Упала, очнулась, "Катюша". Фельдшер — о случае на городской лестнице

Травма ноги оказалась серьёзной. Падая с лестницы пешеходного моста, пожилая женщина ударилась голенью о край ступеньки. Теперь сломанная кость торчала из кровоточащей раны, похожей на рану от удара топором. Кровила рана хорошо. Пострадавшая истошно вопила, сидя на ступеньке. С трёх сторон её окружали и поддерживали морально и физически молодые люди совершенно нетрезвой ориентации.

— Расступитесь, граждане! — бригада оттеснила сочувствующих и принялась за дело.

— Жгут давай. Так. Затягиваем. Нормально, — кровотечение заметно уменьшилось. — Доставай коробочку, будем наркоту колоть.

— Н-наркоту? — один из любопытствующих оживился. — Она ж старенькая. Может, лучше водки дать? У нас есть. А то п-подсядет.

— Юморист, — не отвлекаясь от дела, фельдшер мельком взглянул на говорившего.

— А ч-что? Я в том году, когда живот болел, только ею и спасался. Д-два дня держался.

— А потом? — напарница включилась в разговор, попутно ища у женщины вену.

— Потом ему пузо в больничке всё изрезали, — ответил кто-то из собутыльников.

Нетрезвая компания дружно заржала.

— Герой, — напарница нашла вену. — Руку женщине подержи. Не видишь, мне колоть неудобно. Э-э… нет. Есть кто потрезвее?

— Н-нет. Мы все равны! — гордо произнёс тот, что с изрезанным пузом.

— Ладно, — игла всё-таки попала в вену. — Сейчас голова закружится, — напарница обратилась к женщине. — Вы не бойтесь. Это от лекарства.

— Да знаю я, — пострадавшая на глазах успокаивалась, — сама медсестра. В больнице премедикацию больным делаю (введение больным наркотического обезболивающего перед операцией. — Прим. автора). Теперь вот мой черёд получить.

— Я закончил, — фельдшер выпрямился, потирая спину. Нога пострадавшей была перевязана и зашинирована. — Кто понесёт?

Поддатая компания дружно выстроилась вдоль носилок.

— Э... нет. Вы её точно уроните, — фельдшер огляделся, ища глазами кого-нибудь ещё. Но, как назло, других мужиков на мосту не было. — Ладно, — фельдшер распределял лямки носилок. — Ты здесь, ты здесь, я две задних лямки возьму.

— А я? — тот, что с изрезанным пузом, возмущённый отказом в доверии, набычился. — Я, между прочим, её п-первый поймал, когда она оттуда сверху пи... покатилась.

— Вот! Ты сделал всё самое трудное. Теперь отдыхай.

— Не… — изрезанный не унимался. — Ну, я так не м-могу. Чем ещё помочь?

— Спой! — напарница в шутку высказала предложение о трудоустройстве. Она несла ящик и шла рядом с одним из "носильщиков", время от времени выправляя то его курс, то его крен. — Видишь, мужикам тяжело. Аж ноги заплетаются. Спой! Подбодри товарищей.

Изрезанный, оторопев от предложения, глотнул из бутылки водки и… запел "Катюшу". Запел так истово, что с третьей строчки к нему присоединились его кореша. И даже фельдшер невольно начал соизмерять дыхание с тактом песни. Шаг собутыльников окреп и чётко следовал ритму.

Обалдевших очевидцев происходящего даже не нужно было просить освободить проход. Они сами расступались и, казалось, замирали в почётном карауле вдоль всего пути от места происшествия до машины скорой. Под всемирно известный хит пострадавшая была торжественно водружена на каталку, которую водитель, вдохновлённый песней, умудрился вкатить в салон одним движением руки, не прибегая, как всегда, к помощи других частей тела и помощников.

***

— Нам песня строить и жить помогает! — напарница плюхнулась на сиденье в кабине водителя. — Видал, как они! Чинно! Торжественно! С точностью до миллиметра. Шутка в нашем деле, как и песня, творит чудеса. Да?

— Шутки у вас, барышня, — "газель", понукаемая ногой водителя, измождённо набирала скорость. — Хорошо "Катюшу". А если б он "Мурку" заголосил? Или ещё чего покрепче?

— Главное, не "Ламбаду" — в открытом окошке, ведущем в салон, возникло лицо фельдшера. — А то б они вообще мимо машины проскочили. Так бы и пришлось мне с ними до самой больнички танцевать. Душевно поёт, подлец. Забористо!