Сияй, безумный бриллиант!

- Как дела, Сид?
- …………………….
(Типичный ответ Барретта на 90% вопросов).

Наверное, нет в рок-музыкальном мире более загадочной фигуры, чем Роджер Кит Барретт, также известный в определенных кругах под прозвищем Сид (Syd). Фигуры, в которой шквальный уровень гениальности соперничал с таким же шквальным сумасшествием (со счетом 9:1 в пользу последнего). Фигуры, без которой не было бы группы Pink Floyd, либо на ее месте было бы что-то попсовое. Фигуры, без которой весь мировой рок-контент мог бы быть иным, а уж психоделический рок – и подавно.

Сид Барретт родился в Кембридже 6 января 1946-го. Что уж там произошло во время родов, либо до родов, либо после – нам неведомо, но что-то определенно было. Версия, что Сид сжег мозги наркотой, – всего лишь сказка в назидание для школоты. Многие наркоманили вокруг него и похлеще, и ничего подобного с ними не происходило. В детстве Сид по ночам вставал с кровати и пялился в пустоту, совершая пассы руками, а на вопросы близких, за каким чертом он так делает, всегда удивлялся и спрашивал: вы разве не слышите музыку? Музыку никто не слышал, а Сид – слышал. И наркоты в те детские дни поблизости не наблюдалось.

С Роджером Уотерсом, будущим басистом Pink Floyd, Сид был знаком с детства. С Дэвидом Гилмором он познакомился в университете, куда Сид поступил на художественный факультет в 1962-м. Их совместные выступления носили эпизодический характер, а ближе к 1965-му Барретт и Уотерс основали группу, в которую также вошли Ричард Райт, клавишник, и Ник Мэйсон, ударные. Группа за год сменила прорву названий, большинство из которых трудно выговорить, и в конце концов назвалась The Tea Set. Но и тут незадача: на одном из концертов они столкнулись с другой группой с таким же названием, и Сид Барретт впопыхах перед сценой перекрасил фасад на Pink Floyd – по именам блюзменов Пинка Андерсона и Флойда Каунсила. В общем, группа приобрела благодаря Сиду название, сродни «Муслим Кобзон», но именно энергетика Барретта превратила это незамысловатое название в нечто магическое, известное всему миру.

В 65-м Сид попробовал ЛСД, и внутри него сработал резонатор. Во-первых, соскочить он уже не смог. Во-вторых, он начал писать песни. Причем на ходу. Причем, скажем так, необычные. Поначалу загадочные, а позже – пугающие. У Стивена Кинга есть такая книга, называется «Почти как бьюик». Там описывается дверь в параллельный мир, откуда периодически в наш попадали всякие чужеродные твари. Песни Сида – они как из чужеродного мира. (Если долго слушать, к примеру, Dominoes, то можно стать другом Сида Барретта и отправиться по его стопам в мир белых стен.- прим. Л.Р.). Но нельзя долго заигрывать с потусторонними вещами. Сид не хотел / не мог перестать. Кончилось тем, чем кончилось.

Но пока он действительно сиял! Первый альбом Pink Floyd «The Piper at the Gates of Dawn» состоял почти целиком из песен, написанных Сидом, и альбом стал прорывом, а группа – мега-популярной. Не будучи особо виртуозом в гитарном искусстве, Сид умел видеть вибрации струн изнутри. Он экспериментировал с диссонансом, искаженным сигналом; его коронная фишка – использование зажигалки Zippo в качестве слайд-бруска. (Саму слайд-технику изобрел не он, ее придумали в Индии на заре времен, а потом блюзовые гитаристы, такие как Вилли Браун и Роберт Джонсон, довели до совершенства). Впоследствии прием стал неотъемлемой частью группы, а слайд-гитара превратилась со временем в мощную машину (см. концерт PULSE, песню «One of These Days»). В то время все болели Сидом Барреттом – поклонники, журналисты, другие музыканты, он оказал влияние на целую прорву рокеров, сам Джимми Пейдж делал Сиду реверансы и мечтал с ним на пару помузицировать.

Страшное случилось очень быстро. Однажды группа собралась на радио БиБиСи, а Сид не явился. Его ждали битый час, а потом менеджеры пошли его искать, и икали долго, несколько дней, а когда нашли, то вернулись к остальным членам группы напуганные и сказали: с Сидом что-то не то. И это было так. Сид Барретт стал другим. Словно часть его осталась в параллельном мире, куда он так часто нырял за вдохновением и гениальностью, и теперь ему пришлось платить, - часть кого-то другого заняла его оболочку.

Сид стал вести себя как человек с выбитыми пробками. Тупил. Подвисал – иногда на сутки. Во время знаковых, важных интервью – бессмысленно молчал в ответ на вопросы, глядя на интервьюера мертвым взглядом. Во время концертов блуждал по сцене, как подбитый ветром, и искал несуществующую дверь. Периодически брал в руки гитару, но мог всю ее расстроить и бренчать белиберду, а то и просто тупо лупить по одной ноте бесконечно. Поклонники угорали с такого Сида, в упор не вкуривая, что происходит; участники группы чувствовали, как на голове шевелятся волосы. Однажды Сид пришел на репетицию с новой песней, которую назвал «Have You Got It Yet?» (Ну что, дошло?), и во время репетиции он около часа долдонил это свое «Ну что, дошло?», при этом постоянно меняя тональность аранжировок. И в конце концов Роджер Уотерс сказал: «Все, до меня дошло!», отложил гитару и покинул репетицию.

С Сидом нужно было что-то делать, и группа позвала на помощь Дэвида Гилмора, который моментально согласился стать участником, хоть и на полставки. Расклад был такой: пусть Барретт продолжает писать свою гениальную чепуху, однако на сцену ему отныне путь закрыт. Дома пусть ищет свои несуществующие двери, гастролировать они будут с Гилмором. Можно разглядеть в подобной раскладке корыстную составляющую, толкнувшую группу на дальнейшую эксплуатацию свихнувшегося Сида. Время показало, что если и была корысть, то процентов 10, а в остальном – искренне дружеское желание дать Сиду шанс, как-то помочь ему не выпадать в осадок окончательно.

Впрочем, Сид Барретт ничего не знал про шанс. И ничего толкового для Pink Floyd больше не написал. И практически перестал появляться на репетициях. А на концертах – таки да, появлялся, садился в первый ряд и весь концерт пристально пялился на Дэвида Гилмора, который потом долго отходил от этих взглядов. Возможно, Сид считал его, Дэвида, человеком, который отнял его место в группе и занял его место в жизни. Отказываясь признавать, что тот, кто занял его место, сидит внутри него.

Когда, по просьбе нескольких звукозаписывающих лейблов, Сид Барретт задумал выпустить сольник, именно Гилмор сказал: «Сид, давай я тебя спродюсирую». Уотерс тоже не остался в стороне, и, таким образом, из-под пера Сида вышло два сольных альбома «The Madcap Laughs» и «Barrett». Хорошие они были или не очень хорошие, трудно сказать даже музыканту, и уж подавно не-музыканту. Квинтэссенцией сольников можно выставить композицию «Wolfpack». Самый наглядный пример того, что творилось в голове Сида и что происходило на репетициях. Однако при всем диссонансе звуков и аккордов язык не поворачивается назвать песню бездарной. Она завораживает.

С тех пор Сид Барретт шкерился там и сям, иногда показываясь на публике в странных обличьях. То его видели на улице в пижаме, то на пляже – в грязи и с полной сумкой денег. Иногда его подлавливали в шпионстве за Pink Floyd. Чаще всего же Барретт отсиживался в отелях и не реагировал на звонки или предложения о сотрудничестве. Время от времени он все же соглашался выступить на пару с кем-то из музыкантов, однако такие предложения быстро сошли на нет, поскольку у Сида вошло в привычку уходить со сцены на середине концерта.

В 1975-м, 5 июня, произошло еще одно мистическое совпадение. Pink Floyd заканчивали запись альбома «Wish You Were Here», в котором, помимо прочих, присутствовала композиция «Shine On You Crazy Diamond» (Сияй, безумный бриллиант), посвященная целиком и полностью Сиду Барретту. Вдруг в студии появился обрюзгший, неопрятный чувак, выбритый наголо (включая брови), с потасканным полиэтиленовым пакетом в руке. Кто-то подумал, что это один из персонала, кто-то – что один из поклонников, кто-то – что чувак просто заблудился. Когда в госте признали Сида Барретта, у участников группы случился немой шок, а некоторые даже расплакались. Все тут же кинулись показывать Сиду новый материал, во время прослушивания которого Сид сначала чистил зубы (!), потом сел на корточки и начал ментальный обмен знаниями с неким существом на потолке. Потом он оценил новый альбом, как чуточку старомодный, и вдруг ни с того ни с сего предложил помощь в его записи, хотя весь материал и так был уже записан. Потом, не попрощавшись, ушел.

В 78-м Сид вернулся в Кембридж, чтобы жить с матерью. Он подписал все документы, раз и навсегда дистанцирующие его от Pink Floyd, и перестал называться Сидом, вернувшись к имени, данному ему при рождении. В то же время PF практически до конца своего существования невозбранно эксплуатировали материал, написанный Сидом Барреттом в период вхождения в группу, выпуская бесконечные сборники и кавер-версии. После каждого такого выпуска определенная копеечка в обязательном порядке капала Сиду. Так что парень никогда не бедствовал. Но члены группы не общались больше с ним. При любом упоминании о Pink Floyd Барретт впадал в лютую депрессию.

В 79-м вышел новый материал Pink Floyd «The Wall» - альбом и фильм к нему. В материале критиками также были отмечены отсылки к Сиду Барретту. Чушь! «Стена» Pink Floyd – это и есть Сид Барретт, стопроцентно, во всем его безумном великолепии. Главного героя фильма здорово сыграл ирландский музыкант Боб Гелдоф (который сам был сыгран Дермотом Мерфи в фильме «Богемская рапсодия»). Хотя автором почти всего материала в альбоме является Роджер Уотерс, альбом вышел не без сильного влияния со стороны Дэвида Гилмора. Оба музыканта не уставали каждый раз подчеркивать – не было бы PF без Сида. Сид своим коротким сиянием обеспечил группу энергетикой до самого последнего альбома «The Division Bell». То, что вышло в 2014 году, альбомом назвать трудно. Ко времени выпуска недоальбома «The Endless River» Сида Барретта уже не было в живых. Примечательно также и то, что, с уходом Сида, PF стала безликой – в группе отсутствовал харизматичный фронтмен, как, к примеру, в ACDC или Queen. Парни ходили по сцене с недовольными мордами и трясли своими куцыми волосами, казавшимися грязноватыми. Тем не менее, PF стала одной из величайших групп.

С начала 80-х Сид вел затворнический образ жизни. Что он чувствовал все эти годы? Какие мысли возникали в голове человека, который зажег одну из ярчайших звезд на рок-небосводе, а сам столь молниеносно сгорел? Доподлинно известно, что Сид больше не притрагивался к музыке, зато увлекся живописью, а еще он очень любил возиться в саду; и в таком ключе он просуществовал более 20-ти лет. Он не ушел из жизни в самом расцвете, как Роберт Джонсон Лерой (если кто-то и может соперничать с Сидом по части мистики, то этот черномазый гитарист) или Джимми Хендрикс (другой нига, лабающий на гитаре). Барретт прожил долго. Быть может, очень долго для сумасшедшего, низвергнутого, покинутого всеми гения. Он умер в возрасте 60 лет в своем доме в Кембридже, оставаясь затворником, от рака поджелудочной железы в 2006-м году.