Собачья преданность

Художественный фильм «На привязи у взлетной полосы» снял режиссёр Владимир Хмельницкий в 1988 году на киностудии «Киевнаучфильм». Автором сценария был он же, совместно с Алексеем Леонтьевым.
В «главной роли" в этом фильме сыграла собака по кличке Дина. В отличие от «Хатико...», где собачью роль исполняли сразу 3 пса породы акита-ину - Чико, Лайла и Форест, Дина свою роль сыграла сама, без дублеров.

Фильм был снят на основании реальной истории, произошедшей в 1974 году. Спецкор КП» Юрий Рост увидел во Внуковском аэропорту собаку. Она жила под вагончиком на лётном поле и два года встречала каждый Ил-18. Когда-то на таком самолёте улетел её хозяин, а пса оставил. «Комсомолка» опубликовала фото верной овчарки и её историю - заметка называлась «Два года ждет».

Вот что рассказывал сам Юрий Рост:
«На самом деле, это была довольно любопытная история. Я хочу рассказать о человеке, который вывел меня на эту собаку. Это был такой замечательный лётчик, Валентей, который был в лагерях в концентрационных немецких, потом он бежал оттуда, потом он стал лётчиком. И он летал на самолёте ИЛ-18. И он увидел эту собаку. И я написал: эта собака два года приходила на аэродром и ждала своего хозяина, который улетел и её бросил. Потом написал и хозяин. Заметку я написал, написал тихенько себе, и всё. Потом пошли письма. Пошли переводы денежные на содержание этой собаки. Потом сняли фильм...»

В аэропорту «Внуково» была объявлена посадка на рейс Ил-18, отправлявшийся в Норильск. Пассажиры суетились, торопясь занять свои места. Только один из них не спешил, вежливо пропуская остальных. Он собирался лететь с овчаркой.

Очевидцы, сотрудники аэродрома, говорили, что у хозяина был билет на нее, но не было медицинской справки, поэтому овчарку на рейс не пустили. Ее хозяин долго, горячо доказывал, уговаривал, умолял… Но безуспешно. Тогда человек обнял овчарку, снял с нее ошейник и отпустил на свободу, а сам поспешил к самолету. Собака, подумав, что ее отпустили гулять, сделала круг вокруг самолета. Когда она вернулась на прежнее место, трап уже исчез. Овчарка стояла, непонимающе глядя на запертую дверь. Самолет покатился по полосе, постепенно разгоняясь. Овчарка бежала за ним следом, сколько хватило сил, но самолет взлетел и исчез в небе.

Овчарка осталась одна на опустевшей взлетной полосе. И стала ждать. Первое время она бегала за каждым взлетающим «Ильюшиным» по взлетной полосе.
Здесь ее и увидел командир корабля «Ил-18» Вячеслав Александрович Валентэй.
Он заметил бегущую рядом с бортом собаку, и хотя у него во время взлета было много других дел, передал аэродромным службам: «У вас на полосе овчарка, пусть хозяин заберет, а то задавят». Потом он видел ее много раз, но думал, что это пес кого-то из портовых служащих и что собака живет рядом со аэродромом. Но он ошибался.

Собака жила на аэродроме, недалеко от взлетной полосы. Позже она перебралась под вагончик к строителям, но и оттуда ей были хорошо видны прибывающие и взлетающие самолеты. Когда подавали трап, она бежала к самолету в надежде встретить хозяина.

Как-то, прилетев из Норильска, Валентэй снова увидел овчарку. Утром он был в редакции Комсомолки.

Рассказывает Юрий Рост:
«На следующий день мы шагали по летному полю к стоянкам ИЛ-76.
«Послушай, друг, — обратился командир к заправщику, — ты не видел здесь собаку?» — «Нашу? Сейчас, наверное, на посадку придет». — «У кого она живет?» — «Ни у кого. Она в руки никому не дается. А иначе ей бы и не выжить. Ее и ловили здесь. И другие собаки рвали, ухо у нее, знаете, помято. Но она с аэродрома никуда. Ни в снег, ни в дождь. Все ждет». — «А кто кормит?» — «Теперь все мы ее подкармливаем. Но она из рук не берет и близко никого не подпускает. Кроме Володина, техника. С ним вроде дружба, но и к нему идти не хочет. Боится, наверное, самолет пропустить».

Техника Николая Васильевича Володина мы увидели возле самолета. Сначала он, подозревая в нашем визите неладное, сказал, что собаку видел, но где она, не знает, а потом, узнав, что ничего дурного ей не грозит, сказал: «Вон рулит 18-й, значит, сейчас придет». «Как вы ее зовете?» — «никак - кто на аэродроме знает ее кличку?».

«Ил-18», остановившись, доверчивал винты... От вокзала к самолету катился трап.
С другой стороны, от взлетной полосы, бежала собака — восточноевропейская овчарка с черной спиной, светлыми подпалинами и умной живой мордой. Одно ухо было порвано. Она бежала не спеша и поспела к трапу, когда открыли дверь. «Если б нашелся хозяин, за свои деньги бы отправил ее к нему, — сказал Валентэй. — И каждый командир в порту взял бы ее на борт...»

Собака стояла у трапа и смотрела на людей. Потом, не найдя, кого искала, отошла в сторону и легла на бетон, а когда привезли новых пассажиров, подошла вновь и стояла, пока не захлопнулась дверь.

Что же было дальше?
Это волновало авторов тысяч писем, адресованных знаменитой «Комсомольской правде» после публикации в Комсомолке.
Нет, хозяин не прилетел за своей собакой. Но все-таки «нашелся». В Норильске пилоту Валентэю передали листок бумаги, исписанный печатными буквами без подписи. В записке говорилось, что год и восемь месяцев назад написавший ее человек летел из Москвы на Енисей через Норильск. Приметы собаки: левое ухо порвано и левый глаз больной. Эта деталь давала основание предположить, что писал и вправду бывший хозяин собаки: о том, что глаз у овчарки ранен, я никому не рассказывал. Из-за этого глаза, по утверждению хозяина, ему и не дали справки. Теперь, спустя два года, он, видимо, побоялся осуждения друзей и близких за то давнее расставание с собакой и не решился объявить о себе.

Сотни читателей «Комсомолки» отслеживали судьбу потерянной овчарки, и каждый мечтал забрать ее к себе. В конечном итоге овчарка отправилась в Киев с доцентом педагогического института Верой Котляревской, которой пришлось приложить неимоверные усилия и большое терпение, чтобы вызвать у овчарки доверие. Перелет из Москвы в Киев собака провела под действием снотворного в компании новой хозяйки и ветеринара.

Первое время собака чувствовала себя неуютно в новом киевском жилище. Но большая семья Котляревских хорошо подготовилась к приезду внуковской овчарки. Дома говорили тихо, чтобы не напугать собаку, не закрывали дверей комнат, чтобы она не чувствовала себя пойманной... Постепенно псина стала приживаться. Вера Арсеньевна записала в дневнике: «Очень уравновешенная собака, с устойчивой нервной системой и стойкой привычкой к человеку и дому». И еще одна запись, из дневника: «Дома подошла к спящей дочке, полизала щеку и осторожно взяла зубами за ушко». А потом у н появились щенки. Три.

А в 2018 году за бюджетом на фильм "Пальма" в Фонд кино обратился сын Александра Домогарова Александр Домогаров младший. Журналисты уже называют этот фильм "нашей историей Хатико", а сам Домогаров-младший говорит, что по настроению фильм будет похож на "Белого Бима".
Пока неизвестно, состоится ли этот проект.

Ниже- клип из фрагментов фильма на песню «Я буду ждать тебя» (исполнитель Евгений Кемеровский).