«Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не ошибиться в рецептах.»
Советский писатель-постмодернист, драматург и эссеист Венедикт «Веничка» Васильевич Ерофеев родился 24 октября 1938 года в посёлке гидростроителей Нива-3, пригороде Кандалакши Мурманской обл., однако в официальных документах местом рождения была записана станция Чупа Лоухского р-на Карельской АССР, где в то время жила семья Ерофеевых. В начале войны они переехали из Чупы на ст. Хибины Кировской ветки СевЖД. Через месяц их эвакуировали в с. Нижняя Тойма Архангельской обл., но из-за нехватки продуктов мать с детьми вернулась в Чупу.
Родители писателя были родом из Ульяновской губернии, с. Елшанка. Но в 1925 году отец с женой и своими братьями уехал на Север, где все стали железнодорожниками.
Отец — Василий Васильевич (1900-1956), сначала – дежурный по ж/д станции Пояконда, затем – начальник ст. Чупа, в 1946 году был арестован по ст. 58 — «за распространение антисоветской пропаганды», репрессирован и до 1951 года отбывал срок в лагере. («Припомнили ему, что он по пьянке хулил советскую власть, ударяя кулаком об стол» – из записной книжки В. Ерофеева, 1972 г.). Мать — домохозяйка Анна Андреевна (урож. Гущина), была не в состоянии в одиночку заботиться о детях (кроме Венедикта, в семье было ещё четверо: Тамара (род. 1925), Юрий (род. 1928), Нина (род. 1931) и Борис (род. 1937), и с 1947 года двое младших мальчиков — Веня и Боря — жили в детском доме №3 Кировска на Кольском полуострове. Жили они там до 1954 года, пока не возвратился их отец. Вернулся Василий Васильевич, правда, в 1951 году но, через 2 года был снова арестован за опоздание на работу и осужден на 3 года, которые провёл в тюрьме Оленегорска. В 1956 году, проведя всего 2 года на свободе, он умер.
Впервые в жизни, на 17-м её году, Венедикт пересёк с севера на юг Полярный круг, когда по окончании с золотой медалью школы, поехал в столицу для поступления в Московский госуниверситет. Некоторое время прожил в общежитии МГУ на Стромынке, где в середине 1950-х гг. начал свое первое сочинение "Записки психопата".
На филфаке МГУ он проучился с 1955 по 1957 год, и уже после первых 3-х семестров был исключён за «неустойчивое и неуправляемое» поведение и прогулы занятий по военной подготовке. Тем не менее, не захотев отдаляться от столицы и ради сохранения статуса студента, в течение почти 5 лет, он переходил из вуза в вуз Московской области. Учился в Орехово-Зуевском (1959-60), Владимирском (1961-62) и Коломенском (1962-63) пединститутах, но отовсюду также был отчислен.
В последующие годы будущий писатель сменил множество «нелитературных» профессий, что подарило ему бесценный жизненный опыт, ставший фундаментом для писательской работы: грузчик на мясокомбинате в Коломне, подсобник каменщика на строительстве Новых Черёмушек — рабочий поточной линии кирпичного завода в Павловом Посаде, истопник-кочегар ЖКХ стройтреста во Владимире, дежурный в вытрезвителе отделения милиции в Орехово-Зуево, приёмщик стеклопосуды, затем стрелок ВОХР в Москве, бурильщик геологической партии в Славянске (УССР), библиотекарь в Брянске, коллектор геофизической экспедиции в Заполярье, заведующий цементным складом в Дзержинске Горьковской обл. (на строительстве шоссе Москва — Пекин), монтажник кабельных линий связи в Тамбове, Мичуринске, Ельце, Орле, а также Липецке, Смоленске, Гомеле, Полоцке, Могилёве (БССР), а с 1969 по 1974 год — телефонный монтёр в Москве.
Единственной же работой, которая пришлась ему по душе, была работа в 1974 году в Голодной степи (Янгиер, УзССР) в качестве «лаборанта паразитологической экспедиции» Научно-исследовательского института дезинфектологии (ВНИИДиС, ныне — Федеральное бюджетное учреждение науки «Научно-исследовательский институт дезинфектологии» Роспотребнадзора), и в Таджикистане, в должности «лаборанта ВНИИДиС по борьбе с окрылённым кровососущим гнусом».
Смолоду Веня отличался незаурядной эрудицией и любовью к литературному слову. Ещё в 17 лет он начал писать «Записки психопата» — трагикомичное повествование, долгое время считавшееся утерянными, относящееся ко времени обучения автора в Университете и изгнания «из студентов в пролетариат». (Поделены на 4 части, каждая из которых описывает определённый отрезок времени: 1 ч.: «Записки сумасшедшего» (14 октября 1956-3 января 1957 г.), 2 ч.: «Продолжение записок психопата» (4 января-27 января 1957 г.), 3 ч.: «Ещё раз продолжение. И окончания не будет» (28 января-31 марта 1957 г.), 4 ч.: «Продолжение записок сумасшедшего» (1 апреля-10 июня 1957 г.)).
В 2000 году произведение вышло в российском книжном издательстве «Вагриус», однако было сокращено в 3 раза и впоследствии переиздавалось в таком урезанном виде. Издательство «Захаров» (основано на паях с «Вагриусом», основная серия — «Биографии и мемуары»), в 2004 году впервые издало полный вариант, выверенный по авторской рукописи и избавленный от ошибок и пропусков, допущенных в прежних публикациях (некоторые интернет-источники утверждают, что «Записки» были впервые опубликованы в 1995 г.)
Писать же вообще, по свидетельству матери, он начал лет с 5-и. Своими литературными учителями Ерофеев считал Салтыкова-Щедрина, раннего Достоевского, Гоголя и некоторых других. Про Гоголя, например, говорил: «Если бы не было Николая Васильевича, и меня бы как писателя тоже не было, и в этом не стыдно признаться». А современную отечественную прозу обсуждать не любил — мало кого в ней признавал, а из тех немногих особенно выделял Василя Быкова и Алеся Адамовича, преклонялся перед Василием Гроссманом.
Глубокая эрудиция ещё совсем молодого Венички очень хорошо просматривается в его случайно сохранившемся юношеском стихотворении «Гавр» (написано не позднее 1957 года, но на его примере отчётливо видна, несмотря на явное подражание Игорю Северянину, попытка поиска 19-летним автором своего собственного стиля). Почти 30 лет Ерофеев считал свои юношеские стихи сгинувшими без следа, и лишь в 1987 году к нему случайно возвратилась утерянная подборка ранних стихотворений.
В 1962 году во Владимире Ерофеевым была написана небольшая повесть «Благая весть» («Благовествование) (издана а 1995, сохранилась не полностью, по словам автора, пользовавшаяся популярностью у знакомых и неоднократно переписывавшаяся вручную), которую столичные литературные «знатоки» расценили как «вздорную попытку дать Евангелие русского экзистенциализма» и «Ницше, наизнанку вывернутого».
В начале 1960-х гг. Веничка написал несколько статей о «земляках»-норвежцах (одна о Кнуте Гамсуне, одна о Бьёрнстьерне Бьёрнсоне, 2 — о поздних драмах Генрика Ибсена) — все они были отвергнуты редакцией «Учёных записок Владимирского Государственного педагогического института», как «ужасающие в методологическом отношении», и в последствии благополучно утеряны.
Осенью 1969 года, по его собственному определению, писатель «добрался, наконец, до собственной манеры письма». В это время он буквально бродяжничал, у него не было ни паспорта, ни прописки. И ему важна была независимость ото всех и от всего.
Так зимой 1970 года (с 19 января по 6 марта) кочегар Ерофеев пишет «библию» алкоголиков «Москва — Петушки» — постмодернистскую поэму в прозе, выдержанную в жанре псевдо-автобиографии.
Главного героя поэмы так же зовут Веня, он едет в электричке к ребёнку и любовнице. Едет весело, пропуская рюмку за рюмкой, пускается в длинные монологи об алкоголе, истории, философии, культуре и политике, беседует с попутчиками и непрерывно пьёт с ними всё, что содержит спирт и хоть как-то заходит в желудок. В итоге выясняется, что он двигался в обратном направлении — пока он спал, электричка успела побывать в Петушках и начать путь назад. В итоге он снова попадает в Москву, где за ним гонятся четверо неизвестных (не исключено, что они — тоже Венины галлюцинации). Они настигают героя в одном из подъездов и вонзают ему в горло шило. «С тех пор я не приходил в сознание, и никогда не приду» — последняя строчка книги.
Поэму, составленную из глав, названия которых соответствовали названиям ж/д станций на пути Вени, мгновенно разобрали на цитаты. Фраза «…И немедленно выпил» из главы «Серп и молот – Карачарово» ушла в народ.
Более 20 лет поэма была известна только в самиздатовских списках или зарубежных изданиях, подлежащих конфискации с дальнейшим возбуждением административных или даже уголовных дел. Лучше всего о поэме сказал сам её автор: «Читаю и смеюсь, как дитя. Сегодня, пожалуй, так написать не смог бы. Тогда на меня нахлынуло».
Издания "Москва - Петушки"
Опубликована «Москва — Петушки» была впервые в иерусалимском альманахе «АМИ» в 1973 году, тиражом 300 экземпляров. В СССР же поэму впервые напечатали в журнале «Трезвость и культура» (№12 за 1988 г., №1-3 за 1989 г.), где в публикации все нецензурные слова были заменены отточиями. В нецензурированном виде она впервые вышла в 1989 году в литературно-художественном альманахе «Весть» (выходившем во время перестройки первом в СССР бесцензурном издании).
«Москва — Петушки» обычно рассматривается как первое русское постмодернистское произведение. Собственно вся поэма — не что иное, как беспрерывный «мотив сна», во время которого герой находится в постоянном пограничном изменённом состоянии сознания, между посю- и потусторонней реальностью. И всё путешествие Вени происходит в сюрреальном пространстве, вызванном алкогольным опьянением. Но оно — однородно сну, так как именно в таком ключе его воспринимает сам герой: «…через грёзы в Купавне…». Кроме того, отсутствие чётких границ между различными состояниями ведёт и к отсутствию вообще всей категории времени. Это позволило автору использовать постоянно образовывающиеся пространственно–временные окна, через которые проникают всё новые и новые персонажи и, напротив, исчезает разыскиваемый Веней московский Кремль. Особенно впечатляющий парад фантомов возникает в последних главах поэмы: Сатана, Сфинкс, княгиня, камердинер Пётр (возможно, лакей Чичикова Петрушка — один из его «предков»), Эриннии, понтийский царь Митридат и т.д.
В этом, как впрочем, и во всех других своих произведениях писатель тяготеет к традициям сюрреализма и литературной буффонады. Персонаж Веня был близко знаком читателю — и русскому, и зарубежному.
В 1989 году в московском Экспериментальном театре Вячеслава Спесивцева был поставлен первый спектакль по поэме «Москва — Петушки» (реж. Виталий Мозгалин), на премьере которого присутствовал и автор, которому постановка категорически не понравилась.
В 1972 году за «Петушками» последовала повесть «Дмитрий Шостакович», черновая рукопись которой (по словам самого Ерофеева) «была украдена в электричке, вместе с авоськой, где лежали 2 бутылки бормотухи», а все попытки восстановить её ничем не увенчались.
В 1994 году русский поэт-квалитист, художник-нонконформист и философ-рецептуалист Слава Лён (в миру — Владислав Константинович Епишин) объявил, что рукопись всё это время лежала у него, и он её вскоре опубликует. Однако опубликован был лишь небольшой фрагмент, который большинство литературоведов считает фальшивкой. По мнению друга и однокурсника Ерофеева, филолога, переводчика и литературоведа Владимира Муравьёва, сама история с романом вообще была вымышлена Веничкой, большим любителем мистификаций. Эту же точку зрения разделяет и сын писателя — Венедикт Ерофеев-младший
Венедикт Венедиктович Ерофеев
В последующие годы все записи складывались Веничкой в стол, оседая в десятках тетрадей и записных книжках. Если не считать написанного под давлением издававшегося в СССР в 1971-74 гг. самиздатского журнала православно-патриотического содержания «Вече» (позиционировался авторами, как «русский неподцензурный православный патриотический журнал») эссе о русском религиозном философе, критике и публицисте Василии Розанове (опубликовано под заглавием «Василий Розанов глазами эксцентрика»), и кое-чего по мелочам: неподдающуюся жанровой классификации «Благую Весть», или подборку цитат из В.И. Ленина — «Моя маленькая лениниана». А пьеса «Диссиденты, или Фанни Каплан» так и осталась неоконченной.
Весной 1985 года появилась трагедия в 5 актах «Вальпургиева ночь, или Шаги Командора», премьера которой состоялась в апреле 1989 года, в Москве, в театре на Малой Бронной. "Ночь" — единственное завершённое драматическое произведение Ерофеева, замысел которого возник у автора после очередной госпитализации в больницу им. Кащенко. Работа над пьесой продолжалась с 31 декабря 1984 по 18 апреля 1985 года.
В письме Муравьёву Веничка сообщал, что задумал трилогию, в которую должна войти только что законченная пьеса: «Досточтимый Мур! Отдаю на твой суд, с посвящением тебе, первый свой драматический опыт: "Вальпургиева ночь" (или, если угодно, "Шаги Командора"). Трагедия в пяти актах. Она должна составить вторую часть триптиха "Драй Нэхте". Первая ночь, "Ночь на Ивана Купала" (или проще "Диссиденты"), сделана пока только на одну четверть и обещает быть самой весёлой и самой гибельной для всех персонажей. Тоже трагедия, и тоже в пяти актах. Третью — "Ночь перед Рождеством" — намерен кончить к началу этой зимы. Все буаловские каноны во всех трёх "Ночах" будут неукоснительно соблюдены:
Эрсте Нахт — приёмный пункт винной посуды;
Цвайте Нахт — 31–е отделение психбольницы;
Дритте Нахт — православный храм, от паперти до трапезной. И время: вечер — ночь — рассвет.
Если "Вальпургиева ночь" придётся тебе не по вкусу — я отбрасываю к свиньям собачьим все остальные ночи и сажусь переводить кого–нибудь из нынешних немцев. А ты подскажешь мне, кто из них этого заслуживает. Венедикт Ер. Весна 85 г.»
Но начавшаяся у писателя летом того же года болезнь практически поставила крест на осуществлении замысла 2-х других задуманных трагедий.
После смерти Ерофеева были частично изданы его записные книжки. В 1992 году журнал «Театр» опубликовал также письма Ерофеева к старшей сестре — Тамаре Гущиной.
По различным воспоминаниям, Венедикт Васильевич владел феноменальной памятью и точной эрудицией (описывая ерофеевские «игры эрудиции», близкая подруга Ерофеева, жена Вадима Тихонова, того самого «первенца», которому посвящена поэма «Москва — Петушки» («Вадиму Тихонову, моему любимому первенцу, посвящает автор эти трагические листы») Лидия Любчикова вспоминает, что автор любил ссылаться на малоизвестные исторические фигуры, точно датируя цитируемый текст), — поэтому, когда накатывало вдохновение, писал легко и быстро. А потом мог надолго замолчать.
В одном из интервью Веничке задали вопрос, удалось бы ему сделать больше при более благоприятных обстоятельствах? На что он ответил: «А здесь ничто ни от чего не зависит. У меня случалась очень сносная жизнь, и что же? Я молчал. Никто — ни цензор, ни деньги, ни голод — не способны продиктовать ни одной угодной им строчки, если ты, конечно, согласен писать прозу, а не диктант».
Сценарист Олег Осетинский, беря у Ерофеева интервью для своего фильма о нём, спросил: «Многие люди удивляются, почему вы, написав такую книгу как «Москва — Петушки», не побывали, к примеру, в Сибири?». На что Веничка ответил: «Я и сам до сих пор удивляюсь, что был избавлен от этого. Меня, видимо, никогда не вызывали в КГБ просто потому, что вызывать было неоткуда. У меня не было постоянного местожительства. А одного моего приятеля, который занимал довольно крупный пост, году в 73-74-м всё-таки вызвали и спросили: «Чем сейчас занят Ерофеев?» И он ответил: «Как чем? Просто, как всегда, пьёт и пьёт целыми днями». Они были настолько удивлены его ответом, что больше не трогали ни его, ни меня. Мол, человек занялся, наконец, делом».
С 1985 года у Ерофеева начал развиваться рак горла. Опухоли удалили, но писатель лишился голоса. Итальянские врачи сделали для него электронный голосообразующий аппарат с микрофоном, который надо было прикладывать к гортани. Через год врачи из Сорбонны пообещали Веничке восстановить голос, но правительство не выпустило его из страны. Официальным основанием для отказа писателю в выезде послужил недостаток у него трудового стажа для лечения за границей. А, скорее всего, не выпустили во Францию Ерофеева из-за того, что боялись, что он просто не вернётся. К тому же, выпускать человека на лечение – это косвенно подтвердить, что в Советском Союзе медицина находится не на должном уровне.
В 1987 году Ерофеев принял крещение в Католической церкви, в единственном в то время действующем в Москве римско-католическом храме св. Людовика Французского/Eglise Saint Louis des Français à Moscou на Малой Лубянке. Его крёстным отцом стал В. Муравьёв.
Скончался Венедикт Васильевич в 7:45 час. 11 мая 1990 года в Москве, в отдельной палате Всесоюзного онкологического центра (ныне — Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Блохина Минздрава России) на 52-м году жизни. Похоронен писатель на Кунцевском кладбище Москвы.
Личная жизнь Венички была не менее бурной, чем творческая. Свою первую любовь — Антонину Музыкантскую — он встретил в общежитии ещё во время учёбы в МГУ. Романтические свидания продолжались в течение года. Затем, осенью 1959 года Веня познакомился с Юлией Руновой, ухаживал за ней, предлагал уехать с ним на Кольский полуостров. Однако, в 1961 году они расстались, но чувства не прошли. Будущий писатель пытался затем разыскать свою избранницу, но Юлия сменила адрес. Их встречи возобновились лишь в 1971 году, после того, как Рунова вышла замуж и родила дочь.
В 1964 году у Венедикта начались отношения с Валентиной Васильевной Зимаковой (1942-2000), уроженкой с. Караваево того самого Петушинского р-на Владимирской обл., которую он представил матери как свою жену. 3 января 1966 года у них родился сын – Венедикт Ерофеев-младший, и в феврале они оформил брак, после чего поселились в д. Мышлино Владимирской обл. Но Ерофеев почти не виделся с женой и сыном, скитался по квартирам своих друзей и знакомых, много пил. В результате чего в 1975 году семья распалась.
Второй женой писателя стала его давняя подруга Галина Павловна Носова (1941-1993). Их брак был заключен 21 февраля 1976 года. Галина прописала Веничку в Москве, сделала ему паспорт и военный билет. То есть, он официально стал москвичом, а через год молодые получили 2-комнатную квартиру. Она заботилась о нём и терпела частые застолья, друзей и выпивку, к тому же, Ерофеев так до конца и не разорвал отношений с Руновой. Были у него и другие женщины.
В 1979 году они с Галиной гостили в Кировске у брата Венички – Юрия. Злоупотребление спиртным привело к тому, что на Рождество 1979 года писатель попал в больницу с диагнозом «белая горячка». Судя по дневникам, он пил каждый день с утра до вечера то «красненькую», то «имбирную».
В 1982 году Ерофеев, по настоянию родных, прошёл курс лечения от алкоголизма в московской клинике. Казалось, что личная жизнь после этого наладится. Но после выписки Венедикт с другом – Николаем Мельниковым – отправился в плавание по северным рекам и озерам к Белому морю. Во время вояжа писатель тосковал по Юлии, писал ей письма с признаниями в любви.
По возвращении из путешествия атмосфера в семье накалилась настолько, что супруги даже собирались развестись и разменять квартиру. Но обошлось. Веня-младший в это время учился в школе-интернате в Москве. Венедикт-старший старался его навещать, присутствовал на 17-летии сына.
Но в 1983 году писатель вновь попал на лечение от алкогольной интоксикации в подмосковный пансионат. Весной того же года жена определила его в психиатрическую больницу.
А затем у Венички появилась муза – подруга Наталья Александровна Шмелькова. Его женщины были хорошо знакомы и после его ухода из жизни всячески поддерживали друг друга.
Галина Носова через 3 года после смерти мужа покончила с собой, выбросившись с балкона их квартиры на 13-м этаже на Флотской улице.
Память о писателе
Книги Венедикта Ерофеева переведены более чем на 30 языков мира. Его называли человеком мировой скорби, совестью нации, последним представителем русской литературы, люмпен-аристократом, поэтом пригородных поездов и дешёвого спиртного, трагическим гулякой, так и не нашедшим дорогу в Кремль.
Польский и британский кинорежиссёр, сценарист и продюсер Павел Павликовский снял о Ерофееве д/ф «Москва — Петушки» (1989-91).
На здании пединститута во Владимире в честь Ерофеева установлена мемориальная доска.
С 1999 года в Кировске совместно с Мурманским отделением Союза российских писателей ежегодно проводятся Ерофеевские литературные праздники. 11 мая, в день его смерти, собираются почитатели таланта писателя для возложения цветов к мемориальной доске, установленной на здании школы №1, которую он окончил.
11 мая 2000 года, в 10-ю годовщину со дня смерти писателя в Москве, в сквере на площади Борьбы, была открыта скульптурная группа, посвящённая героям поэмы «Москва — Петушки», с надписью: «Нельзя доверять мнению человека, который ещё не успел похмелиться».
24 октября 2001 года в Центральной библиотеке им. М. Горького Кировска открылся Хибинский литературный музей Венедикта Ерофеева. Его экспозиция "Кировск–Москва–Петушки" включает в себя тематические разделы: "Венедикт Ерофеев в Хибинах", "Годы учёбы", "На Владимирской земле", "Москва–Петушки" — энциклопедия русской жизни 1960-х годов", "Друзья Ерофеева", "Уход в бессмертие", "Произведения Венедикта Ерофеева в театрах мира".
Ерофееву посвящена сцена для ансамбля солистов и женского хора «История статира» (2007) белорусского композитора Виктора Копытько (тексты из Священного Писания и белорусского фольклора, с посвящением: «В честь Венедикта Ерофеева»). В 2012 году Копытько написал ещё и пьесу для 2-х исполнителей и tape под названием «Завет», использующую текст поэмы «Москва — Петушки» (глава «Москва. На пути к Курскому вокзалу»)
Российский рок-музыкант, солист одноимённой рок-группы Игорь «Купер» Куприянов исполнил песню «Москва — Петушки» (альбом «Дым над Москвой», зап. 2005 г., вышел в ноябре 2008).
Российский композитор и пианистка Настасья Хрущёва по текстам Ерофеева написала пьесу для маримбы и конфузливого угашателя энергий «Медленно и неправильно».
Актёр Вениамин Смехов и поэт и музыкант Сергей Шнуров отдельно друг от друга озвучили аудиокнигу «Москва — Петушки».
В декабре 2011 года в Коломне, на ул. Октябрьской Революции, был обоснован музей-резиденция «АРТКОММУНАЛКА. Ерофеев и другие», посвящённый памяти писателя. Дом, где находится музей, примечателен тем, что стал поворотным в его судьбе — здесь в винном отделе магазина «Огонёк» Ерофеев, отчисленный в 1963 году из Коломенского пединститута, навсегда перестал быть студентом и стал чернорабочим. Именно отсюда начался его «очень жизненный путь».
Первое исследование, посвящённое поэме «Москва — Петушки», появилось задолго до того, как она была опубликована в СССР. В 1981 году в сборнике славистики университета Иерусалима Slavica Hierosolymitana появилась статья Бориса Гаспарова и Ирины Паперно под названием «Встань и иди». Исследование посвящено соотношению текста поэмы с Библией и творчеством Ф.М. Достоевского.
Самой крупной написанной за рубежом работой, посвящённой Ерофееву, является диссертация израильского литературоведа Светланы Гайсер-Шнитман «Венедикт Ерофеев. „Москва — Петушки“, или „The Rest is Silence“. Thèse…» (1989).
В России основные исследования творчества Ерофеева также были связаны с изучением центрального его произведения — поэмы «Москва — Петушки». Среди первых критических работ стоит статья Андрея Зорина «Пригородный поезд дальнего следования» («Новый мир» №5 за 1989), где говорится о том, что появление «Москва — Петушки» свидетельствует о «творческой свободе и непрерывности литературного процесса», несмотря ни на какие трудности.
Русский писатель-постмодернист Виктор Пелевин написал эссе «Икстлан — Петушки» («Независимая газета», 1993), в котором исследовал параллели между произведением Ерофеева и творчеством американского писателя Карлоса Кастанеды («Путешествие в Икстлан»).
Самый пространный комментарий к поэме принадлежит писателю и литературоведу Эдуарду Власову. Он был опубликован в 2000 году издательством «Вагриус» в приложении к основному тексту.
В фэнтезийном романе Олега Кудрина «Код от Венички» («Олимп-АСТрель», 2009), написанном в постмодернистском духе, в «сакральных текстах» Венедикта Васильевича находится объяснение едва ли не всем тайнам мироздания.
В 2005 году в альманахе «Живая Арктика» (№1, «Хибины — Москва — Петушки») опубликована «Летопись жизни и творчества Венедикта Ерофеева» (составитель Валерий Берлин).
В 2008 году на т/к «Культура», в цикле документальных проектов о мастерах культуры, о жизни и творчестве писателя был снят д/ф «Венедикт Ерофеев. Острова»
В марте 2013 года к 75-летию Ерофеева в театре «Ленком» состоялась премьера спектакля "Вальпургиева ночь" по мотивам произведений писателя, и главного из них — "Москва — Петушки". Объединив сразу несколько культовых произведений, а также дневники Венедикта Васильевича, режиссер Марк Захаров перенёс фантазии на тему странностей русской жизни на сцену своего театра.
В 2018 году, к 80-летию автора вышло первое жизнеописание писателя — книга Олега Лекманова, Михаила Свердлова и Ильи Симановского «Венедикт Ерофеев: посторонний». Книга была отмечена самой крупной российской литературной премией — «Большая книга».
Награды и премии В. Ерофеева:
2010 — Литературная премия "НОС" («НОвая Словесность») — ежегодная премия, основанная благотворительным Фондом Михаила Прохорова для выявления и поддержки новых трендов в современной художественной словесности на русском. Премия — приоритетный проект Фонда, входящий составной частью в его просветительскую программу «Книжный мир». Категория: «Выбор экспертов» — поэма в прозе «Москва — Петушки» (1973).
Библиография В. Ерофеева:
Повести:
«Записки психопата» (1956-58, опубликованы в сокращённом виде в 2000 году, в полном виде — в 2004, как отмечал писатель, «его первое заслуживающее внимания сочинение, начатое в 17-летнем возрасте, самое объёмное и самое нелепое из написанного», имеет форму дневника).
«Благая весть» («Благовествование) (1962, сохранилась не полностью). Рукопись, содержавшую 13 глав, писатель отдал на хранение приятелю — Владиславу Цедринскому (1940–2010, упоминается в «Москве — Петушках» в главе «Орехово-Зуево — Крутое»). Впоследствии её вернули и снова потеряли вместе с частью архива. После смерти автора обнаружились 4 главы повести. Позже 5-я глава нашлась в Италии, а 6-я - в Болгарии. Издана а 1995 г. в записных книжках.
«Москва — Петушки» (поэма в прозе, 1970; опубликована в Израиле в 1973, в СССР — в 1988-89).
«Дмитрий Шостакович» (роман, не закончен, не опубликован). По словам автора, «Шостакович там потому, что по ходу дела начинались сцены не совсем цензурного свойства, и вместо того чтобы описывать то, что не годится для печати, я начинал говорить о Шостаковиче. О том, что такой-то Шостакович — лауреат там трам-пам-пам, почётный командор ордена Почётного легиона, почётный член итальянской академии Санта-Чечилия и всё такое… Одним словом, о Шостаковиче шла речь, пока не кончалась непристойная сцена. Как только она кончалась, повествование продолжалось дальше. Очень весёлое повествование».
Рассказ: «У моего окна». Написан во время обучения писателя в Орехово-Зуевском пединституте. Значительная часть текста утеряна. По свидетельству Ю. Руновой, рассказ имел вариант названия «У моего стекла». (Опубликован: «Венедикт Ерофеев. Малая проза». Изд. «Захаров», 2005).
Поэзия:
«Отпуск» (журнал «Человек и природа» №6 за 1989 г.);
« Признание» (журнал «Человек и природа» №6 за 1989 г.);
«Подвиг Асхата Зиганшина» (студент 2-го курса Орехово-Зуевского пединститута Ерофеев «посвятил» поэму (тогда автором она не была озаглавлена) 49-дневной эпопее дрейфа 4-х советских солдат на самоходной барже Т-36, закончившегося в итоге кругосветным путешествием «великолепной четвёрки». Спасли их 7.03.1960 г., но 9 дней Советское правительство решало, как относиться к солдатам, ожидавшим своей участи в Сан-Франциско. В публикации от 16.03.1960 г. газеты «Известия» и телеграмме Н.С. Хрущёва — Зиганшин и его товарищи официально были признаны героями. Но последовавший за этим решением безудержный и полный штампов шквал статей в советской прессе в итоге вылился в ряд «народных откликов»: песню-пародию В.С. Высоцкого «Суров же ты, климат охотский», пародией «Зиганшин-рок» на хит «Rock around the clock» Билла Хейли и группы «Кометы» и т.д. Стихи были размещены на один день в Красном уголке общежития, на следующий день их сняли, но автора не тронули. Опубликовано изд. «Захаров», 2005);
«Гавр» (опубликовано в 2005 г.).
Пьесы:
«Вальпургиева ночь, или Шаги командора» (трагедия, опубликована в Париже в 1985, на родине — в 1989). Само название пьесы указывает на её литературные и музыкальные источники, «высокие образцы» мировой культуры – «Фауст» Иоганна В. Гёте и «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина, поэзия А. Блока и симфонические сочинения поздних романтиков (Г. Берлиоз, Г. Малер, А. Брукнер). В основе пьесы — эпизод Вальпургиевой ночи, оказавшийся особенно близким душе рядового советского читателя и вошедший в политическую народно-диссидентскую мифологию в первую очередь потому, что дьявольское действо на горе Брокен происходило в канун главного идеологического праздника страны и окрашивало в зловещие тона первомайский рассвет. Согласно вводной авторской ремарке, «всё происходит 30 апреля, потом ночью, потом в часы первомайского рассвета». В полном соответствии основным элементам сюжетосложения и пятиактной структурой: 1-й акт — экспозиция, 2-ой — завязка, 3-й — развитие действия, 4-й — кульминация, 5-й — трагедийная развязка «с выносом трупов и духовным прозрением героя». «Диссиденты, или Фанни Каплан» («Фанни Каплан, или Диссиденты») (1991, не закончена). Задумывалась писателем как 1-я часть трилогии «Drei Nachte» («Три ночи»). Сокращенный вариант пьесы был опубликован в «Московском наблюдателе» (№2 за 1991). Самый полный вариант фрагментов был напечатан в журнале «Континент» (№67 за 1991), позже был перепечатан в книге «Оставьте мою душу в покое» (1995). Публикации были подготовлены по подборке из архива писателя, сделанной его вдовой Г. Ерофеевой. По воспоминаниям Н. Шмельковой, 23.04.1990 г. в онкоцентр к писателю приезжал гл. редактор «Континента» Владимир Максимов с просьбой дать для публикации «Фанни Каплан». Ерофеев уже не мог доработать пьесу, но текст дал. По-видимому, опубликованный в журнале вариант и является наиболее полным.
Эссе:
«Василий Розанов глазами эксцентрика» («Я вышел из дому…») (1973, журнал "Вече", опубликовано в СССР в 1989); «Краткая автобиография» (1989); «Саша Чёрный и другие» (эссе 1982 года о поэте Саше Черном, опубликовано в журнале "Континент", №67 за 1991); «Об Иосифе Бродском» («Нобелевский комитет ошибается только один раз в году...») (текст построен на дневниковых записях — отзывах знакомых писателя «от физика-атомщика до церковного сторожа» о поэзии Бродского, 1987, издан СПб.: изд. «Серебряный век», 1991); «Моя маленькая лениниана» (коллаж из сочинений В.И. Ленина, издан в Париже в 1988, в России в 1991); «Записные книжки» («Бесполезное ископаемое. Из записных книжек» — составлено на основе записных книжек за 1959-70 и 1972-78 гг.). В книгу входят выдержки из записных книжек писателя, которые он вёл не один десяток лет. Это «не просто хорошая проза, а вкусная и здоровая пища». (Вышли в 2005-07 гг. в издательстве «Захаров»); «Личное и общественное в поэме Маяковского «Хорошо!»» («Письменная работа» — сочинение, написанное Ерофеевым 01.06.1961 г. при поступлении на з/о филфака Владимирского Государственного Педагогического Университета (ВГПИ). Приемной комиссией оценено на «отлично») (изд. «Захаров», 2005).
Экранизация: «Москва — Петушки»/Moskau — Petuschki (1991, ТВ Германии, реж.: Йенс Карл Элерс).
Источники:
А. Куликов. «Инвентаризация мира в поэме В. Ерофеева «Москва-Петушки»»;
О. Лекманов, М. Свердлов, И. Симановский. «Венедикт Ерофеев: посторонний».
https://ast-ru.turbopages.org/s/ast.ru/news/nnn-m10-y18-biografiya-venedikta-erofeeva/;
https://ria.ru/20131024/971875593.html;
https://magazines-gorky-media.turbopages.org/s/magazines.gorky.media/znamia/2019/10/ya-ne-speshu.html;
https://www.1tv.ru/news/2015-03-17/21416-v_teatre_lenkom_premiera_spektakl_po_znamenitoy_povesti_venedikta_erofeeva_moskva_petushki;
https://historyporn.d3.ru/venedikt-erofeev-posle-premery-spektaklia-valpurgieva-noch-ili-shagi-komandora-v-teatre-na-maloi-bronnoi-1989-god-moskva-1921692/;
https://www.eg.ru/tag/venedikt-erofeev/;
https://24smi.org/celebrity/68546-venedikt-erofeev.html;
https://www.livelib.ru/author/1777-venedikt-erofeev;
https://fantlab.ru/autor16385
22 комментария
Удалить комментарий?
Удалить Отмена4 года назад
Удалить комментарий?
Удалить Отмена4 года назад
Удалить комментарий?
Удалить Отмена4 года назад
Удалить комментарий?
Удалить Отмена4 года назад
Удалить комментарий?
Удалить Отмена4 года назад
Удалить комментарий?
Удалить Отмена