Первый бой Первой мировой

Сабли и пики Первой мировой

Войну, тогда ещё не названную Первой мировой, начали великие кавалерийские державы. Самой многочисленной конницей обладала Россия — почти 100 тысяч всадников и лошадей в мирное время. После мобилизации, в основном за счёт казаков, численность русской кавалерии могла быть удвоена. Второй по численности кавалерией Европы была германская — почти 90 тысяч всадников и лошадей. В промышленной Германии, где почти половина населения уже проживала в городах, где инженеры Дизель и Бенц изобрели первые в мире автомобильные двигатели, а производство автомашин исчислялось уже тысячами в год, генералы всё ещё считали невозможным обойтись без кавалерии с саблями и пиками.

Третьей в Европе была французская кавалерия, насчитывавшая 60 тысяч всадников, среди которых по наследству от Наполеона всё ещё существовали кирасирские полки, а аналогом русских казаков были «спаги» — легкая конница из кочевников Северной Африки. К 1914 году полевая форма французского кирасира включала алые штаны и перчатки, блестящую золочёную кирасу и столь же яркий шлем, украшенный конским хвостом.

Лейтенант Уинстон Черчилль 4-го Ее Величества королевы гусарского полка. Фото: Imperial War Museums

.

Уже все армии мира были вооружены пулеметами, появились первые бомбардировщики и автоматические пушки, готовилось химическое оружие, но кавалерия европейских держав всё ещё тренировалась атаковать со средневековыми копьями. Французские драгуны вооружались пиками на трехметровом бамбуковом древке. В промышленной Германии развитые технологии обернулись тем, что все кавалеристы кайзера носили пики на цельнометаллических пустотелых древках длинной почти три с половиной метра. Новейший образец пики для русской кавалерии был утвержден в 1901 году, в том же году, в котором был официально принят на вооружение русской армии и пулемёт «Максим».

Даже у англичан летом 1914 года 8% воюющей армии составляла кавалерия, где по традиции служили отпрыски высшей британской аристократии. Танков еще не было, броневики только-только выходили из стадии экспериментов, а значение тракторов и автомобилей военные в полной мере ещё не оценили. Поэтому для генералов всего мира именно кавалерия оставалась наиболее подвижным родом сухопутных войск. На неё возлагались задачи по разведке, быстрому захвату ключевых пунктов, преследованию противника. По инерции опыта прежних столетий в армейских штабах всё ещё верили в успех стремительных кавалерийских атак с саблями наголо.

В самом начале войны конница должна была прикрывать мобилизацию своих войск, вести разведку в приграничных районах на территории противника и, одновременно, защищать свою границу от разведывательных набегов вражеской кавалерии. Именно поэтому русская конница выступила на войну ещё до её официального объявления.

Атака уланов. Фото: Библиотека Конгресса США

.

Кубанские казаки и венгерские гусары

28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии. В тот же день по приказу высшего командования русской императорской армии к австрийской границе двинулась 2-я сводная казачья дивизия. Она состояла из донских, терских и кубанских казаков и в мирное время располагалась на правобережье Днепра на территории современных Винницкой и Хмельницкой областей Украины. С германским кайзером царь Николай II всё ещё надеялся договориться и на немецкой границе войска стояли неподвижно. Мобилизацию начали только в целях давления на Австрию, поэтому расположенная на Украине казачья кавалерия стала первой частью русской армии, покинувшей казармы и выступившей на ещё необъявленную войну.

Сводная казачья дивизия должна была прикрывать мобилизацию и сосредоточение войск 8-й армии генерала Брусилова, которой требовалось несколько недель, чтобы получить пополнения и подкрепления из внутренних губерний России. И в первую неделю августа 1914 года линией фронта стала пограничная река Збруч, приток Днестра, разделявший владения Австрийской и Российской империй на Украине. Казаки препятствовали австрийской конной разведке переправиться через реку, и сами пытались переплывать Збруч, чтобы разведать положение на территории противника.

После нескольких перестрелок без попаданий, первые потери казаки понесли утром 4 августа 1914 года, когда были тяжело ранены двое рядовых из 1-го Линейного полка Кубанского казачьего войска. Фактически, это были первые русские потери великой войны 1914-18 годов. В этот же день, 4 августа, Лондон официально объявил войну Берлину — конфликт быстро становился мировым. При этом официально Россия и Австро-Венгерская империя ещё не были в состоянии войны. Представитель Вены в Санкт-Петербурге граф Фридрих Сапари, наполовину немец, наполовину венгр, вручит ноту об объявлении боевых действий двумя стуками позднее.

«Двуединая монархия», как называли тогда Австро-Венгерскую империю, была крупнейшим государством в Центральной Европе, чьи границы пролегали от Западной Украины до Италии, от балканской Боснии до чешской Праги и польского Кракова. Самым многонациональным из государств Запада управляла германская и венгерская аристократия.

Венгры вели свою родословную от кочевых народов Азии. Венгерская степь-«пушта» между Дунаем и Тиссой в начале ХХ века кормила почти 4 миллиона лошадей, местные породы считались одними из лучших в Европе. Поэтому, по мнению современников, сочетание немецкой военной школы и венгерских всадников давало одну из лучших кавалерий того времени. Регулярная Австро-Венгерская конница насчитывала почти 50 тысяч всадников, половину из которых составляли венгерские гусарские полки.

Поэтому в первые дни Первой мировой войны на австрийском фронте донским, терским и кубанским казакам из 2-й сводной Казачьей дивизии противостояли четыре гусарских полка 5-й кавалерийской дивизии Австро-Венгрии, где треть состава была из австрийских немцев и две трети — из венгров.

Через две недели после начала мобилизации и пограничных перестрелок австрийские кавалеристы решили атаковать казаков. 17 августа 1914 года австро-венгерские гусары начали переправу через пограничную реку Збруч. Участвовавший в том бою казачий подъесаул (в современной иерархии — лейтенант) Евгений Тихоцкий так описывал эти события: «Переправа была смелая и безостановочная. Австро-венгерские эскадроны переправлялись под обстрелом наших спешенных сотен, выравнивали строй и рысью двигались по дороге…»

Австрийская конница прорывалась на Каменец-Подольский, один из древнейших городов Украины, где тогда располагался штаб русского Юго-Западного фронта. Наступавшей 5-й австро-венгерской кавалерийской дивизий командовал генерал Эрнст-Антон фон Фройрайх-Шабо, полунемец-полувенгр, родившийся в Богемии (Чехии). Этому австрийскому аристократу в том году исполнилось 59 лет, и все представления о действиях кавалерии у него происходили исключительно из XIX века.

Поэтому генерал сумел лихим кавалерийским набегом прорваться на русский берег пограничной реки Збруч. Но в 2 часа дня 17 августа 1914 года австрийская конница наткнулась на русских казаков, оборонявших посёлок по имени Городок. Это было типичное «местечко», как называли такие небольшие посёлки на правобережной украине начала XX века, где располагались две православных церкви, один католический костёл, семь синагог и три кирпичных заводика. Почти половину из 7 тысяч населения Городка составляли евреи, четверть — поляки.

Два часа австрийцы обстреливали «местечко» Городок из пушек, австрийские кавалеристы в духе XX века спешились и попытались атаковать, но были остановлены ружейным огнём казаков. И тогда старый генерал Фройрайх-Шабо решил не терять времени и попробовать взять город стремительной кавалерийской атакой. В 3 часа 55 минут дня 18 августа 1914 года три эскадрона 7-го гусарского полка австрийской армии — почти 500 всадников — двинулись в кавалерийскую атаку.

«Невзирая на артиллерийский огонь, гусары галопом продвигались вперёд…»

Атаковали самые настоящие гусары, в расшитых витыми шнурами тёмно-синих куртках-«доломанах, знакомых каждому читателю по образам ещё 1812 года. У венгров такой гусарский френч именовался «аттила» - сам термин «гусар», восходит к венгерскому Huszar, обозначавшему легкую степную кавалерию, а расшитые шнурами крутки действительно восходят к эпохе Великого переселения народов и гуннам Аттилы, легендарным предкам угров-венгров.

7-й гусарский полк носил тёмно-зелёные кивера, украшенные золотыми шнурами и султанами из конских волос. Гусарский мундир дополняли крапово-красные, яркие кавалерийские галифе-«чикчиры». Во главе атаковавших ровными рядами немецких и венгерских всадников скакал майор Барцай, венгр.

Русский свидетель той кавалерийской атаки так её описывал: «Стройные линии венгерских гусар в яркой форме представляли красивое зрелище. Невзирая на артиллерийский огонь, гусары широким галопом продвигались вперёд, сохраняя полный порядок. Всадники, потерявшие коней, быстро поднимались с земли, собирались в цепи и наступали пешком… Из наших окопов не раздавалось ни единого выстрела. Стрелки, положив винтовки на бруствер, спокойно ожидали врага на дистанцию прямого ружейного выстрела. Когда гусары подошли на 900–1000 шагов, по приказанию полковника Кузьмина по всей линии окопов был открыт пачечный ружейный и пулемётный огонь»

Русские казаки. Фото: Agence Rol / Gallica.bnf.fr / Bibliotheque nationale de France

.

При оружии даже начала XX века итог красивой кавалерийской атаки был убийственен для атакующих: «Гусары дрогнули, стали падать люди и лошади, линии спутались, и порядок движения нарушился. Не выдерживая огня, всадники стали сбиваться в кучи и частью поворачивали назад, частью сворачивали вправо и ещё некоторое время продолжали скакать в беспорядке вдоль фронта, устилая поле телами людей и лошадей. В течение короткого времени линии гусар почти совершенно растаяли, скошенные фронтальным и фланговым огнём… Местность впереди снова опустела и только лошади без всадников, носившаяся по полю, и большое количество тел убитых и раненых гусар и лошадей, лежавших на желтой стерне, напоминали о разыгравшемся здесь кровавом боевом эпизоде».

Большинство атаковавших гусар были убиты, все их офицеры погибли или получили ранения. Среди раненых, попавших в русский плен, был и командовавший атакой майор Барцай, венгр на австрийской службе.

В это же время севернее Городка австрийские кавалеристы попытались обойти позиции русских. И два эскадрона венгерских гусар столкнулись с двумя конными сотнями кубанских казаков. Получился типичный кавалерийский бой — типичный для предыдущих веков и тысячелетий. Две конных линии сошлись фронтально лоб в лоб, рубя друг друга саблями.

Казаки победили венгров, гусары бежали. Ожесточенная рукопашная продолжалась буквально несколько минут, но закончилась большими потерями для обеих сторон. Зарубленные саблями, погибли все участвовавшие в той схватке командиры и австрийцев, и русских. Казачьи шашки зарубили ротмистров Кеменя и Микеша, венгров, командовавших атаковавшими эскадронами гусар. С русской стороны от венгерских сабель погибли оба командира атаковавших казачьих сотен — есаул Виталий Червинский и есаул Шахрух-Мирза Персидский.

50-летний есаул (капитан — в современной терминологии, аналог командира роты) Виталий Яковлевич Червинский происходил из дворян Киевской губернии, потомков польско-украинской шляхты, был автором ряда книг по истории кубанского казачества, изданных в Петербурге в конце XIX века. Его павший рядом с ним собрат по оружию, записанный в армейских документах на русский манер, как «Персидский Шахрух-Марза Дарабович», происходил из азербайджанских дворян, родственных шахам Ирана и поэтому носил официальный титул «принц», но служил есаулом кубанских казаков.

В том бою под Городком 18 августа 1914 года погибло порядка 500 венгерских гусар. Потери русских были меньше из-за того, что казаки не атаковали в плотном строю под артиллерийским и ружейным огнём. Преследуемые казаками, австрийские кавалеристы стали отступать, и обратная переправа чрез реку Збруч обернулась паникой и катастрофой. 5-я австро-венгерская кавалерийская дивизия потеряла боеспособность. В ту же ночь её командующий, 59-летний генерал Фройрайх-Шабо застрелился.

Австрийская кавалерия. Фото: Библиотека Конгресса США

.

«Успех был решительный. Угнано масса скота и около 50 лошадей»

Почти на тысячу километров севернее от австрийской Буковины и Галиции, на побережье Балтийского моря у границ Восточной Пруссии первой на Первую мировую войну выступила так же кавалерия.

Утром 2 августа 1914 года в штабе генерала Хана Нахичеванского получили телеграмму об объявлении войны с Германией. 50-летний генерал Гуссейн Хан Нахичеванский был внуком последнего правителя Нахичеванского ханства. Его дед был вассалом Персидского шаха, а отец уже стал генералом русского царя. Сам Гуссейн Хан Нахичеванский с успехом участвовал в русско-японской войне как командир конного полка из дагестанских добровольцев, проведя несколько удачных кавалерийских атак против японской пехоты.

В августе 1914 года Хан Нахичеванский командовал Сводным кавалерийским корпусом, располагавшимся на западе современной Литвы. Корпус, состоящий из отборной конницы, в том числе двух гвардейских кавалерийских дивизий, должен был стать авангардом наступления 1-й армии генерала Ренненкампфа. Таким образом, Восточную Пруссию атаковали русские войска под командованием прибалтийского немца и азербайджанского тюрка. Кстати, оба они будут расстреляны большевиками всего через 4 года, но в августе 1914-го эти два бравых генерала смотрели в будущее с большим оптимизмом.

Получив телеграмму о начале войны, Хан Нахичеванский отдал лихой кавалерийский приказ: «Армейской коннице двинуться в Пруссию, чтобы боем разведать расположение неприятеля и, если придется, разбить его конницу…».

Основные силы Германии в те дни были брошены против Франции, немцы надеялись разгромить ее армию и вынудить к капитуляции. Поэтому в августе 1914 года на Восточном фронте у кайзера было всего 6 полков армейской кавалерии, менее 10% всей конницы Германии.

Утром 3 августа 1914 года русская кавалерия переправилась чрез речушку Липона, начав продвижение вглубь Восточной Пруссии. Первое столкновение с германской конницей произошло вечером 4 августа у посёлка Эйдкунен (ныне посёлок Чернышевское Калининградской области). Немецкий кавалерийский полк обстрелял и обратил в бегство батальон русской пехоты. Когда на помощь отступавшим пехотинцам пришла русская конница, немецкая кавалерия отступила, не приняв боя. Преследуя противника, кавалеристы захватили 17 пленных и 2 пулемёта.

Однако территория Восточной Пруссии — многочисленные хутора-«фольварки» и посёлки с каменными домами, леса, озёра, болота и каналы — не благоприятствовала быстрому наступлению конных масс. Сводный кавалерийский корпус Хана Нахичеванского продвигался вперёд медленно, а главное, не мог выполнить одну из главных задач кавалерии — собрать сведения о войсках противника.

Парад лейб-гвардии Конного полка. Слева - командующий гвардейским корпусом генерал Данилов, справа - командир полка генерал Гуссейн Хан Нахичеванский. Фото: Карл Булла

.


Командующий армией генерал Ренненкампф сам имел немалый кавалерийский опыт. В 1901 году он, командуя отрядом забайкальских казаков, отличился в войне с китайскими повстанцами в Маньчжурии. Во время русско-японской войны командовал уже казачьей дивизией на севере Кореи.

В августе 1914 года, намереваясь наступать вглубь Восточной Пруссии, Ренненкампф не раз выражал недовольство действиями конницы Хана Нахичеванского, телеграфируя подчинённому: «Имея кавалерийскую массу, легко было охватить фланги, тыл, всё выяснить. Полнее и своевременнее доносите». Однако доносить было фактически нечего. Восточная Пруссия оказалась не средневековой Маньчжурией и Кореей. Русская конница не смогла обеспечить здесь сбор разведывательных сведений, в то время как немцы, пользуясь развитой телефонной связью, обладали всеми данными о продвижении русских войск.

Генерал Хан Нахичеванский, стремясь отчитаться перед начальством, 9 августа 1914 года бросил 3-ю кавалерийскую дивизию генерала Бельгарда в набег на окрестности прусского городка Шталлупен (ныне город Нестеров, райцентр Калининградской области). Генерал-лейтенант Владимир Бельгард был потомком французского дворянина, который в разгар якобинского террора перебежал в русскую армию.

До красного и белого террора гражданской войны в России генерал Бельгард не доживёт, погибнет в бою через неделю после набега на Шталлупен. Но тот день был для него удачен — русские кавалеристы вынудили к отступлению германскую роту, срубили несколько телеграфных столбов, немножко пограбили окрестности и вернулись к русской границе.

Довольный даже таким незначительным успехом, генерал Хан Нахичеванский 10 августа 1914 года докладывал в штаб армии: «Неприятель отступил на свою укрепленную полосу. Успех был решительный. Изрезаны телеграфные, телефонные провода, угнано масса скота и около 50 лошадей».

Вот так, с конных набегов, подобно старинным войнам средневековья стартовала будущая битва моторов, танков, бомбардировщиков, смертельной химии, миллионных армий и тысячекилометровых фронтов.