"Трудное детство.""Выпить охота." Рассказы дяди Миши Задорнова

Трудное детство.
Врач-стоматолог поставил пациенту зубы и просит:
— А теперь, чтобы нам убедиться, что все в порядке, прополощите, пожалуйста, рот и скажите: «Сколько стоит сегодня стог сена?»
Пациент:
— Что сказать, доктор?
Доктор:
— Сколько сегодня стоит стог сена.
Пациент:
— Откуда ж я знаю?
Доктор:
— Что откуда вы знаете?
Пациент:
— Откуда я знаю, сколько он стоит? А вам зачем надо знать, доктор, у вас корова?
Доктор:
— Нет у меня никакой коровы, просто, как же вам это объяснить… Мне надо, чтоб вы внятно и разборчиво, так, чтобы я вас понял, произнесли «Сколько сегодня стоит стог сена». Ну?
Пациент:
— Доктор, с вами всё в порядке? Вам помощь не нужна? Нет?
Доктор:
— Со мной вот всё в порядке, а с вами — не уверен. Давайте, говорите!
Пациент:
— Что говорить?
Доктор:
— Сколько стоит стог сена. Сегодня. Ну?
Пациент:
— Я и вчера не знал, сколько он стоит. Я не понимаю, доктор, вы что, сеном торгуете? Как вам не стыдно, вам что, вашего заработка не хватает?Вы бы ещё стропы парашютные вязать начали.
Доктор:
— Послушайте, я вам в последний раз говорю. Я сеном не торгую, у меня нет коровы, у меня даже в детстве не было коровы. У меня было тяжёлое детство! Я из детдома, понимаете? Из детдома я!
Пациент:
— Я не понял, вы мне что, угрожаете, доктор?
Доктор:
— Нет, я объясняю. Мне, лично мне, совершенно всё равно, сколько стоит стог сена и сегодня, и сколько он стоил вчера. Но это мне как врачу необходимо, чтобы вы сказали немедленно «сколько стоит стог сена».
Пациент:
— Доктор, вы сейчас сами поняли, что вы сказали?
Доктор:
— Я-то понял. А вот вы давайте, говорите немедленно, почём сегодня сено?
Пациент:
— Почему немедленно? Оно подорожать должно?
Доктор:
— Господи, ты зачем послал мне этот шедевр кунсткамеры?
Пациент:
— Ну, хорошо, хорошо, не волнуйтесь так, доктор. А большой или маленький?
Доктор:
— Что большой — маленький?
Пациент:
— Стог сена.
Доктор:
— Средний! Немедленно говорите, сколько стоит средний стог сена. Сегодня. Стог. Средний. Почём?
Пациент:
— Хорошо, я скажу. Только сначала вы мне честно, доктор, скажите, сегодня выгодно сеном торговать? Я-то, дурак, торгую кроссовками,а, наверное, надо сеном, да?
Доктор:
— Вы сумасшедший, как можно торговать сеном? Это — трава. Понимаете? Трава. Травка!
Пациент:
— Ну, травкой как раз и можно сегодня торговать. Тем более, если такими объёмами.
Доктор:
— Какими?
Пациент:
— Стогами. Клянусь, доктор, первый раз слышу, чтоб травкой торговали стогами.
Доктор:
— Причём тут травка? Я вам про сено говорю, понимаете сено?
Пациент:
— Доктор, вы сено курите? Ну вы — извращенец!
Доктор:
— Это вы — извращенец. Вы — единственный пациент, который отказывается сказать, почём сегодня трава. В смысле травка то есть. Сено.
Пациент:
— А что, вам всё-таки говорят, почём оно?
Доктор:
— Да!
Пациент:
— Во, времена пошли, народ траву стогами курить начал… А у меня к вам встречный вопрос: Доктор, вы пару кроссовок у меня не купите?
Доктор:
— О Боже! Скажите честно, вы придуриваетесь.
Пациент:
— Да, честно, я придуриваюсь. Вы думаете, я сразу не понял, что вы хотите. Вы взятки берёте. Это нормально, но меня возмутили размеры этой взятки. Стогами!!!
Доктор:
— Боже, нет сил. Идите отсюда. Или я заберу свою работу обратно! Вот сейчас возьму и сниму ваши новые зубы!
Пациент:
— Нет уж. Теперь я не уйду, пока вы у меня кроссовки не купите. Хотя бы одну пару. У нас, доктор, сейчас скидки — кто купит одну кроссовку за 300 долларов, вторая — в подарок!
Доктор:
— Вон!
Пациент выходит.
Рядом с кабинетом сидит другой пациент. Первый обращается к нему:
— Извините, а вы можете сказать, сколько сегодня стоит стог сена?
Второй, шепелявя:
— Жаплосто! Школько шегодня штоит штог шена.
Первый пациент:
— О-о! Ещё один придурок! Может, сегодня магнитные бури? Ну, этому экземпляру доктор долго будет объяснять, что у него было трудное детство.

Выпить охота
Сознаюсь, эту историю мне рассказал в Харькове, в бане, один из руководителей харьковского ГАИ. К сожалению, его фамилии я не записал и не смог потом отблагодарить за такой подарок. Он сам был участником этой истории. Из Харькова в свое время многие уехали в Америку, в том числе один из его лучших друзей. Прошло лет пятнадцать. Из Советского Союза стало легче выезжать по приглашениям. Друзья встретились в Хьюстоне и решили эту встречу отметить прямо по дороге из аэропорта.
Эмигрировавший друг был за рулем. Проезжали мимо мексиканского ресторана на трассе. Зашли, сели, позвали официантку-мексиканку. Задача перед ними стояла непростая. В большинстве американских ресторанов водку в бутылках на стол не подают. Только рюмками. Называется одна порция-рюмка «one drink» (drink – по-английски: выпивка, напиток, а также порция). Две порции – «two drinks»... То есть дринкнул,недостаточно захорошело – попросил второй дринк. Двух-трех дринков для американцев обычно за вечер предостаточно. Но наши ребята не виделись пятнадцать лет.Друг моего рассказчика хоть и знал здешние порядки, но они ему претили, так как душа его навсегда осталась нашей. Поэтому официантке он сразу сказал:
– Значит, так. Слушай меня внимательно. Принеси нам десять дринков. Только сразу, вместе! Поняла? Ну и на закусочку какой-нибудь салатик.
Официантка переспросила:
– Сколько-сколько дринков?
– Десять. Давай быстрее, мы двадцать лет не виделись. Выпить охота, понимаешь?
Официантка пошла сначала на кухню, но какая-то мысль ее все-таки остановила по дороге, и она вернулась.
– Вы извините, я недавно из Мексики, не все еще понимаю по-английски. Вы не могли бы повторить ваш заказ? Наш слово в слово повторил настойчивее:
– Десять дринков и один салат. Давай быстрее. «Догадавшись», о чем идет речь, официантка очень учтиво спросила:
– Вам, наверно, еще стулья поставить, да? Еще люди придут?
Наши уже стали раздражаться.
– Не волнуйся, милая, стулья ставить не надо. Вдвоем справимся. Давай, и побыстрее. Говорят тебе, выпить охота.
Официантка принесла на блюде десять рюмок водки, отошла в сторону и стала наблюдать, что будет дальше. Наши быстро ими прожонглировали за встречу, за друзей, за первую родину, за вторую родину, за удачу, за счастье и за будь-будь. И снова позвали потрясенную увиденным официантку.
– Еще десять дринков принеси, да?
Та опять учтиво спрашивает:
– И салат?
– Нет, салат оставь этот. Не трогай.
Официантка принесла новые десять дринков. Наши их продринкали еще быстрее. За школьных учителей, врачей, за тех, кто уехал и кто остался (поименно), и за будь-будь. И в третий раз повелительным жестом потребовали официантку.
– Очень маленькие у вас все-таки дринки. Чтобы мы тебя больше не гоняли (решили заботу об официантке проявить!), принеси сразу двадцать.А салат не трогай, тебе сказали.
Все работники ресторана вышли смотреть, как наши опрокидывают дринки за тех, кто в море, за тех, кто с нами, и за хрен с теми, кто не с нами... Подошел к столику хозяин ресторана. Пожилой заботливый мексиканец пожал нашим руки, представился и говорит:
– Вы замечательные клиенты. Мы даем вам максимальные скидки. Приезжайте к нам почаще. И имейте в виду, что каждый четвертый дринк у нас бесплатный. Зря он это сказал! Наши тут-же позвали официантку.
– Повтори все, что мы взяли, а то, что бесплатно положено, отдельно поставь на поднос – пусть рядышком стоит, так, для удовольствия, глаз радует. Да, и принеси наконец какой-нибудь закуски. Мы ж не алкоголики – все это под один салат пить.
Когда в каждом сидело по пол-литра, ребята встали и под аплодисменты обслуживающего персонала начали прощаться:
– Спасибо, было очень вкусно, нам пора, мы поехали.
Хозяин подошел во второй раз. Снова пожал им руки и, загадочно улыбаясь, сообщил, что их ждет у выхода сюрприз. Он вызвал за свой счет лимузин! Чтобы тот в целости и сохранности доставил дорогих клиентов домой.
– Таких клиентов беречь надо, – пояснил хозяин.
– Зачем нам лимузин? – возмутились друзья детства. – Мы сами за рулем.
И официанты, и повара вышли на крыльцо проводить «жонглеров дринками» в последний путь. Те же как ни в чем не бывало сели в машину и поехали.
Ехали, ехали, вроде не качаясь, не нарушая правил. И вдруг – надо же такому случиться! – их остановил на трассе дорожный патруль:
– У вас фара одна не работает. Полицейский отошел метра на три, показал жезлом на негорящую фару. За рулем из наших был тот, который уже в Америке пообтерся. Понимал – главное сейчас, чтобы полицейский не почувствовал запаха. Однако отвечать надо. Приоткрыл окошко чуть-чуть и, высунувшись лишь одним ухом, попытался внятно пробормотать:
– Конечно-конечно, мы все знаем, как раз ехали в автосервис.
Но даже из уха на три метра так потянуло спиртным, что полицейский пошел на это ухо, как кот на валерьянку.
– По-моему, вы выпили.
Наш попытался его успокоить, продолжая разговаривать так же, ухом:
– Да нет, в пределах нормы.
И вроде не соврал. Просто не уточнил, что в пределах своей нормы.
– А по-моему, не в пределах, – не поверил полицейский. – Придется пройти тест.
Достал, извините за выражение, «тестилку» – последнее достижение американской науки и техники.
– Дыхните вот сюда!
Водитель побледнел. Отказаться от тестилки нереально. Сразу заберут. Дать взятку – еще хуже: посадят. Они же, американцы, как недоросли, даже не догадываются, что можно деньги собирать на дороге. Оставалось одно – надеяться на технику выдоха. Этому у нас многие научились еще в юношестве.
И никто, кроме наших, в мире такой техникой не обладает. Выдыхать носом. Шумно, но с меньшим процентом перегара. Когда-то я тоже знал этот способ. Мальчишки во дворе научили. Я тогда был в восьмом классе. И успешно пользовался этим выдохом, когда на школьных вечерах нас проверяли учителя.Вспомнив, чему учили комсомол и школа, наш водитель послушно и шумно пустил струю через нос и стал обреченно ждать результата. Полицейский посмотрел на дисплей тестилки и не поверил своим глазам. Там ясно и отчетливо выскочило слово «труп». Бедный американец так удивился! До сего
момента он даже не знал, что там такое есть, внутри дисплея. Потряс тестилкой – может, что-то в ней заклинило? Ведь не может такого быть: водитель живой, а на дисплее написано «труп». Явное расхождение – несвязуха! Потряс и попросил еще раз: «Не могли бы вы снова пройти тест?»
Наш понял: что-то у американца не получается. Дыхнул уже увереннее. Американец посмотрел на дисплей: опять труп. У американца, как рассказывал мне свидетель-харьковчанин, даже волосы в подмышках зашевелились от ужаса. Водитель же, увидев полицейского растерянным, приободрился и
спросил: «Что там у вас?»
– Да вот тут, посмотрите, – не зная, как подобрать слова, начал объяснять американец. И показал водителю на дисплей.
– Да у вас же прибор испорчен! – мгновенно осмелел наш «заяц во хмелю». – Да я на вас жаловаться буду. Вы меня оскорбляете. Я что, труп, по-вашему?
Американец окончательно растерялся и, не зная, что дальше делать, отпустил наших. Как утверждал мой рассказчик, он долго еще, стоя на том же месте,тряс своей тестилкой, с которой никак, судя по всему, не мог скинуть слово «труп».
Наши обрадовались, поехали. По дороге уже хотели в честь такого события еще в какой-нибудь ресторанчик заскочить. Но судьба-режиссер распорядилась по-своему. Или они и впрямь ехали качаясь. И их остановила вторая полицейская машина. Впрочем, наш уже опытный водитель ничего не боялся.
Уверенно подозвал полицейского и сразу ему предложил: «Давай сюда, без лишних предисловий, свою тестилку». На этот раз он выдохнул что есть мочи. Раза в три больше, чем вдохнул. Полицейский посмотрел на дисплей – глаза у него округлились, как и у первого. Поэтому наш уверенно сам спросил: «Ну что там, труп, да?» Еще больше полицейский удивился такой проницательности.
– Откуда вы знаете?!
– Да у вас же у всех на дороге приборы испорчены, – разошелся наш «заяц». – Да я на вас в муниципалитет жаловаться буду! Уже один нас останавливал. Я у него тоже трупом был. Вы мне за это ответите.
Полицейский не поверил такому бреду, связался со своим коллегой.
– Ты труп останавливал?
– Да, было, – как-то с неохотой ответил тот, видимо, все еще продолжая трясти тестилкой. – Вот до сих пор с дисплея не исчезает.
За нанесенный моральный ущерб наших проводили под конвоем до дома.
А на следующий день они поехали в мексиканский ресторан завтракать с максимальной скидкой. И дринкнуть не только за свою историческую родину,но и за американцев. Все-таки они хорошие – как дети! И с ними можно иметь дело!

-------------------------