​​Мраморная вуаль

Данные произведения настолько поражают изяществом и тонкостью работы, что даже всерьез приводятся в качестве аргументов некоторыми сторонниками «нетрадиционных» исторических теорий. В первую очередь это касается работ Рафаэля Монти. Однако, на данной стезе первопроходцем был не он.

Первым скульптором, сумевшим создать ту самую мраморную вуаль, был неаполитанский мастер Антонио Коррадини, родившийся в 1668-м году. Наиболее известной его скульптурой «под вуалью» является «Целомудрие», 1752-го года, находящаяся ныне в Неаполе, в Капелле Сан-Северо.

Можно заметить, что в этой же Капелле находится другая скульптура, не менее удивительная — «Избавление от чар», которую Франческо Квироло закончил в 1757-м. Хоть она и не имеет отношения к «мраморным вуалям», тем не менее, воображение поражает не менее — просто уму не постижимо, как можно было вручную создать подобный шедевр.

Впрочем, возвращаясь к теме нашего материала — авторству Коррадини принадлежит еще несколько бюстов, выполненных с использованием все той же техники «мраморной вуали», а за созданием очередного произведения искусства с подобных эффектом, Антонио настигла смерть.

Мастер как раз приступил к выполнению заказа Раймондо де Сангро, князя Сан-Северо, однако он успел создать лишь глиняный макет скульптуры, ныне известной как «Христос под плащаницей». Удача столь своеобразным образом улыбнулась другому неаполитанскому скульптору, Джузеппе Саммартино, имя которого прославилось благодаря именно этой работе. Он несколько изменил первоначальные замысли Коррадини, однако суть оставил неизменной.

Сам образ Христа, символизм композиционных элементов и та самая удивительная мраморная вуаль — все это превратило данное произведение искусства в нетленный шедевр, величайший из тех, что хранит Капелла князей Сан-Северо. Удивительно, но ничего даже приблизительно равного по величию Джузеппе Саммартино так более никогда и не создал.

Практически целый век скульпторы не обращались к сложнейшему и, вместе с тем, эффектнейшему приему «мраморной вуали». «По мелочи» в середине XIX века отличился Джованни Страцца, изваяв бюст Девы Марии, с применением того самого эффекта. Другая подобная скульптура примерного того же периода — «Ребекка под вуалью», скульптор — Джованни Мария Бенцони. Удивительно, но других подобных работ скульпторов не сохранилось, да и сами скульпторы особой славы не снискали.

Однако, другой итальянский скульптор, Рафаэль Монти, волею судеб оказавшийся в Англии, все-таки вернул моду на мраморную вуаль, если так можно выразиться. Кроме того, именно он описал технологический процесс создания подобных скульптур, который, надо полагать, узнал еще на родине, в Италии, а позже успешно применил в Англии.

Суть оказалась проста — Монти использовал особый материал. Он подбирал мрамор с необычной структурой, двухслойный. Верхний слой был более прозрачен, нижний — более плотный. Эффект вуали достигался за счет тончайшей обработки, в результате которой из верхнего слоя мрамора получалась та самая «прозрачная» вуаль — настолько тонкий слой материала оставался.

Сложность данной техники в условиях, когда все делается вручную — попробуйте себе представить. Более ранние мастера, вероятно, также пользовались мрамором с подобной структурой. Редкостью материала и сложностью изготовления можно объяснить малое количество скульптур с мраморной вуалью.

В XX веке такие скульпторы, как Элизабет Экройд или Кевин Френсис Грей также обращались к эффекту мраморной вуали, но современные технологии, появившееся многообразие инструментов и доступ к профильной информации не позволяют поставить их работы в один ряд с произведениями мастеров предыдущих столетий, которые создавали свои шедевры фактически вручную.

Если задуматься, титаническая сложность работ, мирно пылящихся ныне в Капелле Сан-Северо, волей-неволей наталкивает на мысли, что мы определенно чего-то все-таки не знаем о тех людях, которые создавали эти гениальные скульптуры, и тех условиях, в которых они творили. Вот и остается лишь наслаждаться их красотой и удивляться мастерству, с которым они созданы, проникаясь уважением к человеческой натуре и способности создавать нечто прекрасное.