Мрачная философия Александра Кайдановского

Коллеги относились к Александру Кайдановскому с благоговением, к которому примешивался легкий мистический страх — каждый рассказ о нем превращается в легенду об удивительном человеке, в жизни которого не было ничего обычного и заурядного. Впрочем, начало своей актерской карьеры Кайдановский описывал самым прозаическим образом: проведя четыре года в Ростовском театральном училище, а потом еще столько же в московском училище имени Щукина, где он был одним из лучших студентов, молодой актер обнаружил себя в Вахтанговском театре в роли официанта в белом пиджаке, произносящего классическую реплику «Кушать подано». «Театр я сразу же возненавидел, — признавался потом Кайдановский, вообще не склонный скрывать никаких своих душевных движений, — потом меня оттуда выгнали и, слава богу, пригласили в кино. Но вот это ощущение твоей полной зависимости, твоей полной несвободы, твоего отчаянного положения, в котором пребывает каждый артист, но тщательно это скрывает, меня всегда приводило в ужас».

Однако нельзя сказать, что кинематограф сразу предоставил Кайдановскому возможность развернуться в полный рост и реализовать свое предназначение (а он рассуждал об актерской профессии именно в таких серьезных категориях, и эта серьезность ощущается даже в самых популярных развлекательных фильмах с его участием). Первую свою, в сущности, микроскопическую роль Кайдановский сыграл в странной научно-фантастической картине 1967 года «Таинственная стена» — собственно, это даже не роль, а появление в образе младшего научного сотрудника, который озвучивает ключевой для фильма вопрос: «Как понять друг друга?» — своеобразный метафизический аналог «Кушать подано», однако в устах Кайдановского эта малооригинальная реплика обрастает неким загадочным смыслом. Он принадлежал к той породе актеров, которые способны одухотворять любую белиберду без всяких дополнительных усилий, одним лишь устремленным вдаль взглядом широко расставленных прозрачных глаз.

В 1960-е необычная дворянская внешность Кайдановского нашла применение в костюмных экранизациях русской классики — в «Анне Карениной» он появляется в виде бледного красивого профиля знаменитого ясновидящего Жюля Ландо, в «Первой любви» довольно скромно участвует в окружающей героиню мужской массовке в роли поэта Майданова. В 70–80-е Кайдановский много снимался в самых разных жанрах, придавая приятную двусмысленность самым заурядным персонажам — можно вспомнить и циничного, но чувствительного плейбоя из мелодрамы «Кто поедет в Трускавец?», и спекулянта золотом из фильма «Шантаж» в сериале «Следствие ведут знатоки», который загружает следователя разговором об основах философии.

В диапазон Кайдановского легко укладывалась не только русская, но и английская аристократия: в телеспектакле «Собака Баскервилей», поставленном Антониной Зиновьевой в 1971 году, он играет отчаянного авантюриста Стэплтона, вызывающего закономерный вопрос: «Разве пособники дьявола не могут быть облечены в плоть и кровь?» Легкий налет демонизма, присущий Кайдановскому, использовал и Никита Михалков, снявший актера в истерне «Свой среди чужих, чужой среди своих» в роли ротмистра Лемке — Михалков определял талант Кайдановского как умение играть «на одной струне» и ценил его за редчайшую для актера способность к самоограничению.

Именно так, на одной нервно вибрирующей струне виртуозно сыграна Александром Кайдановским главная роль его жизни — в «Сталкере» Андрея Тарковского. Казалось бы, этот минималистичный фильм вряд ли можно назвать подарком для актеров: в нем нет сцен, которые позволяют проявить себя во всей красе, полюбоваться собой и ослепить зрителей богатством своих возможностей. Тем не менее очевидно, что весь фильм держится на Кайдановском, на оттенках настроения, запечатленных на его лице, которое само по себе доносит до зрителя некий метафизический смысл происходящего, трудноопределяемый и не сформулированный в сценарии. Во многом именно личность Александра Кайдановского и является основным содержанием фильма «Сталкер»: он не просто водит людей в таинственную «зону», а олицетворяет ее, и фраза о том, что «в каждый момент она такова, какой мы сами ее сделали, своим состоянием», прочувствована каждой мимической складкой актерского лица.

Влияние Андрея Тарковского на Александра Кайдановского было достаточно велико, чтобы заставить его тоже обратиться к кинорежиссуре как к инструменту философского анализа, как к способу указать на какие-то сложные необъяснимые вещи. Первую свою курсовую работу, «Сад», Кайдановский снял по знаменитому рассказу Борхеса «Сад расходящихся тропок» — о том, что прошлое, настоящее и будущее вариативны и во власти человека, делающего тот или иной выбор, создать несколько различных будущих времен, которые могут бесконечно множиться и разветвляться. Еще более амбициозную философскую задачу бесстрашный Кайдановский поставил себе в дипломной работе «Простая смерть» (1985), в основу которой легла толстовская «Смерть Ивана Ильича». Как впоследствии признавался Кайдановский, эта картина помогла ему разобраться с собственным страхом смерти, которая в этой режиссерской интерпретации предстает как что-то вроде родов наоборот, в результате которых душа освобождается от телесной оболочки.