем, что в сложенном виде занимал чертовски мало места. Пока у итальянцев болонья использовалась для пошива рабочей одежды, советские люди щеголяли в таких дождевиках целое десятилетие. Болоньевый психоз длился до тех пор, пока советская легкая промышленность не освоила производство родных плащей, которые протекали по швам и служили отличным парником совершенно в любую погоду.

Да, магазины почти никогда не могли удовлетворить потребности той части населения, которая пыталась выглядеть стильно. Из-за этого самым популярным разделом в журналах стали страницы в рубриках «Вяжем сами». Пока наиболее способная половина женского населения обратилась к науке «две изнаночные — две лицевые», другая отправилась постигать основы вязания в кружки. К слову, довольно часто там можно было встретить и мужчин.

Словом, которому скорее подходит быть именем римского полководца, называли ткань. Ее выдавали военным на пошив формы. Если у такого военного была модница-дочь, то кусок габардина обязательно использовался не по назначению — из него шилась первая мини-юбка. Размер «нецелевого» куска зависел от габаритов модницы — мини были настолько популярны, что даже крупные барышни не стеснялись оголять ноги.

Джинсы и джинсовые вещи были редкостью и пользовались дикой популярностью. На них тратилось несколько зарплат, за ними гонялись, как за самым вожделенным предметом гардероба. За удовольствие носить джинсы люди были готовы стоять в очереди сутками.

В 1960 на кинофестиваль в Сан-Франциско приехали советские актеры Жанна Прохоренко и Владимир Ивашов. Мировую известность актеры получили после выхода фильма «Баллада о солдате». После этой поездки и без того популярный и обожаемый Ивашов стал еще и воплощением стиля для советских людей — «красавец в первом в Москве, джинсовом костюме».

В 70-х царскими считались модели с высокой талией и клешем от бедра или колена. У фарцовщиков можно было достать джинсы из Югославии, Болгарии и Греции, но верхом мечтаний оставались родные американские Levi's, Lee и Wrangler.

Кино — то редкое европейское, что завозили в кинотеатры — было главным поставщиком моды для советских людей. Кинофестивали вообще становились своеобразным праздником моды — туда захаживали не только ценители красивого кадра, но и модницы. Последние сидели с блокнотом и старательно зарисовывали фасон платья, в котором появлялась на экране Катрин Денев. Потом листок с «эскизом» несли знакомой портнихе, чтобы она сшила что-то хотя бы немного похожее.

Исторический орнамент, который украшал почти все пальто, какого бы кроя они ни были. «Ёлочку» придумали в Англии, и там она дословно звалась «селедкой», оттого что про ёлочку на берегах Туманного Альбиона никто и подумать не мог. На советских заводах ткань с таким орнаментом носила прозаичное название «Нежность» и предназначалась в основном для женских пальто.

Консерваторы еще не успели оправиться от мини-юбки, когда в конце 60-х им пришлось столкнуться с другой напастью — женским брючным костюмом. Повседневное ношение считалось за дерзость — в таком виде барышню могли не пустить в «приличный» ресторан. Вообще, первое время брюки на женщине в общественных местах или на работе воспринимались так же негативно, как женское курение.
У «первопроходцев» крой, как правило, был несложный: прямой или слегка приталенный жакет, прямые или немного расклешенные брюки, воротник «собачьи уши». Из фурнитуры — крупные металлические пуговицы.Вместе с брючным костюмом носили тупоносые туфли на невысоком толстом каблуке и легкое, почти незаметное ощущение свободы.

До начала 60-х считалось, что в СССР моды нет. И, в отличие от секса, ее действительно не было. В 1965 году в Общесоюзный дом моделей одежды пришел работать Вячеслав Зайцев и доказал, что мода в СССР все-таки существует. Он был первым мужчиной в зарождающемся советском модном бизнесе, и ему удивительным образом удалось адаптировать прогрессивные западные идеи под «союзную» действительность.

Он одевал советских звезд, и его же пригласили на съемки фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Создатели долго мучились с подбором одежды для Зиночки и в итоге позвали профессионального модельера. Зайцев сделал из героини фильма звезду — практически сразу после премьеры яркие платья с геометричными принтами и белые брючные костюмы стали трендом №1, а за босоножками и зонтиками-тростью охотились еще до середины 80-х.

60-е годы были периодом, когда стало понятно, что дальше поддерживать миф о бесклассовом обществе становится практически невозможно. Появился «средний класс», и особенно хорошо это было видно по манере одеваться. Несмотря на страдания от дефицита и бесконечных очередей за мало-мальски стильным предметом одежды, советские люди изо всех сил старались сделать былью сказку о счастливом советском человеке. И одежда была одним из способов.

Выпустить в массовое производство модели, разработанные советскими дизайнерами, было невозможно. Заводы легкой промышленности работали на старом оборудовании, а дефицит и отсутствие конкуренции делали очень удобным производство привычных, унифицированных моделей. Идеологию подчиняли плановой экономике — советский человек должен был выглядеть скромно и просто. В такой период мода просто не могла стать общедоступной.

Всего за три года до «прорывных» 60-х в СССР прошел VI Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Тогда, в 1957 году, железный занавес приоткрылся и народ смог разглядеть удобную обувь на резиновой подошве. Через пару лет в Союзе утвердили ГОСТ на «Обувь спортивную резиновую и резинотекстильную» под номером 9155-88, а возить кеды стали из Китая и Северной Кореи.

В 1965-м на прилавках появилась обувь на резиновом ходу с эмблемой-нашивкой в виде двух мячей и таким же точно названием. «Два Мяча» не только стали первооткрывателями в советском мире обуви, но и положили начало российско-китайскому сотрудничеству в производстве.

еды эти имели оглушительный успех. В 1967 году американский журналист Билл Эппридж создавал свой репортаж Soviet Youth. На его снимках из СССР все молодые люди поголовно обуты в кеды. «Два Мяча» стали не только частью моды, но и частью культуры — мало того что известные советские личности периодически появлялись на публике именно в этой обуви, так она еще и перекочевала в кино — в них был Волк из «Ну, погоди!», в них же щеголяли на экранах Сыроежкин с Электроником.

Неожиданно, в конце 80-х кеды из магазинов просто исчезли. При этом обувь была сделана настолько качественно, что терять ее в истории было действительно жалко. Возродить советскую легенду взялся Евгений Райков, который примерно год назад с нуля перезапустил производство: нашел фабрику в Китае, переложил стандарты производства советского периода на современные технологии. Поскольку старые лекала были утеряны, Райков просто восстанавливал кеды — продумывал процесс производства «с конца», изучая старые советские образцы, которые достались в наследство. Современный магазин начинался с пяти моделей, а сейчас ассортимент разросся до 11.

К 70-м странное увлечение искусственным мехом стало сходить на нет. Тем более когда на экран вышел фильм «Ирония судьбы». Красавица Наденька вскружила головы доброй половине советских мужчин, а ее шапка на лисьем меху — советским барышням, хоть сколько-нибудь следившим за модой.

Эпидемия на мини-юбки началась в конце 60-х, чуть опередив моду на брючные костюмы, и продлилась целое десятилетие. В 1967 году в Москве прошел Международный фестиваль моды — под эгидой мини-юбки и не по-советски ярко. Но, как и все, что касалось моды в СССР, мини-юбка не сразу пробила путь на советские улицы и прилавки.

Вообще, очереди — это непременный атрибут советского времени. Через это испытание приходилось проходить всем, кто желал достать что-то хоть немного стоящее, включая стильную одежду. Редко по советским магазинам распределяли продукцию дружественных социалистических стран Восточной Европы, за которой моментально выстраивались километровые очереди.

Женские очереди (а именно такими в основном были очереди за одеждой) считались самыми суровыми — несмотря на видимую хрупкость, влезть в начало было сродни самоубийству. Зато те, кто в очереди стоял честно и долго, за время ожидания становились очень близкими друг другу людьми — барышень объединяли общие интересы. Стоя за модными сапожками, можно было наверняка узнать, что сейчас модно в Париже.

Чуть ли не главная причина того, что на советских прилавках выбор вещей был крайне невелик. Советская легкая промышленность как нельзя лучше демонстрировала все недостатки плановой экономики. От разработки модели платья в Общесоюзном доме моделей одежды до его появления в магазинах могло пройти два года. Зачастую результат, который предлагался советским людям, кардинально отличался от того, что было придумано модельерами, — за долгий путь от эскиза до магазина ткани меняли на более дешевые, а фасон перекраивали в угоду скромным возможностям тогдашних заводов.

Несмотря на канон «просто и скромно», который усердно культивировала советская идеология, модным часто считалось то, что редко можно было встретить на прилавках общедоступных магазинов. В понятие «редкие находки» вписывались не только вещи, которые модницы желали получить в свой гардероб, но и способы переделки одежды, и иллюстрации новых фасонов — срисованные из кино или увиденные в журнале. Что-то действительно редкое можно было найти не только в комиссионной «Березке», но и у фарцовщиков.

К началу 60-х бум стиляг утихал также бурно, как появлялся в послевоенные годы. Повзрослели те, кто в конце 40-х пытался защититься от суровой реальности, скрываясь под яркой аляпистой одеждой, а у следующих поколений были совершенно другие интересы.

Мода на стиляг начала сходить на нет после Московского фестиваля молодежи в 1957 году.Тогда советская молодежь своими глазами увидела, как на самом деле выглядят их ровесники из-за океана — в моду постепенно вошли однотонные мужские пиджаки и узкие галстуки. Уже в начале 60-х ярлык «стиляга» без разбора присваивали всем, кто хоть как-то пытался следить за модой, или молодым людям, которые отличались аморальным поведением

Вовсе не деньги, а именно ткани были главной валютой советских модников. Тканей в продаже было много, достать их было легко. Иногда в магазинах не делали отрезы, а продавали цельные куски, поэтому на одну ткань часто искали напарников, чтобы поделить покупку между собой и не складывать ценный материал в чулан. Хотя большинство помнят — продавцы спокойно отрезали ткани и позже ценный материал превращался в юбки, блузы, брюки и платья.

А еще в 60-е годы началось помешательство на искусственных тканях. Нейлон, лайкра, кримплен, винил, дралон — одежда из таких материалов считалась не в пример практичнее, чем вещи из натуральных тканей. Стильные вещи были сродни сокровищу, а одежда из искусственных материалов легче чистилась и стиралась, а значит, служила своим обладателям дольше.

70-е с уверенностью можно назвать эпохой унисекса — все носили одинаковые клешеные джинсы, а тот же плащ-болонья имел единственный фасон, который предназначался и для женщин, и для мужчин.

Один из персонажей сериала «Фарца» сказал: «Не все хотят ходить в сером и синем». Одной этой фразой можно с легкостью объяснить, почему мода обязательно должна была стать кормилицей советской теневой торговли. У фарцовщиков можно было раздобыть практически все, что очень хотелось носить, но невозможно было найти на прилавках советских магазинов, даже если это была «Березка».

Как и все незаконное, добыча одежды у фарцовщиков скрывала множество опасностей. Доверчивая девушка могла заплатить за заграничные джинсы три цены, но все равно остаться ни с чем: предприимчивые теневики отдавали в упаковке вместо готовой вещи одну штанину. Если покупателю все-таки везло и вещь была целой, она могла не подойти по размеру. Вспомните рассказы своих мам о том, что джинсы приходилось натягивать с мылом, застегивать лежа и уже в надетых садиться в ванну с горячей водой, чтобы джинса села по фигуре.

Идеология хиппи достала не всех, но, судя по моде 70-х, в СССР хипповал почти каждый второй. В массовом сознании слово «хиппи», разумеется, ассоциировалось с чем-то негативным — лохматый неухоженный бездельник противопоставлялся целеустремленному «советскому человеку» с четкими политическими взглядами.

Все это не помешало хипповскому стилю наложить цветастый отпечаток на советскую моду — от них переняли фенечки, джинсы клеш и лохматые прически.

В СССР культа потребления не было, а вот культовые магазины были. Один из них — ЦУМ, который был вторым по значимости советским универмагом после ГУМа. В ЦУМе можно было найти все — от мелочовки типа иголок и фитилей для керосиновых ламп до венгерских батников и польских костюмов, за которыми выстраивались в дикие очереди советские барышни. ЦУМ был одним из немногих универмагов, где реально было достать дефицитные товары.

В середине 70-х умы советских модниц захватили сапоги-чулки. По виду они действительно больше напоминали чулки, надетые под лакированные черные калоши. Ходовые модели поступали из Чехословацкой СР и не отличались особым качеством. Но, как водится, особого выбора у советских «стиляг» не было — «чулки» отрывали с руками, и никого не волновало, что полстраны ходит в одинаковой обуви.

На шпильки советские барышни встали в начале 60-х. Это модное явление, как всегда запоздало, дошло до Союза — французский дизайнер Роже Вивье явил миру шпильки еще в 54-м, а на советских улицах в них запорхали только в 61-м. С непривычки ходить на шпильках было страшно неудобно — тонкие каблучки застревали в асфальте и между реек эскалатора, из-за чего последние часто останавливали, чтобы спасти очередную модницу. Но советских женщин уже нельзя было остановить. Шпилька прочно закрепилась в их гардеробе — ее носили и зимой, и летом: на работу, в театр, на свидания.

Чтобы казаться моднее, советские дамы измывались над собственными волосами как могли. Если женщина не пыталась возвести на голове высокую прическу в стиле «Любочка Орлова», то обязательно хотела носить кудри или локоны. При этом считалось за счастье обладать электрическими щипцами, чтобы жечь волосы и ходить по дефицитным улицам страшно красивой. Те, кто обладал скромным бюджетом, пользовались обычными щипцами — такие нагревали в воде и ими крутили упругие локоны, которые не переживали плохую погоду. А некоторые и вовсе делали себе «афромечту», используя газеты в качестве бигудей.

На Кузнецком мосту существовал мифический экспериментальный цех, где создавались пусть не громкие, но шедевры моды, которым рукоплескал в 1962 году Париж, а год спустя и Рио-де-Жанейро. Проводились и полузакрытые показы мод, по подиуму которых дефилировали манекенщицы того времени: Янина Черепкова, Мила Романовская, Лилиана Баскакова, Регина Збарская, Галина Миловская.

Из социалистических стран самой модной в 70-х была Югославия: вещи и особенно обувь оттуда считались шиком.

Если герой Джона Траволты в «Лихорадке субботнего вечера» способствовал моде на клешеные брюки, то персонажи популярного в СССР югославского актера Гойко Митича из знаменитых вестернов повлияли на появление другой модной тенденции — ковбойской темы. Женщины стали носить длинные юбки с воланами и цветочной набивкой на ткани и шерстяные юбки в клетку.

Для советских людей югославская мода была глотком запретной западной культуры. После смерти Сталина между Югославией и СССР восстановились отношения, и, когда югославские вещи появлялись на полках советских магазинов, их скупали в первые же часы.

Не только столица считалась сердцем советской моды. Те, кто жил поближе к границе с некапиталистическими странами, тоже могли урвать в свой гардероб завидные обновки. Например, в 70-х в Улан-Баторе в японских военторгах можно было найти кожаные вещи, плащи и ветровки почти первоклассного качества, которым мог позавидовать настоящий стиляга из Москвы или Ленинграда.