Почему на Руси женщинам не разрешалось готовить

У наших предков существовало понятие нечистоты. Миф гласящий о появлении нечистоты таков - Богородица, родив Христа, положила свою окровавленную рубашку в горшок и велела служанке взять его и, не открывая и не глядя, что внутри, бросить в реку. Однако любопытная служанка не послушалась, открыла горшок, и у нее тут же началось кровотечение.

Критические дни связаны с многими запретами для женщин - нельзя было посещать церковь, касаться священных предметов, выполнять полевые и некоторые домашние дела, в частности запрет касался приготовления пищи.

Женщинам в критические дни зачастую запрещалось готовить пищу вообще, а в особенности печь праздничные пироги (к Рождеству и Пасхе), квасить капусту, солить сало, варить щи.

Кстати говоря примета дошла и до наших дней. Считается, что в критически дни лучше не солить огурцы, капусту и не варить варенье – не получится, а законсервированные банки вздуются. Ученые объясняют это скорее эмоциональной неустойчивостью женщины в эти дни, нежели какими-то мистическими нечистотами.

Приготовление блюд считалось таинством, о которых мужчине знать непозволительно. Женщина исполняла роль хранительницы секретов очага. Нарушая запрет, мужчина тем самым осквернял пищу, нарушая ее энергетику. А «плохая» пища разрушала человека как личность.

Женщина, вышедшая замуж, могла приступать к готовке только на второй день. Считалось, что все время после свадьбы, она должна горевать по родительскому дому, а в таком состоянии готовить нельзя.

Беременность тоже была связана с "нечистотой" (однако уже на последних сроках беременности и некоторое время после родов). 40 дней до родов и 40 дней после них женщине нежелательно было готовить пищу на всю семью. На весь период беременности запрет не распространялся.

Кстати говоря будущей матери нельзя было есть тайком от всех, не следовало употреблять красные ягоды или рыбу, двойные плоды или яйца с двойными желтками – все это могло повредить будущему младенцу. Однако в тоже время беременной женщине нельзя было отказывать в еде, которую она попросить.

Теперь вы знаете откуда пошли арбузы с селедкой в два часа ночи, кусок известки в сгущенном молоке и сало в шоколаде. Шутка...

Серьезно больную женщину к готовке не допускали - считалось, что через пищу болезнь может перейти к тем, кто ее ест. Выздоровев женщина возвращалась к своим обязанностям.

Некрасивые (с бородавками, родимыми пятнами, косые, одноглазые, хромоногие и т.п.) , как правило к готовке не допускались. Если же такая женщина и готовила, то ее едой чаще всего брезговали, хотя она и могла готовить для себя. Все дело в том, что таких женщин считали ведьмами или же «отмеченными дьяволом» и верили, что они могут заколдовать еду, либо передать свое уродство тому, кто ест ее пищу. А еще боялись что из-за своего уродства она будет настолько злая, что отравит еду.

Деспотические порядки, получившие широкое распространение в древнерусском обществе, не обошли стороной и семью. Глава семейства, муж, был холопом по отношению к государю, но государем в собственном доме. Все домочадцы, не говоря уже о слугах и холопах в прямом смысле слова,
находились в его полном подчинении. Прежде всего это относилось к женской половине дома. Считается, что в древней Руси до замужества девушка из родовитой семьи, как правило, не имела права выходить за пределы родительской усадьбы. Мужа ей подыскивали родители, и до свадьбы она его обычно не видела.
После свадьбы ее новым "хозяином" становился супруг, а иногда (в частности, в случае его малолетства - такое случалось часто) и тесть. Выходить за пределы нового дома, не исключая посещения церкви, женщина могла лишь с разрешения мужа. Только под его контролем и с его разрешения она могла с кем-либо знакомиться, вести разговоры с посторонними, причем
содержание этих разговоров также контролировалось. Даже у себя дома женщина не имела права тайно от мужа есть или пить, дарить кому бы то ни было подарки либо получать их.
В российских крестьянских семьях доля женского труда всегда была необычайно велика. Часто женщине приходилось браться даже за соху. При этом особенно широко использовался труд невесток, чье положение в семье было особенно тяжелым.
В обязанности супруга и отца входило "поучение" домашних, состоявшее в систематических побоях, которым должны были подвергаться дети и жена. Считалось, что человек, не бьющий жену, "дом свой не строит" и "о своей душе не радеет", и будет "погублен" и "в сем веке и в будущем". Лишь в XVI
в. общество попыталось как-то защитить женщину, ограничить произвол мужа.
В то же время следует отметить, что в домонгольской Руси женщина обладала целым рядом прав. Она могла стать наследницей имущества отца (до выхода замуж). Самые высокие штрафы платились виновными в "пошибании" (изнасиловании) и оскорблении женщин "срамными словами". Рабыня, жившая с господином, как жена, становилась свободной после смерти господина.
Однако настоящую свободу женщина обретала лишь после смерти мужа. Вдовы пользовались большим уважением в обществе. Кроме того, они становились полноправными хозяйками в доме. Фактически, с момента смерти супруга к ним переходила роль главы семейства.
Вообще же, на жене лежала вся ответственность за ведение домашнего хозяйства, и за воспитание детей младшего возраста.