16 мифов о великом сыщике Шерлоке Холмсе

Холмса — Василия Ливанова и Ватсона — Виталия Соломина даже на родине сыщика в Англии называли лучшей экранной парой. Тем более, что для зарубежного зрителя было странно увидеть двух равноправных героев, ведь у них все картины строились традиционно вокруг Холмса, а Ватсон был словно вспомогательный персонаж.

Тем не менее, настолько ли хорошо мы знаем Шерлока Холмса, хотя помним фильмы почти наизусть? Давайте разберёмся, что есть правда, а что миф...

Сейчас сложно себе представить, что имя Холмс, ставшее не просто известным, а практически нарицательным, могло быть другим. Конан Дойль поначалу хотел дать своему сыщику имя Шерринфорд Хоуп. «Хоуп» (надежда) — так звался корабль, во время службы на котором он предположительно начал писать свой первый детектив.
К счастью, имя Шерринфорд не понравилось жене автора и издателям, которые сочли его ужасным. Тогда появилось имя Шерлок, по одной версии в честь скрипача Альфреда Шерлока, по другой — в честь игрока в крикет Фрэнка Шерлока.

В английской традиции вполне естественно в качестве имени использовать фамилию. Кроме того, староанглийское слово «Шерлок» означает что-то вроде «коротко стриженный» или «с блестящими волосами», и звучит вполне привычно для британского слуха, но нельзя сказать, чтобы это было такое уж обычное имя для Англии.
Фамилию героя Конан Дойль позаимствовал у американского врача Оливера Холмса, который был известен своей наблюдательностью, дотошностью и даже использованием дедукции в медицинской практике.

Действительно, о семье Шерлока Холмса известно мало. В четырёх рассказах появляется его старший брат Майкрофт Холмс, важный государственный чиновник, который по словам Холмса обладает большими дедуктивными способностями, но не интересуется раскрытием преступлений, а занят серьёзными политическими и финансовыми делами.
Кроме того, в рассказе «Случай с переводчиком» Шерлок говорил: «Предки мои были захолустными помещиками и жили, наверное, точно такою жизнью, какая естественна для их сословия». Там же он рассказал о том, что его бабушка была сестрой французского художника-баталиста Ораса Верне.
А на основании черновиков Конан Дойла некоторые холмсоведы предполагают, что кроме Майкрофта у Шерлока мог быть ещё один старший брат и даже сестра. Но реальных доказательств этому нет.

Кто не знает адреса, по которому находится квартира великого сыщика. Но на самом деле, в то время, когда Конан Дойл писал свои произведения, такого адреса в Лондоне не существовало. Бейкер-стрит заканчивалась домом № 85. Адрес 221В появился только в 30-е годы XX века, когда улицу довольно сильно удлинили. Прежде улица имела название Upper Baker Street.
С 1934 года номера домов с 219 по 229 занимала компания Abbey National. Можно представить, что там творилось, когда слава знаменитого сыщика обрушилась на их голову. Их контору заваливали мешками писем, приходившими на имя Шерлока Холмса. Пришлось даже ввести отдельную должность для человека, обязанностью которого было получать, сортировать эти письма и отвечать на них.

«Допустим, Земля вращается вокруг Солнца... Но мне в моём деле это не пригодится.» Холмс не обладает знаниями в области литературы, политики, философии, ботаники (кроме беладонны, опиума и ядов), геологии, зато прекрасно разбирается в образцах почвы и по брызгам и грязи отличает из какой части Лондона эта грязь.
К таким выводам пришёл Ватсон, прожив с Холмсом некоторое время. Холмс сравнивал свой мозг с пустым чердаком, в котором хранятся только те инструменты, которые нужны для работы. Однако заполнен он был не только профессиональной информацией.

Холмс прекрасно знает британскую классику, неоднократно цитирует Шекспира. Критикует детективы Эдгара По и Габорио, чем обижает Ватсона, который любит этих авторов. В «Знаке четырёх» он цитирует Гёте в оригинале и добавляет: «Гёте, как всегда, глубок и краток».
А в «Союзе рыжих» он и вовсе вспоминает даже не роман, а отрывок из письма Гюстава Флобера к Жорж Санд, что подразумевает не только знание литературы, но и интерес к личностям писателей.
В «Знатном холостяке», он также цитирует отрывок из дневника американского писателя Генри Давида Торо. А в рассказе «Львиная грива» сам Холмс говорит о себе: «Я всеядный читатель и обладаю необычайной памятью на всякие мелочи».

Возможно, Холмс и не особо увлекался философскими теориями, но учитывая его глубокие познания в лингвистике, истории, религии и музыкальной теории, он просто не мог не разбираться в философии, поскольку она тесно связана со всеми перечисленными науками.

Вероятно Холмса политика особо не интересовала, однако с таким братом, как Майкрофт, он был в курсе различных нюансов управления Британской империи, о которых большинство обывателей и не слышали. И разбирался он в ней неплохо. Например, в рассказе «Чертежи Брюса-Партингтона» Холмс легко находит иностранного шпиона, а в «Скандале в Богемии» сразу угадывает истинную личность фон Крамма.
Во «Втором пятне» он быстро догадывается, о каком монархе идёт речь, и тут же называет трёх политических авантюристов, которые могли бы затеять такую смелую игру. Ну и наконец в рассказе «Его прощальный поклон» Шерлок Холмс погружается в политику с головой и временно меняет профессию частного сыщика на профессию секретного агента, проникая в самые глубокие сферы политики Европы и Америки.

Как видим, этого вполне достаточно, чтобы понять, что Холмс обладал самыми обширными знаниями в разных областях.

Действительно, Ватсон не ошибся, когда написал в своих заметках, что Холмс хорошо играет на скрипке. Иногда по просьбе Ватсона он исполнял «Песни» Мендельсона и другие известные вещи. Иногда он играл на скрипке, стараясь успокоиться, но зачастую клал её на колени и водил смычком по струнам, закрывая глаза, и погружался в глубокое раздумье.

Это миф. Борьбы с таким названием никогда не существовало. Постановщик трюков для нашей экранизации о Холмсе Николай Ващилин перерыл все архивы, но этой борьбы не обнаружил и вынужден был сами её придумывать, используя элементы бокса, каратэ и айкидо. Но не всё так просто.
На рубеже XIX–XX веков в Англии была популярна некая борьба «бартитсу», которую придумал британский инженер Эдвард Бартон-Райт, проживший три года в Японии. Специально Конан Дойл исказил её название или ошибся, теперь уже не узнать.
В основе бартитсу лежат джиу-джитсу и дзюдо, к которым добавлены элементы бокса и некоторых видов борьбы. Кадр из фильма «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Сокровища агры».

Благодаря Холмсу, борьбу снова вспомнили в конце XX века, и сейчас она вновь возрождается. Кстати, один из лидеров современного бартитсу Тони Вульф, видевший советский фильм с Ливановым, похвалил поединок у Рейхенбахского водопада, отражающий «уникальный стиль приёмов борьбы бартитсу. Хотя постановщики все эти приёмы придумали сами…

Шерлок Холмс никогда не произносил фразу «Элементарно, Ватсон». Ни в одном из шестидесяти рассказов нет фразы «элементарно, Ватсон» или «элементарно, мой дорогой Ватсон». В кино она впервые прозвучала в первом звуковом фильме о Холмсе «Возвращение Шерлока Холмса», снятом в 1929 году, после чего её стали регулярно использовать в серии радиоспектаклей 1939–1947 годов.
С тех пор фраза «Элементарно, Ватсон» стала визитной карточкой Шерлока Холмса. И в нашей экранизации без неё не обошлось.

Нарисуйте знаменитую трубку и кепку, и вы безошибочно узнаете Шерлока Холмса. Во всех экранизациях его изображают именно в этом головном уборе. Называется он «дисталкер», что значит «кепка охотника на оленей». Впервые Холмса в ней изобразил Сидни Пэджет, иллюстрируя рассказ «Тайна Боскомской долины».
Затем Уильям Джилетт, первый исполнитель роли Холмса, тоже появился на сцене в «кепке охотника на оленей», и с тех пор дисталкер стал непременной частью костюма великого сыщика.

Но есть одна тонкость — дисталкер в те времена надевали только за городом. Ходить в ней по городу было все равно что сейчас прийти на торжественный прием в кедах и спортивном костюме. Поэтому в Лондоне Холмс как положено джентльмену носил шляпу или цилиндр.
И в нашей экранизации Холмс ходит в кепке постоянно, хотя на самом деле в викторианском Лондоне его бы за это подняли на смех. Но мы уже слишком привыкли к этому любимому образу сыщика, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

В том, что он был заядлым курильщиком не было никаких сомнений. Итак, что же курит Холмс? Иногда сигареты — например, в «Собаке Баскервилей», обсуждая трость доктора Мортимера, или в «Скандале в Богемии», спрашивая у Ватсона, сколько ступенек в прихожей. В семнадцати рассказах упоминаются и сигары, но Холмс их похоже курил редко и держал в основном чтобы угощать гостей.
В каких из табачных пороков Холмс точно не был замечен, так это в курении кальяна и жевании табака. Вряд ли он интересовался и нюхательным табаком (зато им увлекался Майкрофт). Хотя один раз Холмс всё-таки предлагал Ватсону понюшку табака, но скорее всего он просто хотел похвастаться золотой табакеркой, подаренной королем Богемии.

Но в основном, он действительно курил трубку. Интересный факт: энтузиасты подсчитали, что за все четыре повести и пятьдесят шесть рассказов Шерлок Холмс выкурил сорок восемь трубок.

Интересно, что ни в одном из рассказов, ни разу не упоминается этот привычный для нас атрибут Холмса - длинная изогнутая трубка, которую курят почти все кино-Холмсы, включая нашего любимого Василия Ливанова. Эта трубка с гнутым мундштуком называется «бент» или «калабаш». Она изображается везде — в кино, на иллюстрациях, вывесках, афишах, марках... Но заядлые курильщики говорят, что Холмс вряд ли мог любить такую трубку. Она устроена так, что охлаждает дым и убирает из него часть смол и никотина. А зачем такой эффект мог быть нужен Холмсу, который курил самый крепкий табак, какой только можно найти? К тому же в викторианскую эпоху курили другие трубки. Но традиция есть традиция...

Итак, сколько же трубок было у Холмса? Много. В рассказе «Союз рыжих» Холмс курит «чёрную глиняную трубку, похожую на клюв странной птицы», в рассказах «Установление личности» и «Голубой карбункул» у него старая глиняная трубка, такая же трубка у него и в «Собаке Баскервилей».
В рассказе «Палец инженера» Холмс курит «утреннюю трубку, набитую остатками всяких табаков», в «Медных буках» — «длинную трубку вишнёвого дерева». В рассказе «Желтое лицо» упоминается «трубка из корня вереска с длинным чубуком и мундштуком из янтаря. Эта же янтарная трубка потом фигурирует в рассказе «Случай в интернате».
В рассказе «Человек на четвереньках» Холмс курит «дочерна обкуренную трубку». А в романе «Знак четырёх» упоминается «эпиковая трубка» Холмса — для русскоязычных читателей самая загадочная из его трубок. Но появилась эта загадка лишь благодаря переводу.
В оригинале она «brier-root» — так называется один из самых известных в мире видов курительных трубок, изготовленных из эрики древовидной (семейство вересковых), древесина которой отличается прочностью и термостойкостью.

Ещё один расхожий миф, не имеющий ничего общего с реальностью. Шерлок Холмс — благороднейший человек, который, не задумываясь, готов прийти даме на помощь. Вероятно, такое мнение основывается прежде всего на его заявлении, что «женщинам никогда нельзя доверять полностью, даже лучшим из них» и на другом его утверждении, что чувства — это эмоция, противоположная холодному рассудку.
Холмс не избегал женщин, не грубил им, не пытался как-то ограничить контакты. Среди женщин много его клиенток. Достаточно вспомнить, как он успокаивает и одобряет несчастную Элен Стоунер в «Пёстрой ленте» и даже не берёт с неё денег за услуги. «Истинный джентльмен не должен думать о риске, когда женщина нуждается в его помощи», - говорит он в рассказе «Конец Чарльза Огастеса Милвертона», принимая горячее участие в судьбе незнакомой ему леди Евы Брэкуэл, и даже идёт на ограбление вместе с Ватсоном.

И конечно, единственный романтический интерес Холмс испытал к Ирэн Адлер в рассказе «Скандал в Богемии». В картотеке Холмса о ней написано: «Родилась в Нью-Джерси в 1858 году. Контральто… Ла Скала… Примадонна императорской оперы в Варшаве».
Позже Холмс со слов конюхов говорит, что она «самое прелестное существо из всех, носящих дамскую шляпку на этой планете», а от себя добавляет: «Очень миловидная женщина с таким лицом, в которое мужчины влюбляются до смерти».

Действительно, самой значимой женщиной в жизни сыщика была миссис Хадсон, хозяйка квартиры, в которой он прожил более двадцати лет. И скорее всего, она вообще единственная женщина, с которой он так долго и тесно общался. Многие полагают, что её звали Мартой. Эта версия основана на предположении, что помогавшая Холмсу шпионка Марта из рассказа «Его прощальный поклон» — это миссис Хадсон.
Со слов Ватсона также известно, что она хорошо, но не слишком разнообразно готовила, любила чистоту и страдала из-за неаккуратности и странных привычек Холмса. Однако она со всем мирилась, потому что очень его уважала. Она терпела его курение, игру на скрипке в неурочный час, химические опыты в квартире, стрельбу по стенам, горы бумаг, которые Холмс не позволял выбрасывать, и постоянных странных посетителей.
Более того, когда потребовалась её помощь, миссис Хадсон активно включилась в дело — как известно, в рассказе «Пустой дом» она подползала к восковой фигуре Холмса и двигала ею, чтобы создать впечатление, что это живой человек. Для добропорядочной пожилой английской леди это почти подвиг.

Привязанность к Холмсу не утратилась в ней даже когда он заставил её поверить в его смерть. Пожалуй, за годы, проведенные вместе, Холмс стал для миссис Хадсон кем-то вроде любимого племянника, которым можно гордиться и прощать ему любые прегрешения.

Среди поклонников Холмса широко бытует мнение, что он не любил полицию, и утаивал найденные улики. Возможно этому способствовали неудачные экранизации. Вспомним, в «Этюде а багровых тонах» Холмс не только отдаёт полицейским найденную улику (обручальное кольцо), но и сообщает приметы убийцы. Не делился с полицией Холмс только своими выводами и предположениями.
Впрочем, когда он всё же пытался это делать, его не особо слушали. Это утверждение больше относится к одному из них — инспектору Лестрейду, который обладает большим самомнением. С другими полицейскими Холмс тесно сотрудничает и хорошо их знает, и не только в Лондоне. И полиция и Холмс были заинтересованы друг в друге.

Для Холмса полиция была основным поставщиком клиентов, которые неплохо платили за услуги, кроме того подбрасывала интересные и запутанные дела. Многие сотрудники Скотланд-Ярда отзываются о профессиональных качествах Шерлока Холмса очень высоко.
Например, инспектор Этелни Джонс в «Знаке четырёх» говорит Ватсону: «Ваш друг мистер Шерлок Холмс — выдающаяся личность, сэр. Он человек, не знающий поражений...». А в рассказе «Чёрный Питер» Ватсон сообщает об инспекторе Стенли Хопкинсе, который «считал себя учеником знаменитого сыщика и восхищался его научными методами».

Второй расхожий миф о Холмсе и полиции — что все полицейские в рассказах Конан Дойла слабые, беспомощные, без Холмса ни на что не способны, но при этом завидуют ему и ненавидят его. Это абсолютно не так. Холмс сам не раз подчеркивает, что он предпочитает браться только за интересные дела, из чего можно сделать простой вывод, что с неинтересными полиция справляется сама.

Однако, мы хорошо помним, что Холмсу нередко приходилось прибегать к физическому воздействию, а иногда и применять оружие. Холмс владел как минимум двумя видами рукопашного боя — японской борьбой баритсу (о которой уже говорилось) и боксом. Причём боксом практически на профессиональном уровне. О физической силе Холмса можно судить и по эпизоду в «Пёстрой ленте», где он без особых усилий выпрямляет согнутую кочергу.

Кроме того Холмс мастерски владел оружием. Во-первых, револьвером, который был у него и у Ватсона. О его меткости можно судить по монограмме королевы Виктории, которую Холмс так мастерски выбил на стене. Во-вторых, можно назвать шпагу — в «Этюде в багровых тонах» Ватсон писал: «Отлично фехтует на шпагах и эспадронах».
Кстати, при переводе «Этюда» на русский язык потерялось ещё одно его умение — фехтование на деревянных рапирах. Правда, на практике он ни шпагу, ни деревянную рапиру не применяет, но иногда использует как оружие свою трость. И наконец ещё одним оружием Холмса, которое судя по всему он носит с собой почти всегда, является хлыст.
В рассказе «Шесть Наполеонов» Ватсон даже говорит, что «охотничий хлыст, в рукоять которого налит свинец» — это любимое оружие Холмса. Владеет сыщик хлыстом виртуозно — в «Союзе рыжих» он даже выбивает им пистолет из руки преступника.

Все мы хорошо знаем, что идеальный порядок был у него в голове. Но почему-то стал популярен миф, что Холмс — большой неряха. Частично это заблуждение держится на словах доктора Ватсона в «Обряде дома Месгрейвов»: «Это было самое беспорядочное существо в мире, и его привычки могли свести с ума любого человека, живущего с ним под одной крышей».
Холмс «держит свои сигары в ведёрке для угля, табак — в носке персидской туфли, а письма, которые ждут ответа, прикалывает перочинным ножом к деревянной доске над камином». Кроме того он ставит химические опыты, забывая убрать за собой. Свои бумаги, которые годами накапливались в их квартире, он никогда не убирал и не выбрасывал.
А миссис Хадсон не позволял делать уборку. Да и образ жизни его был весьма беспорядочным. Приливы кипучей энергии сменялись у него хандрой и полной апатией.

Но всё тот же доктор Ватсон полностью это опровергает, заявляя, что «в своей умственной работе он был точнейшим и аккуратнейшим из людей, а его одежда всегда отличалась не только опрятностью, но даже изысканностью».
Это подтверждает и его наблюдение в «Собаке Баскервилей», когда «он остался верен своему поистине кошачьему пристрастию к чистоплотности: гладко выбритые щёки, рубашка без единого пятнышка».

Из этого можно сделать вывод, что Холмса вообще не волновали никакие бытовые мелочи. А сам Холмс всегда был безукоризненно одетым джентльменом. А что касается беспорядка в квартире, то сам хозяин отлично знал, где у него что лежит, и можно с уверенностью сказать, что ему прекрасно работалось в том хаосе, который он вокруг себя создавал.

Нет, Холмс их отлично знал. Но именно поэтому он никогда бы не пошёл работать в полицию. Он ненавидел рутину. Кроме того, всё дело в специфике английских законов. В Великобритании полиция появилась фактически только в 1829 году, и прав у неё было не особенно много.
Англичане ревностно охраняли свои свободы, даже в ущерб безопасности. Тот же Джек-Потрошитель из всех европейских столиц мог появиться только в Лондоне, потому что там полиция не могла арестовать ни одного подозреваемого, пока не было весомых улик.

В рассказах и экранизациях Конан Дойла немало эпизодов, которые в свете английских законов выглядят крайне маловероятными. Это и ларец с драгоценностями, который дали Ватсону, чтобы он показал его мисс Морстен (у лондонских сыщиков волосы дыбом вставали, когда он взламывал кочергой такое важное вещественное доказательство), и беседа с Джонатаном Смоллом без адвоката, и вмешательство полиции в дела, которые уже должны быть подконтрольны суду.
Будь Холмс полицейским, все это пришлось бы как-то объяснять. Но он — частный сыщик, а значит, полицейские процедуры остаются на заднем плане. Но для Холмса это уже неважно, а значит и для нас, читателей, зрителей и почитателей любимого персонажа тоже.

В статье использованы выдержки из рассказов о Шерлоке Холмсе и материалы из книг о великом сыщике.