Сотрудник госбезопасности рассказал подробности о посадке Руста на Красную площадь в 1987 году

Вечером 28 мая 1987 года у стен Кремля приземлился на своём самолете немец Матиас Руст. Это происшествие называют одной из самых скандальных и позорных страниц в истории СССР. Как так получилось, что Русту удалось незамеченным пересечь границу и приземлиться в самое «сердце» страны?

Впрочем, об этом исписаны тонны макулатуры, где присутствует заметная доля лжи, наговоров и недомолвок. Поэтому рассказ одного из очевидцев, Дмитрия Ковалёва, полковника запаса ФСБ, кому-то поможет дополнить картину происшедшего, посмотреть на неё с другого ракурса или просто узнать о том, как это было.

В 1987 году Ковалёв был сотрудником госбезопасности и, конечно, его эта история не могла не зацепить. Тогда она зацепила всех, включая всю верхушку страны. Но обо всем по порядку.

«На вторую половину дня 28 мая 1987 года у меня была назначена оперативная встреча в гостинице «Россия». После ее завершения, уже к вечеру, я вышел из отеля и направился в сторону Красной площади. Приблизившись к Васильевскому спуску, увидел необычную картину: на брусчатке застыл маленький легкомоторный самолет, а вокруг толпятся удивленные москвичи и гости столицы. Я подумал, что опять снимают какой-то рекламный ролик», — вспоминает Дмитрий Леонидович.

Однако Ковалёву быстро стало понятно, что тут несколько иной ролик. К толпе с самолётом со стороны Спасской башни подошёл полковник с фиолетовыми петлицами на кителе. Он посмотрел на радостного немца, раздающего автографы, сдвинул фуражку и произнес какую-то резкую фразу. Слов Ковалёв не расслышал, но по дрожащим губам и испуганному лицу чекиста понял, что вся жизнь пронеслась у того перед глазами и он осознал, что будет уволен в ближайшие часы.

Кстати, в похожей ситуации, по словам других очевидцев, в тот момент оказались очень многие. Например, тогдашний министр обороны СССР, маршал Советского Союза Сергей Соколов.

В тот момент он находился в самолёте вместе с первым президентом СССР Михаилом Горбачёвым. Михаилу Сергеевичу по спецсвязи доложили об успешной посадке неизвестного самолёта на Красной площади. Президент, разумеется, тут же спросил у маршала – может ли иностранный самолёт приземлиться на Васильевском спуске в столице.

«Никак нет, это невозможно», - отчеканил Соколов.

Тогда Горбачёв рассказал министру обороны, насколько это невозможно… Через сутки министром назначили другого маршала – Дмитрия Язова.

«Кроме Соколова, полетело со своих постов почти все командование ПВО страны. Потом настала очередь военных начальников рангом пониже — командиров частей и подразделений, которые «держали небо» по всему маршруту полета немца. Насколько мне известно, не выгнали, а даже, наоборот, наградили одного-единственного человека. Летчика, который поднялся по тревоге в воздух и первым увидел самолет Руста. Но докладу об этом на земле никто не поверил... Его непосредственное начальство приказало офицеру просто молчать. Благо, Руст тем временем перелетел уже в зону ответственности соседнего подразделения ПВО. («Вот пусть коллеги и парятся!..»)», - вспоминает Ковалёв.

После увиденного Дмитрий Леонидович направился в свой рабочий кабинет на Лубянке. Обо всём рассказал дежурившим операм.

«Закусывать надо, товарищ майор!», - смеясь, ответили Ковалёву сослуживцы.
Однако на следующий день один из дежуривших офицеров встретил Дмитрия Ковалёва в коридоре.
«Эх, послушал бы я тебя вчера вечером!.. Сейчас, наверное, еще одну звездочку на погоны получил бы. Но кто ж его знал?! Да еще вдобавок этого гада угораздило сесть на Красной площади в День пограничника!», - с горечью произнес офицер.

Чуть позже Ковалёву на рабочий телефон позвонил один из начальников. Он непривычным тихим голосом попросил повторить, что Ковалёв видел вчера на Красной площади. Дмитрий Леонидович повторил. На том конце провода надолго замолчали.

— А в чем, собственно, дело? — попытался я прояснить ситуацию у позвонившего.
— Да нет, ни в чем... А ты там растяжки не заметил? Между столбами?
— Какие растяжки?
— Ну, такие... Плакаты на стальных тросах с лозунгами типа «Москва приветствует гостей столицы!»
Мне стало не по себе.
— Не было там никаких растяжек и лозунгов, — четко отрапортовал я.
— Ну, хорошо, хорошо! Только не кипятись. Ты в отпуске-то давно был, усталость чрезмерная не накопилась? — елейным голосом поинтересовался начальник.

«Вот тут мне совсем стало худо. Ведь так и в «дурку» сошлют!», - вспоминает Дмитрий Ковалёв.

Но его, к счастью, никуда не сослали. Оказалось, что ответственные товарищи - их имён Ковалёв не называет - провели «операцию прикрытия». По их приказу на Васильевском спуске натянули те самые растяжки между фонарями. А когда утром пришла комиссия, они указывали на тросы и говорили, что тут в принципе никто приземлиться не мог. Инспектирующие ушли в недоумении.

Чуть позже началась шпиономания. «Сессну-172 Скайхок» разобрали до винтика по приказу председателя КГБ Виктора Чебрикова. Но ничего подозрительного не нашли. Тогда поступил другой приказ: проверить на земле весь маршрут полёта Руста. Начальство опасалось, что он мог сбросить шпионскую аппаратуру. Ковалёв не в курсе, какие силы были брошены на осмотр местности, но говорят, что прочесали каждый метр и каждый кустик.

Когда стало понятно, что Руст совсем не шпион, его «подвиг» стал обрастать легендами. Одна из самых популярных «сказок» была о том, что Руст якобы летел в Москву из-за большой любви к русской девушке, которая его ждала.

Но Ковалёву больше запомнился один из первых протоколов допроса Матиаса Руста:

— Как вы вышли точно на Красную площадь? — грозно спросил следователь.

— Да очень просто. Купил в Хельсинки в магазине карту. Определил по ней направление полета: строго на Москву, включил радар и полетел. Маршрут сверял по церквям в селах и городах. А когда подлетел к Москве, сразу увидел Красную площадь. Взял и сел. Боялся только людей зацепить. Но все обошлось.
Говорят, бедный следователь еще долго бегал с этим протоколом допроса по высоким кабинетам. Никто его не принимал, вернее, не верил, что так просто можно пролететь через полстраны и сесть в самом центре Москвы...

Эта история породила много легенд и критики в адрес власти и военных. Больше всех, конечно, досталось войскам ПВО. Ходило много шуток про то, что не мешало бы переименовать Красную площадь в «Шереметьево 3», Васильевскому спуску присвоить имя Матиаса Руста, а все прилегающие к центру столицы канализационные люки следует заварить, чтобы вражеские субмарины невзначай не всплыли.

Да, из этой истории могла бы получиться смешная комедия со всеми этими увольнениями и комичными попытками скрыть случившиеся. Могла бы. Если бы она не была такой грустной.