Детский самосуд

Нам нравилось, так как она была справедлива, не травила нас ерундой, и каждое занятие было свежим воздухом. Был ещё один фактор, который заставлял нас быть максимально с ней учтивой: ее единственная дочь болела раком, что сказывалось на ее настроении. Однако, она никогда не повышала на нас голос, и никогда не скидывала свои проблемы, а молча все принимала. Хоть мы были детьми, мы все понимали, кроме одного м*дака.

У каждого в классе был один упырь, который считал, что школа должна приносить ему удовольствие в ущерб всем. Не было ни одного занятия, где он бы не выделывался: издавал тупые звуки, громко разговаривал, ржал и т.д. И этот учитель стал его главное мишенью для травли, но она терпела. Он заржет от непонятного слова - она молчит и продолжает дальше, он нарисовал член - ставит ему молча два и не подаёт вида. А его это только забавляло. С каждым разом он старался уколоть ее сильнее, пока он совсем не обнаглел и просто начал ее посылать в открытую. Директор, завуч, психолог - кастрированные личности, которые только и умели, что пальчиком пригрозить. Ну да, нельзя портить имидж школы такой ерундой. А он продолжал срать ей в душу, и раздражать нас.


В один день он решил, что пойдет до конца: были крики, была грубость, а потом начались шутки про больных раком... Эта мразота почуял, что это будет самое больное, он был прав: женщине стало плохо, она в слезах заперлась в кладовке до конца занятия, а потом взяла больничный. Для нас, учеников, это стало последней каплей.

Он шел после школы, а мы собрались всем классом и догнали его. Пару раз ударил я лично ему в живот, другие ребята называли его животным и тупой мразью, после чего мы сделали совсем жёсткую вещь: раздели его до трусов и начали ржать над ним.

Был скандал, весь класс собрали в актовом зале, где он со соплями орал и плакал, а его родители орали на пару с директором. Но это видела вся школа, и сработал обратный эффект. Он стал местным "петушарой", в кого плевались даже 5клашки. Долго он с нами не учился, и перевелся в другую школу. Но и там о нем уже знали.

Преподавательница вернулась, и все пошло по старому, но в глубоко в душе она была рада, что за нее постояли, хоть кто то.

Я не призываю устраивать детский самосуд, но считаю, что с тупой скотиной надо поступать подабающе. Чтобы понял с детства, что с ним будет.