Ретро фотографии

Сейчас, когда весь мир резко затормозил свой бег (и правильно сделал!), самое время порыться в старых фотографиях и - вспомнить, например, один из июньских дней 1977 года.

1977 год, Москва, улица Поварская (тогда – улица Воровского). Слева, где плакат с надписью "Выставка", церковь Симеона Столпника. Церковь тогда использовали как выставочный зал. В тот момент, что на фото, там была выставка "Ленинградцы в гостях у москвичей": редкая по тем временам выставка бонсай.

До сих пор исправно работает расположена в Вестминстерском аббатстве (Великобритания) и привлекает туристов. Сделана из дуба, который срубили в XI веке. Примерный возраст дверной конструкции составляет около 10 веков. Сейчас за ней находится хранилище архивов.

Они сидят у ящиков от гранатометов Panzerfaust. В центре оператор службы обеспечения полетов люфтваффе, другие тоже, предположительно, из люфтваффе.

Никогда не видел автоматы с квасом. Фотография наверное конец 1980-х, может начало 1990-х. Место неизвестно.

Надежда Румянцева для старшего поколения - это навсегда Тося Кислицина из "Девчат", либо Людмила Добрыйвечер из "Королевы бензоколонки". А для меня, как, наверное, и для большинства, чьё детство пришлось на конец 70-х - начало 80-х, Румянцева - это тётя Надя из "Будильника", ведущая одной из самых любимых передач из детства

Из интервью Алексея Баталова об Ахматовой:

Когда пришёл из армии, оказалось, что штатской одежды у меня нет, ходить не в чем.
И Анна Андреевна отдала мне свои сбережения, со словами:
- Купи себе какую-нибудь одежду.
А я взял и купил подержанный "Москвич" - первую в своей жизни машину.
Как отреагировала Ахматова?
Так как могла отреагировать только она.
Посмотрела на машину, которую я оставил под окном, и спросила:
- А что, пиджака не было?

Использовался с 1928 г. до конца 1950-х для искусственной вентиляции легких у больных с параличом дыхания.

Однажды зимой мы с Андрюшей Мироновым должны были лететь в Новосибирск на суд над администратором концертных площадок, куда нас вызывали в качестве свидетелей...
Андрей заехал за мной на такси, поднялся, а я все никак не мог решить, какую взять с собой трубку.

Мы уже опаздывали на самолет, Андрюша стал торопить...
Трубка была наконец найдена, мы спустились к такси.
И, когда я в него влез, у меня сзади по шву лопнули брюки.
Надо возвращаться домой.

Я поднялся, но из-за суеверия (и без того поездка не из приятных), порог квартиры не переступил.

Жена вынесла на лестничную площадку газетку, расстелила на полу, я встал, стянул штаны, натянул другие, но они мне чем-то не понравились, и я решил надеть третьи. Снимаю те, и в этот момент хлопает входная дверь, в подъезд входит Андрюша, видит меня на лестничной площадке без штанов и ласково спрашивает:
– Шура, у тебя какие планы?

Члены женского пулеметного отделения полицейского резерва на тренировке.

"Вернувшись в Одессу, я стал работать в симфоджазе — читал монологи Жванецкого. А 17–летняя Вика там танцевала в кордебалете. Вот и допрыгалась. Но не сразу. Мне было 27 лет, ей — 17. То есть я уже взрослый, а ей еще нельзя — несовершеннолетняя. Пришлось ждать. Хотя как только она мне понравилась, я по обыкновению сразу же предложил пойти за меня замуж.

Их там танцевало десять девочек, и некоторые такие красавицы — закачаешься. Когда они переодевались за кулисами, я крутился вокруг них. Одна была девушкой Жванецкого. А мне вот приглянулась Вика. Не похожа на остальных чисто одесских девочек. С косой до пят, без гонора — как–то мне поближе, попроще. Да еще и из приличной семьи: отец — полковник, в Одессу они приехали из Калининграда.

Рост у Вики был 170 см, с каблуками получалось 180 см, а моя высота — 160 см. Наверное, со стороны мы смотрелись забавно, но мне нравилось глядеть на нее снизу вверх. До 33 лет я весил 47 кг, Вика меня на руках носила — такой я был легкий."

Ух ты, Спарксы!, - воскликнул бандит Саймон, роясь в пластинках на хате отморозков, отжавших у него чемодан с героином)... (х/ф "Жмурки")

Это край людей необыкновенных, героических. Все-таки для того чтобы жить на Северном полюсе, то есть даже не на твердой земле острова, при всех условиях регулярного сообщения. При всей гарантии быстрой помощи в чрезвычайных обстоятельствах, нужно обладать незаурядным мужеством. Дружить с Заполярьем нелегко. Но уж коль скоро дружба заключена, - она навек.

Океанский лайнер "Королева Елизавета" с американскими войсками на борту.
Нью-Йорк, 1945 год.

Британский авианосец HMS Ark Royal (слева) и американский атомный авианосец USS Nimitz (CVN-68) в Норфолке (США), вторая половина 1970-х годов

На создание "Безумного Макса" Джорджа Миллера вдохновили проблемы автомобильной культуры в совокупности с плохим качеством дорог в Австралии, а также последствия мирового кризиса топливной промышленности. К написанию сценария он привлек журналиста Джеймса Маккаусланда, который писал статьи, отражающие данную проблематику. Бюджет картины составил около 300 тысяч австралийских долларов, существенной частью которого стали личные накопления Миллера и его друга Байрона Кеннеди.

Из–за низкого бюджета экономить приходилось буквально на всем. Фильм снимался "партизанским" методом, то есть группа порой не оповещала власти и окружающих о проведении съемок. Переделка всех авто осуществлялась силами самой съемочной команды. Сцены аварий снимались одним дублем, а уборкой стекол с дорог занимались сами Миллер и Кеннеди.

На роли бандитов пригласили реальных байкеров из местной банды "Vigilantes", а их гонораром было бесплатное пиво с закусками. Начинающий 21–летний актер Мэл Гибсон пришел на пробы с разбитым лицом после случившейся накануне пьяной драки в баре. Ему предложили вернуться через пару недель, чтобы попробоваться на одну из эпизодических ролей, но в итоге взяли на главную. Оператору Дэвиду Эггби приходилось снимать сцены долгих погонь на скорости до 180 километров в час.

Мировой прокат принес "Безумному Максу" 100 миллионов долларов и статус классики постапокалиптического кино. Фильм удерживал рекорд по соотношению прибыли и бюджета до выхода фильма "Ведьма из Блэр" в 2000 году.