Поздний СССР и борьба с порнографией

В 1970 гг г большинство, а в 1980 гг - около половины начальников в СССР составляли выходцы из старой деревни, где после первой брачной ночи - родители вывешивали на заборе окровавленную ночную рубашку невесты как доказательство , что невеста честная и "себя соблюла" до свадьбы
девушку, про которую стало известно ,что она имела секс до свадьбы - считали "порченной" и замуж не брали, женщинам нетяжелого поведения - односельчанки мазали ворота дегтем.

Отсюда взялась деревенская «мораль и нравственность» ответственных партийных товарищей 1960-80 гг.
Парень с длннными волосами - надо срочно обстричь, а то ходит как пидарас.

Девушка снимающаяся голой - у нас в деревне мужики таких блядями считали и правильно делали!

Журналы с голыми бабами, сексуальные сцены в кино, порнофильмы на видеокассетах - со всем этим позднесоветское начальство вело бешенную борьбу, с такой энергией, с какой в средние века инквизиция искореняла еретические книги.

К борьбе подключены были Госкино СССР, цензура, милиция, таможня и даже КГБ, да ,советские чекисты тоже ловили журналы с голыми бабами и их распространителей.

В Уголовном кодексе была статья за распространение порнографии и за просмотр с друзьями германского эротического фильма с девками без трусов типа "Греческая смаковница" сажали года на 3.

Такая борьба дала результаты, но совсем не те, что ожидало начальство

Во-первых 60-70 годы сексуальной революции на Западе - время, когда там разворачивалась мощнейшая левая волна, кроме сексуального раскрепощения еще и сочуствующая коммунистам.
И эту огромную волну потенциальных стороников поздний СССР со своей деревенской борьбой за "облико морале" просохатил.

Во вторых, борьба против порнографии и эротики создавла у позднесоветского населения эффект запретного плода.

У широких масс создалось ощущение что порногрфия - это невероятно притягательно и круто и интересно и вообще элемент шикарной жизни.

Люди ломились даже на польские фильмы с голыми сиськами-письками типа "Новые амазонки".

В третьих, после того как советских людей десятилеятиями пугали ужасами разврата и порнографии , им в перестройку разрешили смотреть на ранее запретных ебущихся голых баб по видаку .
Мало того, что сексуальность - это само по себе основной инстинкт.

А тут еще и на раскаленный стальной стержень - резко плеснули ледяной воды.

У широких масс -ошарашенных резким поворотом на 180 градусов - создалось психологическое ощущение "прежний мир рухнул". Получившееся ощущение "бога отменили - теперя всё дозволено". - сыграло нехилую роль в распаде СССР.

В 1967 году в «союзе» прошел Международный фестиваль моды. Это событие собрало целую толпу иностранных журналистов и фотографов, искавших новые лица. Одним из открытий фестиваля стала советская модель Галина Миловская, ее образ запомнился ведущему фотографу журнала «Вог» Андре де Роне.

Спустя два года знаменитый фотограф вновь приехал в Москву, чтобы провести фотосессию для журнала «Вог».

Но у него было условие – снимать он будет только Миловскую. При этом журнал получил невиданные разрешения от советских властей на съемки в Оружейной палате Кремля и на Красной площади.
Для съемки манекенщице и фотографу-иностранцу выделили черную «Волгу» с водителем, персонального переводчика из Агентства печати «Новости» , а также к ним прикомандировали милиционера — чтобы зеваки не мешали фотографу работать.

Впрочем, съемки проходили в относительно безлюдных местах в то время, когда на улицах было мало прохожих.

Одна из фотографий сессии привела советских чиновников в бешенство. На фото девушка сидит, раздвинув ноги, на фоне Кремля. Причем, сидит в брюках-клеш.

Галину вызвал «на ковер» министр легкой промышленности, который долго кричал, обвиняя ее в оскорблении святого. «Ты бы еще голой по Красной площади прошлась»

«На встречу меня нарядили как школьницу-переростка: платье ниже колен, косички… Я сама себя в таком виде не узнала бы. Наша директор защищала меня изо всех сил — говорила, мол, Миловская маленькая, не понимает», — вспоминала экс-модель.

Министр легкой промышленности назвал эту выходку "настоящей антисоветчиной".

Миловская получила выговор с занесением в трудовую книжку.

С этого момента Миловская лишилась возможности сниматься в иностранных журналах и стала «невыездной».

Кроме того, руководство театрального училища случайно увидело студентку на показе купальников.
Это послужило поводом для отчисления Галины из «Щуки».

Девушка, занимавшаяся подобным «ремеслом», в глазах представителей театральной культуры пала морально и не смела претендовать на звание советской актрисы.

«На показе купальников Виалегпрома каким-то образом очутились руководители моего курса, обоим, кстати, было под 80 лет, – вспоминает Галя. – Я так морально пала в их глазах, что мне указали на дверь».

Последней каплей в накалившейся ситуации стал эпизод с боди-артом.

Спустя два года Галине предлагают позировать для итальянского журнала.

Итальянский фотограф Кайо Марио Гарруба, широко известный и популярный в конце 1960 — начале 1970-х годов, был частым гостем богемных московских кружков, в которых вращалась и Галина Миловская.

Он предложил ей сняться в модном тогда «хипповском» стиле — с рисунками на лице и в провокационных одеяниях. Популярный живописец Анатолий Брусиловский нанес на тело и лицо Галины изящные рисунки цветов, бабочек и птиц.

Весь процесс был запечатлен фотографом Кайо Марио Гаррубой, а затем опубликован в итальянском журнале «Эспрессо». Фотография так понравилась редактору, что он поместил ее на обложку.

Последней каплей стало то, что в том же номере была опубликована запрещенная в Союзе поэма Твардовского "Теркин на том свете" .

И анонс публикации напечатан как раз расположился на уровне груди Галины. Миловскую вызвали в КГБ.
Галина рыдала в подушку, но было уже слишком поздно. Миловская потеряла работу модели.

В это время Галина получила предложение от владелицы европейского модельного агентства Эйлин Форд.
Согласиться на него значило иммигрировать на Запад, расстаться с матерью, любимым домом. Но на тот момент Миловская понимала, что в Союзе для нее нет перспектив.

В 1974 году манекенщица вылетела в Рим. Вскоре она перебралась в Лондон, где продолжила работать на подиуме. Модель оказалась востребованной за границей. В Европе переезд Гали расценивался как политическая акция, хотя сама девушка отрицала такую подоплеку.

Миловская стала востребованной моделью в Италии и Великобритании. В Париже Галина встретила своего второго мужа - банкира Жан-Поля. Однако со свадьбой закончилась ее модельная карьера - француз настоял на том, чтобы женщина посвятила себя семье.

Правда позже женщина все-таки нашла свое дело - стала снимать документальное кино.

Среди них картина «Эти безумные русские», повествующая о советской богемной среде, авангардистах, эмигрировавших из Союза в 70-е годы XX столетия.

Галина не держит зла на советское правительство.

Она считает, что ей повезло, ведь многие ее советские конкуренты закончили плохо - кто-то спился, кто-то покончил собой, кто-то попал в психушку.