Кое-что о ножах матросов и боцманов на шлюпках

А вообще изначально матросский или «морской» нож был сильно похож на финку. Прямое лезвие оканчивалось острием с характерной «щучкой» или же без нее. В первом случае скос обуха иногда затачивался под фальшлезвие, но это – по непроверенным слухам и мемуарам.

Настолько старые матросские ножи до нас не дошли. Зато сохранился документ, авторство которого приписывают ни много ни мало – британскому адмиралу Френсису Дрейку. Из него следует, что этот прославленный флибустьер на службе Ее Величества был озабочен драками на кораблях его эскадры.

Вопреки утверждениям многочисленных писателей-маринистов, матросский нож отнюдь не был средством выяснения отношений, а вполне рабочим инструментом. Его прямое назначение – резка канатов и разделение их на составные части. Как раз для последнего и нужна была вышеупомянутая свайка. Инструмент первоначально представлял собой нечто вроде шила квадратного сечения. Затем его стали скруглять в верхней части, поскольку так было удобнее работать.

Еще свайка пригождалась для распутывания хитроумных морских узлов и… как раз для кабацких разборок. Если лезвие ножа с легкой руки адмирала Дрейка скругляли — то свайка была заточена «в иголку». Ее-то ударами и награждались излишне ретивые посетители портовых таверн.

Впоследствии матросский нож дополнился еще одной важной для моряка вещью – штопором (…йо-хо-хо и бутылка рому!..). Известно, что штопор первоначально изготавливался корабельными умельцами, за что те нередко могли понести наказание линьками. Следует сказать, что и свайка и штопор стали возможными лишь в то время, когда моряки сменили привычный нож с фиксированным клинком на складной.

К сожалению, сколько-нибудь достоверных сведений о фирмах-производителях матросских ножей до наших дней не сохранилось. И это, с одной стороны, весьма странно. Флот – не только военный, но и торговый – неотъемлемая часть многих государств и снабжаться всем необходимым он должен был централизованно. А тут складывается впечатление, что матросы заказывали свои ножи у первых попавшихся кузнецов.

Возможно, что так оно и было, и этому можно найти кое-какие подтверждения. Как было сказано выше, корабельные мастера стачивали острия у ножей. Согласитесь, вряд ли они стали бы делать это с госимуществом! Впрочем, если моряки заказывали ножи у частных производителей, то по тем временам ничего особо странного в этом не было.

Например, российские гусары должны были шить форму за свой счет, мушкетеры времен Людовика XIII жили на съемных квартирах и покупали порох и пули на собственные средства. Зато ближе к XIX веку любой желающий может узнать, что матросские ножи уже широко производились на заводах Англии, Швеции, Голландии и прочих морских держав. В частности, фирма «Фискарс» (Финляндия) снабжала желающих тем типом ножа, который впоследствии назовут финкой. Как видно, горячим финским парням какой-то там английский адмирал был совсем не указ.

Вот так вот странно получилось, что парусный флот канул в Лету, а нож живет и здравствует до сих пор. Более того, он еще и прогрессирует — ведь именно финка послужила прототипом многих боевых ножей, таких, как легендарная «Вишня», по сей день стоящая на вооружении.

Помимо обычного морского ножа, на страницах разного рода романов можно встретить и так называемый «боцманский». По логике вещей, раз боцман – это уже не простой матрос, а как-никак младший командный состав, — то и нож у него должен отличаться от ножа рядового моряка. Но увы и ах.

Здесь имеет место быть каверза чисто лингвистического характера. Дело в том, что по мере того, как парусный флот стал сдавать позиции, матросский нож перекочевал в спасательные шлюпки в качестве инвентаря. Или, если хотите, ножа выживания на море. И называться стал не матросским, а шлюпочным. Время от времени инвентарь списывался, чем занимались чаще всего боцманы.