Творческие порывы во сне

Говорят, что Дмитрий Менделеев работал три дня без отдыха, прежде чем он позволил себе закрыть глаза на несколько минут.

И вместо того, чтобы провалиться в сон на семнадцать часов, как это случилось бы с большинством лишённых сна людей, Менделеев увидел во сне схему расстановки элементов, которая навсегда изменила мир химии, и подскочил через двадцать минут, чтобы записать её.

«Я увидел во сне таблицу, в которой все элементы занимали своё строго определённое место. Проснувшись, я немедленно записал её на клочке бумаги… Только в одном месте впоследствии пришлось внести поправку».

Полу МакКартни было 22 года, когда он «проснулся с миленькой мелодией в голове» и подумал «Это здорово, но что это такое?»

Он встал и легко подобрал мелодию на фортепиано, но был уверен, что просто услышал эту песню несколько лет назад и подсознательно её запомнил. Когда через некоторое время оказалось, что это была его собственная мелодия, МакКартни набросал шутливый текст: «Scrambled eggs, oh, my baby, how I love your legs» («Яичница-болтунья, о детка, как я люблю твои ноги».)

Настоящий текст, разумеется, появился позднее.

Мэри Шелли скучала со своим мужем (Перси Биши, разумеется), лордом Байроном и несколькими другими известными литературными творцами, когда они решили устроить небольшое писательское соревнование.

Мэри оказалась в творческом ступоре – пока не отправилась спать, и ей не приснилось «жуткое видение трупа мужчины, который начал проявлять признаки жизни, когда заработал некий могучий двигатель, и он начал шевелиться с тяжёлыми неживыми движениями».

Возбуждённая тем, что её творческий ступор прошёл, Шелли решила что «Если это напугало меня – напугает и других; и всё что мне нужно – это только описать чудовище, которое приснилось мне в моих полночных кошмарах».

Роберт Луис Стивенсон однажды столкнулся с такой же проблемой: история совершенно не хотела развиваться.

Он знал, что хочет написать о двойственной природе человека, но у него не было ни одной идеи, как за это взяться, и он был удручён тем, что в голове никак не появляется подходящий сюжет. А затем он закрыл глаза.

«На вторую ночь я увидел сон: сцена в окне, которая затем разделилась на две, в одной из них Хайд пытался скрыться после какого-то преступления. Он схватил какой-то порошок и внезапно изменился перед лицом своих преследователей».

Независимо от того, являетесь ли вы фанатом историй о тоскующих кровососах и надутых оборотнях, вы должны признать, что Стефани Мейер сумела создать кое-что, впечатлившее её читателей. И она обязана этому одному запоминающемуся сну.

«Я увидела двух людей на маленьком круглом лугу в лучах яркого солнечного света. Один из них был красивым, сверкающим молодым человеком, а другая – обычной девушкой, и они разговаривали», рассказала она в интервью в 2009 году. «Молодой человек был вампиром, это было довольно странно, и он пытался объяснить ей, как сильно он переживает за неё, и одновременно – как сильно он хочет её убить».

Да, это «Сумерки». Мейер записала свой сон, поскольку, по её словам, он настолько сильно отличался от её повседневной жизни матери и домохозяйки, что она захотела сохранить его. «Я просто очень хотела его запомнить. Вот почему я начала его записывать – я вовсе не думала, что это может стать основой для романа».

Говард Лавкрафт увидел свою знаменитую «Книгу Мёртвых» во сне, в том числе — и её причудливое название.

Чего он не увидел – так это значения этой книги: у него не было никаких идей, что означает это странное слово, но на всякий случай записал его. Его попытка приблизительно перевести его с греческого вылилась в «Образ закона мёртвых».

Возможно, его косвенно (или прямо) вдохновила поэма первого века нашей эры под названием «Астрономикон».

Похож ли безэмоциональный киборг-убийца, который выглядит как Арнольд Шварценнегер, на ночной кошмар для вас? Он был ночным кошмаром для Джеймса Кэмерона.

Он боролся с сильной лихорадкой, когда во сне ему явился образ робота, подтягивающего себя по полу с ножом в руке. Между прочим, лучшие идеи к Кэмерону похоже приходят во сне: именно так он придумал и Аватара.

Подсознание – это не только творческая мастерская, но и спортивная клиника.

Никлас, шестикратный чемпион по гольфу, увидел во сне, что он держит клюшку иначе, чем держит её в реальной жизни.

«Я попробовал держать её так, как увидел во сне, и это сработало. Я чувствую несколько глупо, признаваясь в этом, но я действительно увидел это во сне».

Элиас Хоу, изобретатель современной швейной машинки, столкнулся с проблемой – как заставить работать иголку в своём новом изобретении. Отверстие в основании иглы (как в ручных иголках) совершенно не подходило.

Затем, как написал журнал «Популярная Механика» в 1905 году, он заснул:

«Однажды ему приснилось, что он строит швейную машинку в какой-то странной стране для жестокого короля. Король дал ему 24 часа, чтобы закончить машинку и заставить её работать, но сколько бы он ни старался, ничего не получалось, и он наконец сдался.

На рассвете его повели на казнь, и в этот момент, как часто бывает в мгновения великого кризиса, он ясно увидел, что копья сопровождающих его воинов имеют отверстия около наконечника. Он понял, что это и есть решение проблемы иглы швейной машинки. Он начал молить о дополнительном времени – и в этот момент проснулся. На часах было 4 часа утра. Он быстро оделся и отправился в свою мастерскую – и в 9 часов модель иглы с отверстием у конца была готова».

Форма и структура ДНК ускользала от учёных вплоть до 1953 года, когда доктор Джеймс Уотсон увидел сон, который навёл его на мысль о двойной спирали. Согласно истории Университета Индианы, альма матер доктора Уотсона, он увидел во сне двух переплетающихся змей с головами на разных концах, однако другие утверждают, что это было видение двухсторонней винтовой лестницы.

Если бы авторы бестселлеров служили нам примером, нам всем бы следовало брать свои самые худшие ночные кошмары и превращать их в романы-блокбастеры.

К примеру, Кэти Бейтс ломает вам ногу кувалдой. «Мизери», по словам Стивена Кинга, изначально приснилась ему в самолёте. «Мне приснилась женщина, которая удерживала в заключении писателя, а затем убила его, освежевала, скормила его останки своим свиньям, и переплела роман в его кожу. Я сказал себе, «Я должен написать эту историю». Разумеется, сюжет несколько изменился в процессе работы. Но я написал первые 40 или 50 страниц прямо по приземлении, сидя на лестнице между первым и вторым этажами отеля».