12-дневное путешествие по зимнику на север России

Когда холода становятся суровыми, жизнь большинства людей начинает протекать в закрытых помещениях. Но для кого-то покрытые льдом реки — знак того, что по ним могут ехать грузовики, а значит, — до тех пор, пока держится лед, — может идти торговля. Весенние температуры уже начинали разъедать зимнюю трассу, когда фотограф RFE/RL Амос Чаппл присоединился к одному молодому водителю в 12-тидневном путешествии на арктический север России.

Уже восемь лет он ездит на своем «Камазе» по замерзшей Индигирке, отвозя продукты в арктический город Белая гора. Он получает хорошие деньги — около 600 долларов за поездку. Но каждая поездка — это «особенное приключение», и, как я понял на своем опыте, опасности сибирских зимников очень реальны.

В машину загружают товары, делают последние приготовления. Груз бывает разным, в этот раз он большей частью состоял из продовольствия: в грузовик Руслана поместили 12 тонн макарон, масла для готовки и безалкогольных напитков, даже пару килограммов шоколадных круассанов. Нам помогает загружать машину парень по имени Гарик, он уезжает из Якутска к семье на север. Руслан предложил подвезти его в обмен на помощь во время поездки.

Весна берет свое, а значит, все мысли сосредоточены на тех нескольких днях, после которых закроются зимники. Руслан (справа) разговаривает по телефону с другим водителем, спрашивает у него о состоянии льда. Подготовка шла не быстро, но, наконец, поздним вечером Руслан отправляется в путь. Путь в Белую гору начинается с Колымского шоссе, которое построили с использованием труда заключенных в сталинскую эру. Мы проезжаем участок, на котором в феврале грузовик съехал с дороги. Машина и ее злосчастный водитель пролетели 70 метров. Это первая из нескольких историй, заставивших меня нервничать из-за предстоящей поездки. Около полуночи все ложатся спать. Двигатель и обогрев кабины на ночь оставляют включенными. Даже с работающим двигателем ночью может замерзнуть несущий вал. Водители грузовиков берут с собой огнеметы на случай, если придется размораживать части двигателя.

Ясное солнечное утро, мы хорошо проводим время. До поры до времени. Мы встречаем друга Руслана Андрея, который тоже направлялся в Белую гору, но попал в аварию на своем минивэне. Мы перегружаем содержимое его грузовичка в нашу машину, Андрея приглашают присоединиться к нам. В кабине, рассчитанной на двух человек, нас теперь четверо. Примерно в середине пути наш грузовик съезжает на лед. Следующие 730 километров мы будем ехать по замерзшей Индигирке в сторону Арктики. Во многих участках реки течение настолько быстрое, что летом по ней не пройдешь на лодке. Зимой же река, подобно волшебному ковру, открывает доступ в области республики Саха, в которые практически невозможно добраться другим способом.

Вода просматривается на несколько метров в глубину, где поток несет осколки льда. Когда перед нами появилась прогалина, по форме напоминавшая грузовик, Руслан резко нажал на тормоз и начал разворачиваться, чтобы найти другой маршрут. «Свежая», — только заметил он. Руслан показывает фотографию грузовика коллеги. «Ему повезло. Если сначала будет заливать кабину, то все, конец». Мы едем дальше и проезжаем место, где в декабре сломались три грузовика. Один водитель умер чудовищной смертью, оказавшись подо льдом. Руслан рассказывает, как все произошло: «Ехало три грузовика конвоем, между ними было по 100-200 метров. Вдруг второй водитель потерял первый грузовик из виду. Не понял, что происходит. Когда он увидел воду [от первого грузовика, после того, как тот провалился под лед], нажал на тормоза. Первый на 9 метров ушел под лед, старик [водитель] утонул. Второй жал на тормоза, пытался остановиться, но тоже упал под лед. Температура −45°. Молодой парень, 23 года. У него в кабине был молоток, он разбил окно, вылез из воды и увидел третью машину. Он весь мокрый проходит 50 метров, пытается помахать третьему водителю, а температура −45° — на нем все [одежда] замерзает, пока он идет. Третий водитель не сразу понимает, что он ему пытается показать. Колеса скользят, машина наполовину уходит по воду. Но кабина остается наверху, и он выпрыгивает. Они идут пешком в Белую гору, которая от них в 25 километрах, но повезло — их подобрал человек на снегоходе. Молодой парень серьезно обморозился».

В некоторых участках реки талая вода, которая появляется близко к поверхности, даже в самые холодные зимние месяцы не дает образоваться толстому слою льда. Когда Руслан попытался проехать от одного берега прогалины до другого, мы услышали, как лед начал хрустеть. Я сидел у пассажирской двери и начал беспокоиться, что, если грузовик опрокинется на мою сторону, я окажусь под водой — с тремя людьми надо мной, которые будут пытаться найти выход. Я видел, что лед был хрупким, поэтому приоткрыл свою дверь и приготовился выпрыгнуть. Грузовик неожиданно накренился в мою сторону. Когда Руслан нажал на газ, он накренился еще сильнее. Я открыл дверь и выпрыгнул, в надежде преодолеть хрупкий лед, прежде чем грузовик обрушится на меня. Но лед выдержал. С помощью цепей Руслану удалось задним ходом выехать из прогалины. Еще дважды в этот день мы проезжали участки с пугающе тонким льдом.

В три часа утра небо передо мной начало зажигаться зеленым. Полярное сияние охватило всю линию горизонта. Кроме меня, его никто не увидел, — все остальные спали. Не могу объяснить это логически, но пока я смотрел на небо, меня покинуло чувство ужаса. Я почувствовал, что, что бы ни случилось, все будет хорошо.

Когда я рассказал о пережитом Руслану, русский воспринял аспект «послания от Вселенной» серьезно. Несмотря на его любовь к грязному языку и тяжелой музыке, Руслан глубоко религиозен. Маленькая Зашиверская часовня — к ней приходят водители, проезжающие по зимнику. Руслан — во время каждой своей поездки. По его словам, Бог всегда помогал ему в сложные моменты на реке. У водителей есть и уникальные суеверия. Одно из них — нельзя справлять нужду рядом перед грузовиком: аналог убийству альбатроса. Руслан набирает питьевую воду из проруби, а мы приближаемся к одной из целей нашего пути. Вода удивительно чистая, даже если посмотреть на свет. Однако, несмотря на чувство гордости, которое вселяет в водителей грузовиков вид девственной природы, большинство, в том числе и Руслан, бросают мусор прямо на лед.

Руслан останавливается и для того, чтобы помочь каждому водителю, который встречается нам по пути. Поездка длится уже неделю — это неделя из 12-16-тичасовых дней, без душа и смены белья. Наконец, грузовик разгружен, и на горизонте появляется Белая гора. Большей частью город и его две тысячи жителей обеспечивают себя за счет рыбной ловли. Все, что осталось теперь, — безопасно вернуться в Якутск. Но сначала надо принять ванну. Руслан говорит, что он «будто заново родился».

100 грамм орешков кешью в одном магазине стоили 18 долларов (1150 рублей — прим. пер.). Поездка сильно отклонилась от графика, дороги официально закроются всего через несколько дней, поэтому на обратном пути Руслан едет быстро, иногда не останавливается и ночью. Грузовик пуст, но на улице становится теплее, а значит, дорога быстро исчезает. Начинается весеннее таяние, и уровень воды в реках начинает подниматься. Вода проходит сквозь лед и образовывает слой хрупкого льда над замерзшей рекой. Мы опаздываем на несколько дней и едем по тающему льду. Руслан останавливается, чтобы помочь еще одному водителю грузовика. Он берет на буксир сломавшуюся машину и предлагает водителю подвезти его до Якутска. Руслан говорит, что взаимопомощь на льду — это то, что «ты просто делаешь и все», и добавляет: «Традиции „обмани и ограбь“ сюда еще не добрались».

Мы это сделали, Руслан успешно завершил еще одну поездку — за несколько дней до того, как ледяная дорога закроется до следующего сезона. Но, оказывается, Руслан не совсем закончил с зимниками. Он проведет три дня в Якутске, а затем попробует совершить путешествие еще один, последний в этом году, раз. «Тебе надо поехать со мной! — говорит он мне. — Воды будет по шею». Но на сей раз Руслан поедет один. Такие игры с ледяным шоссе — только для специальной породы людей: для тех, у кого зимник, как говорит Руслан, — «в крови».