Борис Андреев. «Я как бы прожил две жизни»

Родился в Саратове 27 января (9 февраля) 1915 года. Его родители были рабочими.
Когда мальчику было 5 лет, семья переехала в небольшой приволжский городок Аткарск Саратовской губернии. Закончив 7 классов средней школы, Борис Андреев отправился в Саратов поступать в сельскохозяйственный техникум. Но встреча с молодыми строителями волжского комбайнового завода, которые посоветовали ему пойти к ним на завод, изменила дальнейшую судьбу Андреева. Он окончил краткосрочные курсы и получил специальность слесаря-электромонтёра.

В один из дней 1931 года Борис пришёл на репетицию заводского драмкружка, руководил кружком режиссёр Саратовского драматического театр Иван Артемьевич Слонов, который и предложил Андрееву в 1933 году поступить в Саратовский театральный техникум. Однако работа на заводе и одновременно учёба в техникуме отнимали у Бориса массу времени и физических сил. Руководство пошло ему навстречу: Андреева перестали использовать на ночных работах, снизили объём дневных работ. А на четвёртом году обучения Андреева и вовсе освободили от работы и стали выплачивать ему стипендию из фондов предприятия. Всё это позволило ему с честью пройти весь курс обучения и в 1937 году закончить техникум.

В том же году Андреев поступил в Саратовский драматический театр имени К. Маркса. Однако сыграть в нём что-нибудь значительное молодому актёру было не суждено. Первой ролью знаменитого в будущем актёра стал… вой собаки. В театре готовилась постановка чеховского «Вишнёвого сада». По замыслу режиссёра по ходу действия из-за кулис раздавался протяжный собачий лай и вой. «Я исполнял эту роль в течение сезона, — вспоминал сам Андреев. — Делал я её со всей искренностью души человека, влюбленного в искусство. Я имел признание труппы. Все говорили: «Ах, как замечательно лает и воет эта собака». Сам по природе я был парень довольно озорной, отлично понимал их незамысловатую шутку, но здесь почему-то помалкивал и не приглашал родителей на очередной спектакль по контрамарке».

Первое знакомство с кино не принесло Борису Фёдоровичу большого удовлетворения. Как вспоминал он сам об этом: «Первая моя попытка сняться в кино окончилась позорным провалом...». Его пригласил сам А.П. Довженко на роль Петра Чижа в фильм «Щорс». «Какой типаж!» — воскликнул, увидев молодого Андреева, второй режиссёр картины Л. Бодик. Круглолицый, мощный, пышущий здоровьем Андреев действительно очень подходил на роль молодого красноармейца Петра Чижа, который уводит со свадьбы чужую невесту. Коренному волжанину предстояло сыграть гарного украинского хлопца — что может быть проще? Ему следовало выучить большой монолог своего героя, учил он его, видимо, из рук вон плохо, и Довженко в результате категорически не понравился. Роль Чижа от него уплыла в одночасье, но крохотный эпизод все-таки достался. Молодой красноармеец, который проникновенно говорил: «Прощайте, тату…» и уходил бить врагов.

Настоящее кино для Андреева началось с «Трактористов». В самом начале 1938 года во время гастролей саратовского театра в Москве, Андреев вновь попал в поле зрения кинематографистов. Вот его собственный рассказ: «Я стоял за кулисами и курил. В это время ко мне подошли двое и поинтересовались, я ли Андреев. Поначалу я даже испугался, приняв собеседников за сотрудников пожарной охраны. «Если надо, я сейчас же затушу сигаретку», — сказал. А в ответ получил приглашение прийти на киностудию». Режиссер Иван Пырьев проводил пробы, и Андреева привели с «пристрелкой» на роль Клима Ярко (Клима сыграл потом Николай Крючков). Взглянув на Андреева, Пырьев заявил безапелляционно: «Какой это герой-любовник?! Это же шалопутная человеческая особь! Он рожден для роли Назара Думы».

Опытный Пырьев был прав. Богатырский типаж Андреева и здесь сыграл решающую роль. Главное, что он вообще попал в эту картину, — успех фильма был оглушительным, все актеры — исполнители главных ролей — стали знаменитыми в одночасье. Во время съёмок фильмов «Трактористы» и «Истребители» Борис Андреев приобрёл двух очень близких друзей — Петра Алейникова и Николая Крючкова. Впоследствии в кругу киноактёров он называл эту компанию «святой троицей».

Даже свою будущую жену — Галину Васильевну — Андреев нашел, когда поспорил с Алейниковым. Артисты находились в Киеве, ехали в троллейбусе, и Петя подкалывал товарища, утверждая, что никакая нормальная девушка не пойдет замуж за такого увальня, как Андреев. Тогда Борис из принципа познакомился с первой же девушкой, вошедшей в общественный транспорт (понятное дело, девушка была симпатичной). Как оказалось, это была дочь комиссара милиции, комиссар был против брака с непутёвым актёром, но судьба распорядилась иначе, и Борис прожил с Галиной всю жизнь, у них родился сын- Борис Андреев-младший.

А легендарные загулы Алейникова и Андреева! Тут уже не отличишь, где правда, а где легенда. Дело было снова в Киеве, на съемках картины «Истребители». Не рассчитав свои силы, Андреев и его лучший друг актер Пётр Алейников решили устроиться на ночлег… в витрине мебельного магазина. Утром спящими кумирами любовались редкие прохожие, а днем народные артисты уже давали показания. Андреев слушал-слушал милиционера, а потом, выпалив: «Эх ты, чернильная душа. Что станешь делать, когда чернила кончатся?», взял и выпил чернильницу. В результате актёров просто отпустили из отделения, взяв с них честное слово больше не озорничать.

После дебюта в картине «Трактористы» Борис Андреев переехал в Москву, начал работать в Театре-студии киноактёра и режиссёры начали активно приглашать его сниматься в новых фильмах. Ну а затем были «Большая жизнь», «Два бойца», «Сказание о земле Сибирской», «Кубанские казаки». И слава, почёт, уважение и поклонение миллионов. Много лет спустя, рассказывая о тех годах, Андреев смеялся: «В СССР, кроме нас с Алейниковым, самым популярным был разве что Чарли Чаплин».

Сталин Андрееву благоволил. Особое расположение вождя народов актер завоевал после фильма «Падение Берлина», где Сталин был увековечен на экране, а Андреев сыграл простого солдата, олицетворявшего практически весь русский народ. Андреев даже был приглашен на торжественный прием в Кремль — принимали Мао Цзэдуна. Сталин покровительственно улыбался актёру — было что вспомнить: когда Андреев снова по пьяному делу (в ресторане гостиницы «Москва» чуть не замочил огроменным своим кулаком генерала КГБ) должен был быть чуть ли не расстрелян, Сталин милостиво разрешил — пусть еще поживёт.

В 1954 году на экраны вышел фильм Иосифа Хейфица «Большая семья». Борис Андреев играет главу среднего поколения Журбиных, живого человека, органически чуждого всяческой показухе. Но главной заслугой было то, что на экран вернулись простые и вечные человеческие чувства - любовь, семья, дети. Не случайно этот фильм заслужил в те годы всенародное признание.

В 1956 году Борис Андреев снялся в главной роли в сказке «Илья Муромец». Фильм был первым советским широкоэкранным фильмом. К тому же, это один из самых масштабных отечественных фильмов, попавший в Книгу рекордов Гиннесса: на съемках, в частности, были задействованы 11 тысяч лошадей. Немало доселе невиданного (и по сию пору непревзойдённого) принёс он и в области грима, трюковых съемок, спецэффектов.

На съёмках «Ильи Муромца» с Борисом Фёдоровичем произошёл забавный случай. На съёмочную площадку пришёл здоровенный милиционер, долго разглядывал Андреева, затем покачал головой и сказал: «Нет, не то… Слабак. А ещё Муромца играешь. Я, брат, пожалуй, поздоровее тебя буду». Андреев молча поднялся, обхватил милиционера поперёк туловища и с размаху забросил в море. Назавтра в местной газете появился фельетон о распоясавшемся артисте, который «топит в море милиционеров». Андреев прочитал пасквиль, страшно рассердился и дал зарок больше не появляться в Ялте. Слова своего он не нарушил, и много лет спустя, уже пожилым человеком прибыв с туристическим теплоходом в Ялту, на берег так и не сошёл.

Искренность, добросердечность и прямота были присущи и его экранным героям, и самому артисту. «Мне кажется, что моя творческая жизнь сложилась очень удачно и интересно, – говорил Андреев. – Я как бы прожил две жизни. Одна – моя личная жизнь, жизнь человека, вторая – жизнь артиста, художника, жизнь в образах, жизнь в чужой жизни, если можно так выразиться». Его любили и режиссёры, и партнёры, и рядовые работники съёмочной группы, и, конечно, зрители. Борис Андреев объездил всю страну с киноконцертами, и в залах всегда были аншлаги. «К нему было удивительное доверие у миллионов людей, – говорит Алексей Баталов. – Появление Андреева на огромном, битком забитом стадионе, где проводилась программа "Товарищ кино", вызывало не просто хлопанье под барабан, это был поток, обвал любви, восторга, признания…».

В 1960-е Борис Андреев перешёл на возрастные роли. Проникнуто эмоциональной насыщенностью исполнение Андреевым ролей Баукина в «Жестокости»(1959) и угрюмого боцмана Росомахи в фильме Г. Данелия «Путь к причалу» (1962). Крупнейшей работой артиста в кино стала роль командира морского отряда по кличке Вожак в фильме С. Самсонова «Оптимистическая трагедия» (1963) по одноименной пьесе Вс. Вишневского. За исполнение этой роли Вожака актёр был удостоен Государственной премии.

Зрители помнят Бориса Андреева в фильмах «Богдан Хмельницкий» и «Максимка», «Мексиканец» и «Валерий Чкалов», в «Александр Пархоменко» и «Как закалялась сталь». Помнят, конечно, его колоритнейшего одноногого пирата Джона Сильвера в «Острове сокровищ» по Р. Стивенсону. Как говорил Борис Фёдорович, это была его первая и единственная роль иностранца. Последнюю свою роль он сыграл в 1981 году в фильме Георгия Данелии «Слёзы капали».

Несмотря на то, что для большинства зрителей он казался недалёким, Андреев был на самом деле очень начитанным и эрудированным человеком. «Он обладал уникальным литературным даром, — вспоминает Говорухин. — Как-то я звоню ему. «Приезжай, — говорит, — хочу тебе кое-что почитать». Я уж собрался было ехать, но тут вспомнил, что Володя Высоцкий просил его познакомить с Андреевым. Приехали мы на Большую Бронную, где БэФэ жил последние годы. Володе, чтобы понравиться человеку, много времени было не надо. Через пять минут они влюбились друг в друга, через десять меня перестали замечать.

Короче, Андреев перестал стесняться Высоцкого, повёл нас на кухню, заварил чай в большой эмалированной кружке и достал толстую, как Библия, кожаную тетрадь. «Я решил написать, — сказал он, — афористичный роман». И начал читать: «Лев открыл пасть, укротитель засунул в неё голову, и все зрители вдруг увидели, насколько дикое животное умнее и великодушнее человека». Мы с Володей аж взвизгнули от смеха. Андреев благодарно покосился на нас, прочёл следующую фразу: «Древние греки никогда не думали, что они будут древними греками». Через несколько минут мы уже не смеялись, а только стонали да корчились от душивших нас спазм. На прощание Андреев нас предупредил: «Вы, ребята, особенно не распространяйтесь. Шутка, острота — она знаете как… Пошла гулять — и уже хрен докажешь, что это ты придумал».

В начале 70-х годов Борис Фёдорович дебютировал в качестве звукорежиссёра в фильме «Вандербуль бежит за горизонт». К концу 70-х он полностью переключается на звукорежиссёрскую работу, а между тем мечтой его жизни была роль Короля Лира, ради которой он прочёл сотни книг о Шекспире, став почти настоящим шекспироведом. И когда Григорий Козинцев приступил к работе над «Лиром», ни у кого не было сомнений, кто станет играть главную роль. Однако Лира сыграл прибалтийский актер Юри Ярвет. Сын Бориса Фёдоровича Борис Андреев-младший вспоминает, как отец смотрел картину Козинцева: «Молча, стиснув зубы, не произнося ни слова. И лишь с последним титром прозвучал его окончательный приговор: «Замечательная работа…»

Постепенно здоровье стало подводить актёра-богатыря. Андреев перенёс тяжелый инфаркт, сниматься становилось все тяжелее и тяжелее, он снова попал в больницу. Отправляясь в апреле 82-го года в «кремлёвку», Андреев взял с собой ту самую кожаную тетрадь. Работать над «афористичным романом», или «охренизмами», как он сам называл свои записи, актёр не прекращал никогда. «24 апреля стояла чудесная погода, — вспоминает сын Андреева. — Дело, кажется, шло на поправку: накануне нам позвонили из лечебницы и сообщили, что состояние Бориса Фёдоровича значительно улучшилось, и его даже перевели из отделения интенсивной терапии в обычное.

Мы сидели в палате и болтали о всякой всячине, предвкушая скорую встречу по-домашнему. Когда собрались уже уходить, отец вдруг спросил: «Как вы думаете, почему это я лежал на площади у врат храма, а вокруг было много-много народа? Должно быть, приснилось. Ерунда какая-то». Сколько ни упрашивали, он настойчиво вызвался нас проводить — хотя бы до коридора. Огромный и добрый, стоял, заслонив дверной проем, и глядел, как мы уходили. Нет, не мы. Тогда от нас уходил он. Вечером, в половине одиннадцатого, позвонила лечащий врач… В это не хотелось, нельзя было поверить».

Провожали его на исходе пасхальной недели. Гроб с телом русского артиста установили перед входом в церковь Большого Вознесения, что на Ваганькове. Было много народа. Многие плакали. Бориса Андреева хоронили на Ваганьковом, хотя по рангу народного артиста СССР ему полагалось Новодевичье. Но своё законное место на престижном кладбище он уступил в 1965 году непутевому корешу Петьке Алейникову.

Перед смертью тот признался, что хотел бы, что бы его похоронили на Новодевичьем кладбище. Однако власти отказали, мотивируя тем, что на Новодевичьем хоронят лишь народных артистов. Борис Андреев, надел всё множество своих регалий и отправился к тогдашнему хозяину Москвы Промыслову. Но никакие доводы заслуженного артиста не помогли. Тогда Андреев, отбросив церемонии, опустил на вельможный стол свою огромную кулачину: «А я помру - меня куда снесут?» - «Вот вам по всем статьям положено Новодевичье!» - «Значит, так, - прогремел Андреев, - официально требую: положите Петьку в мою могилу на Новодевичьем! А меня уж - хоть под забором!» И добился-таки: лежит Алейников на элитарном кладбище.