Русско-маньчжурская («китайская») война. Героическая оборона Албазина

Албазинский острог - первое русское поселение на Амуре, созданное и укрепленное русскими первопроходцами поселение, располагавшееся на Амуре в XVII веке, первое упоминание, о котором приходится на 1650 год. Изучение Албазинского острога позволило продлить историю Приамурья ещё на 150 лет, и теперь её отсчёт ведётся не от сплавов графа Муравьёва-Амурского, а с похода Ерофея Хабарова на Амур в 1650 году.

Казачьи войска под командованием Ерофея Хабарова захватили городок, принадлежавший в то время даурскому князю Албазе, чье имя, впоследствии, послужило названием острогу. Летом следующего года Хабаров решил покинуть город и велел его сжечь. Жестокость Хабарова стала известна всюду и настроила многих против него, и его отозвали из Даурии.
Знаменитый первопроходец Ерофей Хабаров занял небольшое селение местного даурского князя Албазы и провёл в нём зиму 1650−1651 годов. Это и есть первое упоминание об Албазинском остроге. Пятнадцать лет спустя, городок стал возрождаться заново. Сюда сбежали восставшие против Илимского воеводы казаки, бежавшие из Киренска после убийства илимского воеводы Лаврентия Обухова, который всячески притеснял их. Главой этих казаков был Никифор Черниговский. Они восстановили город и стали собирать с местного населения дань, которую отправляли в Москву. Хотя сибирские власти не признавали официально их поселения.

Несмотря на то что официальная власть без всяких оговорок причисляла «черниговцев» к преступникам, сами они ощущали за собой справедливость и продолжали считать себя царскими подданными. Обложив ясаком местных жителей, Никифор Черниговский регулярно отправлял пушную дань в Нерчинск, бывший в то время центром царской сибирской администрации. Вместе с этой данью до царя дошла и подробная «жалобная грамота», описывавшая все преступления илимского воеводы и уверявшая царя в преданности Черниговского и его товарищей. А в это время Албазинский острог рос и процветал — окружающие плодородные земли могли кормить его жителей и позволяли даже отправлять хлеб в другие сибирские селения, где его остро не хватало. При этом слава о благословенной плодородной земле шла по всем сибирским весям, и сюда постепенно стекались русские люди, не нашедшие себе места и применения в окрестных острогах.

Свое первое боевое крещение острог получил летом 1670 года, когда был осажден маньчжурами. Сведений об этом нападении почти не сохранилось. Известно только, что маньчжуры приплыли к острогу на судах, а позже по суше к крепости подошло конное войско. Осаждавшие соорудили возле острога земляной вал. Серьезность их намерений была очевидной, и в Москву поспешили доложить, что Албазин пал. Тем не менее острог выстоял.

В 1675 году у царя Алексея Михайловича наконец дошли руки до решения судьбы «черниговцев». В Москве подробно заслушали дело и постановили «Никифора Черниговского, его ближайших сподвижников, убийц и негодяев» приговорить к смертной казни, а всем остальным участникам мятежа отрубить в назидание руку.
Через двое суток, 17 марта, в день Алексея, человека Божьего, царь, учтя заслуги Никифора Черниговского, объявляет прощение и делает его приказчиком нового острога. Позднее на территории городка было организовано Албазинское воеводство, на гербе которого был изображен орел, сжимающий в одной лапе лук, а в другой стрелу. Это случилось в 1682 году. Когда Албазин окончательно получил официальный статус — стал центром нового воеводства, получил свой герб и печать. Воеводой был назначен Алексей Толбузин. Так постепенно Албазинский острог становился центром русского влияния на Дальнем Востоке. К 1682 году в Албазине были развиты промышленность и пашенное земледелие. Город насчитывал до 480 семей торговых промышленников и крестьян, а в самом остроге находилось 120 воинов-казаков и 70 крестьян. К этому времени Приамурье, где успешно развивалось пашенное земледелие, постепенно превращалось в настоящую житницу для населения Забайкалья. От слияния Шилки и Аргуни вниз по Амуру до устья реки Зеи и по самой Зее располагалось более двадцати русских сельскохозяйственных поселений – слобод, ясачных зимовий и острожков.

Уникальное географическое положение, наличие плодородной земли и особый статус уравнивали его с Нерчинском и сулили весьма привлекательные перспективы развития. Это не могло остаться без внимания маньчжуров, строивших свою империю на другом берегу Амура. Они считали дауров и дючеров, перешедших под власть русского царя, своими подданными и не собирались мириться с наглостью русских. Но до окончания завоевания Китая, а последний оплот предыдущей империи пал в 1683 году, когда контроль над островом Тайвань установила маньчжурская Цинская династия, активных действий против русских не предпринималось. Которые, по сути, как раз и были союзниками именно китайской, а не маньчжурской, империи.

Присутствие русских первопроходцев в регионе лишало маньчжуров источников поступления ценной пушнины и препятствовало захвату местного населения в плен. Даурские и эвенкийские князья – Гантимур, Туйдохунь, Баодай и Вэнь-ду – добровольно перешли со своими людьми к русским, и маньчжуры не без основания опасались, что их примеру последуют и другие племена, причем не только левобережья и верхнего Амура, но и его правобережья. И в 1682 году цинский император Сюанье (другое имя Канси) поручил принять меры в отношении русских на Амуре. Есть мнение, что переход в русское подданство князя Гантимура спровоцировал начала похода на Албазин. Так как князь не только был родственником Сюанье, и имел право на императорский престол, но и его кочевья находились в долине реки Сунгари.

Три года понадобилось для подготовки похода. Русские власти в забайкальском Нерчинске знали об угрозе. В течении первой половины года, в Нерчинск стягиваются ратники сибирских воеводств. Надо сказать следующее – Сибирь огромная территория и русских людей, а тем более подготовленных служивых, там было не очень много.

Но в начале 1683 г. для укрепления обороноспособности забайкальских и даурских острогов Якутский, Иркутский, Илимский, Нерчинский и Албазинский уезды были объединены в Енисейский разряд и отданы в подчинение енисейскому воеводе. По государеву указу было велено набрать в Тобольске и других городах «конных и пеших казаков и стрельцов, и из их детей и братьи и племянников выбрать охочих 500 человек и послать в Енисейск… на подъем дать им по 50 рублей на человека да по пищале». Однако отряд во главе с енисейским сыном боярским Афанасием фон Бейтоном выступил в Даурию только осенью 1684 года.

Наталья Сергеевна Гантимурова, победительница всероссийского конкурса красоты «Мисс Россия 2011». Прямой потомок князя Гантимура.

Между тем еще летом 1682 года албазинские служилые и промышленные люди срубили новый острог, оградив стенами значительно большую, чем прежде, территорию. Сохранилось подробное описание острога, составленное в 1684 году воеводой А.Л. Толбузиным, именно на его основе и был воссоздан облик крепости.
Новые стены имели высоту 5,3 метра и были покрыты двойным тесом с зубцами. Северная стена острога имела длину 85 метров и заканчивалась квадратной (6,4 х 6,4 м) угловой башней, раскопанной археологами в 1989–1990 годах. Восточная стена делилась проездной башней (8,5 х 8,5 м) на отрезки 46 и 37 метров. Южная также имела проездную башню, но уже круглую, которая делила стену на отрезки в 32 и 43 м. Западная, береговая, стена длиной 97 метров включала в себя две башни, поставленные еще в 1960-х годах. Под этими башнями находились избы для аманатов (заложников), под которых собирали ясак.

В северо-западном углу острога размещался «государственный двор на приезд воеводам и приказным людям». Далее в описи отмечается, что «с трех сторон по острогу нарублены городни». Одно время считалось, что стену образовывали плотно примыкающие друг к другу срубы. Между тем при археологических раскопках было установлено, что стены острога имели конструкцию в виде тына – вертикально вкопанных в землю вплотную друг к другу бревен. Видимо, А.Д. Толбузин при составлении описи ошибся, назвав тыновые стены он назвал городнями.

Ну а силы под командованием обрусевшего выходца из Пруссии Афанасия Бейтона прибыли в Нерчинск в начале июля 1685 года. Но, было поздно. 10 июня 1685 года к Албазину подступила армия маньчжурского богдыхана Канси. Численностью около 5 тысяч человек. Всего две недели потребовалось маньчжурам, чтобы взять острог. 16 июня был предпринят решительный штурм города. Ядра маньчжурских пушек легко пробивали стены и башни острога. Тем не менее, потеряв 100 человек из 450, албазинцы, имевшие в своем распоряжении только три пушки и около 300 пищалей, отбили приступ. После этого нападающие обложили стены города хворостом и подожгли. Огненные стрелы маньчжуров сожгли амбары и церковь, запасы пороха и свинца были на исходе. Воевода А.Л. Толбузин вынужден был начать переговоры о капитуляции. 26 июня, не дожидаясь второго штурма, воевода Алексей Толбузин согласился на предложение маньчжурского военачальника Лантаня сдать острог. Русским позволили покинуть крепость без оружия и отправиться в Нерчинск вверх по Амуру.

Конструкционные особенности Албазинского острога в какой-то мере предопределили его судьбу. Причиной столь быстрого падения Албазина явилось сооружение его стен не из городен, а в виде тына. Такие стены надежно защищали первопроходцев от стрел «немирных» инородцев, с которыми столкнулось русское население в Сибири и на Дальнем Востоке но артиллерийскому огню противостоять не могли. Осадные пушки пробивали бревенчатые стены насквозь, жертвами обстрела в первые же несколько дней стали больше ста защитников, сгорели хлебные амбары и церковь с колокольней.

Китайская картина второй осады Албазина.

И ещё одна картина. На этот раз современного китайского художника посвящённая уходу русских из Албазина. Китаец так представляет триумф, завоевавших их маньчжур, над русскими. По сути своих врагов, над своими союзниками.

Да, первая неудача не сломила боевой дух албазинцев. Уже в июле, соединившись с подкреплениями в Нерчинске, русские двинулись обратно. Разведка показала, что враг покинул острог, оставив хлебные посевы нетронутыми. В августе к Албазину подошли больше 650 русских служилых и промысловиков и принялись за строительство нового острога. Помощником Толбузина стал казачий голова Афанасий Бейтон, бывший прусский подданный, перешедший на службу русскому царю.

Острог возвели на прежнем месте, причем до морозов успели возвести «земляного города в ширину четыре сажени печатных, а в вышину полторы сажени печатных же». В июне 1686 г. строительство новой крепости было в основном закончено, и только башни покрыть не удалось, потому что 7 июля (по китайским источникам – 8 июля) маньчжуры вновь осадили город.

Бейтон, знакомый с последними достижениями европейской фортификации, усовершенствовал острог. Теперь это была земляная крепость из насыпных валов, остатки которых видны до сих пор. Острог оборудовали удобными артиллерийскими позициями, защищёнными плетёными фашинами, его окружал глубокий ров. В амбарах сосредоточили внушительные хлебные запасы, способные кормить гарнизон из 800 человек в течение двух лет.

Для восьми медных пушек, затинных пищалей и тяжёлой мортиры припасли достаточный запас пороха и свинца. В таком виде Албазинский острог мог вполне успешно противостоять современной осадной технике. И проверка на прочность вскоре состоялась.

В апреле 1686 года Канси поручил Лантаню решить вопрос с Албазинским острогом раз и навсегда. 10-тысячное войско прибыло к острогу в июле этого же года. На этот раз разведчики известили город о приближении Лантаня заранее, и на общем сходе казаки решили: «Един за единого, голова в голову, а назад де без указа нейдем». Крестьяне из окрестных деревень укрылись за крепостными стенами, табун лошадей отогнали в тайгу.

И в июле 1686 года десятитысячное войско маньчжурского полководца Ланьтаня подошло Амуру. У Толбузина и Бейтона было около восьми сотен казаков и крестьян. И 7 июля 1686 года маньчжуры высадились на берег под стенами острога. Казаки во главе с Бейтоном и при поддержке артиллерии со стен крепости смешали ряды атакующих и чуть не сбросили их обратно в Амур.

Лантаню потребовалось применить всё своё умение, чтобы не допустить паники среди своих воинов и оттеснить русских обратно в острог. Стало ясно, что быстрым приступом взять крепость не удастся. Цинская маньчжурская армия, с помощью китайских инженеров, возвела вокруг города фортификационные сооружения и стала методично обстреливать город. Третья осада Албазина продолжалась пять месяцев. В ходе нее 826 защитников крепости успешно противостояли противнику.

Первоначально маньчжуры встали лагерем на острове посреди Амура, а острог окружили тремя рядами земляных валов. На них установили пушки для обстрела города. Маньчжуры окружили русское укрепление земляным валом, а севернее острога возвели раскат высотой 15 метров, с которого под руководством 20 голландцев беспрерывно обстреливали город из пушек. С южной стороны они пытались построить башню для тех же целей, но албазинцы первую из них сожгли, а вторую разрушили подкопом. Ответные подкопы под город маньчжуров успеха не имели. Пять раз албазинцы совершали вылазки из осажденной крепости. Особенно успешной была последняя совершенная 16 августа, когда албазинцы пытались уничтожить северную батарею противника. В ответ маньчжуры начали длительную осаду.

Так изобразил осаду крепости в 1686–1687 годах голландец Н. Витсен. Не то он видел острог своими глазами в составе маньчжурской армии, не то рисовал со слов очевидцев. Так или иначе, а на рисунке, датированном 1692 годом, юго-восточный угол крепости имеет форму почти классического бастиона. Это является доводом в пользу версии, что перед третьей осадой строители острога использовали достижения европейского фортификационного искусства, что и позволило им выстоять против многократно превосходящих сил.

Останки 56 защитников острога, найденные при раскопках.

Картина посвящённая защите Албазина.

Цинская армия также упорно продолжала стоять на своем месте. Лишь в мае 1686 года, потеряв за время осады несколько тысяч человек, Лантань уходит на юг в Маньчжурию и Китай. При этом к маю 1687 года боеспособными осталось всего 66 защитников города. Они испытывали великую нужду, голодали и страдали от цинги, но не собирались сдаваться. На Пасху маньчжурский военноначальник Лантань получил от русского военачальника пшеничный пирог весом в один пуд и окончательно убедился, что измором русских взять не получится.

В крепости остается в живых очень немного человек. Те, кто не погиб при обстрелах и не умер от голода остались в крепости и дождались обоза с продовольствием из Нерчинска. Караульную службу могли нести лишь 30 мужчин и 15 подростков, остальные ослабели от ран и цинги. Удалось выжить и Бейтону.

Однако, в общем раскладе сил перспективы русского дела выглядели крайне удручающе. Огромные расстояния до центральной России, малонаселенная Сибирь и отсутствие войск на Амуре делали поражение неминуемым.
Начались долгие переговоры между царскими послами и правительством империи Цин. Маньчжуры резонно указывали русским, что при желании могут дойти и до Байкала и остановить их будет нечем.

Лишь упорство отчаянных албазинцев показывало пекинскому двору, что прогулка в Восточную Сибирь может быть и не такой легкой. Всё это время судьбу Албазина решали на высшем уровне. Посольство стольника Фёдора Головина провело несколько раундов переговоров с маньчжурскими представителями. 27 августа 1689 года в Нерчинске был заключён мирный договор, определявший границы Российского государства и империи Цин и подводивший черту под противостоянием двух держав в XVII веке. И все это время Албазин оставался русской крепостью. Только 8 октября 1689 года русские под водительством Афанасия Бейтона разрушили Албазинскую крепость и двинулись в сторону Нерчинска.
Русские покинули Приамурье, но и маньчжуры клятвенно обязались не заселять эти земли, сделав из них своеобразную буферную зону между двумя государствами. Оценка этого договора обеими сторонами неоднозначна до сих пор. Но точно можно сказать одно — если бы не героическое сопротивление Албазина, маньчжуры не постеснялись бы предъявлять претензии на куда большие земли и лучшие условия для себя. Оборона горстки русских воинов на самых дальних рубежах своей Родины доказала соседям, что решение противоречий с помощью военной силы будет обходиться слишком дорого.

Сегодня, в нашем современном мире, право силы лишь немного прикрывается фиговым листком международного права. Тогда, в конце 17 столетия все было проще. Русские вынуждены были уйти из Приамурья и оставить земли современного Приморского края, юга Хабаровского края и Амурской области.
Цинская монархия за все время ее существования вообще не интересовалась севером. На 150 лет указанные территории были практически безлюдным краем. В середине 19 столетия, после ряда переговоров, по Айгунскому трактату 1858 года и Пекинскому трактату 1860 года земли по Амуру и Уссури снова становятся русскими.
Примечательно, что цинская монархия, практически до середины 19 века, не допускала китайских подданных на север, на территорию коренной Маньчжурии и дальше к Амуру. Существовала система укреплений, так называемая Ивовая стена, опираясь на которую, существовала внутренняя граница в Цин. Сейчас вдоль этой Ивовой стены строят новодельную Китайскую стену. Лишь в 70-х годах 19 века, в нарушении Нерчинского договора и внутренних законов Китая, на Амуре стали силиться непосредственно китайцы.

Село Албазино.

В отечественных музеях сохранились некоторые из городских атрибутов Албазинского острога. Это прежде всего знамя, хранящееся в Оружейной палате Московского кремля. Оно изготовлено из красной крашенины четырехугольной формы, размерами 1,42x1,33 м. На одной стороне знамени маслом написаны образ Спаса Вседержателя с ангелами в облаке и молящиеся святые Антоний и Феодосий печерские, святой Никита мученик и святой Иоанн воинственник. На другой стороне в кругу написано: Знамение Пречистыя Богородицы и в молении святые Сергий Радонежский и ученик его Никон. Албазин защищали под красным с золотом знаменем. А не под триколором.

Другой важной реликвией Албазина является его серебряная печать, хранящаяся в Государственном Эрмитаже. На аверсе печати, в центре, находится окруженное двойным ободком углубленное изображение орла, держащего в левой лапе лук, а в правой - оперенную стрелу острием вниз. Вне ободка расположена круговая надпись: ПЕЧАТ[Ь] ВЕЛИКИХ Г[ОСУ]ДАРЕЙ СИБИРСКИЕ ЗЕМЛИ АЛБАЗИНСК[О]ГО ОСТРОГУ. Композиция на печати Албазинского острога является естественным развитием эмблематики сибирских городов, где обязательно присутствуют звери в сочетании с такими атрибутами, как стрела, лук, дерево-кедр, звезда. Что касается надписи, то она позволяет установить время создания печати: не ранее 26 мая 1682 г., когда на царство были посажены Иван и Петр Алексеевичи, но и не позднее этого года, поскольку именно тогда было учреждено Албазинское воеводство. После взятия маньчжурами острога в 1685 г. печать была вывезена воеводой A.Л. Толбузиным в Нерчинск. Затем ее возвратили обратно и вплоть до разрушения Албазина по Нерчинскому договору она находилась в употреблении. Вывезенная Бейтоном печать была вновь сдана в Нерчинскую приказную избу. В 1706 г. она упомянута среди хранившихся в архиве Нерчинского острога предметов, а в 1786 г. в их числе передана в Иркутскую губернскую канцелярию. Оттуда ее переправили в канцелярию бывшего чрезвычайного и полномочного посла графа Юрия Александровича Головкина.

Третьим оригинальным предметом из Албазина является чудотворная икона "Албазинской Божьей матери" - "Слово плость бысть". На ней изображено чревоношение Богомладенца. Икону привез в Албазин прибывший туда в 1665 г. вместе с Н.Р.Черниговским иеромонах Гермоген. Он основал в 1671 г. в четырех километрах выше по течению Амура Спасский монастырь, где и находилась икона. В монастыре было всего четыре монаха, которые зарабатывали себе на пропитание тем, что мололи албазинцам зерно на двух монастырских мельницах. После взятия Албазина и разорения монастыря в 1685 г. Гермоген вернулся в основанный им ранее Усть-Киренский Троицкий монастырь. По пути туда он оставил икону в Стретенске, где она, по-видимому, хранилась вплоть до 1854 г., когда ею 14 мая благословили в путь знаменитый сплав по Амуру флотилии во главе с генерал-губернатором Восточной Сибири Н.Н. Муравьевым. В 1860 г. икона "Албазинской Божьей матери" была привезена и подарена епископом Иннокентием г. Благовещенску. Но осада Благовещенска войсками маньчжурского Китая в 1900 году, это уже другая история.

Но есть память об Албазине и в Китае. Во время осад острога часть русских попали в плен к маньчжурам. Всего 45-50 человек, частично с семьями, были уведены в Пекин. Император, правивший под девизом «Канси», решил зачислить их в свои войска в качестве примера для прочих, надеясь переманить на свою сторону и других казаков. Албазинцы были зачислены в маньчжурские «знамённые войска», для них специально создали Русскую сотню в составе «Жёлтого с каймой знамени». Потомки попавших в плен албазинцев живут в Китае до сих пор.