Первый раз в Афганистане

В 1993-м Георгий находился в городе Хорог вместе с одним немецким журналистом, и они обратились к местным контрабандистам - ребята, а не возьмете ли нас в Афганистан? Вы ж всё равно каждую ночь через речку плаваете. Сейчас бы их с немцем на хрен послали, но тогда отношение к прессе было трепетное.

Главой местных контрабандистов являлся мафиозо по имени Леша Горбатый. Он действительно был горбат, и уж не знаю, действительно ли он был Лёша. Мафия приняла Георгия и немца в своём доме - кстати, весьма роскошном.
- Ахтунг, - сказал Георгий немцу.
- Натюрлих, - кивнул тот.
Лёша угостил Георгия лепёшками размером с колесо (свежая выпечка), и спросил, какого хера надо в Афгане. "Прокатиться" - сказал Георгий, которому ничего умного в голову не пришло: да и тогда он был ничуть не умнее, чем сейчас. Лёша, так как он происходил из таджикской мафии, а не сицилийской, не смог сказать Георгию - "ты пришёл в мой дом и просишь взять тебя в Афганистан, но делаешь это без уважения". Он кивнул - "ааааа, ну завтра поедем".

Ночью Георгий и немец были на берегу реки. Все пересели на надутые автомобильные шины, и поплыли. Шины здорово крутило, и горная река угрожающе пенилась - дабы не свалиться, Георгий намертво вцепился хилыми лапками в мягкие резиновые бока. От реки летели брызги - объёмом с поллитра. Гребцы оказались афганцами, неплохо сведущими в своем деле. Уже через 20 минут они причалили к берегу у дороги, ведущей на город Файзабад. Георгий наконец-то выбрался на землю, мокрый как мышь. К щастью, немец тоже был хоть выжимай.
- Вилькоммен, - сказал ему Георгий.
- Яволь, - ответил немец.

Выяснилось, что дальше надо ехать на ишаках. Георгий не станет рассказывать читателям, что такое ехать по горной дороге на ишаке. Скажет лишь одно - когда он после часа дороги слез с ишака, то по инерции трясся ещё минут десять. Далее, все достигли деревни, и там их пригласили домой к родственнику Лёши Горбатого. Родственник был беден, пол у него был земляной, но он постелил ковер, и позвал откушать, что Аллах послал. Аллах сегодня послал хлеба, и ничего больше. Георгий был этому рад, а немец засунул в задницу свои мечты о хрустящей рульке и пиве. Далее, несознательные афганцы рассказывали Георгию о прелестях недавней советской оккупации. Как они меняли у наших солдат водку и сапоги на серебряные украшения, и как сейчас никакой водки и пропади эта власть пропадом.

Утром поехали на рынок. На входе стояли колоритные бородатые ребята, замотанные в одеяла, и с автоматами в руках. Это были моджахеды. Георгию как-то поплохело.

- Шурави? - ласково ткнул Георгия стволом АК-47 в упитанные телеса чувак постарше.
- Инглизи…- не менее ласково улыбнулся Георгий, быстро вспоминая всю свою никчёмную жизнь, бухло в институте и объятия Лены из Львова, у которой он активно списывал курсовую. Говорят, перед смертью всегда вспоминается лучшее. Георгию было всего 22, неужели больше не будет бухла и сисек Лены? Его ж здесь вообще никто не найдёт.

Однако к англичанам вопросов не было. С Георгия лишь потребовали доллар за проезд. Георгий протянул купюру. Бля, что тут началось! Оказывается, тут долларов сроду не видели. Тот самый моджахед начал совать Георгию пачки странных зелёных бумажек с портретом бородатого мужика, и возмущатся - а это чо, не доллары? Ведь невооружённым взглядом видно, что это Буш-старший! Бумажки оказались билетами государственной лотереи Таджикистана за 1992 года. Когда инфу перевели моджахеду, он взревел дурниной, и стал хвататься за автомат. Оказалось, за пачку бумаги с зелёным таджиком страдалец отдал сапоги.
- Думкопф, - сказал немцу Георгий.
- Даст ист фантастиш, - ответил немец.

На деревенском базаре было всего завались. Продавали баранов, опиум (совершенно свободно) и ковры. Сопровождающие Георгия как раз привезли ковры, и стали их толкать. Кругом стоял ор, все крутили руками, и страшно торговались, расхваливая свой товар и принижая достоинства покупателя, как уж принято в Афганистане. Сопровождающие закупились изрядно, после чего мы до вечера тусили в горах, а потом, после темноты, собрались домой. Везли с собой баранов, и явно опиум. Контрабандисты они, в конце-то концов, или кто?

Плот был на этот раз помощнее - из десятка автомобильных шин. Проблема обозначилась сразу - бараны посчитали этот плот новыми воротами, и ни в какую на него не шли. Пришлось затаскивать силой: кое-как баранов распихали между Георгием и немцем. Но едва отплыли от берега, как бараны начали систематически сваливаться с плота. Их держали и вытаскивали за ноги. Один начал громко блеять: посчитали, что его услышат пограничники. Ткнули мордой в воду - так баран стал жертвой контрабандного перехода Георгия и немца в Афганистан.

Приплыв, жертву контрабандистов потащили в дом Лёши, и стали свежевать для шашлыка. Георгий и немец вышли проветриться. Немец был бледен - он наелся каких-то фруктов в Афганистане, а Георгий из осторожности ничего не ел, ибо ужасно мнителен. Немец стал искать туалет.
- Вот это ты попал, - сказал ему Георгий по-русски.
- Job vashu mat, - согласился прозревший немец.
Он ушёл в туалет, и не появлялся оттуда час. Но появился аккурат к подаче жареной баранины. Прозорливая нация.

Это путешествие Георгий нежно вспоминал, возвращаясь сегодня из посольства Афганистана на Поварской улице. Визу ему никак не сделают уже 2 месяца. Но с контрабандистами, к сожалению, туда больше не поедешь.

© Zотов