Битва за Днепр: последний боец 152-й дивизии, Иван Стефанович Пеня жив (94 года)

152-я стрелковая - дивизия моего деда. Немногие знают, что в мае 1942-го под Мурманском она практически погибла.Мой дед, Усовский Николай Тимофеевич, был призван в армию Витебским военкоматом 23 июня 1941 года, и на следующий день был направлен в Тюмень, в учебный полк, учиться на телефониста (у деда уже было высшее образование, 20 июня он получил диплом об окончании Витебского ветеринарного института, но сумятица первых военных дней сделала своё дело). Моя бабушка, Усовская Вера Андреевна, будучи беременной студенткой 3-го курса Витебского ветеринарного института, отправилась к родственникам в Кричевский район, деревню Поклады - где 19 июля 1941 года и родился мой отец. К этому времени по Сожу уже шли бои, и 20 или 21 июля местность заняли немцы. Ни одного письма от деда бабушка до осени сорок третьего не получила - всё это время мучаясь неизвестностью.
Дед же в учебном полку пробыл недолго - в начале октября ему было присвоено воинское звание "лейтенант", он был переведен в Красноуфимск, где 23 декабря 1941 года был назначен младшим ветеринарным врачом стрелкового полка 430-й стрелковой дивизии. 27 декабря 1941 года дивизия была переименована в 152-ую стрелковую - взамен погибшей в Вяземском котле, полк, в котором служил мой дед, получил номер своего погибшего под Дорогобужем "предка", став 646-м стрелковым.
Это была дивизия с очень плохой кармой. Реально. На её долю почти не досталось громких побед - зато всяких ужасов и тяжких, изнурительных, кровопролитных боёв - сполна и с перебором. В марте сорок третьего она попала под раздачу во время немецкого контрнаступления под Харьковом, в августе - нудно и тяжело билась с немцами за Змиев, почти весь октябрь сорок третьего дивизия вела изматывающие бои за Днепропетровск.... Но это были хотя бы бои. А вот в мае сорок второго дивизия стала жертвой жуткого бурана в Заполярье - в котором погибло полтысячи её бойцов, и более двух тысяч получили тяжелые обморожения.
Дед не любил рассказывать своим детям об этой трагедии. Да и вообще о войне говорить не любил. О том, что в том несчастливом для дивизии марше 4-6 мая 1942 года он обморозил ноги и остался жить лишь благодаря своим лошадям (обозные кони образовали живой периметр, в котором спаслись от бурана два десятка солдат и офицеров) - я узнал от бабушки.
Дивизию выгрузили на станции недалеко от Мурманска. Зимнее обмундирование - полушубки, шапки, валенки, тёплое белье - бойцы и офицеры сдали ещё в Кеми ("Кемска волость" - это про неё), и в Заполярье отправились налегке, в х/б обмундировании, кирзовых сапогах и пилотках (правда, шинели бойцы волокли с собой - впрочем, те, кто служил, знает, что со скаткой солдат на любом марше не расстается, шинель для бойца - это и постель, и дом, и, при нужде - носилки). Задача дивизии была поставлена важная - совершить 70-км марш к самому южному флангу армии и нанести удар через тундру - где у немцев сплошной обороны не было, а размещались лишь очаги сопротивления.
5 мая дивизия переправилась через Кольский залив и двинулась к месту назначения. К полудню с моря поднялся ветер, к обеду принесший мокрый снег и дождь. Метеорологи 14-й армии предупреждали командование о резкой смене погоды 5-6 мая - но руководство 152-й дивизии этого прогноза не получило и погнало части дивизии к линии фронта. К вечеру 5 мая северный ветер с пургой усилился, шинели у бойцов и офицеров покрылись ледяной коркой - к тому же ни обед, ни ужин частям дивизии поданы не были, поскольку кухни остались на том берегу. Ночью с 5 на 6 мая снежный буран превратился в снежную бурю, тяжелый мокрый снег завалил дорогу, бойцы, голодные, вымотавшиеся сверх меры, падали на ходу. Днем 6 мая части дивизии достигли назначенных рубежей - и остановились; морозный ветер с мокрым снегом не прекращался, поэтому обессиленные люди, голодные, промёрзшие, без сил рухнувшие на землю, довольно быстро погибали от переохлаждения - потери дивизии в этот день замерзшими составили 484 человека.
Попытка первого батальона 480-го стрелкового полка всё таки выполнить поставленную боевую задачу провалилась - немцы легко отбили попытку измученных сверх меры красноармейцев атаковать, батальон был практически уничтожен, двадцать семь его солдат и офицеров были взяты в плен, более двухсот - были убиты и ранены.
646-й стрелковый полк до немцев не дошёл - но всё равно потерял более ста пятидесяти человек замёрзшими насмерть. Обоз 646-го полка - в котором находился мой дед - с утра 7 мая получил задачу сбора уцелевших бойцов дивизии. Весь день обозные дядьки (возчикам, по словам деда, было по 45-50 лет, всё это было люди, негодные к строевой, многие - с хроническими болезнями) подбирали разбросанные по тундре тела, отпаивали уцелевших горячим чаем, в общем, спасали тех, кого ещё можно было спасти, и хоронили тех, кому помочь уже было нельзя.
Дед говорил, что главная беда была даже не том, что начался буран - главная беда была в том, что дивизия была ГОЛОДНОЙ. На формировке питание было по второй норме (400 грамм хлеба и 50 грамм крупы, почти без приварка), во время марша от Красноуфимска до Кеми и от Кеми до Мурманска горячее питание вообще не выдавалось. Люди были истощены и вымотаны тяжелыми работами по погрузке-разгрузке техники - и, попав в снежную бурю, не имели внутренних сил для сохранения жизни.
Трибунал 14-й армии не нашел состава преступления в действиях командования 152-й стрелковой дивизии. Несчастное стечение обстоятельств...
Вечная память героям, павшим за честь, свободу и независимость нашей Родины!