Воронеж. Часть 6: Север юга

В прошлой части мы ездили на юг, к космическим заводам и атомным станциям, а на Севере есть следы бомбёжек Воронежа, роскошный старый кампус аграрного университета, колоритные Мокрые дворы и котёнок с улицы Лизюкова.
Часть 1 тут: Воронеж. Часть 1: город и его местные
Часть 2 тут: Воронеж. Часть 2: проспект Революции
Часть 3 тут: Воронеж. Часть 3: горизонтальный центр
Часть 4 тут: Воронеж. Часть 4: диагональный центр
Часть 5 тут: Воронеж. Часть 5, ядерно-космическая

Воронежский Север, как и положено Северу, довольно велик, и даже картой "Город на ладони", как обе половины центра, не охвачен. Достопримечательности его рассеяны посреди микрорайонов, в которых живёт добрая треть населения города, так что будет в этот раз не единая прогулка, а "прыжки" на автобусах от объекта к объекту. Ну а начнём прогулку на Дороге в Никуда - так воронежцы по старой памяти называют пугающе высокую (до 40 метров) эстакаду, продолжающую колоритнейший Северный мост (см. первую часть). Дело в том, что пока её строили в конце 1980-х - сменились времена, в страну пришло право собственности и приоритет индивидуального над коллективным, и на пути эстакады горой встал один дом, хозяева которого ни в какую не желали переезжать. Может быть, и предлагали им за переезд неадекватно мало, а может быть взыграл "синдром Химейера" (хотя американец в те годы только-только начинал вынашивать план мести), но в итоге тяжба длилась до конца 1990-х, и решилась, по мнению встречавших меня людей, не без помощи бандитов. Эстакаду пустили лишь в 2003 году. Под ней - недавно реконструированный какой-то европейской фирмой Центральный парк и утопающий в его зелени район Берёзовая роща:

Дорога в Никуда, причалив к высокому берегу, становится улицей Бурденко, которая, конечно же, ведёт к больнице. Вернее, даже к двум по разные стороны места, где стояла третья. Там теперь стоит Князь-Владимирский храм

А сама больница, построенная по проекту московского архитектора Дмитрия Чечулина (он же автор Высотки на Таганке, гостиницы "Пекин", павильона Украины на ВДНХ и Белого дома), приняла первых пациентов в 1940 году. Безусловно, это была одна из лучших больниц Советского Союза, но почему-то именно больницы очень часто становятся узлами уличных боёв. Прямо через это здание несколько месяцев проходил фронт, причём по словам местных, к началу боёв отсюда даже пациентов не эвакуировали. Обе стороны занимали больничный городок несколько раз, а значит и прилетало по нему что от наших, что от немцев. И в общем до освобождения города новостройка дошла не подлежащей восстановлению.

Но доломав руины, власти пошли на сильный ход и сохранили в качестве памятника Ротонду - пристроенный к больнице с северо-запада учебный корпус для студентов-медиков. Теперь она стоит в ограде Князь-Владимирской церкви:

Навскидку я могу вспомнить ещё минимум два здания, лежащих в руинах с войны - знаменитую мельницу в Волгограде да усадебный дворец в Обнинске, и если первую руину берегут как часть мемориала, то вторую просто за все эти десятилетия некому было восстановить. Но воронежская Ротонда как-то меньше похожа на дом и больше на памятник, и более всего напомнила мне разрушенный монумент на Саур-Могиле:

Под решёткой - подвал. Ротонда фактически заброшена, и то, что не доделала война, продолжает доделывать время:

Но куски бетона пока ещё крепко висят на нитях стальной арматуры:

Глядя на Ротонду, я был уверен, что именно в таком состоянии она и осталась после боёв. На самом деле выглядела она куда целее, но не последней мотивацией сноса больницы был кирпич, который требовался для восстановления других построек. Поэтому Ротонду в послевоенные годы "раздели", оставив лишь железобетонный остов, ну а купол её провалился и вовсе в 2008-м.

Ротонда стоит в довольно глухом углу в стороне от дорог, ведущих за Центральный парк. Напротив неё - квартал сталинских малоэтажек:

Всему Воронежу известный как Мокрые дворы - в 1990-х местные жители массово обзавелись кустарными мойками, и каждый автомобилист в городе знал, что если нужно помыть свою красавицу - достаточно приехать сюда и посигналить.

То есть, фактически здесь сформировался самый настоящий ремесленный квартал! Подобного я немало видел прежде в Средней Азии (например, в Маргилане) - когда в одной махалле у каждого дома сложены дрова, а в другой в каждом дворе сидит сапожник. Но в России, где и два соседа-то в одной избе договориться не умеют? Мокрые дворы - это апофеоз дворовой культуры Воронежа:

Что особенно потрясающе, они выдержали конкуренцию, и хотя современных автомоек, в том числе самообслуживания, в Воронеже полно, здесь на домах по-прежнему видны еле заметные надписи "Сигналь!", а во двориках - мыльные лужи, шланги и бочки. У Мокрых дворов неповторимый запах, в котором смешиваются старое жильё, сырая земля и мыло:

В дальней части квартала - деревянные домики, между которыми тоже вклиниваются мойки:

На краю Мокрых двориков - школа, а в её ограде деревянная Рука Прометея. По окрестным кварталам, из окна автобуса, я видел ещё пару подобных скульптур, когда-то бывших засохшими деревьями - судя по всему, водится в этом чуднОм районе ещё и резчик-самородок, наподобие Джекнаварова из Симферополя или Якубовича с Рудного Алтая.

Теперь отправимся дальше на Север, и тоже через развязки Северного моста. Проспект Революции за железной дорогой переходит в улицу Ленина, в Воронеже просто на удивление короткую и невзрачную. Проходит она по бывшей Троицкой слободе над крутым берегом, где есть свои достопримечательности вроде старых фабрик или межевого камня, поставленного в 1867 году по итогам тяжбы слобожан с железнодорожниками. Но в общем в топонимике Воронеж - город не ленинский, и проскочив по эстакаде над Дорогой в никуда, правобережная ось, словно исполнив долг и выразительно вздохнув "фух!", из улицы Ленина превращается в улицу Ломоносова.

Которая ведёт "на Схи" - в постах о центре города я не раз упоминал Воронежский университет, эвакуированный из Тарту, но к его приезду Воронеж уже 5 лет как был вузовским городом. Экономический бум эпохи Николая II, помноженный на безумный рост населения, требовал от царских властей экстренной модернизации страны - иначе Русь-матушку либо иностранцы скупят, либо революционеры разорвут. Крестьянские долги по откупным, измельчание наделов на фоне демографического взрыва, и при этом огромная прибыльность сельского хозяйства для коммерсантов - все это требовало и к земле подходить по уму. И если в ранне-среднем СССР агроном да мелиоратор были примерно как сейчас экономист и юрист, то на всю Российскую империю начала ХХ века имелось всего два сельскохозяйственных вуза в Москве и Варшаве, и лишь в 1910-х годах царские власти с огромным трудом и скрипом согласись на открытие третьего. Место для него выбиралось между Воронежем и Омском, и в итоге Сибирь получила высшее сельскохозяйственное училище (о нём я тоже как-то писал), а Черноземье - полноценный вуз. Ещё можно вспомнить петербургский Политех Петра Великого, открывшийся на той же волне, но для подготовки промышленных кадров. Воронежский сельскохозяйственный институт имени Императора Петра I принял первых студентов в 1913 году, а выпустил аккурат на руины страны, которую не смогли спасти все эти запоздалые полумеры.

При Советах из названия вуза убрали монархическое посвящение, в 1942-43 годах ВСХИ эвакуировался в Камень-на-Оби посреди Сибирского Черноземья, в 1967 году стал "имени Константина Глинки" (своего первого ректора), а в 2011 получил своё нынешнее название - Воронежский государственный аграрный университет имени Императора Петра Великого. Топоним "ВГАУ" местные вроде и понимают, но всё-таки лучше спрашивать "как проехать на Схи?". А приехать сюда стоит, потому что несмотря на жестокие бои в Великую Отечественную, красивейший кампус 1910-20-х годов прекрасно сохранился. В плане он представляет собой букву "Н" из односторонних улиц Ломоносова (движение на север) и Тимирязева (на юг), которые соединяет короткая улица Дарвина. Между ними - новые корпуса и общежития (позапрошлый кадр) и парк Константина Глинки (кадр выше), памятник которому сквозь ворота глядят на перпендикулярный обеим улицам Главный корпус (1912-16)

Роскошное здание чем-то неуловимо напомнило мне Екатерининский дворец в Царском селе. В том числе - состоянием, из которого его восстанавливали в послевоенные годы. Ныне в облике ГЗ ВГАУ советским кажется разве что Ильич, да и тот судя по забавным детским "пропорциям" и ужимкам Чарли-Чаплина, скорее всего довоенный.

На фронтоне - советский герб и посвящение царю:

В здании сохранились интерьеры, в том числе роскошный актовый зал в стиле модерн со стеклянным потолком, как у теплицы. Но судя по тому, как мало в интернете их фотографий - попасть внутрь постороннему человеку и в учебное время непросто, что уж говорить про поздний вечер воскресения?

Прямо в главный корпус "зашита" Крестовоздвиженская церковь, открытая в 1917 году и действовашая год до революции и уже 20 лет в постсоветское время. Не очень понимаю, как она устроена - над торцом корпуса со стороны улицы Ломоносова, куда я очень досадно забыл подойти (а там видно, что церковь - отдельно стоящее, хоть и вплотную к вузу, здание) сферический купол, а над двориком со стороны улицы Тимирязева - высокая башня. Как я понимаю, церковь всё же с "ломоносовской" стороны, а башня построена для каких-то вполне светских задач, но зато прекрасно видна с половины города, и потому увенчана крестом:

С улицей Ломоносова у меня вообще как-то не задалось - приехал я сюда под вечер уставшим, и пройти эту часть кампуса то ли забыл, то ли поленился. Вот одно из общежитий, у которого я покинул автобус, но если бы я зашёл в его двор - увидел бы ещё одну церковь Святой Татьяны 2000-х годов, а если бы проехал на остановку дальше - нашёл бы конструктивистскую общагу с полукруглым фасадом да гусеничный трактор ДТ-75 на постаменте.

Аллея в парке за главным корпусом - в Схи хорошо, и далеко не все из прогуливающих здесь людей - студенты:

Вузовский городок я в итоге прошёл из конца в конец по улице Тимирязева. Ещё до Главного корпуса, ближе к Новым корпусам, стоят дома для работников вуза, которые в Воронеже считаются чуть ли не "уголком Петербурга". Все дореволюционные корпуса ВГАУ строились примерно в одно время - последние 5 лет перед революцией.

На кадре выше - внушительных размеров Профессорский дом, и если из подъезда на меня смотрел такой мужик, что фотоаппарат доставать было некомфортно, то по двору под ручку прогуливались две женщины столь интеллигентного вида, что не вслушиваясь в их разговор (вполне бытовой на самом деле), можно было подумать, что они обсуждают перспективы генетики в сельском хозяйстве.
На кадре ниже - следующий по улице Директорский дом, похожий на дворец небольшой усадьбы:

Дальше застройка кампуса прерывается лежащим напротив торца Главного здания Ботаническим садом, или вернее его узким длинным "отростком" - большая часть садовой территории лежит за Опытным поле. На той стороне - гараж да всякие сельхозмашины:

Пользоваться которыми, рискну предположить, учат в ближайшем корпусе:

Обратите внимание на архитектурный стиль, старательно подражающий петровскому барокко. Сейчас у Воронежа три столпа идентичности - колыбель русского флота, великие земляки и война. Тогда было лишь полтора, да и вуз не народным поэтам посвятили, а государю императору:

Дальше по улице - Служительский корпус. Всякие садовники, повара да кочегары и с буйными студентами пожить не развалятся, а вот профессорам нужен покой.

Хозяйственные здания - баня:

Электростанция, а ныне технические мастерские:

Конструктивистская общага 1920-х годов, куда более оригинальная, чем та, которую я проглядел на Ломоносова, да поодаль университетская больница (ныне городская поликлиника):

За улицей Дарвина в кампус "зашит" стадион и квартал жилых домов от хрущёб до коттеджей, а за ними ещё и учебный гараж ВГАУ, наверное когда-то бывший конюшней. Причём - ездовой, потому что учебные конюшни, кошары, коровники, птичники и свинарники тут определённо были, да и сейчас, наверное, есть:

А в самой дальней части студгородка ещё один вуз - Воронежский лесотехнический университет. В 1930 году ВСХИ разделили аж на 5 независимых вузов, 4 из которых вскоре снова воссоединились, а вот Лестех гордо остался сам по себе и даже эвакуировался в войну за тысячи километров от СХИ - в Татарстан. Не знаю точно, где Лестех размещался изначально, но нынешний корпус с портиком и башней явно воздвигнут после войны:

Именно в Воронеже Лестех действительно уместен - местные степи, давно ставшие полями, примечательны обилием "оазисов" - кишащих бобрами мачтовых боров. Только близ Воронежа есть Шиловский, Тавровский (см. прошлую часть), Рамонский (был там в 2007-м) и собственно Воронежский леса, причём последний - ещё и заповедником.

Дальше кампус незаметно переходит в обычные городские районы, и замыкает его Медное древо (2015) - небольшой памятник с капсулой времени. В отличие от предков, чьи капсулы со смехом и слезами вскрывались в 2017-м, здесь создатели проявили осторожность и заложили послание всего-то в 2030-й.

В конце "нулевых", когда был Воронеж "славен" своими скинхэдами, чаще всего в новостях об убийстве очередного лаосца или нигерийца фигурировал именно сельскохозяйственный институт. Концентрация народа со всего мира тут и сейчас даже воскресным вечером впечатляет, и трое шедших мимо молодых узбеков сказали мне "Хэллоу, мистер!", как парой лет ранее кричали белым туристам, забредшим к ним в махаллю - может быть, и лично мне... Вузов в Воронеже много, но как я понимаю, самый интернациональный из них именно Схи, и в том, что Африка больше не голодает, есть и его вклад.

У ВГАУ - ботсад, у ВГЛТУ - дендрарий, а за ними бескрайнее Опытное поле. Наш дальнейший путь - вон в те микрорайоны:

Воронежский Север - самая новая часть города, всё это нагромождение построено в последние полвека:

На перепаханной снарядами и бомбами земле - в 1942-43 годах здесь фронт уходил крутой диагональю примерно под 45 градусов к реке, и смещался туда-сюда на считанные километры: как битва на Сомме или на Марне, но только в предместьях города. Ближе к окраине есть круглый квартал, половину которого занимает чахлый сквер, известный как Роща Сердца или Роща Смерти - первое название ей было дано штабистами за форму на военных картах, второе - солдатами, потому что вряд ли кто-то сможет посчитать, сколько из них да с обеих сторон там нашли свою смерть. В основном, как в Донецке в 2014-15 годах, бои шли за аэропорт - огромное лётное поле раскинулось вдоль нынешних улиц Лизюкова и Хользунова, и в условиях непрерывных обстрелов стало тем рубежом, который почти невозможно пересечь. Привычная часть северных пейзажей - это воинские монументы:

Сам аэропорт, однако, пережил войну, и лишь с 1971х года, с открытием современного аэропорта за городом, пошёл под застройку. Местные краеведы очень любят старый аэровокзал (1946), стоявший на улице Хользунова:

Главная улица Севера - Московский проспект, ближе к окраинам кажущийся настоящей автострадой. Практически совершенно прямой, он продолжает Плехановскую улицу за Заставой (площадью у моста через железную дорогу), но от памяти о войне не спрятаться даже в старых промзонах, которые он пересекает первые километры. Ныне покойный Воронежский экскаваторный завод имени Коминтерна был основан в Риге в 1897 как литейно-котельный завод Рихарда Поле, ещё в Первую Мировую, в 1915 году, эвакуировался сюда, а в историю Великой Отечественной вошёл как первое серийное производство "Катюш". Увы, там я не был, а вот Московский проспект ближе к центру Северного района. Статус "Города Воинской Славы" при заслугах Города-героя звучит почти унизительно:

Среди тех, кто погиб в боях за Воронеж был и генерал-майор Александр Лизюков, летом 1942 году командовавший контрударом по наступающим немцам. В его честь и названа одна из главных улиц, проложенных по взлётке бывшего аэропорта. На ней, у перекрёстка с улицей 60-й Армии, под командованием Ивана Черняховского освобождавшей Воронеж - с 1970-х годов Парк Победы:

Разбитый не где-нибудь, а на Поле Первого Десанта, с которого и начинался весь этот район. В 1929 году в далёком Таджикистане в городок Гарм, блокированный басмачами в узкой долине, Красная Армия перебросила подкрепление по воздуху. Англичане и американцы ещё в Первую Мировую забрасывали так передовые отряды в тыл врага и в крепости. Но как быть там, где самолёт посадить некуда? Первыми подготовкой парашютных десантов занялись американцы в 1927 году, первый в истории захват крепости парашютистами проделали в 1940 году немцы, и где-то на одной волне со своими потенциальными противниками развивал этот род войск и Советский Союз. Для подготовки первых "аэромотодесантных частей" и был создан в 1930 году аэродром севернее Воронежа. В грозовой день 2 августа 1930 года на место нынешнего Парка Победы высадился первый в истории Союза учебный парашютный десант, и эта дата раз и навсегда сделалась Днём Десантника.

Культовый статус ВДВ обрели гораздо позже в сложнейших операция Холодной войны, "духовным отцом" их стал Василий Маркелов из Днепропетровска, а действующей "столицей" - Рязань... И может быть поэтому на воронежском памятнике - детство: три года спустя после Первого десанта аэродром перешёл гражданской авиации.

На памятники улица Лизюкова в принципе богата. Ещё где-то тут иногда появляется памятник "Горшку" - то есть, Михаилу Горшенёву из группы "Король и Шут", весьма уместный в столице русского народного панка. Но так же быстро его и ломают, то ли местные власти, то ли последние скинхэды, и приехав на пару месяцев раньше, я бы застал Горшка близ памятника ВДВ, а вот cr2 пару лет назад он подвернулся у "Макдональдса" в самом начале улицы Лизюкова. По соседству с достопамятным Котёнком:

Котёнок с улицы Лизюкова, мульфильмом про которого я не проникся ни в детстве, ни сейчас, в Воронеже натурально четвёртый столп идентичности, каким-то чудом вставший вровень с Петром Первым, толпой поэтов и генералом Черняховским. Но зная историю этого района и зная, кем был человек с милой фамилией Лизюков, в памятнике Котёнку видишь нечто куда большее, чем забавные персонажи из доброго мультика. Это - памятник мирному детству: