Замки Трёхпрудного переулка

Переулок совсем коротенький, метров 300, но достоин отдельного репортажа. Вообще-то из трёх прудов, в честь которых и назван этот переулок на Бывшем Козьем болоте, остался только один. Но зато он и район вокруг него имеют имя во множественном числе - Патриаршие пруды.

Итак, замок первый, производственный, но самый красивый.

Комплекс зданий возведен в 1900-м году по проекту архитектора Федора Осиповича Шехтеля. Заказчиком выступило «Товарищество скоропечатни А.А. Левенсона». Комплекс состоит из двух частей – административного здания, которое занимали контора, редакция и издательство, и производственного типографского корпуса. Это было одно из первых зданий в Москве, построенных в стиле модерн.
Административное здание имеет сложную пространственную компоновку объемов. Центральную часть украшает щипцовая двухскатная кровля с решеткой, на которой до революции имелась надпись «Т-во Скоропечатни Левенсонъ».

Не так давно надпись была восстановлена.

На юго-восточной стороне фасада высятся две башенки, имеющие шатровое завершение.

Они и щипцовая крыша построены Шехтелем в готическом духе, что было больше присуще стилю европейской эклектики, наиболее распространенной в конце девятнадцатого столетия. Готические элементы и в дальнейшем широко применялись в зданиях, построенных в стиле модерн.

Центральная ось фасада, обращенного в Мамоновский переулок, занята эркером, создающим прекрасную перспективу всему зданию со стороны Тверской улицы.

Интерьеры также выполнены по проекту Шехтеля. Лестничный марш первого этажа стилизован под две стихии – растекающуюся вулканическую лаву и морскую волну. Такой же приём Шехтель позднее применил в особняке Рябушинского на Спиридоновке.

В типографии печатали художественные издания, красочные альбомы известных художников, программки Императорских театров, а также театральные билеты. Продукцию выпускали как в простом исполнении, так и в премиальном.

Типография-скоропечатня Левенсона выпустила практически всю печатную продукцию, связанную с коронацией в 1896 году императора Николая Второго, благодаря чему получила почётное звание «Поставщик Императорского Двора», о чём на здании имеется соответствующая надпись.

Звание дало право разместить на здании и герб Российской Империи.

Именно эти успехи в издательском и типографском деле позволили товариществу выкупить земельный участок в Трёхпрудном переулке и построить такие прекрасные здания.

Вплотную к "замку" пристроен производственный корпус. По сравнению с оригинально исполненным административным зданием, он выглядит бледнее, но зато его возвели с применение новейших технологий и материалов того времени, в частности, металлического каркаса, позволившего создать большие открытые пространства в цехах.

Четырехэтажное кирпичное строение имеет большое по площади остекление, что позволяло по максимуму использовать естественное освещение производственных помещений. Каждый уровень был занят отдельными цехами типографского производства - собственно типографский, литографский, отделочный, переплетный.

Рядом с типографией построили склады в таком же краснокирпичном стиле.

В новых цехах выпускали газету «Ежедневное либретто», принадлежавшую лично Левенсону. Выходила она только в театральный сезон и помимо новостей культуры, на ее страницах было много рекламы. Также здесь печатали детские иллюстрированные книжки, произведения известных авторов, а также альбомы с репродукцией картин Валентина Александровича Серова, Константина Алексеевича Коровина и многих других художников. У Левенсона печатался Чехов. Марина Цветаева выпустила здесь сборники «Волшебный фонарь» и «Вечерний альбом». Да и сам Шехтель печатал здесь заказанные у него работы для Большого театра и развлекательного сада «Эрмитаж».
Левенсон вовремя сориентировался и в 1917-м году продал типографский комплекс Земгору, а уже к концу года производство национализировали большевики и открыли здесь 16-ю московскую государственную типографию, упраздненную в 1942 году. Сейчас здесь один из многочисленных бизнес-центров.

А теперь предлагаю полюбоваться деталями, которые являются приметами этого великолепного стиля. Это моя слабость.

Волнистые линии дверей.

И даже дверная ручка - не просто дверная ручка.

Кованые светильники.

Основание углового эркера декорировано орнаментальной лепниной с изображением чертополоха

Чертополох — символ Шотландии. Эмблема рыцарей Ордена Чертополоха, девиз которого "Nemo me impune lacessit" (никто не тронет меня безнаказанно). Хотя вряд ли Левенсон был шотландцем.

Выпуклые стёкла, добавляющие света помещениям.

На границе Трёхпрудного и Ермолаевского переулков расположен ещё один замок, поскромнее. Но видно, что он послужил прототипом тому, роскошному, про который я рассказал выше.

Этот дом Шехтель строил для своей семьи. До этого Шехтели жили в другом месте, но после смерти ребёнка решили сменить место жительства.
Архитектор приобрёл небольшой участок и в 1896 году начал строительство нового дома по собственному проекту. В работах также принимал участие архитектор Владимир Адамович, служивший на тот момент помощником зодчего.
Участок был неправильной формы, поэтому задача была не простая. В 1904-м он расширил свою мастерскую дополнительной двухэтажной пристройкой с северной стороны дома. Сам Шехтель называл свой новый дом «избушкой непотребной архитектуры, которую извозчики принимают то ли за кирху, то ли за синагогу».

В гостях у Шехтеля бывали Михаил Врубель, Леонид Собинов, Исаак Левитан, Савва Морозов и другие общественные и культурные деятели. В 1910-м семья перебралась в более просторный особняк на Большой Садовой, старый дом приобрела купчиха Е.Я. Дунаева. После Октябрьской революции в бывшем особняке Шехтеля некоторое время проживал нарком просвещения РСФСР Андрей Бубнов, а также действовали различные организации. В 1944-м особняк перешёл в ведение Наркомата иностранных дел и был переоборудован в резиденцию дипломатического представительства. В дальнейшем усадьбу практически не перестраивали, благодаря чему хорошо сохранилось оригинальное убранство: паркет, деревянные панели, кованные решётки.

С 50-х годов 20-го века здание занимает посольство Уругвая.

Поскольку Шехтель сам были заказчиком, сам и исполнителем, здесь он смог реализовать свои задумки. С этого особняка и начался переход Шехтеля от неоготики к модерну.

Так, средневековые объёмы башен лишены богатого декоративного оформления, свойственного более старому стилю. Новые веяния в архитектуре прослеживаются в соединении различных по форме и размерам объёмов, символизме декора, а также в ступенчатом заборе с кованной решёткой растительного орнамента.

Угловые башни дома, похожие на замковые, облицованы четырёхугольной плиткой, которая внешне напоминает кирпич и контрастирует с оштукатуренными участками стен. Правая из башен оформлена в виде шестигранника и оборудована смотровой площадкой. В ней же располагается парадный вход в здание, отделанный шатровым куполом.

Мозаика, украшающая портал, была выполнена художником Владимиром Фроловым по эскизам Шехтеля. Она декорирована золотистой смальтой и изображает инициалы архитектора, дату постройки, а также разные периоды цветения ирисов, олицетворяющих жизненный цикл.

Поскольку внутри я не был, описание интерьера возьму из Википедии. Особое внимание Шехтель уделил внутренней отделке дома, развивая планировочную структуру от центра к периферии. Ядром строения стала дубовая резная лестница, вокруг которой расположились кабинет, столовая и гостиная. Архитектор разместил у подножия лестницы возвышающуюся башню с фонарём, который олицетворял восхождение к свету. Этот приём он неоднократно повторял в дальнейшем. Помещения дома украшают потолочные перекрещивающиеся балки и витражи на средневековую тематику, которые гармонично сочетаются с коваными решётками и люстрами в стиле модерн.
Из-за скромного образа жизни хозяина и отсутствия моды на обильный декор на момент строительства особняк отличается строгим внутренним убранством. Все комнаты через круговую анфиладу ведут в двухсветный вестибюль. Самое большое помещение дома — гостиную, — архитектор разделил на две части аркой, создающей эффект пространственных планов. Светлые стены зала изначально украшало его собрание живописи: «Садко» Михаила Врубеля, «Самарканд» Мартироса Сарьяна и «Масленица в Париже» Николая Рериха и другие. В кабинете находится гипсовый резной камин с изображениями мифических животных. Справа от него за деревянными панелями располагается лестница, ведущая в небольшую галерею-библиотеку в верхнем ярусе комнаты. При первом хозяине окна помещения были обращены к церкви святителя Ермолая, которую снесли позднее. Часть оконной рамы занимает витраж на рыцарскую тематику, свисающую с потолка люстру украшают маленькие драконы.

Если у кого есть опыт посещения посольств в дни культурного наследия 18 апреля и мая, поделитесь опытом, как это делается.

Немного напоминает замок и этот один из бывших доходных домов, известных в Москве, как «Волоцкие дома». Волоцкие носили графский титул, а к титулу положен замок. Но, поскольку дом этот строили не для себя, а для получения дохода, на полноценный замок решили не тратиться, ограничившись деталями.

Мощный эркер, переходящий в башню, готические надвершия, символический готический четырёхлистник, вписанный в окружность.

Начали строительство комплекса зданий в 1911 году по проекту архитектора Нирнзее — автора первых московских «небоскребов». Ситуация в строительстве была примерно такая же, как и сейчас - максимум прибыли с квадратного метра участка. Но всё-таки строили не типовые коробки, а по индивидуальным проектам и старались сделать красиво.

Строились доходные дома поэтапно. Даже подъезды построены в разное время. Получилось так из-за того, что приходилось выкупать участок под следующий подъезд у следующего землевладельца. Или просто не хватало денег на то, чтобы построить сразу. Видимо графья были не сильно богаты.
На фото видно, что квартиры в разных частях дома располагаются на разных уровнях. Первым заселившимся приходилось жить в условиях стройки.
В 1917-м квартиры были отданы под коммуналки. К настоящему же времени они, по большей части, уже расселены и здесь опять большие элитные квартиры. Хороший дом в тихом переулке в центре не мог обойтись без известных жильцов. Здесь жил писатель Лазарь Иосифович Лагин, написавший книгу «Старик Хоттабыч». Сюда же он «поселил» и главного героя — Вольку. Жила здесь и Людмила Гурченко, на доме есть посвящённая ей мемориальная доска. Из ныне живущих знаменитостей - актриса Татьяна Догилева, хоккеист Вячеслав Фетисов, дочь Никиты Михалкова "няня Аня".

В округе ещё попадаются знаки "Крепим оборону СССР". Есть такой и на этом доме.

Такие знаки устанавливались начиная с 1937-го года обществом ОСОАВИАХИМ и являли собой коллективный наградной знак «Готов к ПВХО» (то есть к противовоздушной и противохимической обороне). Чтобы заслужить такую отметину, все жители дома старше 12-ти лет должны были сдать нормативы «Готов к ПВХО» I ступени, а также иметь на сотню жильцов хотя бы одного значкиста более высокой второй степени, способного экстренно герметизировать любое жилище на случай химической атаки. Все взрослые жильцы и дети должны были иметь противогазы и уметь пользоваться ими. На знаке изображены серп. молот, винтовка, самолётный пропеллер и баллон для дезактивации, а может это угольный фильтр противогаза. Изначально знаки были полицветными, где-то такие попадаются и сейчас, но редко. Делали их из гипса, армированного паклей цемента, и даже из бронзы. По крайней мере, мне встречалось объявление о продаже бронзового знака.
Были и нагрудные знаки в разнообразнейшем исполнении. Через некоторое время после введения этого знака, действие правил установки этих знаков распространилось и на школы, а в положении о знаке добавилось требования по созданию в доме групп самозащиты.

Этот дом привлекает внимание своей необычной архитектурой. С первого взгляда сложно понять к какой эпохе он вообще относится.

Чётко видно разделение на две части - 4 нижних этажа и 2 верхних. А получилось так из-за того, что строить начали ещё в 1926 году. Дом должен был получиться простеньким, квартиры - коммунальными. Заказчиком выступал жилищный кооператив "Творчество". Но по неизвестным причинам до конца строительство не довели, хотя часть квартир были сданы и в них заселили людей.

Достроили здание лишь в 1948 году. Расшифровать вензель я не смог.

Два верхних этажа разительно отличаются от нижних. Автором проекта реконструкции и достройки стал архитектор Дмитрий Дмитриевич Булгаков. Эта сталинка вобрала в себя и элементы барокко, и средневекового замка.

Напыщенный декор создает иллюзию празднично украшенной крепости с обязательными дозорными башнями и балконами, напоминающими по форме ласточкины гнезда.

Однако, и здесь задуманное не было осуществлено полностью, так как при проведении строительных работ отселить жильцов не было возможности. Но парадная сторона, выходящая на Трёхпрудный, всё-таки была реализована.А до строительства дома на этом месте стоял одноэтажный деревянный дом, который принадлежал профессору Ивану Владимировичу Цветаеву — основателю Музея изящных искусств (ныне — ГМИИ им. А.С. Пушкина) и отцу известной поэтессы Марины Цветаевой. Именно в этом доме Марина Ивановна родилась и проживала на протяжении практически 20 лет, пока не вышла замуж. После смерти Ивана Владимировича владение в 1913-м отошло к его брату Андрею, который с началом I Мировой предложил его городу для устройства здесь военного лазарета. В начале 1920-х старый Цветаевский дом снесли.

Каких-то упоминаний о Цветаевой я на доме не нашёл. Попался мне только барельеф и доска, посвящённые певице Изабелле Юрьевой.

Судя по дате заселения, жила она в нижней части. А может быть потом ей, как народной артистке и дали квартиру в новой части здания.

И в заключении пусть и не замок, но ещё один симпатичный домик на углу Трёхпрудного и Большого Палашёвского переулка.