Супервулканы, которые чуть не отменили историю человечества

В какой степени извержения вулканов могут влиять на климат? Учёные мужи бурно спорят на сей счёт. Впрочем, есть факты, утверждающие, что очень даже могут. И это не обязательно должен быть супервулкан вроде Йеллоустоунского. Вполне хватит обычной «огненной горы».

Последствия для глобального климата были впечатляющими. Следующий 1816 год получил у современников и в исторических хрониках простое и понятное название — год без лета.

Впрочем, американцы подошли к делу более поэтично, окрестив его eighteen hundred and froze to death — «тысяча восемьсот насмерть замёрзший».

Заморозки не прекращались всё лето. Дожди сменялись дождями. А небо, изредка открывавшееся под разрывами облаков, из-за рассеявшейся в атмосфере вулканической пыли приобрело ядовито-жёлтый оттенок. На следующий, чуть более тёплый, 1817 год в Европе разразился жуткий голод: на полях вымерзло практически всё, что могло вымерзнуть.

Последствия извержения сказывались ещё несколько лет. 1810-е стали самым холодным десятилетием XIX века. А впечатлённая мрачной «вулканической осенью» Мэри Шелли написала ставший классикой готический роман «Франкенштейн».

Даже опиумные войны коренятся в извержении Тамборы. Несколько лет неурожаев риса в Южном Китае сподвигли крестьян заняться выращиванием и продажей опиума. Чтобы банально купить еды и выжить. Потом это дело оценили британцы, и понеслось…

Годы без лета бывали и прежде. Нечто очень похожее случилось в 1601 году. Десять недель непрекращающихся дождей, выпавший в конце лета и так и не сошедший снег. Причиной этой аномалии, скорее всего, стало катастрофическое извержение вулкана Уайнапутина в Андах годом ранее. А следствием — сотни тысяч погибших от голода за два года, пошатнувшаяся легитимность правления Бориса Годунова и начало Смутного времени в Русском государстве.

По оценкам генетиков, все современные люди произошли только от трёх-десяти тысяч человек. То есть более миллиона человек потомков не оставили. И случилось это генетическое «бутылочное горлышко» — то есть резкое сокращение популяции до небольшой группы особей, которые и продолжают историю своего вида, — именно где-то в районе извержения суматранского чудовища.

Совпадение? Вот и многие учёные так не думают.

Пепла в атмосфере было столько, что последние отголоски вызванного им похолодания исчезли лишь 1000 лет спустя.

Наступили Великая Зима, Великая Ночь, Великий Снег и Великий Голод. Вымирали тысячи племён, не оставив после себя ничего, кроме грубых каменных орудий под слоем пепла. Не было ни надежды, ни спасения.

Судя по данным генетиков, из более чем миллиона человеческих существ выжили несколько тысяч в Африке и Европе и едва ли не считанные сотни в Азии. И всё. Остальные исчезли навсегда в чудовищной тьме величайших и страшнейших в истории человечества зимы и ночи.

И — судя по тому, как наши души до сих пор бередит образ прихода великой тьмы, несущей ужас и смерть, — выжившие запомнили это очень хорошо. И передали потомкам и потомкам потомков.

Ну а теперь этот засевший в подкорке древнейший страх коммерчески успешно эксплуатируют авторы фэнтези и кинематографисты.

Неизвестно, каким чудом выжили те, кто выжили. Но каждый из нас — прямой потомок особей, однажды увидевших чёрные небеса, которые возвестили о приходе Великой Зимы. И эта призрачная, но неизбывная память будет жить в наших потомках до скончания человеческой цивилизации.

И немного нравоучений. Если нечто подобное произойдёт сегодня — к примеру, с Йеллоустоуном (извержения которого так ждут не очень дальновидные нелюбители США), — то современная цивилизация, скорее всего, просто рухнет. Так же, как и от полноценного обмена сверхдержав ядерными ударами. И следующие несколько веков мы и наши потомки — те, кто умудрится выжить, — будут коротать дни в условиях победившего постапокалипсиса. Плавно переходящего в развитой феодализм с элементами рабовладения.

Так что не нужно нам взрыва Йеллоустоуна, не надо об этом мечтать. Равно как и о «жахнем, весь мир в труху». Ведь и на этот раз хватит всем — и никто не уйдёт «обиженным». И выживать, и умирать в мире победившего постапокалипсиса — крайне невесёлое занятие.

АЛЕКСЕЙ КОСТЕНКОВ