Сэр Уильям Уоллес и битва при Стерлинге

Эпический исторический фильм "Храброе сердце (англ. Braveheart) повествует о народном герое Шотландии Уильяме Уоллесе и той борьбе, которую он на протяжении всей жизни вел против англичан. Сценарий картины написал дебютант в большом кино и однофамилец героя Рэндалл Уоллес, основываясь на известных исторических фактах, а также поэме средневекового шотландского барда Гарри Слепого. Также известного, как Гарри Менестрель

Уильям Уоллес был младшим сыном мелкопоместного шотландского рыцаря сэра Малькольма Уоллеса, который был вассалом лорда Джеймса Стюарта, происходящего из рода будущих шотландских королей. По другой версии, Уильям Уоллес был младшим сыном важного шотландского аристократа Аллана Уоллеса.
О его ранних годах свидетельств не сохранилось. Обычно считается, что он родился в селении Элдерсли в Ренфрушире, хотя в последнее время появилась версия, что он происходил из Эллерсли в Эйршире. Считается также, что он обучался латыни при монастыре в Пейсли, а затем учился в грамматической школе в Данди. Полагают, что к началу восстания Уоллес уже имел военный опыт и , возможно, служил лучником в кампаниях предшествовавших лет. Согласно легендам, он уже в молодости оказался вне закона из-за убийства англичанина (версии расходятся, по одной из версий он убил на реке Ирвин английских солдат, которые хотели отобрать у него улов. По другой, он убил сына английского правителя Данди, который оскорбил Уильяма и его семью). Какое-то время Уоллес скрывался.

Всеми нами любимый старина Мэл Гибсон снял исторический шедевр, основанный на двух величайших ценностях для любого человека, а именно: свобода и любовь. Все это послужило основой шедеврального фильма, которым до сих пор восхищается весь мир. Однако Мэл был не точен в повествовании.
Как я уже упоминал выше, Гибсон взял за основу поэму Гарри Слепого (Менестреля) "Уоллес" (Wallace), в которой Уильям представлен в роли выходца из народа, крестьянина. Уильям сражается без доспехов, орудуя "огромным мечом". Гибсон сохраняет все каноны поэмы, раскрасив ее своими красками: килт и плед, полуторный "бастард" (немного напоминающий "цвайхандер" (по размеру)), образ правильного рыцаря Брюса... И я все равно в восхищении... Да и не мне критиковать шедевр. Да и не критика это никакая...
Мне бы просто хотелось, чтобы Маэстро вернулся к нам опять!

Тем не менее, поговорим о "Битве при Стерлинге", или о "Битве на Стерлингском мосту".
Сразу отбросим широту сражения, представленного в фильме. Настоящая битва проходила не на обширном поле, а на узком каменном мосту...

Дата — 11 сентября 1297 года. Командующие — Уильям Уоллес и сэр Эндрю Морей со стороны шотландцев, а со стороны англичан — Джон де Варенн граф Суррей. Битва завершилась победой шотландцев. Уоллес, обладавший только пехотой, уступавшей в численности войску англичан, занял позицию на холме напротив узкого моста через реку. Мост был настолько узок, что несколько человек были не в состоянии ехать по нему рядом, поэтому переправа англичан проходила медленно.

Сначала была перестрелка шотландских и англо-валлийских стрелков. Затем, построившись в фаланги, ощетинившись четырёхметровыми пиками, короткими мечами, дождавшись переправы авангарда, войска Уильяма Уоллеса атаковали небольшой контингент переправившихся англичан. Видя бойню части своего войска, граф Суррей попытался ускорить переправу, в результате мост рухнул и часть рыцарей утонула, остальная часть была уничтожена войском шотландцев, кроме небольшой части, бежавшей с поля боя.

Граф Суррей не был обезглавлен, как это показано в фильме. Битву при Стерлинге он вполне пережил, да и вообще, дожил до глубокой старости (умер в 1304 году, около 75 лет, по тамошним меркам это более чем...). Более того, являясь политическим соратником Эдварда Длинноногого, был удостоен именной медали короля.
По неподтвержденным данным участвовал в битве при Фолкерке, где Уильям потерпел окончательное поражение. Но если это и так, никаких значимых действий в этом бою сэр Суррей не предпринимал.

Битва при Стерлинге была первой значимой победой Шотландии за независимость от Британской короны.
Здесь же приведу стихи на эту тему малоизвестного поэта В.А. Жарова, несколько наивные, на мой взгляд и пестрящие современными выражениями, но меня, когда я собирал данный пост, все же зацепили...

Шотландцы! Пришла, наконец, пора
сбросить всё то, что до сей судьбоносной встречи
бременем тяжким давило на горские плечи
столько лет. Ибо здесь и теперь, с утра
года тысяча двести, да-да, девяносто шестого
от Рождества Христова,
у Стерлинга, мы сообща взметнём
копий щетину, а может, и нас на копья.
Разве что Отче, который, поди, исподлобья
осуждающе смотрит на нас, огнём
восходящего солнца двух сцен освещая подмостки,
участь шотландской горстки,
наверное, в силах предугадать.
Храбрость превыше того, чем грешит обычно
разум тирана, а именно - выкрикнуть спич, но
отсидеться у войска в тылу. Видать,
шкуру ценит он выше, чем, пусть и посмертный, но всё же
эпос о нём. Негоже
отстать от собратьев, поправших смерть.
Боже! Как тянется время, когда ты к смерти
столь равнодушен. Незваные гости, умерьте
силу прыти своей! Оставайтесь впредь
там, где в тёплых кроватях вы семя своё отдаёте
рядом лежащей плоти!
Теперь уж не к месту тянуть... Забыл,
то ли кота пресловутого, то ли зайца,
(кажется, первого), будем конкретны, за яйца.
Иным словом же, явим врагу наш пыл.
Эй, подобие сброда, сегодня пощады не будет!
Мы превратим вас в пудинг...
Итак, начинается! Сотни стрел
небо пронзают насквозь на манер иголок.
Всем под щиты! Верно, будет их посвист недолог.
Стрелы - следствие страха. Клиент созрел,
недостойную схватки в открытом бою избирая
тактику. Вот вторая
взметнулась волна тех же стрел. За ней
третья, последняя, вслед за которой место
битвы трясётся от топота в брызгах асбеста
сквозь пространство несущихся к нам коней
туча с их седоками. Увы, невдомёк бедным клячам,
что за сюрприз мы прячем
в ногах. Нам, стоящим, не западло
дать им приблизиться, выждать момент. Когда же
их столкновение с нами случится, то даже
те из конных, что будто вросли в седло,
будут сброшены вниз, разлучить норовя тело с духом.
Наша земля им пухом
не станет. Но вот он, тот самый миг.
Всем ощетиниться, как дикобраз матёрый,
длинными копьями в сторону монстра, который
битым нами до этого не привык
становиться. Такого ещё не бывало ни разу,
чтобы мешали с грязью
пешком кавалерию. Дикий хруст
взломанных рёбер и визг отдающих Богу
души заблудшие. Спереди, сзади и сбоку
брызги алого. Мат из английских уст.
Тот же мат из шотландских. Конечности, головы, связки.
Сколько же до развязки
осталось? А дальше - кромешный ад.
Стенка на стенку. До боли зубовный скрежет,
тонущий в лязге железных орудий, что режут
без разбора, точнее сказать - гранят.
В данном случае важно не то, как достичь результата.
Важно, какая дата.
Шотландцы, за мною! Пускай же смерть
или отступит под натиском нашим, или
станет наградой. Уж лучше погибнуть, в могиле
оказавшись и тем доказуя впредь,
что для нас, навсегда завязавшего с рабством народа,
главный аспект - свобода!..