Солдатская кава или похлебка из кофе

Уже в 1750 в соответствии с царским указом трактиры были разделены на пять категорий – «номеров». В пятую категорию попали кофейные дома, где дозволялось продавать «одно кофе, чай, шеколад и табак». Первой такой кофейней стал трактир Доминика Риц Апорта, который появился на Невском проспекте, в доме лютеранской церкви Петра и Павла, назывался он, естественно — «Доминик».

Простым жителям России кофе, это увлечение столиц и аристократов, оставался совершенно неизвестен.
Кофе был «статусным» напитком. Многим простым людям вход в кофейни был закрыт – на входе их отсеивал зоркий взгляд следившего за дверьми слуги – предтеча фейсконтроля современных клубов.

Первое массовое знакомство простых русских людей с бодрящим напитком произошло лишь в годы Наполеоновских войн, накануне знаменитого Аустерлица. Тогда, в 1805 году, русская армия вошла на земли Австрии и Богемии, где кофе, хотя и самый дешевый, с суррогатными добавками, уже вовсю употребляло и местное простонародье.

Иван Бутовский, в то время 20 летний знаменосец Московского мушкетерского полка, так описывал знакомство наших мужиков с неизвестным им напитком: «Кофе у немцев едва ли не из первых потребностей, и точно так, как у нас сбитень, так у них кофе – напиток народный... Русские солдаты полюбили немецкий кофе, называя его кава. Здесь оно обыкновенно с примесью картофеля и цикория, подслащается сахарною патокою;
все это вместе кладут в большой железный кувшин, наливают водой и кипятят на огне. Таким-то кофе потчевали наших вместо завтрака, поставив по числу людей соответствующее количество кружек; но употребление кружек солдатам не понравилось, они требовали суповую чашку, влив в нее с гущей весь этот взвар и накрошив туда ситного хлеба, хлебали кофе ложками, как щи, многие примешивали туда лук и подправляли солью. Очень довольные этой похлебкой они часто просили изумленных немок подбавить им еще этой жижицы...»

Английская кофейня. Начало XVIII века.

Между тем высшее офицерство и генералитет русской армии с кофе были знакомы давно и тесно. «В среду поутру Ея императорское величество с приглашением генерал-лейтенанта князя Багратиона изволили выезд иметь верхами и между тем кушать под липою кофе» – вполне стандартная запись в придворных журналах тех лет. «Изволили кушать кофе» даже на знаменитом совете русского штаба в Филях, когда решалась судьба Москвы после Бородинской битвы.

В «старой столице» накануне нашествия Наполеона, кстати, насчитывалось уже 11 кофеен – это при том, что Москва, в отличие от Петербурга, традиционно была «чайным», а не «кофейным» городом. Разорившийся по итогам пожара 1812 года купец Иван Бажанов после войны смог поправить свои дела, лишь открыв на Охотном Ряду ставшую популярной кофейню.

Вход в кофейню располагался со стороны Воскресенской площади, на фото она в 1888-1889. Формально заведение принадлежало купцу Ивану Бажанову. Но в народе все называли его кофейней Печкина. Во-первых, в этом же доме находился трактир, который принадлежал этому господину. Во-вторых, в кофейне, помимо сладостей, подавали завтраки и обеды, которые приносили из трактира Печкина по специальному проходу.

Но это была не привычная москвичам дворянская гостиная в барском особняке, а опять же заведение общественного питания. Речь идет о популярной в 1830–1850-х годах среди творческой интеллигенции Москвы «Литературной кофейне», известной также как кофейня Печкина или Бажанова. Она не раз и не два упоминается в воспоминаниях ее знаменитых посетителей. Афанасий Фет, что бывал здесь еще студентом в период учебы в Московском университете, писал: «Кто знает, сколько кофейня Печкина разнесла по Руси истинной любви к науке и искусству». Алексей Писемский называл кофейню «главным прибежищем художественных сил Москвы» и «самым умным и острословным местом».

Кофейня Бажанова располагалась в одном из домов, которые находятся слева, 1888.

Держателем кофейни был, правда, совсем не купец 3-й гильдии Иван Семенович Печкин (он владел соседним большим трактиром с названием «Железный»), а московский купец-ресторатор Иван Артамонович Бажанов (р. 1782), задумавший создать под боком у Театральной площади что-то вроде приюта комедиантов, артистов близлежащих московских театров. Чаяния актерской братии ему были знакомы, ибо его дочь была замужем за знаменитым премьером Малого театра Павлом Мочаловым.

Сам Бажанов до 1812 года торговал в Москве серебряной посудой, но пожар Москвы превратил его в нищего. Тогда и задумал он открыть новое дело, да такое, которое наверняка приносило бы ему прибыль. А кушать, как известно, хочется всегда, вот и решил он вложить денежки не в трактир, а в малораспространенную тогда в Москве кофейню. Москвичи больше любили чай, но почитатели кофе тогда тоже были.