Ордубад. Город в углу

Здесь, на фоне гор, есть узкие извилистые улицы среди глинобитных домов, старинные мечети у ещё более старинных чинар, лимоны со сладкой кожурой и исправно работающая система чистейших кяризов. Ордубад стал моим главным открытием в Нахичеванской автономной республике, "тёмной стороне" которой, - разрушенным армянским храмам, - была посвящена прошлая часть: Джульфа и тёмная сторона Нахичевани. Ордубад же - город всегда и насквозь азербайджанский, и прогулкой по нему я завершаю рассказ о своём путешествии по Стране Огней, спустя 13 месяцев после его окончания.

В прошлой части я рассказывал о весьма живописной дороге из Нахичевани через Джульфу и о весьма драматичной истории этого, в прямом смысле слова, угла. Если западная Нахичевань в незапамятные времена входила в державу Урарту (см. Эребуни), то на востоке первым государством была Мидия - сначала воинственное царство, а затем сатрапия Ахеменидского Ирана. К враждовавшим Урарту и Мидии возводят свои корни современные Армения и Азербайджан, но в 189 году до нашей эры мидийская область Фавена была покорена армянским царём Арташесом I. С этих времён земля под горой Капутджух была известна как Гохтн, самый дальний и самобытный уезд крупнейшей армянской провинции Васпуракан, коренными жителями которого вплоть до начала ХХ века оставались зоки. Светловолосые и голубоглазые, не похожие на армян говором и внешностью, скорее всего они были ни кем иным, как потомками древних мидийцев, когда-то крещёных в армянском варианте христианства. Столицей Гохтна служил Агулис, от которого остались сёла Верхний и Нижний Айлис - архивные фотографии его разрушенных церквей с расписными сводами показывал в прошлой части. И вот с ним-то по соседству и ему в противовес, и появился Ордубад - в переводе с тюркских языков Гарнизон или Ставка, военная база, из которой завоеватели контролировали Гохтн. И хотя завоевателей в Передней Азии 500-1000-летней давности был весьма богатый ассортимент, Ордубад скорее всего основали монголы, или вернее тюркские наместники державы Ильханов, возникшей после того, как хан Хулагу взял Тебриз. У азербайджанского народа, окончательно консолидированного лишь в ХХ веке, было множество истоков от мидийцев и персов до горцев Кавказской Албании, но в Ордубаде с момента его основания был представлен именно тюркский исток. Дальше, с ходом веков, военная ставка превратилась в торгово-ремесленный городок, в 1828 году, как магал (район) Нахичеванского ханства доставшийся России. Соседний Агулис, хоть и считали его армяне городом, в империи числился селом, Ордубад же имел статус заштатного города Нахичеванского уезда Эриванской губернии, и даже уездным центром побыл в 1850-68 годах. К началу ХХ века в нём жило 4,5 тыс. человек, почти исключительно "закавказских татар", то есть по-современному говоря - азербайджанцев. И вырос Ордубад с той поры вдвое, но - вниз по реке Ордубадчай, наверху же, как шекинский Юхары-Баш, остался нетронутым старый город. Куда и привезло меня из опрятной до бездушия Нахичевани "коллективное такси":

Сердцем Ордубада остаётся сквер, укрытый сплошным зелёным пологом нескольких старых деревьев. Я застал его людным, словно здесь намечался какой-то митинг, но как я понимаю, под сенью чинар так всегда - в любой непонятной ситуации ордубадец идёт в сквер, а там, глядишь, и встретится кто надо. Здесь же - небольшой лапидарий из жерновов, каменных овнов и надгробий, старейшим из которых на ордубадских кладбищах, тогда ещё видимо бывших сельскими, порядка тысячи лет:

К скверу прилагается целый каньончик с водопадом, занятый роскошной многоярусной чайханой, куда люди, встретившись в сквере, видимо перемещаются для более предметных разговоров. Среди других азербайджанцев ордубадцы, как и шекинцы, слывут скупыми, и даже гостя, согласно анекдотам, чаем поят до упаду, чтобы меньше угощать:

Ниже, на фоне синих гор Ирана, блестит золотыми куполами здание, известное как Зорхана или Кейсария:

Фактически это типичный для иранской ойкумены торговый купол вроде тех, что можно видеть хоть в Бухаре, хоть в Тегеране или Казвине. Названия "Кейсария" могло намекать на товары из Османской империи и Средиземноморья или просто восходит к какому-нибудь купцу, который выстроил этот купол в 18 веке. А вот Зорхана - в переводе Дом Силы: по праздникам купол превращался в натуральный Дворец спорта, где состязались силачи и борцы. Теперь же в Зорхане краеведческий музей, как и всюду в Нахичеванской республике - бесплатный и оснащённый юной смотрительницей, очень милой, но едва говорящей по-русски:

Здесь есть немного древностей, вроде петроглифов Гямигяя - это такой "нахичеванский Гобустан" под горой Капутджух, где сохранилось 1500 изображений возрастом от 3 до 6 тысяч лет. В том числе - звери вроде леопардов (эти и сейчас как ни в чём ни бывало ходят через армянскую границу), люди с собаками и люди с людьми, танцующие традиционный закавказский танец "ялла". А ещё, внезапно - чебурашка:

Но больше экспозиция Зорханы запоминается ремёслами и производством:

В первую очередь, как и в соседнем Агулисе - шёлковых тканей. И ковёр на стене (местную традицию обычно относят к карабахской школе, хотя вот не похож!) здорово перекликается с традиционным азербайджанским витражом шебеке

К началу ХХ века шёлковое дело кормило 4/5 населения Ордубада, крупнейшие мастерские принадлежали купцам Бабаевым, Фараджевым, Нагиевым, Арабовым и Разиевым. По сравнению с армянскими мастерскими Агулиса они были более патриархальными, отставая от соседей по технической оснащённости, но не уступали количеством и качеством готового шёлка. В советское время мастерские были сведены в Ордубадский шёлковый комбинат, не знаю, живой ли ныне, но в музее так же удостоенный отдельного стенда:

Хотя в целом предприятием №1 в Ордубаде стал плодоконсервный комбинат - в окрестных предгорьях чрезвычайно хорошо растут фрукты и орехи:

Помимо краеведческого, в Ордубаде есть и пара домов-музеев - например, писателя начала ХХ века Мамеда Сеида Ордубади или химика Юсефа Мамедалиева.

Но я их не нашёл, поэтому вот просто дореволюционные домики вокруг сквера:

Частенько ещё и с остатками дореволюционных украшений:

Здесь же, у сквера, с Зорханой по соседству, стоит Джума-мечеть:

В её портале - камень 1607 года с указом шаха Аббаса I об освобождении Ордубада от налогов и податей за отважное сопротивление туркам, оккупировавшим Закавказье в 1584-1602 годах. Это превращение Ордубада в свободную экономическую зону вкупе с депортацией армян, освободившей в Нахичевани множество экономических ниш, и предопределило расцвет города в последующие два-три века.

С другой стороны, на фасаде - шахский герб. Нынешнее здание мечети скорее всего было построено в 18 веке:

И шебеке в её окнах манят даже снаружи, но насладиться игрой разноцветных лучей на колоннах мне не пришлось - в совершенно не туристическом городке Джума-мечеть оказалась закрыта:

Джума-мечеть, как ни странно, замыкает Старый Ордубад снизу, а здание хокимията открывает советские кварталы, круто спускающиеся вдоль главной улицы Наджафгулу Рафиева:

На кадре выше - вершины Зангезура, вероятно Кетам (2821м) или Союгдаг (3147м) - после высшей точки, заснеженного Капутджуха, здесь хребет уже идёт на спад. А прямо за горами - Армения, медные рудники Агарака и старинный городок Мегри, похожий на брата-близнеца Ордубада, разлучённого с ним в детстве и попавшего в христианскую семью. На кадре ниже - иранский Киамекидаг (3358м), нависающий над восточной половиной Нахичевани: с другой стороны мы любовались им в прошлой части из Джульфы. А жёлтенькое здание справа..

...это мечеть Такеши 18 века, примечательная стелами у запертой двери и резными колоннами, одна из которых теперь экспонат в Зорхане:

Самое же примечательное здание в нижних кварталах Ордубада - бузхана, то есть погреб-ледник, старинный хладокомбинат. На табличке у входа указано, что 14 века, но нынешнему зданию вряд ли больше 200 лет, а облик его и вовсе современный:

В бузхане ныне ресторан, из фойе которого можно оценить глубина погреба. Там порой гуляют свадьбы, а для одиноких посетителей посреди знойного дня пара столиков стоит наверху. Где и пообедал я бозбашем с несвежей картошкой под разговоры с неплохо говорившим по-русски хозяином кафе, без особого радушия, скорее с подозрительностью выспрашивавшего меня, в каких ещё я бывал странах... В Ордубаде есть свои "фирменные блюда", но Нахичеванская автономия мне в принципе запомнилась единственным местом Азербайджана, где плохо кормят.

Ещё ниже - одинокий и обветшалый воинский обелиск. Наджафгулу Рафиев, имени которого улица - не азербайджано-советский поэт и не шахид Карабаха, а герой Великой Отечественной войны, командир танкового взвода, с первых дней войны отступавшего через Украину, а три года спустя наступавшего через Беларусь, первым войдя в освобождённые Барановичи.

Теперь вернёмся к Джума-мечети и пойдём от неё вдоль Ордубадчая наверх. По соседству со сквером - руины огромного медресе (1714):

В их облике есть что-то индустриальное, и совсем не удивлюсь, если в советское время здание занимал завод.

Выше - последняя уцелевшая в Нахичевани армянская церковь, посвящения и возраст которой я, увы, так и не смог узнать. Да и что это именно церковь, я тоже не очень-то уверен - по архитектуре вроде и похожа, однако уцелела она потому, что была давно и основательно переделана в мечеть. Вот только когда? В советское время, в месяцы независимости Араксской республики, а может церковь и вовсе построена до 17 века, когда армян переселили в Исфахан, и минаретами обросла ещё в дорусскую эпоху? Во всяком случае фотографии этого здания в мусульманском обличии, но до реставрации, в интернете не так сложно найти. Теперь она фигурирует в разных местах то как мечеть Анахатун, то как "церковь Кавказской Албании", то как просто Храм (Mobedi) без уточнения веры.

В целом же здесь - Уголок Новодела: жертвой реставрации по-нахичевански с вырвиглаз-красным кирпичом и ребристыми золотыми куполами пали старинная баня (на переднем плане и на кадре выше)..

....и ещё одна мечеть, ныне занятая сувенирной лавкой:

Впрочем, в лучшие времена в 5-тысячном Ордубаде было 18 мечетей, а с учётом молельных комнат - и вовсе более 40, так что в наше не столь набожное время в таком количестве попросту нет нужды.

Ну а выше начинают старые махалли. Их в Ордубаде было 5, сгруппированных двумя "усами" с разных сторон от Джума-мечети. Верхний "ус" слагают Уч-Теренг и Кюрдетар, между собой совершенно сливающиеся внешне:

По сравнению с восточным махаллями, куда дойдём позже, вид их не столь целостен, архитектура больше тяготеет к Российской империи, чем к мусульманскому Востоку, а главное - здесь очень мало жизни: город стёк вниз по долине, оставив верхним окраинам полузаброшеный вид:

Местами натурально теряешь понимание, с какой стороны от Зенгезура находишься, в холёном и амбициозном Азербайджане или нищей и скорбной Армении. Впереди - что-то вроде заброшенной гостиницы, напоминающей о том, что при Советах из Ордубада не могли не лепить климатический курорт:

А белое здание справа на кадре выше при ближайшем рассмотрении оказалось заброшенной фабрикой. Причём станки её спокойно стоят - кажется, как и на Крайнем Севере, вывезти металлолом с этого сухопутного острова выйдет дороже, чем его продать.

Перед руинами гостиницы мостик через Ордубадчай приводит в третью махаллю Амбарас на месте той самой крепости-ставки Ильханов. По площади она не уступает остальным четырём махаллям вместе взятым и распласталась за речкой напротив всего ордубадского центра:

Так что и мечетей в ней как минимум две - Верхняя и Нижняя. До мечети Юхары-Амбарас я не дошёл наверх, судя по карте, буквально пару шагов, но отметился на близлежащей площади у родника под пологом тысячелетнего чинара:

И вы вероятно спросите, а где же те глинобитные улочки, которыми я так восторгался в начале рассказа? Они - в восточных махаллях, вплотную примыкающих к площади с Джума-мечетью:

В Ордубаде было 6 караван-сараев, но по сути небольшим караван-сараем тут был каждый зажиточный дом, состоявший из жилого каре вокруг колодца и садика, сквозь которые специальные проёмы в стенах обеспечивали постоянный сквозняк. Для гостей обустраивались не только отдельные комнаты, но и стойла для их коней и склады для их груза. Над пышным входом же располагалась "хана" ("помещение") - башенка с одиноким оконцем, которое в случае ЧЕГО могло служить бойницей. С тех пор, конечно, оконца успели расширять, но всё же вот вполне узнаваемая хана:

Во многих домах Ордубада, где одни и те же семьи могут жить не первый век, сохранились старые печи и мебель. Но я видел лишь двери - старые или новые, однако с "гендерными" звонками, прежде знакомыми мне по Бухаре и Астрабаду: стук кольца по дереву был адресован женской половине, а колотушки по металлу - мужской:

И жизнь в этих кварталах, кажется, так же ориентальна и патриархальна, как и их пейзаж:

Если идти от Джума-мечети, справа встречает махалля Мингис:

Чуть менее целостная, но все атрибуты при ней - торговый купол:

Вконец зареставрированная баня, в окрестной аутентичности кажущаяся "нулевым пациентом":

И мечеть без минарета, единый ансамбль с которой слагают родник и древний чинар:

Слева от выходящей из центра улицы же начинается махалля Сершехер - уголок самого настоящего восточного города:

А глухой фасад справа - так и вовсе словно из дорусских, а то и досефевидских времён:

Пара арок отсекает махаллинскую площадь, на которую глядят мечеть и примыкающий к ней дом с роскошной ханой:

Под которую упрятан целый купольный зал, другой стороной выходящий в частный дворик дома. Там напоила меня чаем симпатичная азербайджанка лет 20, представившаяся местной журналисткой - но увы, для полноценного диалога мы так и не преодолели с ней языковой барьер:

Дверь мечети за кованной оградой, судя по звёздам - ещё советских времён:

А на площади - ещё один вековечный чинар:

И родник под павильоном-чортаком:

Вода в родник, как видите, течёт по специальным ходам и стекает куда-то дальше. "Каркас" Ордубада, определивший его план и махаллинское устройство - это система кяризов, то есть древний водопровод, питавшийся водой из горных родников. Построить его не так-то просто - ведь каждый дом должен был получать чистую воду, в которой выше по течению не стирали белья. Узлами системы и были 5 искусственных родников, у каждого из которых выросли свой чинар и своя махалля, и по возрасту этих чинаров можно предположить, что кяризы строились ещё как бы не при Ильханах. Некогда подобные системы были в десятках, если не сотнях, мусульманских городов, начиная от крымского Гезлёва (Епатории) и заканчивая уйгурским Турфаном, но мало где они выдержали конкуренцию с современными водопроводами. И на самом деле, в мировом масштабе, главная достопримечательность Ордубада - именно его кяризы, самые сохранные и активно работающие в "южных республика бывшего СССР".

Кое-где к подземным ручьям есть спуски прямо с улиц:

Один из которых, затерянный где-то в нижних кварталах, особенно глубок:

Он называется Кырк-Аяк, то есть Сорок Шагов - с самой обычной неухоженной улицы крутая скользкая лестница о сорока ступенях уходит куда-то во тьму и прохладу, к прозрачному и быстрому подземному ручью:

Про Кырк-Аяк я ничего не знал до поездки, но мне рассказал о нём встретившийся уже после прогулки спокойный и безупречно говорившийся по-русски старик, в моём лице нашедший себе первого наверное за полвека нового собеседника. Старик явно был уважаемый человек в своём городе, хоть и гладко выбритый - но аксакал ("белобородый" дословно), и пока мы неспешно шли вдоль улицы, рядом с ним несколько раз водители машин притормаживали поздороваться. Потом я затронул тему ордубадских лимонов, и на одной из таких притормозивших машин мы поехали на базар, лежащий где-то в нижней части Ордубада. На базаре уже в мае встретило всё изобилие здешних фруктов и их производных вроде самого огромного из виденных мной суджуха (чурчхелы) или местной сладости - оболочки нектарина, набитой смесью грецкого ореха, сахарной пудры и пряностей:

Ну а ордубадские лимоны - вот они. Стоит каждый из них по 3-4 маната (120-160 рублей), но они действительно необычны - по сравнению с привычными лимонами скорее сладкие, чем кислые, и вдобавок с тонкой, хорошо жующейся и тоже сладковатой кожурой. Такой лимон можно съесть, как яблоко, и даже я, вообще-то совсем не любитель кисленького, ел его мякоть, не морщась - вкус именно лимонный, однако очень мягкий. В чай же класть такой лимон оказалось не лучшей идеей - вместо правильной кислинки получалась какая-то неуместная сладковатая примесь.

В нескольких километрах от Ордубада, на берегу Аракса, заканчивается железная дорога - дальше, в Армении и "поясе безопасности" Карабаха пути заброшены до самого Горадиза.

За Араксом - Иран, селение Сиях-Руд, что в переводе Чёрная Речка:

Армения же вовсе не видна за островерхими горами Зангезура. И пусть последним кадром в долгой азербайджано-иранской серии будут голуби мира, клетка с которыми встречала у входа на ордубадский базар.