Английская зараза, или Особенности королевской самоизоляции

Вон, что далеко ходить, у нас в школьном чате учительница русского языка на днях задавалась вопросом, почему эта пакость - коронАвирус, ведь тут должна быть соединительная гласная О! Высказав свое, несомненно, драгоценное мнение по данному вопросу, я решила не оставаться в стороне от общественной дискуссии, тем более по моей «специальности» - исторические сплетни - сюжеты имеются в избытке. Ну ладно, ладно, не про коронавирус, про другие эпидемии - кстати, куда более смертоносные. Да, несмешно. Зато, может быть, поможет с оптимизмом заглянуть в будущее и увериться, что нынешнюю напасть мы переживем. Наверное. Бывало и страшнее, знаете ли.

И. Лиферинкс. Святой Себастьян молится за жертв Юстиниановой чумы.

И опять в наш эфир выходят Тюдоры, куда уж без них. Считается, что это именно их надо сердечно поблагодарить за инфекционную болезнь, которая в конце пятнадцатого века впервые появилась в Англии, а в течение шестнадцатого века несколько раз косила добрых и не очень добрых англичан только в путь, пробираясь иногда и на континент. Что это за зараза такая была и где зародилась, до сих пор полной ясности нет. Что-то вроде особой формы гриппа с осложнением на легкие. В русскоязычной литературе ее называют потницей, потливой горячкой, английским потом, потным недугом. Как нетрудно догадаться, самым явным симптомом было обильное потоотделение. Сначала озноб, головная боль, потом пот, лихорадка, сильное чувство жажды, учащение пульса - и привет. До терапевта добежать не успевали, тем более со знающими терапевтами тогда было не очень, еще хуже, чем сейчас.

Притащил эту дрянь на родную землю, скорее всего, претендент на английский престол Генрих Тюдор. Он долго жил в эмиграции, в основном в Бретани, и готовился к вторжению в Англию. А как, спрашивается, вторгаться без армии? Вот и понабрали французских и бретонских наемников по объявлению. А санитарных книжек у них никто не спрашивал, и медосмотры в военкомате не проводились. Пришел, на ногах стоишь, оружие держать умеешь - годен! А что там кто-то вспотел, так когда вы в последний раз видели французского наемника, который дважды в день душ принимает и от него пОтом не несет? Правильно, последний раз никогда. А что голова болит, так это пить меньше надо. Значит так, построились, по кораблям расселись, плывем за английской короной. Вот уж точно - коронОвирус.

Генрих VII.

Битва при Босворте, в результате которой Генрих Тюдор стал королем под именем Генрих VII, произошла в конце августа, а в сентябре-октябре зараза уже вовсю гуляла по территории Англии. Суеверный народ усмотрел в этом дурное предзнаменование для новой династии и, конечно, для самого себя. Потому что это вот прямо универсальная народная примета для всех стран и всех времен: задумает Бог покарать какого-нибудь короля за его, короля, неправильное поведение - а огребает все равно население страны. Вот и с эпидемией потного недуга так получилось: несколько тысяч человек умерло в течение месяца. И сразу же пошли слухи, что болезнь из Франции привезена. Англичане вообще ничего хорошего из Франции ждать не привыкли в то время, поэтому неудивительно, что некоторые считали, что сам Тюдор - хуже всякого вируса. А потный недуг - это так, бонусом.

Второй раз фирменная английская болезнь навестила страну в 1507 году, а третий — уже во время правления преемника Генриха VII - Генриха, понятное дело, VIII — в 1517 - 1518 годах. И снова поразила своим стремительным развитием. В книге и сериале «Волчий зал» очень наглядно показано: пошел Кромвель на работу, жена его проводила. Слегка вспотевшая была - со сна, наверное. Вернулся с работы вечером - а жена уже лежит на кровати со скрещенными руками, полностью готовая к собственным похоронам. Потом и обе дочки умерли, хотя совсем недавно вроде как здоровые были. Жуткое дело.

Кадр из сериала "Волчий зал".

Многие умирали на улице, за работой, в церкви, толком даже не поняв, что с ними такое приключилось. Ни завещание составить, ни священника позвать времени зачастую не было. Не знаю, стоит ли безоговорочно верить этому «люди внезапно падали на улицах и тут же умирали». Я не историк и не медик, читаю в книге - «умирали на улицах», ну, значит умирали, принимаю к сведению. Может, специалисты меня поправят.

И еще одну особенность болезни с удивлением обнаружили англичане. Больше всего было жертв среди мужчин молодого и среднего возраста, сильных и в целом здоровых. И, что немаловажно, состоятельных. Это уже ни в какие ворота не лезло: ну где это видано, чтобы привилегированные слои населения страдали от такой напасти больше, чем бедняки, живущие в грязи и чем попало питающиеся? Это точно неведомый промысел Божий, явно с целью разрушить общепринятый порядок вещей. Поэтому напряглись даже бедняки, у которых было меньше шансов стать жертвами эпидемии. Когда стабильность под угрозой, это всегда пугает. Так прилетит в конечном итоге, что мало не покажется. Последние времена пришли, короче говоря. А кто виноват? Да Тюдоры, конечно, кто же еще.

В общем, смертность от английского пота достигла угрожающих масштабов. Какие-то меры предотвращения распространения болезни предпринимались, но общая санитарно-эпидемиологическая обстановка была не очень, в таких условиях особенно действенных мер и не предпримешь. На дверях домов, где были больные, предписывалось вешать пучок соломы, домочадцы больных или умерших не имели права выходить из дома без белого посоха, чтоб как-то предупреждать остальное население об опасности. Все, кто мог, кинулись из грязного, зараженного, переполненного Лондона в загородные поместья и деревни, чтобы там, на лоне природы, переждать опасное время. Хорошо, если так поступали еще пока здоровые люди, а если носители вируса? Вот они-то и разносили заразу уже по окрестностям Лондона и другим регионам, потому что даже в деревне на природе фиг качественно самоизолируешься.

Король с семейством и приближенными тоже из города благоразумно свалил. Он еще молодой был, у него семья была, дочка маленькая, много планов и проектов. Поэтому он резво перемещался по загородным резиденциям, срываясь с места, как только у какого-нибудь слуги обнаруживались признаки заболевания. Даже двор пришлось распустить на карантин, когда один за другим стали умирать пажи, служившие вот прямо в королевских апартаментах. Так что Генрих убегал от болезни в компании жены - Екатерины Арагонской, — дочери Марии и всего нескольких приближенных.

Генрих VIII.

Но надо сказать, что в таких военно-полевых условиях Генрих не унывал и даже нашел некоторые возможности проявить себя на новом поприще (Товарищи! Все берем пример с Генриха. Не хотите? А, видимо, придется). Мало того, что он работал королем на удаленке, так еще и открыл в себе талант фармацевта. Тогда все, кому не лень, могли составлять лекарства, не обращая внимания на возможные побочные эффекты и не проводя клинические испытания. Вот Генрих и вообразил, что способен создать вакцину лекарство от потного недуга из подручных натуральных средств тем более государственное финансирование разработки лекарства специально просить не надо было, казна и так у разработчика в руках. Для каждой стадии болезни у него имелась специальная микстура из разных ингредиентов. Беда в том, что не все заболевшие проходили до конца стадии болезни, для которых король предусмотрел лекарства: умирали раньше. А если преодолевали начальную стадию (примерно двадцать четыре часа), то потом с высокой вероятностью выздоравливали и без лекарств. Но с королем поди поспорь. Пей, тебе говорят, если не хочешь неприятностей. Сам государь о твоем здоровье заботится, понимать надо.

Но отдадим Генриху должное: в то время, когда в домах отсутствовала элементарная гигиена, а на улицах было полно помоев и отбросов, король что-то подозревал насчет связи между грязью и распространением инфекций. Наверное, Эразма Роттердамского начитался, а тот, говорили, мало того, что гуманист, вообще был знатный ипохондрик и форменный псих, повернутый на чистоте. Это ж надо, до чего договорился: что во время эпидемий религиозные обряды несут опасность, что в общей купели младенцев крестить нельзя, что не надо ходить в паломничество, к мощам различных святых припадать!

Вот и Генрих туда же. Боролся за чистоту помещений, где жил он сам и особенно его маленькая дочь, требовал делать влажную уборку и тщательно протирать все поверхности. Впоследствии, когда у него родился единственный законный сын, король тоже настаивал на соблюдении идеальной чистоты в детской. Странный какой, всем же ясно, что не антисанитарные условия жизни вызывают распространение болезни, а божественное Провидение. Поэтому всем молиться. А из Генриха, наверное, мог получиться неплохой врач-инфекционист или эпидемиолог. Просто в тех условиях, когда чистой воды хватало в основном на приготовление пищи и, если повезет, на мытье тела, но категорически не хватало на уборку, мало что можно было сделать.

В следующий раз эпидемия грянула уже в 1528 году. Первая волна унесла сорок тысяч жизней. В Лондоне позакрывались все конторы, замерла торговля, не говоря уже о культурных мероприятиях и прочих развлечениях в местах большого скопления народа. Кардинал Уолси решительно самоизолировался в своем дворце на карантин и приготовился удаленно исполнять обязанности министра. Правда, тогдашние средства связи не позволяли эффективно взаимодействовать с внешним миром. Французский посол писал, что желающие поговорить с кардиналом кричали в трубу. В какую еще трубу? В печную, наверное. Это что ж получается, тот же французский посол должен был самолично лезть на крышу и орать в трубу: «Так что с императором будем делать? Я говорю, что с императором делать будеииим?!!»? Я не понимаю, почему сегодня все жалуются на трудности и проблемы удаленной работы. Люди вон в каких условиях трудились, рисковали себе башку о мостовую расшибить - и ничего, все для общего дела!

А что же наш почетный эпидемиолог-инфекционист-фармацевт-популяризатор медицинской науки, король Генрих? Уж не настиг ли и его коварный недуг? Не настиг, хотя он и находился в зоне риска: еще молодой, сильный мужчина, состоятельный и благородного происхождения. Он в то время как раз уже находился в процессе развода с Екатериной Арагонской и вовсю галантно ухаживал за своей прекрасной возлюбленной Анной Болейн. Но эпидемия внесла коррективы в его смелые планы. Потому что новая жизнь с понедельника - оно, конечно, хорошо, но может и не состояться. Поэтому, когда умер его приближенный Уильям Комптон, а другие, в том числе Анна Болейн, стали проявлять признаки недомогания, Генрих ворвался к жене с криками: «Кать, у нас во дворце зараза!.. Что значит - «давно уже»? А, нет, это я не про Анну. Хотя и она, кажется, заболела. Собирай ребенка, едем в Хартфордшир. Гречку я взял - последние четыре мешка у поставщика Уолси еле-еле вырвал, туалетную бумагу Кромвель подвезет: у него блат на складе. Ты не видела мою маску, инкрустированную бриллиантами? Не иначе виконт Рочфорд спер, больше некому!»

Анна Болейн.