К Северу через Северо-Запад, или Долгая белая ночь

И вот, в жарком начале июля я ездил туда купаться с одной известной путешественницей, ныне основательно занятой этнографией кочевых народов. Мы много говорили о всяком, и в том числе о разнице методов: моя привычка строить план и по нему действовать с редкой импровизацией, или её способность сорваться с места без подготовки и постоянно импровизировать, быстро разобравшись в ситуации. Год, два, три назад я бы пропустил эти слова мимо ушей, - мало ли, кто как ездит? Но уже не первый месяц я думал о том, что достиг кризиса жанра, и устал везде "видеть то, что искал, а не новые дивные дивы". Слова Полины запали мне в душу, и я ещё не знал, что они станут эпиграфом предстоящего путешествия на Север.

Оно не совпало с задуманным планом ни маршрутом, ни сроками. Всё пошло не так с первого дня. Но к последнему дню всё получилось, и в том, что не по плану, есть даже бОльший кайф.

Главная героиня этого романа - на заглавном кадре: Клавдия Еланская - не только актриса начала ХХ века, но и названный в её честь теплоход, построенный в 1977 году в Югославии. "Клава" ходит из Мурманска - иногда на Землю Франца-Иосифа, Шпицберген и даже в Антарктиду, а по расписанию - раз в неделю в военный порт Островной, и раз в месяц, причём только летом - в деревни у Белого моря. Я знал о "Еланской" давно, и вот весной мне написал один читатель: в Мурманском пароходстве беда, банкротство ломится в двери, и если хочешь прокатиться на "Клавдии" - спеши, эта навигация может стать последней.

В Кеми же мы не стали выходить даже размять ноги - всё равно же будем здесь после "Еланской", съездить на архипелаг Кузова.... В итоге этот кадр из Кеми так и остался единственным.

Мурманск встретил солнечной погодой, и потому в основном мы гуляли по сопкам, любуясь этим мрачноватым, но безмерно колоритным городом. Мне хорошо знакомым: я бывал здесь трижды (включая этот раз) полярным днём и однажды - полярной ночью.

С одной из сопок открылся манящий вид Кольского залива, извилистой дороги в океан:

А вот другой этюд с мурманских сопок - Лена, Клава и Марина. О том, что "Еланская" может не пойти в интересующий нас рейс, мы в принципе знали заранее: на стареющем судне в нищающем пароходстве случилась "поломка главного двигателя", и предыдущий рейс до Островного был отменён, а наш передвинут на сутки. В кассе (а билет на теплоход тут продаёт автовокзал) утром первого дня нас не обрадовали - "пока ничего не ясно, сами ожидаем". И весь день мы то звонили в эту кассу, то наведывались в неё всей толпой, а ответ следовал тот же. Мы гуляли по Мурманску, Мурманск радовал нас хорошей погодой, но тревога ожидания так и висела где-то на краю. Вот ближе к вечеру выяснилось, что рейс таки будет в 23 часа, и мы было обрадовались. Но перезвонив ещё раз для очистки совести, я узнал, что радуемся рано - будет-то будет, но только до Островного, куда без пропуска нам даже не продадут билет. Так рухнули намеченные планы...

Но Кольский полуостров - не то место, куда можно приехать напрасно. И первым делом мы отправились в Ловозеро, где по сей день живут саамы:

И в соседнюю рудничную Ревду (не путать с уральской Ревдой) у подножья Ловозерских тундр:

Из всего снаряжения для похода-автономки у нас не было лишь альпенштока, и Оля купила вместо него черенок от лопаты. На кадре выше над Ревдой нависает перевал Эльморайок, куда нам была дорога:

Ловозерский тундры представляют собой одинокий подковообразный хребет, внутри которого лежит Сейдозеро. Дойдя до него погожим днём, мы с Олей, Леной и Артёмом разбили лагерь на берегу в лесу не в меру лапландского вида. Но погожим был лишь этот первый день, а ещё три мы провели под непрерывными дождями. Назад по курумам Эльмарайока я скакал в подштанниках - последнем сухом, что у меня осталось...

Из рудничной Ревды через горно-обогатительный Мончегорск...

...и горно-обогатительные Апатиты мы переместились в рудничный Кировск, ставший для меня, пожалуй, главным открытием этого путешествия. Он преподнёс мне сюрприз и совсем не дорожного плана: совершенно случайно я повстречал здесь Софию из Усть-Цильмы, в чьём родительском доме гостил годом ранее - теперь она геолог и работает в Кировске, пока что - в его ультрасовременном музее, устроенном на деньги комбината. Кировску более к лицу его первое название Хибиногорск: вроде бы простой советский гордок - но в каком окружении!!! Даже Алма-Ата не кажется настолько открытой горам. Впереди - Кукисвумчорр, а за ним Академическое озеро - сердце не по славе маленьких Хибин.

В Хибины мы и пошли, предварительно зарегистрировавшись в МЧС. В комментариях мне насоветовали много маршрутов для радиалок, но при упоминании большинства из них спасатели поднимали нас насмех, и видимо оставили себе пометочку: "Недотёпы, что-нибудь выкинут". В итоге мы пошли к хребту Тахтармучорр с его грандиозными цирками, залезли прогулочной тропой к старым молибденовым штольням, а затем приметили тропку на плато. Когда же стало ясно, что тропка завела нас на опасные кручи, спускаться было страшнее, чем лезть наверх - и вот мы оказались на плоской спине Хибин. На ветреном плато было хорошо, и дальние виды радовали. Но спустившись на перевал Географов, мы поняли, что что-то здесь не так - со всех сторон были лишь пропасти и опасные спуски, а maps.me рисовала категорийный маршрут. Оля предложила позвонить в МЧС и спросить, что делать дальше, но МЧС, как и скорая, "по телефону не лечит". Молодой спасатель, у которого мы регистрировались, разбушевался: "альпинисты хреновы! обосрались, а теперь на нас перекладываете ответственность!". Старый же спасатель, видимо бывший не в курсе наших вчерашних наполеоновских планов, поговорил с нами вежливо, и хотя воздерживался от прямых советов, в его монологе, произнесённом после получения наших координат, нашлось несколько аккуратно разбросанных подсказок. Мы стояли в общем-то на верном пути, но только то, что казалось перевалом - было лишь уступом над ним, сам же перевал Географов представляет собой узкую мрачную пропасть. В общем, спуск мы нашли после этого сами, но было поздно - у подножья ждал микроавтобус МЧС, и хотя дошли до него мы благополучно и самостоятельно, молодой спасатель потребовал написать заявление об эвакуауции.
Ну а дождевая туча, накрывшая плато у нас за спиной, как бы сказала, что ходить по Хибинам в радиалки - это плохая идея. Потому спасатели тут и нервные, что северные горы только кажутся простыми и доступными. И вот ты залез налегке на плато, а спуски с него затянуло туманом, кругом пошёл снег, и Природа злорадно спрашивает, как именно ты хочешь умереть - разбиться на скользких камнях или замёрзнуть у вершины.

Затем мы покинули Заполярье, и я вернулся к изначальной нитке маршрута, для которой накупил билетов на поезда. Из Апатитов я приехал в Подпорожье - тоскливый город на Свири, на востоке Ленинградской области:

Ведь прошлогодняя потеря в Кондопоге напомнила мне, что на Севере полно беззащитных деревянных церквей, и к любой из них велик риск не успеть. Так я отправился автостопом вдоль Подпорожского кольца - например, в Юксовичи, где находится старейшая в России деревянная церковь на своём историческом месте. Её срубу больше 500 лет:

В Вознесенье нет старых церквей, зато есть оригинальнейший Ильич на трудах Маркса и паромная переправа:

Между Свирью и границей Ленобласти - Щелейки:

И Гимрека, куда меня очень кстати завезла красивая пара на джипе, возвращавшаяся в Петрозаводск из путешествия по Поволжью:

А уже в Карелии - Шёлтозеро, столица маленького древнего народа вепсов, когда-то жившего от Ильменя до Коми, а оставшегося в нескольких деревнях у Онего.

Под вечер я немного погулял в Петрозаводске, найдя пару-тройку мест, упущенных в прошлый приезд (По центру. || Петровский завод. || Онежская набережная):

И пообедал в "Карельской горнице" - ресторане национальной кухни с вполне московскими ценами. Удивительно, но за 7 лет она не испортилась, разве что меню стало этак в трижды поменьше.

А затем Карелию сменила Ингрия - ночным поездом из Петрозаводска я доехал в Петербург, где рано утром меня подхватил на своей машине Дмитрий dvim, а вскоре присоединились пассажирами Наталья и Андрей frosya_hod (сами тоже автотуристы). Погожим днём мы отправились по цветущей Ленобласти. Среди глухих лесов, чернозёмного вида полей и свежего балтийского ветра - свои сюжеты, как руины шведской кирхи в Молосковицах:

Мостовые Кургальского полуострова:

Или уходящие за горизонт портовые терминалы Усть-Луги:

Среди которых затерялись Лужицы - деревенька води, самого маленького (66 человек, из них родным языком владеют единицы) коренного народа России. В соседних деревнях живут чуть более многочисленные ижорцы, но их музей оказался внепланово закрыт.

А на обратном пути Дмитрий ненадолго нас завёз в Сосновый Бор - атомград Ленинградской АЭС, один из уютнейших городов России.

В Питере меня встретил Сергей serguntius, у которого, в пустующей квартире в Пушкине, я и жил - как в свой самый весёлый питерский приезд 2017 года. Летом в этом есть свои прелести - например, можно уехать в город по узкоколейке, а если повезёт - то ещё и на паровозе, конечно же Малой Октябрьской детской железной дороги.

Непосредственно в Санкт-Петербурге в этот раз у меня не было планов, но лишь на свой 18-й приезд в Северную столицу я сделал несколько вещей, которые все нормальные туристы делают в первый приезд. Например, в компании прекрасной Катерины knevz покатался на катере по каналам:

А в одиночестве - приобщился к разведению мостов белой ночью:

И на Английской набережной застал "Полтаву" - флагман Петра Великого, свежевосозданный по всем технологиям его времён:

Единственной целенаправленной культурной программой, в компании Константина nord_ursus, стал Невский лесопарк на окраине города, где понемногу воссоздаются утраченные шедевры деревянного Севера. Это - не Кижи, а реплика Вытегорского погоста, ведь у церкви в Кижах всего 23 главки, а у этой целых 25!

В Питере я обычно бываю зимой, а летом интереснее делать вылазки по окрестностям. Например, рано утром (для чего и я гулял белой ночью) тут можно сесть на "Ласточку" до Сортавалы, где ждёт самый настоящий паровоз:

Курсирующий в Рускеалу - затопленные мраморные карьеры, что по качеству своей инфраструктуры, что по обилию посетителей ставшие туристическим объектом вполне европейского уровня.

Под вечер я немного погулял по хорошо знакомой Сортавале (Южная сторона. || Северная сторона.) - маленьком городу с архитектурой Старой Финляндии:

Да уехал в Костомукшу, построенную на железорудном месторождении Финляндией новой. Интересный по-своему город, но очень уж дальний - обратно в Питер поезд шёл по расписанию 17 часов.

Третий выезд из Северной столицы был, наоборот, к югу - в компании Ильи ilraf. Мы завернули в Новгород - но лишь чтобы поужинать. Древний город теперь завлекает гостей не только кремлём и церквями, но и региональной кухней, гвоздём которой стали серые щи - по сытности это какой-то русский курутоб!

Нашей целью же был Тёсово-Нетыльский - посёлок на торфяниках, где несколько энтузиастов создали железнодорожный музей на действующей узкоколейке. Нам предстояла ночная экскурсия на торфяные поля - по соображениям пожарной безопасности торф добывают именно ночью. Вот только воду он не любит так же, как и огонь, поэтому после недели затяжных дождей увидеть торфодобычу так и не получилось.

Ну а дальше пришло время покинуть Петербург. 7 июля я собирался уехать оттуда в Москву, но вместо этого уехал в Мурманск - ещё в Кировске выяснилось, что новый рейс "Еланской" на Белое море отправится из северного порта 9 июля. Дальше много дней продолжалась неопределённость, и наконец из Питера я смог забронировать билеты. И вот, в отбывающем с Ладожского вокзала поезде повстречав ехавшего в Северную Карелию nord_ursus'а, я снова прикатил в Медвежьегорск, на этот раз - на целый день:

А заодно заехал в Повенец к шлюзам Беломоро-Балтийского канала. Они тут идут лестницей - вот вид со 2-го шлюза на 3-й и 4-й, а за спиной на том же расстоянии ещё и 1-й виднеется.

И вот - снова Мурманск, теперь уже не солнечный, а сурово-свинцовый. У группы кончились отпуска, вновь связываться с ненадёжной "Клавой" никому не захотелось, и на вторую попытку за мной пошла лишь верная Ольга.

Билет нам продали, но предупредили, что снова ничего не ясно и весьма вероятно - его придётся сдавать. Когда выход в море перенесли на сутки - мы даже обрадовались: ведь это дало мне возможности посетить "Ленина" - первый в мире атомный ледокол, ныне музей, ставший главной достопримечательностью Мурманска: все прошлые приезды я как-то пролетал мимо.

Но дальше ожидание стало тревожным. "Клавдия Еланская" теперь стоит не у Морвокзала, а в Рыбном порту, где на заброшенных зданиях чайки устроили птичий базар.

Впрочем, посадка начинается не по фактической, а по официальной дате выхода в море - в ожидании погоды пассажиры просто живут на борту.

Но жить там совсем неплохо - каюты "Еланской" не хуже гостиничных номеров, даже с удобствами и тёплым душем. Тем более в 4-местной каюте мы так и жили вдвоём. И хорошо спали под задраенным иллюминатором в столь редкой на летнем Севере темноте.

В итоге вместо 9 июля "Клава" отправилась только 12-го. Вот только как раз в эту ночь погода испортилась наихудшим для меня образом - вместо привычного холода в прозрачном воздухе Заполярья пришла мгла и туманы, за которыми я не увидел почти ничего из того, что мечтал увидеть с "Еланского" борта. Вот разве что причал "Атомфлота" - справа налево "Адмирал Кузнецов" (единственный наш авианосец), атомные ледоколы "Таймыр" и "Ямал" и первая в мире плавучая АЭС "Академик Ломоносов".

Ночь пути с тяжёлой качкой - и мы стоим в туманном Островном, более известном как Йоканьга или Гремиха. Это ЗАТО, где списанные атомные корабли ждут утилизации, поэтому на берегу мы не могли пройти дальше причала.

А на Белом море кончился туман, и мимо проплывали ветхие поморские деревни - Сосновка, Никодимский маяк, Пялица, Чапома, Стрельна, Тетрино...

Конечным пунктом была Чаваньга, на рейде которой мы встали в середине дня ждать, когда спадёт волна. Оля, когда-то ходившая вдоль Карельского берега на катамаране, сразу же вынесла вердикт - простоим до полуночи, и не ошиблась: Белое море затихает ночью. К трапу подошла лодка, даже на затихшей волне прыгавшая вверх-вниз на добрый метр, и повезла нас в деревню. Немногословные поморы показали нам, где ночевать, а утром, переждав в избе тяжёлый дождь, мы пошли гулять. Чаваньга, куда мы прибыли на 5 дней позже плана, оказалась потрясающе живой и колоритной:

И хотя и местные, и обильные на этом рыбному берегу туристы удивлялись, как мы собираемся идти 40 километров вдоль Терского берега пешком, фактически мы преодолели эти километры на попутках - вдоль моря накатана колея, по которой пару-тройку раз за день ходят грузовики типа ЗиЛов или "Уралов", неизменно берущие пассажиров. Более того, нам даже палатку не пришлось ставить - каждые несколько километров у моря стоят избы, и пока не началась путина сёмги, любой желающий может в них ночевать.

На Терском берегу хорошо даже этим хмурым летом:

Тем более что именно это - настоящий Терский берег. А то, что называют Терским обычно (Природа и история. || Тоня Тетрина. || Оленица и Кашкаранцы. || Варзуга.) - на самом деле Кандалакшский берег, заканчивающийся паромом через Варзугу. Устье Варзуги кажется краем земли... вот только мы пришли из-за этого края:

И попали в Кузомень - старинное село, тонущее в песках, по которым бегают кусачие лошади:

Нас, впрочем, покусали мошки - в песках их нет, а вот в райского вида плавнях у берега Варзуги - тысячи. Там, в палатке, мы переночевали последнюю ночь.

Вернее, планировалась, что она будет предпоследней, а дальше мы ещё пойдём на Аметистовый мыс - другое красивое место, оставшееся моим пробелом в 2011 году. Но погода вновь испортилась, и мы не стали покидать попутку - так и доехали до районной Умбы, а оттуда - до Кандалакши. Финальным аккордом путешествия с элементами спонтанности стал отъезд - увидев на платформе пассажирский поезд, я за 10 минут до отправления схватил на него билет и убежал в вагон.

Но при всех дождях, Карелия как всегда полна туристами:

В поезде Мурманск-Адлер, что ходит из субарктики в субтропики, чай подавали в очень неожиданном подстаканнике:

А в Москве в ночном метро сидели панки - совсем как в благословенном 2007-м, когда я посетил Мурманск впервые...