182 года со дня рождения автора романа «Василий Тёркин»

Пётр Дми́триевич Боборы́кин родился 27 августа 1836, в Нижнем Новгороде. Умер 12 августа 1921 в Лугано, Швейцария.
П. Д. Боборы́кин русский писатель, драматург, журналист, публицист, критик и историк литературы, театральный деятель, мемуарист, переводчик.
Родился в семье помещика. Со стороны матери его дедом был генерал-майор Пётр Богданович Григорьев, кавалер ордена св. Иоанна Иерусалимского (1800), один из организаторов Нижегородского ополчения 1812 года. Учился в Нижегородской гимназии, затем — в Казанском и Дерптском университетах, где готовился к карьере учёного-химика и медика. Свободно владея основными европейскими языками, объездив весь Старый Свет, Боборыкин слыл одним из культурнейших людей своей эпохи. Боборыкин проявлял живейший интерес к западно-европейской науке, неустанно пополняя и углубляя свои знания. Естественные науки, философия (в частности эстетика), история, социология, история западной литературы, сценическое искусство, музыка — все это входило в круг его интересов.
Дебютировал как драматург в 1860, в этом же году напечатал комедию «Однодворец». В 1863—1864 опубликовал автобиографический роман «В путь-дорогу». Был редактором-издателем журнала «Библиотека для чтения» (1863—1865), и одновременно сотрудничал с «Русской сценой». Длительное время прожил за границей, где познакомился с Э.Золя, Э. Гонкуром, А.Доде. В 1900 году был избран почётным академиком по разряду изящной словесности.

Петр Дмитриевич Боборыкин оставил огромное литературное наследие. Романы, повести, рассказы, драматические произведения, литературно-критические и публицистические статьи, театральные рецензии, корреспонденции, фельетоны, мемуары.
Журналист И. Ясинский вспоминал о нем: «Свои романы он всегда диктовал стенографистке и в два часа сочинял два печатных листа. На время работы он одевался как паяц: в красную фуфайку, облипавшую тело, в такие же красные, невыразимо красные туфли и в красную феску с кисточкой; при этом он прыгал по кабинету и страшно раскрывал рот, чтобы каждой букве придать выразительность». Торопливость, с какой он спешил откликнуться на то или иное явление общественной жизни, дала повод И. С. Тургеневу для шутливо-иронического отзыва о нем (в письме к М. Е. Салтыкову в 1882 году): «Я легко могу себе представить его на развалинах мира строчащего роман, в котором будут воспроизведены самые последние «веяния» погибающей земли. Такой торопливой плодовитости нет другого примера в истории всех литератур! Посмотрите, он кончит тем, что будет воссоздавать жизненные факты за пять минут до их нарождения!»
Особенность дарования Боборыкина, названная Тургеневым торопливой плодовитостью, и породила те свойства его писательской манеры, которые справедливо ставились ему в упрек: отсутствие глубины понимания жизненных явлений, объективистское изображение действительности, фотографически точное воспроизведение мельчайших деталей быта, пейзажа, наконец точное портретирование персонажей, позволявшее современникам легко угадывать их оригиналы.
Эта манера письма Боборыкина с изобилием мелких подробно-стей, «протоколизм» его произведений давали его современникам основание называть его «русским Золя». Сам Боборыкин очень ценил этого писателя, он был одним из первых пропагандистов его творчества в России.
Как вспоминал сам Боборыкин, «две главных словесных склонности: художественное письмо и выразительное чтение, — предмет интереса всей моей писательской жизни, — уже были намечены до наступления юношеского возраста, то-есть до поступления в университет». Первый рассказ, — юмористический — он написал после перехода в 6-й класс гимназии. Первая публикация — комедия «Однодворец» (1860). Сотрудничал в журналах «Отечественные записки», «Вестник Европы», «Северный вестник», «Русская мысль», «Артисте» и в других изданиях. Автор множества романов, повестей, рассказов, пьес, а также работ по истории западноевропейской и русской литературы. Наиболее известные произведения — романы «Жертва вечерняя» (1868), «Дельцы» (1872—1873), «Китай-город» (1882), «Василий Тёркин» (1892), «Тяга» (1898), повесть «Поумнел» (1890), комедия «Накипь» (1899).

В 1892 году вышел в свет роман Петра Дмитриевича Боборыкина «Василий Тёркин». Герой этого романа — не солдат, а купец.
«Он был такого же видного роста, как и капитан
Кузьмичев, но гораздо тоньше в стане и помоложе
в лице. Смотрел он скорее богатым купцом, чем барином, а
то так хозяином парохода, инженером, фабрикантом,
вообще деловым человеком, хорошо одевался и держал
голову немного назад, что делало его
выше ростом. На клетчатом темном пиджаке, застегнутом
доверху, лежала толстая золотая цепь от бокового кармана
до петли. Большую голову покрывала
поярковая шапочка вроде венгерской. Из-под нее темно-
русые волосы вились на висках; борода была белокурее, с
рыжиной, двумя клиньями, старательно подстриженная. В
крупных чертах привлекательного крестьянского лица
сидело сложное выражение. Глаза,
с широким разрезом, совсем темные, уходили в
толстоватые веки, брови легли правильной и густой дугой,
нос утолщался книзу, и из-под усов глядел красный,
сочный рот с чувственной линией нижней губы.»
Да и купец то нетипичный – не жадный и малограмотный представитель «темного царства», каких мы привыкли видеть в пьесах Александра Островского. Боборыкинский Василий Теркин не хапуга, не рвач, а просвещенный и предприимчивый человек, который радеет не за свою кубышку, а действует во благо других, «на потребу родным угодьям»: «Без чванства и гордости почувствовал Теркин, как хорошо иметь средства помогать горюнам вроде Аршаулова. Без денег нельзя ничего такого провести в жизнь. Одной охоты мало. Вот и мудреца лесовода он пригрел и дает полный ход всему, что в нем кроется ценного на потребу родным угодьям и тому же трудовому, обездоленному люду. И судьбу капитана он обеспечил – взял его на свою службу…»
Боборыкин первым в русской литературе создал образ
просвещённого предпринимателя, патриота России, который сам, выйдя из
народных глубин, стремился «дать полный ход всему, что в нём кроется
ценного, на потребу родным угодьям и тому же трудовому и обездоленному
люду». Здесь приведены слова Максима Горького, который высоко ценил этот
роман и его героя. Естественно, такой благородный предприниматель,
все помыслы и действия которого направлены на обустройство России, не вписывался в официально установленные рамки советского периода, где купец — мироед, хищный и алчный, неправедно разбогатевший, да к тому же и малограмотный.
В результате роман оказался невостребованным, о нём просто забыли.
Забытым, как и роман, оказался и его создатель. Широкому кругу читателей
Боборыкин вообще неизвестен. Специалисты, следуя оценке, сложившейся в
литературной критике советского периода, относили его к посредственным
писателям, писателям так называемого второго ряда. Но у него свои
достоинства. Палитра его творчества чрезвычайно обширна: он и драматург,
и публицист, и прозаик, литературный критик и историк литературы,
театральный деятель, мемуарист, переводчик. И всё это умножается на
уникальное трудолюбие.

Боборыкин первым ввел в России в оборот слово «интеллигенция», подразумевая под этим термином не людей, занятых интеллектуальной деятельностью, как на Западе, а представителей высокой умственной и этической культуры, у которых может быть любая профессия, но общая духовная и нравственная основа. Массовое употребление понятия «интеллигенция» в русской культуре началось с 1860-х, когда журналист П. Д. Боборыкин стал употреблять его в прессе. Боборыкин объяснял, что заимствовал этот термин из немецкой культуры, где он использовался для обозначения части общества, которая занимается интеллектуальной деятельностью. Называя себя «крестным отцом» нового понятия, Боборыкин вкладывал в него особый смысл: определение интеллигенции как совокупности представителей «высокой умственной и этической культуры», а не «работников умственного труда». По его мнению, российская интеллигенция — это особый морально-этический феномен. К интеллигенции в этом понимании относятся представители разных профессиональных групп, различных политических убеждений, но имеющие общую духовно-нравственную основу. С этим смыслом понятие «интеллигенция» пришло обратно на Запад, где стало считаться чисто русским (intelligentsia).

Боборыкину приписывают изобретение закусочного салата «Ерундопель», впервые представленного на страницах «Китай-города» рецепт которого дан в романе:
«– А вот вашей милости дожидались. Ерундопель соорудить надо.
– Ерундопель? – спросил удивленно Пирожков.
– Не разумеете? – спросил Шурочка. – Это драгоценное снадобье... Вот извольте прислушаться, как я буду заказывать.
Он обратился к половому, упер одну руку в бок, а другой начал выразительно поводить.
– Икры салфеточной четверть фунта, масла прованского, уксусу, горчицы, лучку накрошить, сардинки четыре очистить, свежий огурец и пять вареных картофелин – счетом. Живо!..
Половой удалился.
– Ерундопель, – продолжал распорядитель, – выдумка привозная, кажется, из Питера, и какой-то литературный генерал его выдумал».

Баловнем славы Боборыкина не назовешь: читательский интерес к его творчеству начал угасать еще при жизни автора. Что же было для него самым важным? Ответ – в его реакции на октябрьские события 1917 года (с 1914-го Петр Дмитриевич жил за границей, где и умер в 1921-м). Он воспринял их как катастрофу для себя, человека с «русской душой, ставившей выше всего идеалы правды-справедливости, простоты». Как, пожалуй, и для его Василия Теркина.