Как жилось старым девам на Руси

На Руси девочек выдавали замуж как можно раньше. Двенадцати-пятнадцатилетние невесты были обычным делом. Сегодня это – школьницы средних классов, а раньше они были невестами, способными стать хорошей женой и матерью. Бытовало мнение, что совсем юная девушка будет слушаться во всём своего мужа, честно трудиться, ухаживать за детьми. Иными словами – чем моложе, тем покладистей.

В возрасте 18-20 лет у родителей еще был шанс выдать засидевшуюся в девках дочь замуж, но если в течение нескольких лет этого не происходило, страшное клеймо «старая дева» приклеивалось к женщине навсегда. Известно, что на Руси таких женщин называли вековухами, и возникло прозвище от словосочетания «вековать век». Но есть ещё одно странное прозвище для старых дев – «непетое волосьё» .

По русской традиции молодой невесте перед самой свадьбой надевали платок, который принадлежал замужней бабе. Одновременно с этим подружки невесты пели жалобные песни об окончании девичьего века, о семейных горестях, которые теперь ждут девушку. Для старых дев такие песни не исполнялись никогда, и платком в такой ситуации их волосы не покрывали. Вот откуда пошло прозвище.

Старой деве нельзя было надевать платок и любой головной убор, который носили замужние бабы. Они ходили с непокрытой головой. Чем старше становилась старая дева, тем больше было у неё седых волос, поэтому еще одно уничижительное прозвище «седая макушка» гуляло по Руси.

Художник К. Маковский. Сваха./Фото: art-catalog.ru

Как же всё-таки относилось общество к старым девам? Всё было очень грустно. Юные девушки сторонились вековух, веря в примету, что от них можно заразиться одиночеством и не выйти замуж никогда. Но ведь и возраст старых дев или перестарок тоже был не особо подходящим для молодежных вечеринок. О чём ей было разговаривать с молодыми, какой смысл участвовать в весёлых игрищах?

Оставались замужние бабы. Но и они не горели желанием общаться с вековухами. Ведь те замужем не были, детей у них нет, понять семейные отношения они не в состоянии. Зачем замужней женщине такая подруга? Вот и становились «седые макушки» своеобразными изгоями общества. Не реализовавшись как женщина – не выйдя замуж и не родив ребенка, старые девы были не просто «пустоцветом», как называли замужнюю, но без детей, а вообще непонятно кем. О них говорили «ни бе, ни ме», «ни то, ни сё».

Называясь «непетым волосьём», носить головные уборы, предназначенные для замужних, вековуха не имела права. Ей нужно было одеваться в соответствии со своим незавидным положением. И если веселые молодые девчонки могли позволить себе яркие цвета и фасоны, то старая дева надевала на себя вещи темного, неброского цвета, полностью скрывающие фигуру.

Об украшениях таким женщинам даже думать было нельзя. Вековуха? Не смогла выйти замуж, как все нормальные девушки – тогда и нечего украшать себя, не пристало это старой, никому не нужной деве. Красивые серьги и бусы, ленточки для волос, браслеты – все эти милые аксессуары оставались юным незамужним девушкам, которые находились в процессе поиска жениха. Так и ходили старые девы, в тёмной одежде, с волосами, заплетенными в косу и без украшений, стараясь не привлечь к себе внимание.

Художник К. Маковский. Боярская свадьба./Фото: dreams.xtarot.com

Мало того, что общество и так не особо любило старых дев, так ещё и различные приметы и обряды делали тяжелее их жизнь, и без того не сладкую. Боясь дурного влияния вековух, перестаркам не разрешали заниматься элементарными вещами, например, выпекать хлеб, жарить и парить для свадебного обеда, принимать участие в гуляниях, плясать и петь. Им запрещалось появляться в поле первый день жатвы, чтобы не навести порчу на будущий урожай. Вековухе нельзя было присутствовать при родах. Не допускались они и к рожающим животным – нельзя было принимать телят или овец.

Своеобразный социальный террор приводил к тому, что старые девы становились озлобленными, ненавидящими всё и всех людьми. А отсюда шла обратная реакция – их старались обвинить во всех неприятных событиях, называли ведьмами. Говорили, что вековуха может уметь колдовать, наводить порчу. И даже приписывали ей половые связи с нечистой силой, которыми она будто бы компенсировала недостаток мужской ласки. От старой девы старались защититься. Постель могли осыпать маковыми зернами или окропить святой водой, избу, где она жила, окурить ладаном.

Особенно унизительным был обычай надевать на несчастную женщину специальный амулет, защищающую от колдовских сил. Это был пояс, сшитый из поповской ризы.

Юные девушки торопились выйти замуж, чтобы не остаться старой девой. Художник К. Маковский. К венцу./Фото: smallbay.ru

Куда же было деваться старой деве? Построить свой дом и жить в нём было нереально – и сил не хватило бы сделать это в одиночку, да и пошли бы бесконечные сплетни про то, кого одинокая дева в этом доме принимает. Чаще всего вековуха оставалась с родителями, которые кормили, поили и терпели дочь. Но они не вечные, и после их ухода старая дева поступала в распоряжение к старшему брату, становилась приживалкой и использовалась как бесплатная рабочая сила. Стирка, ухаживание за племянниками, работа в хлеву, в поле и так далее. О развлечениях и веселье приходилось забыть навсегда.

Были, конечно, девы, которым удавалось исправить создавшееся положение. Но для этого нужно было иметь железный характер, смекалку, отменное здоровье и недюжинные хозяйственные способности. Если так происходило, то вековуха могла добиться уважения в семье. Она брала бразды правления хозяйством в свои руки, ухаживала за старыми родителями, и таким образом повышала свой социальный статус. Этих женщин звали «большухами», над ними не издевались, они не терпели унижения, их не попрекали куском хлеба. Однако это редкие случаи. Чаще всего старая дева была забитым и молчаливым существом, поскольку не выходили замуж в основном девушки некрасивые и с плохим здоровьем. Таким пробиться в «большухи» было практически невозможно.